желала расставаться с деньгами и помчалась в Городскую гильдию лекарей. Где очень заинтересовались, как это юная травница в два счета вылечила болячку, с которой местные доктора второй год справиться не могли.
Вот здесь и нашла коса на камень — Марта наотрез отказалась сообщать Гильдии тонкости изготовления своего чудодейственного отвара, а те обвинили ее в шарлатанстве и обязали выплатить огромный штраф за незаконное врачевание в столице без наличия гильдейской лицензии. Таких денег у Марты не было, а раскрыть им рецепт в обмен на свободу, она не могла при всем желании, поскольку давала клятву на крови о неразглашении, обучаясь врачеванию в Ордене Молчащих.
Разрешить зашедший в тупик конфликт мог бы княжеский суд, но князь сейчас воевал с восточниками на северной границе, и ждали его в столице только через декаду. Была бы Марта жительницей Минэя, ее конечно отпустили бы домой до суда, но с пришлой лекарки и спрос уже другой — а вдруг она сбежит, не заплатив штраф? Секретарь Гильдии мстительно настоял на заключении девушки в тюрьму до суда, а капитан городской стражи спорить с ним благоразумно не стал. Ему жить в этом городе, и ссориться с лекарями из-за какой-то упрямой травницы, было себе дороже.
…Где-то невдалеке раздались шаркающие шаги, потом звякнули ключи, отпирая кованую коридорную решетку — кто-то из тюремщиков начал свой утренний обход. Марта вскочила с лежанки и попыталась привести себя в порядок, чтобы не выглядеть перед незнакомым человеком растрепанной лахудрой: оправила платье, по-быстрому переплела косу, потерла руками лицо, прогоняя сонливость.
Вчера она толком не смотрела, куда ее вели — была настолько подавлена арестом, что шла, низко опустив голову и сгорая от стыда. А оказавшись в камере, поспешила лечь спать, стоило солнцу зайти, а темнице погрузиться в сумрак. Факел на стене коридора давал света ровно столько, чтобы арестанты в камере не промахнулись мимо дырки в полу, да мимо грубо сколоченной лежанки с тонким тюфяком, набитым истлевшей соломой. Спасибо хоть старая, потрепанная дерюжка в ногах нашлась, иначе бы Марта ночью совсем окоченела.
Поэтому, сколько в этом коридоре камер и сколько в них заключенных, она даже не имела представления. И обратной дороги сама не нашла, если бы ее вдруг выпустили из камеры. Судя по тому, что неизвестный стражник особо не задерживался у других камер, далеко не во всех из них сидели арестанты. Да, и тихо тут как-то было, совсем не слышно голосов…
— О, новенькая…! — изумленно уставился на нее пожилой мужчина — Ты тут ночью не замерзла, бедняжка?
— Замерзла — тихо призналась Марта, потирая свои плечи в попытке согреться, и с интересом разглядывая добродушное лицо седого тюремщика, чей крупный нос в рытвинах напоминал картофелину.
— А что ж тебе родственники теплые вещи не принесли?
— Я сирота. И родом не из вашей столицы. Обо мне некому позаботиться.
— А где жилье снимаешь?
— Сначала на постоялом дворе жила, а как деньги закончились, в пригород перебралась.
— Вона как… — сочувственно покачал головой дядька — ну, не грусти, красавица. Кормят здесь конечно плохо, но с голода до суда не помрешь. Сейчас я тебе кипяточка принесу, чтобы согрелась. А уж днем в камерах потеплее станет.
Тюремщик отправился дальше по коридору, не дожидаясь ее благодарности, а Марте оставалось только буркнуть «спасибо» ему в спину. Поясница у мужчины была обмотана толстым платком, концы которого предательски выглядывали из-под куртки со спины, и оттого стражник выглядел забавно — как большая груша на ножках, и к тому же с двумя хвостиками. Но этот человек добрый — ведьминское чутье Марту никогда не подводило.
…Трудно сказать, сколько времени прошло, пока стражник, наконец, вернулся. Ведьмочка уже успела расчесать пальцами свою светлую гриву, воспользоваться дырой в полу по ее прямому назначению, и даже умыться над ней, зачерпнув ладонями воду из бочки. Вода там имела затхлый запах, поэтому пить ее Марта не решилась. Она снова вернулась на лежанку и села, сложив руки на коленях.
— Заждалась, поди… — сквозь прутья решетки страж передал ей оловянную миску с каким-то сероватым варевом, деревянную ложку, и глиняную кружку с горячим отваром. В миске оказалась каша из полбы, сваренная на воде и оттого абсолютно безвкусная.
— Да, ты ешь, не вороти свой хорошенький носик — ласково улыбнулся тюремщик, заметив ее нерешительность — некоторым арестантам из дома еду носят, или из трактира, если деньги есть, а тебе-то, бедолаге, кто нормальной еды принесет?
Вспомнив о чем-то, он озадаченно похлопал себя по карманам, а найдя пропажу, смущенно протянул Марте небольшую румяную баранку.
— На-ка, не побрезгуй. Баранка свежая, только вчера на рынке купил целую снизку для своих внучат. А тебя как зовут-то, милая? И за что ж тебя в тюрьму упекли?
Стражник явно никуда не спешил и был не прочь с кем-нибудь поболтать. Да, и Марта была рада любой живой душе, лишь бы не киснуть здесь в одиночестве. Поэтому без прикрас рассказала дядьке Босху немудреную историю своего попадания в тюрьму, вызвав у того неподдельное сочувствие.
— Ишь ты, травница… — удивленно покачал он головой — Да, нешто можно с лекарями так несправедливо обращаться? А если вдруг снова война? Али мор какой случится, не приведи Единый?! К кому тогда за помощью бежать?
— Так на этот случай, как раз Гильдия лекарей существует — пожала плечами ведьмочка.
— Гильдия! — фыркнул тюремщик и презрительно махнул рукой, выражая свое отношение к гильдейским — Я вот полжизни стражником прослужил: сначала в городской страже, а когда ранение сурьезное получил, то десятый год в этой тюрьме проклятущей работаю. Здоровье угробил на службе, а кому какое дело до меня? Уж точно не гильдейским! Я порой заснуть не могу, как у меня поясница по ночам ноет, а в сырую погоду ее так простреливает, что на стену лезу. Но они только руками разводят — мол, даже опытные маги за такое не берутся. И что делать прикажешь, коли мне и свою семью кормить нужно, и вдовую сноху с внуками? Хоть к ведьмам в лес беги!
Марта сочувственно кивнула, быстро доев невкусную кашу и теперь грея руки о горячие бока кружки. Вот ведьмы ему точно помогли бы, но не скажешь же стражнику такое.
— Может, хоть ты какой совет дашь, девонька?
— Мазь вам специальная нужна, только судя по всему, ваши гильдейские и понятия о ней не имеют. Была бы на свободе, попробовала бы ее приготовить, состав там не очень мудреный. Но здесь, простите, условий для этого совсем нет — вздохнула ведьмочка.
Вот чего, чего, а зелья и мази всякие она варить очень любила. У нее по этому предмету в школе Ордена всегда высший бал был, и даже дамэ Эвета нехотя признавала ее особый дар к зельеварению. Марту хоть ночью разбуди, она без запинки перескажет рецептуру доброй сотни ведьминских зелий. И чутье у нее хорошо работает — некоторые из зелий она даже улучшала, сама по наитию меняя соотношение трав, или добавляя туда совершенно новые. А вот с темными декотами она почему-то работать не очень любила и всячески избегала их, предпочитая заменять чем-то более безопасным. Прирожденная травница она — и этим все сказано. Даже горшки свои дома Марта расписывала исключительно листьями, цветами, да ягодами, к которым с детства питала слабость.
— Жаль… — расстроился дядька Босх.
— Я бы приготовила, мне не трудно. Но для этого нужен огонь, котелок и куча всяких трав. Без этого никак не получится.
— А если принесу все? — с надеждой заглянул стражник в глаза Марты.
— Что толку… разве можно в такой грязи лекарства готовить? Предложила бы вам подождать, пока меня выпустят из тюрьмы, только кто знает, что ждать от суда? Денег-то на гильдейский штраф мне все равно взять негде. Хорошо, если заставят отрабатывать в лечебнице, а ведь могут выслать прочь из княжества, и придется мне тогда в родной Фесс возвращаться.
Тюремщик задумчиво поскреб щетину на подбородке, прикидывая что-то в голове.
— А это долго готовится?
— Несколько звонов. Не меньше четырех, так уж точно.
— За ночь, стало быть, вполне управишься?
— Может, и управилась бы, но точно не здесь. Испорченное зелье вам только вред нанесет, я такой грех на душу брать не стану.
— И не бери! — повеселел тюремщик — Лучше напиши мне, что купить нужно. Я сегодня в ночь дежурю, вот в нашей стражницкой и устроишься, там у нас небольшая дровяная печка есть. А в лавку старшего внука отправлю, он у меня смышленый.
— Вы мне так доверяете, дядька Босх, что из темницы не побоитесь выпустить?! — округлила глаза Марта.
— Эх, девонька… Я за свою службу столько лихих людей видел, что отличу их с первого взгляда. И уж ты-то, поверь, к ним точно не относишься. Да, и тебе, милая, не лишним будет ночь у теплой печки провести, за день поди выспишься.
— Ну, раз так… несите бумагу, буду вам список писать.
…Военный совет я собрал сразу же после раннего ужина в одной из комнат, которую выбрал под свой рабочий кабинет. За время нашего отсутствия Охотничий Замок преобразился и словно помолодел. Надо отдать должное Эверсу, с камнем он умеет работать — стены внутри помещений отдраены от многовековой копоти, и выглядят как новые. Похвалился мне, что и каминные дымоходы все уже вычищены, и даже черепицу на крыше успели поправить. Два дня назад сюда прибыли несколько обозов с мебелью и разной утварью, реквизированной в замке барона Кродена, и слуги, присланные Софией успели ее расставить. Что ж, на первое время хватит. Так что, в кабинете моем мы расположились, считай, со всеми удобствами.
На совете присутствовали Лукас с Дианелем, Харт с Лемом, и гном Тагрим, которого мы, посовещавшись, тоже решили ввести в курс дела. Некрасиво было бы использовать гномов «в темную», у них есть законное право не участвовать в предстоящей схватке с инисами. Хотя где вы встречали гномов, которые добровольно откажутся от хорошей драки?! Вот и Тагрим тоже с негодованием отверг наше предложение постоять в сторонке. Тем более, как оказалось, у коротышек с этими темными тварями были свои давние счеты.