Вита взглянула в бездонные, полные одиночества и тоски глаза и произнесла то, что сочла единственно верным в сложившейся ситуации:
– Я не буду забирать твою силу, Йон. Я лучше заберу с собой тебя. – Она протянула руки, взяла обрывок его, свисающий из груди, и привязала его к себе. – Мы связаны. И пусть наши нити больше не рвутся…
– Спасибо, – улыбка тронула губы Йона. – Спасибо… Иди… И про него не забудь… Про того, кто тоже к тебе привязан к тебе… С ним твоя ниточка уже сплелась воедино…
Иллюзия разрушилась так же быстро, как появилась.
Вита захлебнулась глотком свежего морозного воздуха и ослепла от ярких солнечных лучей. Когда немного пришла в себя, поняла, что находится на большой льдине, плывущей прочь от того места, где высился раньше замок Зимы.
– Наконец-то очнулась! – Голос Гана раздался откуда-то сверху, а потом его тень загородила жгучее солнце.
Вита сообразила, что голова ее покоится на коленях у леопарда.
– Что со мной было?
– Ты потеряла сознание, когда замок начал рушиться… Про Властелина что-то там говорила, – оборотень вздохнул устало. – Впрочем, теперь уже не важно. Выбрались мы – и это главное.
– Да, – Вита села и, охнув, схватилась ладонями за виски. Голова раскалывалась и кружилась. – Послушай? А что с ведьмой? И твоими… соратниками?
– Все оборотни, кроме меня, перекинулись в зверей. И все. Такими и остались. Вон, смотри, Орка плывет, – Ган указал на острый плавник, поднявшийся в паре метров от льдины.
Потом плавник исчез, а вместо него показалась довольная косаточья морда. Поулыбалась Вите с Ганом и исчезла в глубине.
– Это он?
– Да. Точно он. Остальные тоже так приближались. Узнавали.
Вита удивленно приподняла брови, но потом нахмурилась.
– А ведьма что?
– Вместе с замком под воду ушла. Она в череп мертвой хваткой вцепилась, не хотела оставлять, вот он ее в глубину и утянул.
Вита поежилась и, сама не ожидая от себя, прижалась к Гану. Тот вздрогнул от неожиданности. Не поверил, даже дыхание, кажется, затаил. Потом обнял осторожно, бережно. Спросил с опозданием:
– Можно?
– Можно…
Вита сама обняла его в ответ, прижалась к плечу, зарывшись носом с пепельные волосы. Тепло. И слов никаких лишних не надо – все и так ясно! Скосив глаза вниз, поразилась – от леопардовой груди к ее сердцу тянулась, набирая яркость и переливаясь радугой, еще тоненькая пока, но уже крепкая и осязаемая светлая нить.
КОНЕЦ