– Я так запуталась за эти несколько лет. Совершенно перестала понимать, и кто я, и чего стою, зачем я нужна на этой земле? Я ненавидела, боялась и оплакивала себя. Нет, я не стану той Йолинь, но в то же время себя не изменить. Я никому и никогда не позволю безнаказанно брать мое. Я принцесса Дома Мэ, и в моих жилах течет кровь великой династии. Теперь я жена Властителя Грозового Перевала и это мой новый дом, который я буду беречь. И никому не позволю взять моего мужчину, землю или людей. Я такая, демоны меня побери, и больше не смей говорить, что я сошла с ума или ты не узнаешь меня! – принцесса тяжело перевела дыхание, на мгновение прикрыв глаза, точно собираясь с мыслями. – Когда я была подростком, – уже спокойнее заговорила она, – к нам во дворец прибыл пожилой монах, что должен был некоторое время обучать нас с братьями. То был смешной старик, как казалось мне тогда. Он много рассуждал о несуществующих вещах. Точно сказочник, рассказывал он нам о долге, вере, любви, семье… – Йолинь невольно усмехнулась. – Это и правда были забавные сказки, о которых мы не имели ни малейшего представления. Тем более не понимали, зачем и чему он пытается нас научить. Я помню, как он говорил, что плохой человек или хороший, определяют его воспоминания. То, что мы помним, делает нас теми, кто мы есть. Забавно, не так ли? Так вот, тогда я невольно задумалась, а кто я? Какая? Представляешь, по всему выходило, что хуже меня и быть не может.
– К чему ты?..
– К чему вспомнила об этом? – грустно улыбнулась принцесса. – Просто теперь я хочу вспоминать то, что делало бы меня лучше.
Некоторое время принцесса молча всматривалась в глаза женщины, точно пытаясь увидеть в них что-то. Вновь тяжело вздохнула и сказала:
– Ступай и собери всех прибывших старейшин в том зале, где говорил с ними Рик. Скажи, у меня есть, что сказать им всем. И… пусть та женщина придет тоже, – жестко добавила Йолинь.
Собрать всех прибывших Властителей и старост деревень Грозового Перевала оказалось делом нехитрым. Они и так собирались провести срочное собрание. То, что Йолинь будет присутствовать, Веня сказала лишь ученикам Рика, как и тем, кому он доверял. Женщина очень волновалась, что мужики, по своему обыкновению, все поймут неправильно, а обсудив это друг с другом, решат что-то одному Богу известное. Ничего умного от старост деревень она не ждала. Старые склочники терпеть не могли ее Йолинь и уже готовы были принять решение о возвращении аирской принцессы старейшинам за ненадобностью. Поскольку Рик мертв, а его… как бы сказать… пусть будет предыдущая жена на сносях, то считай и проблем возникнуть не должно.
Пальцы высокого мужчины едва касались гладкой поверхности алтаря. Казалось, он рисует на глянцево-черной поверхности одному ему известные невидимые узоры. Он чему-то улыбался сейчас и выглядел по-настоящему умиротворенным и довольным.
– Ты здесь, так и знал!
В зал, где с незапамятных времен хранилось Сердце Севера, вошел Адаль. Светловолосый старейшина выглядел не на шутку встревоженным.
– Что заставило тебя прибавить шаг? – усмехнулся Джодок, прищурившись, посмотрел своими черными, точно ночь глазами на друга.
– Дурные вести, – в голосе мужчины слышалась неподдельная тревога, – самые что ни на есть дурные!
– Жаль, – тяжело вздохнул мужчина, – это утро было радостным.
– Говори, – скупо бросил Адаль, прекрасно понимая, что пока Джодок не скажет то, что хочет, лучше даже не пытаться начинать серьезный разговор. Пусть уж первая весть будет действительно радостной.
– Наше Сердце, – по-детски открыто улыбнулся старейшина.
– Ну? – несколько подобрался Адаль. Если речь шла о Сердце, то стоило и впрямь выслушать то, что скажет Джодок.
– Оно приняло ее! Сегодня утром! Понимаешь, что это значит?!
Вместо ожидаемой радости на лице Адаля Джодок видел растерянность и… печаль? Мужчина напротив него молчал, прямо смотря ему в глаза, пока наконец не запустил руку в свои длинные волосы и не опустил взгляд.
– Что? – спросил Джодок, и голос его против воли прозвучал очень тихо.
– Эти новости, что я хотел тебе рассказать, пришли из Грозового Перевала… Рикхард, Властитель тех земель погиб две ночи тому назад, – все же Адаль смог взглянуть на друга. Честно сказать, он боялся, какой эффект произведут его слова на Джодока. Его друг имел далеко идущие планы относительно этой пары. Но вместо ожидаемого гнева или отчаяния, он увидел на лице друга лишь легкую улыбку.
– Как принцесса? – легко поинтересовался он.
– Я не знаю, как принцесса, я только что сказал тебе, что Рикхард…
– Что Рикхард? – все еще улыбаясь, спросил Джодок.
– Мертв! – чуть громче, чем стоило, сказал Адаль.
– Так как принцесса?
– Да что с ней… – неожиданно замолчал Властитель, переведя понимающий взгляд на своего друга. – Полагаю, нам стоит прогуляться?
– Думаю, что так, – согласно кивнул старейшина. – Нашей сестре нужно немного помочь сегодня.
– О как? Уже сестре?
– Почему нет? Это дитя родилось сегодня, чтобы разделить с нами одно общее сердце… Эх, все же сегодня хорошее утро, даже не спорь, – улыбнулся Джодок, отходя от алтаря и направляясь к выходу из зала Совета.
Адаль согласно усмехнулся.
Из размышлений ненаследной принцессы Дома Мэ, Йолинь Тай Мэ…
«Должно быть, внимание к деталям – это общая черта характера аирцев. Наш быт, мир вокруг нас, взаимоотношения друг с другом строятся согласно четкому определению вещей и понятий. Как одеться? Как говорить? Как смотреть? Как есть? Как ходить? Для каждого действия есть свой порядок его воплощение. Хотя, возможно, будь я простой крестьянкой, то все было бы гораздо проще? Как знать…
В день, когда я почувствовала течение силы вокруг, впервые смогла прикоснуться к этим волшебным нитям, опоясывающим и питающим этот удивительный мир, я кое-что поняла. Если дар, который я получила благодаря этому волшебству, говорит со мной, то все, что мне следует делать правильно – это верить ему, а стало быть, и себе. Он сказал мне, кто виноват в том, что случилось с Риком. Я видела лицо того человека и мне совсем не страшно. Я устала бояться, пора идти вперед».
Она мельком бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Свой костюм она сшила сама, согласно своим собственным представлениям о приличии и комфорте. То были широкие штаны, очень похожие на юбку, но в то же время в них должно было быть удобно сидеть в седле. Длинный шерстяной жакет черного цвета, наглухо закрытый, с традиционным воротником и пуговицами, которые было принято носить на ее родине. Никаких вышивок и украшений, этот наряд задумывался как ее рабочая одежда, которую она могла бы вымазать в грязи и не выслушивать позже причитаний Вени. И в то же время он должен был быть теплым, удобным и аккуратным. Волосы она собрала в косу, закрепив еще одно свое оружие на кончике косы. Изогнутая заколка в виде когтя была подарком ее отца на совершеннолетие. Всякий раз, когда она брала ее в руки, она вспоминала его слова, сказанные ей в день ее рождения. Должно быть, то были единственные слова, которые она могла бы принять, как слова заботы отца к судьбе собственного ребенка.
– Это принадлежало моей матери, – сказал он, протягивая девушке невзрачную шкатулку, – знаешь, что однажды она сказала об этом?
Йолинь лишь молчала. Она знала, отец не спрашивает ее. Он говорит то, что считает нужным, и ее мнение его не интересует. Ее задача принять дар, чем бы он ни был.
– Если нужно себя защитить, то неважно, как ты это сделаешь. Честно или нет, но кровь Солнца должна выжить всегда.
Приняв шкатулку, так и не подняв глаз, Йолинь открыла крышку и едва не выронила ее из рук. Она знала, для чего носят такие вещи. Как и поняла, какое негласное разрешение получила от отца: заботиться о себе на свое усмотрение, даже если те, кто должен позаботиться о ее безопасности, не заметят угрозы.
– Да, отец, – шепнула она своему отражению, спустя четыре года и вышла из комнаты, направляясь туда, где ее уже ждали, из чистой формальности выслушать то, чего хочет вдова почившего Властителя.
Пока они с Суми шли до зала, где обычно проводил собрания Рик, они не встретили ни одного человека. Дом точно погрузился в какое-то странное оцепенение. Тишина, безвременье, уныние будто пропитали стены вокруг. Лишь цокот когтей Суми о каменный пол и ее мягкая поступь. Ни одного лишнего звука или эмоции. Только вот то, что она не слышала чужих переживаний, было целиком и полностью ее заслугой. Она изрядно постаралась, чтобы ничто не отвлекало ее в этот день. Она не питала иллюзий, что точно в сказке ее речь произведет впечатление на собравшихся там людей. Она прекрасно понимала, что такое попросту невозможно, когда ты проклятая принцесса и предатель.
– Последний раз, – прошептала она самой себе, потянувшись к дверной ручке.
Она ни за что не станет такой, как была когда-то, но если это необходимо для того, чтобы вернуть Рика… Она побудет такой. Последний раз, и не важно, какой будет цена. Она заплатит сама.
Стоило ей и Суми переступить порог огромной залы, где сейчас в самом центре стоял невероятных размеров овальный стол, за которым сидели незнакомые мужчины, на вид старые, и совсем еще юные женщины, как все взгляды собравшихся обратились в ее сторону.
«– Маленькая принцесса, – говорила женщина, облаченная в кимоно глубокого синего цвета. Она улыбалась, склонившись к маленькой девочке, что, скрестив руки, сидела на кровати, и всем своим видом показывала, что не желает ни с кем говорить. – Вам пора одеваться. Сегодня важный день для вашего отца, и все дети Солнца должны присутствовать.
– Я не хочу, Нурико!
– Нурико-сан, я ваша наставница, маленькая принцесса, не забывайте.
– Нурико-сан, я не хочу идти, – жалобно сложив бровки домиком, заканючила малышка.
– Это еще почему? – улыбнулась женщина, давая знак прислуге, чтобы та несла одежду для выхода принцессы.