Натайров специально обучали драться зубами, хвостом и когтями. Фомор сделал круг над деревней — бронированный хвост натайра поломал деревянные дома и сбил людей с ног. Так в мгновение ока часть деревни была разрушена, а ее защитники побеждены.
Приземлился Кичаль уже в хорошем настроении. Но тут же его захлестнула досада — все защитники деревни оказались женщинами, мужчины были, видимо, на охоте. Он подошел к высокой, с длинными темными волосами, перехваченными простой кожаной ленточкой, женщине. Она смотрела на своего врага, вдвое превосходившего ее по росту, совсем без страха.
— Я — Кичаль, предводитель фоморов. Как вы посмели сопротивляться императорской гвардии?
— Если посреди бела дня тебе на голову сваливаются чудовища, то добра не жди. Вы первыми напали.
Кичаль кивнул. Причина была разумной. Может быть, не стоило приземляться посреди деревни без предупреждения?
— Именем Балора, Императора Острова Де-Дананн, я приказываю вам помочь мне в поимке изменников!
Женщина посмотрела на него и, сморщив нос, ответила:
— Да пошел ты, вонючка.
Остальные женщины покатились со смеху.
— Вы еще пожалеете об этом, людишки! — прошипел Кичаль.
— Тебе меня не запугать, — ухмыльнулась женщина, демонстрируя мелкие зубы. — Я прожила всю жизнь на севере, где полно созданий пострашнее тебя — снежных кошек, оборотней, ледяных врейтов, гигантских лосей и чоптов. Ты просто жалок по сравнению с ними.
Кичаль заскрипел зубами от злости и изумления. Обычно один вид фомора повергал людей в ужас.
— Послушай меня, женщина. В эту деревню должны прийти четверо людей. Они нужны мне. Если вы мне поможете, я доложу об этом Императору, и он вас вознаградит. А если откажетесь, то я сожгу вашу деревню дотла. Ну же, отвечай!
— Ничего ты от нас не дождешься, — решительно ответила женщина.
Фомор зашипел, словно пар, вырывающийся из-под крышки. Жечь деревню было неразумно. Дым, который поднимется высоко к небу, предупредит беглецов об опасности, и они не пойдут сюда.
— Заприте их всех в избе! — приказал он своему отряду. — И поставьте стражу. Того, кто попытается сбежать, съешьте!
Кичаль пошел к воротам деревни и окинул взглядом равнину. Беглецы наверняка придут сюда. Схватив их, он сможет наконец-то вернуться в столицу, и тогда уже никто больше не будет сомневаться в его могуществе. Охота была долгой, но теперь она близится к концу.
Фомор поежился — он замерз и проголодался. Может быть, после поимки человеческих детей он действительно сожжет деревню и разрешит своим воинам поджарить нескольких людишек. Кичаль вспомнил оскорбившую его женщину и засмеялся, его зубы так и сверкнули. Потом поднял голову, чтобы определить, сколько осталось до темноты, — в Северных Землях ночь опускалась быстро. На небе уже засветились первые звезды. Интересно, где сейчас беглецы?
Глава 18Снежное заклинание
Женщин согнали в Избу Совета — длинное узкое строение, стоявшее в центре деревни.
Аня, та самая, что не испугалась Кичаля, уставилась на трещину в стене. Уже наступила ночь, и звезды играли на небе причудливыми узорами. Она ясно видела меняющиеся краски северного сияния. Внезапно ей почудилось какое-то движение на улице, и отверстие заслонила чья-то фигура. Аня хотела закричать, но снаружи донесся голос:
— Ш-ш-ш. Мы можем вам помочь.
— Кто вы такие? — прошептала Аня, вглядываясь в темноту.
— Мы те, кого ищут фоморы. Сколько их здесь?
— Шесть, считая вожака. Они прилетели на трех натайрах.
Пэдур удовлетворенно кивнул. Он и сам насчитал шестерых фоморов, включая одноглазого, но, задавая этот вопрос, хотел еще раз удостовериться.
Ребята вместе с оборотнем обошли деревню с северной стороны. Пэдур внимательно огляделся и заметил с южной стороны деревни фомора, ожидающего явно их. Тогда Пэдур и вся его компания скользнула в ров, и Рагаллач, прежде чем превратиться в поросенка, переправил детей через частокол. На этот раз превращение Рагаллача прошло очень быстро, и уже через несколько секунд ребята увидели розового поросенка. Хорошо, что их стало четверо. Так легче передвигаться по деревне с поросенком на руках. И они направились прямо к Избе Совета, потому что Пэдур сразу понял, что фоморы уже расправились с жителями деревни, и, судя по строению, поместить их могли лишь там. Под стеной Избы Совета оказалась неглубокая яма, в которой смогли поместиться все пятеро. Элли была рада, что не видит, куда пришлось улечься. Рагаллач опустился рядом с ней и положил ей на плечо свою голову.
Пленниц охранял лишь один фомор, остальные внимательно следили за южной дорогой. Натайры, накрытые тяжелыми кожаными капюшонами, были привязаны к кольям посреди деревни и, кажется, спали.
Пэдур некоторое время смотрел в щель, потом заметил Аню.
— Тут есть какой-нибудь другой проход? — спросил он.
— Только дверь, — ответила Аня.
Бард кивнул, потом сообразил, что женщина его не видит, и сказал:
— Посмотрю, можно ли пробраться через крышу.
Он быстро вскарабкался по стене, вонзая свой крюк в бревна. Изба состояла из деревянного каркаса, обложенного дерном. Крюк легко входил и в то и в другое. Пэдур слышал, как куски дерна отваливаются и падают на пол избы.
Когда высокая тощая фигура со сверкающим крюком спрыгнула на пол прямо посреди избы, там на мгновение повисла тишина. Женщины ожидали увидеть воина, а не мальчишку. Пэдур тоже был немало удивлен, увидев одних лишь женщин. Он подошел к стене и, прижав палец к губам, стал своим крюком вытаскивать одну за другой половицы, пока не образовалась приличная дыра. Столпившиеся вокруг него женщины с удивлением увидели, как он втащил через дыру мохнатого поросенка. Потом пролезли рыжая девочка и такой же мальчик, явно ее брат. Вслед за ними показался светловолосый мальчишка.
Аня шагнула к ним и спросила, не в силах скрыть изумления:
— Так это за вами охотятся фоморы?
— Точнее, за ним, — указал Пэдур на Фаолана. — А мы случайно оказались рядом.
Оглядевшись по сторонам, он увидел, что в избе находится около шестидесяти женщин и детей. Все они носили длинные мешковатые меховые одежды с капюшонами, украшенные различными не повторяющимися узорами. Такая одежда типична для северных племен. Звериные шкуры защищали их и от дождя, и от холода. Бард знал, что все мужчины — от мала до велика — каждый год уходят охотиться на крупных хищников, тем самым обеспечивая себя и своих женщин едой и одеждой на все Холодные Месяцы. Значит, мужчины еще не вернулись.
— Как же вы сумеете одолеть фоморов? — спросила Аня, пристально глядя на Пэдура.
Женщины перешептывались и качали головами.
Бард задорно улыбнулся, пожал плечами и сказал:
— Не знаю. Как-нибудь…
— Фоморы грозились поджечь наши дома, — негромко произнесла Аня. — Если это случится, нам всем лучше умереть прямо сейчас.
— Почему? — прошептал Кен.
— Потому, что у нас не будет где перезимовать в Холодные Месяцы, и мы все равно умрем. Здешние ветры пронизывают насквозь, замораживают кровь и превращают глаза в твердый лед. — Помолчав немного, женщина добавила: — И это вы навели на нас чудовищ.
Пэдур поднял руку, призывая ее замолчать.
— Без тебя знаю. Мы этого не хотели. А теперь дайте нам подумать…
— Они неуязвимы, — тихо сказал Фаолан.
— Неуязвимых не бывает, — покачал головой бард. — Это просто змеи-переростки. И с ними можно справиться.
Кен обернулся к барду и спросил:
— Так эти фоморы — змеелюди?
Пэдур кивнул.
— Да. Их бога зовут Кетац, Пернатый Змей.
— В наши времена змееподобные существа — рептилии впадают в зимнюю спячку, — сказал Кен и, видя недоуменное лицо барда, пояснил: — Ну они спят и становятся очень холодными.
— Никогда об этом не слышал, — пробормотал Пэдур. — Как не слышал и о том, чтобы фоморы когда-нибудь забирались в Северные Земли.
— Вряд ли это нам поможет, — негромко, стуча зубами, произнесла Элли, зябко поежилась и обхватила себя руками.
— Поможет-поможет, — оживился Кен. — Разве не ясно? Ведь они не забираются на север потому, что холод заставляет их спать.
— Не уверен, — покачал головой Пэдур.
— Уж поверь мне, — попросил Кен и повернулся к Фаолану. — Ты можешь вызвать ледяной ветер?
Фаолан потрогал книгу и покачал головой.
— Искусство управлять ветром передается в нашем роду только от отца к сыну, только от матери к дочери и так — из поколения в поколение. А я маленький, меня еще не учили. Я попробовал выучить первые страницы книги, но толком не понимаю их. — Он снова покачал головой. — Нет, я ничем не смогу помочь.
— Мы можем внезапно напасть на этих тварей, — предложила молодая светловолосая девушка.
Аня посмотрела на нее с сомнением.
Фаолан, потянув барда за рукав, отвел его в сторону и достал свою книгу.
— Ты знаешь Старый Язык и знаком с древней магией. Может быть, тебе будет под силу в этом разобраться?
Пэдур покачал головой. Он стал приподнимать обложку книги своим крюком, и из нее выскочила синяя искра.
— Это волшебная книга — из тех, что называют «гримор». Они защищены заклинаниями. Их могут открывать лишь самые могущественные волшебники и их родственники. Ничего, думаю, ты скоро всему научишься.
— Я тоже так думаю. Но если бы я знал сейчас хоть самую малость, мы были бы спасены.
— Но ты же немного знаком с волшебством, — сказал Кен барду. — Может быть, ты сможешь поднять ледяной ветер или снежную бурю?
— Думаешь, от этого будет толк? — спросил Пэдур.
— Будет, — твердо ответил Кен. — Готов поклясться своей жизнью.
— Ну-ну, — мрачно сказал бард и опустился на соломенный тюфяк.
Слова Кена пробудили в нем воспоминания. Пэдур обучался искусству барда в Баддалауре восемь лет. Это был долгий и трудный процесс. Бардов учили развивать память, им преподавали историю, географию, оружейное мастерство, шитье, кулинарию и умение распознавать травы и животных. Барды должны знать, как можно выжить в пути. Странствуя от деревни к деревне, они учились не только рассказывать истории, но и собирать их. Каждые три года барды возвращались в Баддалаур, записывали и передавали свои знания товарищам. В народе поговаривали, что услышанное одним бардом будут помнить вечно все остальные. Но на самом деле совершенства достигали лишь немногие. И Пэдур был среди них.