Алун знал, что в этом бою он не прогонит. В маленьком пакете, который он нашел, было три жаточных шипа, но он уронил их где-то в форте. Он обшарил пол, но так и не нашел шипов. Он чувствовал себя грязным и стыдным за то, что вообще ими воспользовался. В конце концов, они были сделаны из желез, взятых у людей, захваченных в Каэр Лусаре. Такие люди, как сэр Крофт или тот маленький мальчик Дейк, который исчез в прошлом месяце. Шипы комбайна были оскорблением всех приличий. Однако сейчас, отправляясь в бой, он тосковал по тем ощущениям, которые испытывал раньше. Без них он был бы потерян.
Внезапно впереди послышался крик: Мы загнали их в угол! Они у нас есть!
И солдаты бросились вверх по холму, деревья проносились по обеим сторонам, неся Алана, как марионетку.
Алун надеялся, что битва закончится к тому времени, как он доберется до места, но они наткнулись на старое городище, построенное из огромных серых плит базальта. Вокруг него выросли деревья, кусты и лозы ежевики, оставив его в руинах, скрытых во мраке.
Действительно, мрак вокруг сгустился и стал настолько темным, что двери почти не было видно. Чем сильнее всматривался Алан, тем глубже, казалось, сгущались тени, пока дверь не превратилась в зияющую яму в темноте.
Пока он смотрел, темнота, казалось, приспосабливалась. Тени, которые должны были падать с востока, теперь извивались, приближаясь с севера или запада.
Что бы ни скрывалось в этом форте, оно не хотело, чтобы его видели.
Впереди стояла ручная тележка, одна из тех тяжелых, которые вирмлинги использовали для перевозки снаряжения на войну, с огромными колесами, окованными железом. Рядом с ним, брошенный набок, валялся каменный ящик, тяжелая каменная крышка лежала на земле.
Не было никаких признаков заложников, никаких признаков боя. В старом форте было мертвенно тихо. Солдаты окружили его, а Верховный король и его советники стояли, глядя на него и размышляя.
Может, подожжем, — спросил Мадок, — выкурим их?
— Нет, — сказал король Урстон. Это может нанести вред заложникам. Мы также не можем разрушить стену или каким-либо образом подвергнуть их опасности. Он кивнул в сторону капитана. Снесите хорошее крепкое дерево. Чтобы пройти через эту дверь, нам понадобится таран.
Он повернулся и обшарил толпу, пока его взгляд не остановился на Алане, который согнулся и тяжело дышал от напряжения. Король подошел к нему, и на его лбу почти не было капель пота. Он посмотрел на Алуна темно-синими глазами и спросил: Алан, могу ли я воспользоваться мечом?
Алун вытащил его из ножен и с ужасом увидел, что меч, отражавший сегодня утром свет, словно чистое озеро, потускнел от слоя ржавчины.
— Милорд, — извинился он. Мне жаль. Я должен был это смазать.
— Это не твоя вина, Алан, — мягко сказал король.
Он обратился к войскам.
Джентльмены, в этой крепости живут вирмлинги, и я хочу отобрать их головы. Большинство из вас знают, что Рыцари Вечных, скорее всего, спрятались рядом с ними, как пара барсуков. Нам придется нелегко, выкапывая их. Но если сегодня все пойдет хорошо, мы избавимся от Вечных Рыцарей раз и навсегда.
Раздался оглушительный рев, люди подняли топоры и аплодировали.
Вулгнаш стоял над связанными телами малышей. Он стоял в помещении, которое когда-то было кухней. В углу стояла плаха для рубки мяса, а сбоку — пара каменных очагов. За его спиной было окно, давно заколоченное. Он проверил его, чтобы убедиться, что нет свободного прохода. За окном выросли лозы ежевики на высоту двадцати футов, закрывая свет.
Снаружи звук рубки прекратился. У клана воинов теперь был свой таран, и скоро он будет у дверей.
Его змееподобная стража была готова встретить их.
Снаружи послышался крик. Вы там: освободите своих пленников, и мы отпустим вас на свободу.
Вулгнаш понял ложь, когда услышал ее. Люди всего лишь искали уверенности в том, что маленькие существа еще живы.
Он подумывал о том, чтобы вывести маленького волшебника наружу, приставив его к горлу ножом, дав им понять, насколько опасно продолжать эту атаку. Но слишком многое может пойти не так. Волшебник мог уловить солнечный свет и использовать его как оружие. Или враг может пустить стрелу, убив заложника и оставив Вулгнаша страдать от гнева своего хозяина.
Поэтому он присел и вытащил клинок. Все это время его разум был занят, он тянулся к теням, притягивал их ближе, окутывая ими старое городище на холме.
В дверь грохотали, и комнату прорезал мучительный свет.
— Сейчас, — крикнул Вулгнаш, и его воины вонзили шипы жнеца им в шеи. Мгновенно их охватила жажда крови, и они начали выть и визжать, как проклятые существа, когда они бросились из тени.
Члены клана воинов бросились в пролом со страхом в бледных глазах. Их дыхание затуманилось в холодном воздухе комнаты, потому что Вулгнаш благословил это место прикосновением гробницы.
Вирмлинги схватили первых воинов, вошедших в дверь, их длинные бледные руки выползли из темноты, и каждый использовал крюк для мяса в одной руке, чтобы оттащить воина назад, а другой рубил, тем самым расчищая путь для новых жертв. Залп стрел пролетел через дверной проем, попав одному из его чрезмерно нетерпеливых змей в глаз. Здоровяк храбро сражался несколько секунд, прежде чем упал на колени. Человек ворвался в дверь и одним ударом топора расколол себе череп, как растопку.
С первой пролитой кровью и первой смертью земля теперь была благословлена, и Вулгнаш почувствовал, как его собственные силы начали широко открываться, словно жерло ямы.
Первая волна воинов всерьез ворвалась в комнату и затерялась в удушающей темноте, не успев обнаружить цель до того, как ее перебьют.
Темная крепость наполнилась криками.
Рианна пнула Фаллиона по ноге, разбудив его, и Фаллион медленно проснулся. Они потерялись во тьме, когда раздались крики воинов и звон оружия.
Долгие минуты Фаллион лежал, отчаянно пытаясь очистить свой разум.
Руки колдуна на данный момент были заняты, и Фаллион потянулся мысленно в поисках источника тепла. Он чувствовал тела существ, живущих и умирающих поблизости, но не осмелился вытянуть из них руку. Это может насторожить колдуна. Теперь Фаллион понял, что его ищущее прикосновение насторожило колдуна в прошлые времена.
Но у этого здания была крыша, каменная, и все утро на нее светило солнце. Теплый камень удерживал тепло.
Очень осторожно Фаллион потянулся своим разумом, ища, и начал втягивать в себя тепло.
Среди вирмлингов есть поговорка. В хорошо построенном форте один воин сможет сдержать тысячу.
Вулгнаш знал о таких крепостях — морском форте Голгозаре, старом замке на горе Азнунк. Это был не такой форт.
Тем не менее, когда первая волна человеческих воинов исчезла, он гордился своими воинами. Лишь один вирмлинг пал в бою, а десятки членов боевого клана лежали убитыми на полу.
Тащите тела назад, — кричал он во время затишья в бою. Оставьте чистое поле для убийства.
Его вирмлинги подчинились, как могли, отбрасывая тела назад и складывая их на крышу. Но они не успели закончить работу, как на них обрушилась вторая волна.
Дюжина мужчин ворвались в дверь, каждый нес факелы, из их горла звенели боевые кличи. Свет прорвался сквозь тени, и в это мгновение его змеи стали уязвимы. Мрак рассеялся, и люди бросились в бой.
Один из его воинов принял на себя смертельный удар. Топор пронзил его доспехи, и кишки вылезли наружу. Но жажда крови охватила воина-змия, и он продолжал сражаться. Другой ударил копьем в шею, и потекло слишком много крови. Третьему ранили колено.
Тем не менее его люди сражались – не с отвагой, а с безумием в глазах. Вулгнаш направил свою энергию на усиление мрака, а люди кричали и умирали в дымном воздухе. Запах крови и запекшейся крови наполнял старую крепость. Трупы валялись на полу; Кровь лужила под ногами змея.
Вулгнаш использовал свои силы, чтобы подпитывать безумие. Смерть витала в воздухе. Смерть окружила их. Когда один человек-воин получил удар, топор пробил броню и задел его грудь.
Вулгнаш протянул руку, и кожа содралась. Ребра треснули и обнажилось легкое. Человек вскрикнул и, задыхаясь, упал на пол, прежде чем человек успел до него дотронуться.
Его воины-змеи начали праздновать, танцуя на телах мертвецов.
Только трое из его людей скончались, а двести человек лежали в запекшейся крови.
Здесь правила Смерть.
Перед ударом третьей волны времени на отдых не было.
Град стрел возвестил об атаке и пролетел через дверной проем. Даже в тени они нашли какие-то следы. Его люди уже не могли отступить далеко от двери, поскольку путь им преграждали мертвецы.
Пять добрых воинов-змей взяли стрелы. Трое из них медленно опустились на колени.
И люди не спешили. Они дали стрелам время сделать свою работу.
Вирмлинги-солдаты взревели от отчаяния, выкрикивая проклятия и оскорбления в адрес людей, пытаясь заманить их. Но человеческие силы были хорошо обучены и не реагировали на насмешки.
Прошло пятнадцать долгих минут, прежде чем пришла третья волна. Воины ворвались так тихо, что Вулгнаш не услышал их приближения. На этот раз они пришли с факелами; у каждого мужчины среди них был факел.
Вулгнаш быстро использовал свои силы, погасил факелы и направил дым в легкие воинов-людей.
Люди задыхались и задыхались, борясь за дыхание.
И резня началась всерьез.
Теперь Вулгнашу вряд ли нужны были воины, которые могли бы сражаться за него. Смерти стольких людей, мимолетная жизненная энергия только подпитывали его силы. Он чувствовал себя непобедимым.
Воины ворвались внутрь, и Вулгнаш не стал дожидаться атаки своих людей. Он протянул руку, и на теле людей появились дыры, длинные порезы, которые выглядели так, будто их разорвали звери.