Как видно из письма генерала Смита от 9 июля 1940 г., Черчилль очень хорошо понимал, что для Англии гораздо выгоднее вступить в бой с немецкими, военно-воздушными сипами над Британскими островами, а не во Франции. Командующий английской истребительной авиацией маршал авиации сэр Хью К. Т. Даудинг, являвшийся ответственным за противовоздушную оборону Британских островов считал, что соединения английских истребителей должны иметь не менее 25 эскадрилий. Поэтому английское командование, несмотря на самые настойчивые просьбы французов и своих частей во Франции, твердо решило при любых обстоятельствах сохранить это минимальное количество эскадрилий в районе Британских островов.
Объем, данной книги не позволяет нам подробно остановиться на ходе операций на Западе. Поэтому мы коснемся лишь событий, которые имели решающее значение для дальнейшего хода воздушной войны и позволяют сделать поучительные выводы.
Необходимо особо упомянуть о том, что не только немецкая авиация после первых стратегических успехов снова ограничила свою деятельность выполнением чисто тактических задач. До вступления в войну Италии (10 июля 1040 г.) союзники также использовали свои военно-воздушные силы исключительно для тактической поддержки сухопутных войск и только непосредственно в районе боев. Единственным исключением в тот период явился неудачный налет слабых сил французской авиации на заводы акционерного общества Фарбениндустри, предпринятый в самом начале операций на Западе. Началом стратегических воздушных операций, рассчитанных на долгий срок, можно считать налёты английской авиации из Южной Франции на Турин, которые начались через несколько дней после вступления в войну Италии. Эти воздушные налеты до сих пор не получили должной исторической оценки лишь потому, что были вскоре прекращены вследствие неблагоприятного развития военной обстановки во Франции.
Результаты воздушных налетов на железные дороги Франции со всей ясностью показали важное значение ударов по коммуникациям противника, способных полностью парализовать передвижение его сухопутных войск.
Возникавшие в связи с этим перебои в переброске войск часто препятствовали их своевременному использованию и имели решающее значение для исхода боевых действий на угрожаемых участках. Это положение, ценность которого была понята еще во время операций на Западе, неоднократно подтверждалось в ходе войны, в первую очередь во время вторжения союзников, и на заключительном этапе военных действий.
Кроме того, операции на Западе впервые в военной истории подтвердили мысль, которую ряд специалистов высказывал еще задолго до войны, а именно, что самолёт является наиболее опасным противником танков и что при помощи одних только самолётов можно сорвать хорошо подготовленную и обеспеченную операцию бронетанковых частей.
Во время продвижения немецкого танкового клина (19-го танкового корпуса Гудериана) к побережью Атлантического океана для немцев 17 и 18 мая создалось исключительно опасное положение, когда генерал Де Голль своими танками из долины Лаона начал контрнаступление во фланг немцев, причем ему удалось осуществить глубокий прорыв. Этот крупный начальный успех был, однако, сведен на нет немецкими пикирующими бомбардировщиками, которые вывели из строя большую часть французских танков.
Наиболее значительным событием кампании на Западе, без сомнения, явилась удачная эвакуация англичан из Дюнкерка (28 мая – 4 июня 1940 г.).
До этого момента немецкие военно-воздушные силы находились на вершине славы и успехов. 14 мая капитулировала Голландия, 28 мая сложила оружие бельгийская армия. Положение французов и английских войск во Франции стало безнадежным. Окончательное поражение Франции было достигнуто в несколько недель.
Все военные события, казалось, доказывали правильность немецких взглядов: стратегический удар по военно-воздушным силам противника, а после достижения превосходства в воздухе тактическое использование авиации и тесном взаимодействии с сухопутными войсками. Подобное использование немецкой авиации приносило бесспорные успехи, имевшие решающее значение для всей операции. Первым тяжелым ударом на победоносном пути немецких военно-воздушных сил явилась неудачная попытка воспрепятствовать эвакуации Дюнкерка, где было окружено около 400 000 человек. Если до сих пор все операции военно-воздушных сил достигали поставленной цели, в Дюнкерке немецкая авиация, несмотря на сосредоточение всех имевшихся в ее распоряжении сил и непрерывное бомбардирование и минирование бухты, оказалась не в состоянии полностью блокировать порт.
Генерал-фельдмаршал Кессельринг в своих воспоминаниях пишет, что в результате непрерывного использования немецкой авиации во время боев на Западе к концу маяв ее соединениях оставалось не больше 30–50 % штатной численности личного состава и техники. Кроме того, во время эвакуации англичан из Дюнкерка впервые появились в должном количестве английские истребители «Спитфайр», которые нанесли немецкой авиации значительные потери. Черчилль считает, что во время эвакуации войск из Дюнкерка английская авиация превосходила немецкую, а Кессельринг подтверждает это, заявляя, что в конце концов эвакуация из Дюнкерка морем стала возможной лишь благодаря английским истребителям.
Из воспоминаний Кессельринга видно, что он понимал невозможность помешать эвакуации английских войск из Дюнкерка силами только находившейся в его распоряжении авиации. И если вопреки его мнению немецкое командование все же настояло на том, чтобы военно-воздушные силы почти в одиночку приступили к выполнению этой неразрешимой задачи, то это должно рассматриваться как следствие ранее вынесенного рокового решения немецкого верховного командования.
Когда 24 мая прекратились атаки немецких танковых соединении на линии Дюнкерк – Хазебрук – Мервилль, англичанам показалось, что произошло новое «чудо на Марне». На основании данных различных немецких источников, опубликованных уже после войны, роковой приказ о прекращении танковых атак был отдан лично Гитлером. Черчилль также очень подробно анализирует этот факт в своих мемуарах. Из журнала же боевых действий штаба Рундштедта. относящегося к тому периоду, явствует, что не кто иной, как сам Рундштедт убедил Гитлера в том, что немецкие танковые соединения нуждаются в немедленной передышке, потому что местность в районе Дюнкерка предъявляет к ним исключительно высокие требования. Гитлера было очень легко убедить в существовании этих трудностей, так как он хорошо помнил эту местность, когда еще был солдатом во время первой мировой войны. Поэтому, как пишет Кессельринг в своих воспоминаниях, для него явилось большим облегчением, когда Геринг с горячностью заявил о своей готовности воспрепятствовать эвакуации англичан из Дюнкерка силами лишь одной авиации.
Руководство немецкими военно-воздушными силами упустило из виду тот факт, что во время гражданской войны в Испании воздушные налеты на суда в порту Барселоны очень незначительно отразились на снабжении. Зато были явно переоценены успехи воздушных налетов на суда, снабжавшие английские войска, высадившиеся у Намсуса и Андалснеса. Недостаточно учитывался и тот факт, что там английские транспортные суда совсем не имели или имели слабую защиту со стороны истребителей, в то врем как в Дюнкерке англичане могли выделить достаточное количество истребителей для обеспечения своих судов, так как их самолёты легко достигали Дюнкерка с аэродромов, расположенных на южном побережье Англии.
И хотя англичане были вынуждены бросить во Франции почти всю доставленную туда технику и вооружение, все же эвакуация Дюнкерка навсегда войдет в военную историю как первоклассный пример мобилизации всех средств и находчивости.
Истребители и бомбардировщики английских военной воздушных сил прикрывали отход в то время, как флот мобилизовал все суда, пригодные для эвакуации. С успехом использовались речные колесные пароходы, моторные лодки, мелкие парусные суда и даже баржи. Таким образом, в период с 28 мая по 4 июня удалось переправить в Англию из порта Дюнкерк 239 555 непосредственно с побережья 98 671, а всего 338 226 человек. Из этого количества 336 000 человек составляли английские войска, а остальные были французы.
Ни в коей мере не желая чем-либо умалить значения, этой выдающейся операции, необходимо все же упомянуть, что успеху этого отступления англичан во многом способствовало состояние погоды. Это обстоятельство очень важно учитывать при правильной оценке истинных размеров неудач немецких военно-воздушных сил. В эти критические дни царил полный штиль и пролив напоминал спокойный пруд. Только такое необычно спокойное состояние моря позволило использовать для эвакуации всевозможные мелкие суда.
К тому же действиям немецкой авиации мешал туман, закрывший многие аэродромы, вследствие чего ряд авиационных соединений либо совсем не в состоянии был взлететь, либо использовался в ограниченных размерах.
В последние два дня эвакуации в районе Дюнкерка был такой густой туман, что немецкие самолёты почти совсем не летали; даже прибывшая на этот участок артиллерии находилась почти в полном бездействии.
Хотя в нормальных метеорологических условиях отступление англичан обошлось бы им значительно дороже, а немецкая авиация смогла бы добиться больших успехов, все же приходится констатировать, что и в более благоприятных условиях немецкие военно-воздушные силы не смогли бы выполнить своей задачи и помешать эвакуации английских поиск.
Даже учитывая исключительно неблагоприятные условия, в которых действовала немецкая авиация, Дюнкерк впервые показал границы ее возможностей. Он показал, что подлинная мощь немецкой авиации, т. е… ее материальная часть, личный состав и в первую очередь резервы, значительно меньше, чем это предполагалось на основании ее прежних успехов. Ореол непобедимости исчез. Для противника это означало большой успех, который сильно повысил его волю к сопротивлению и уверенность в своих силах, а для многих немцев, все еще веривших в решающую роль и безграничные возможности своей авиации, это явилось перв