Ему очень хотелось отправиться на какое-нибудь более опасное задание. Это правда, что наблюдение за Волшебником Фаллионом сопряжено с определенными опасностями, но Фаллион не представляет особой угрозы.
Вулгнаш отправился в подземелья, нашел там Фаллиона. Пол покрылся инеем, и теперь на решетках и стенах образовывались снежные веера. Фэллион был вне дома. Крепко спит, почти в коме.
Остальные заключенные были примерно такими же. Тэлон лежал неподвижно, едва дыша. Девушка-змеевик оказалась мертвой. Дыхание Дэйлана Хаммера было таким же поверхностным. Только эмир как будто тяжело дышал и стонал во сне, как в кошмарном сне.
Вулгнаш попытался сдвинуть двери. Они были из твердого железа, и каждый весил тысячу фунтов. Он не мог их сдвинуть. Замки были надежными.
Вулгнаш нанес последний визит Волшебнику Фаллиону.
Он был крепко прикован за ногу к стене.
Вулгнаш решил с ним немного развлечься. Он взял койку из другой камеры, взял старую веревку и связал Фаллиону руки и ноги так туго, что перерезало кровообращение.
Затем он втащил в камеру койку, положил на нее Фаллиона лицом вверх и откинул голову Фаллиона назад, чтобы он не мог видеть своего тела.
Он дал Фаллиону достаточно тепла, чтобы согреть его и начать оживать. Фаллион проснулся, приходя в сознание урывками, так что он бормотал и трясся, пытаясь прийти в себя.
Когда сознание достигло его, Фаллион просто лежал на койке с растущим ужасом на лице. Он боролся и пытался пошевелить руками и ногами, но не мог ничего почувствовать.
Вулгнаш знал, о чем он думает. Десятки его посвященных были изуродованы, им отрубили руки и ноги, и Фаллион не мог сказать, были ли у него какие-либо придатки.
— Дурак, — прошипел Вулгнаш. Без рук и ног ты похож на червяка. Извивайся ради меня. Извивайся ради своего хозяина.
Нет пожалуйста! — позвал Фэллион, пытаясь вывернуться, проверить, есть ли у него руки.
Вулгнаш просто поставил ногу ему на лоб и откинул голову назад, чтобы ничего не видеть.
Вы поблагодарили моего хозяина за то, что он позволил вам почувствовать боль его подданных. Поэтому в качестве награды он отрезал руки и ноги тысячам из них и позволил вам почувствовать их боль. Хотите их увидеть?
Внезапно Фаллион напряг свои чувства, пытаясь отобрать тепло у стен камеры. Но камень был холодным и почти не удерживал тепла. Фаллион был жалкой попыткой побега.
Вулгнаш снова лишил Фаллиона тепла, доведя его до глубокого обморока.
Это должно задержать его еще на несколько часов, — подумал Вулгнаш. И он будет мечтать
Вулгнаш вышел из подземелья, нашел Криссидию и отнес свои последние четыре форсибла главному посреднику. Фасилитатору не потребовалось пятнадцати минут, чтобы собрать несколько маленьких людей и отобрать зрелище у двоих из них. Эффект поначалу казался минимальным. В темноте он не мог видеть лучше, но теперь светящиеся черви на стене излучали цвет, которого он никогда не видел, — тускло-зеленый.
С последними двумя форсиблами Вулгнаш взял еще больше даров метаболизма и велел Криссидии встретиться с ним в его покоях.
Вулгнаш быстро помчался по туннелям, поднимаясь по лестнице, словно гусеница, вьющаяся по ветке, пока не достиг своих спартанских покоев, где находился его склеп.
Солнце умирало на горизонте, кровавое существо падало в могилу. По небу плыли красные облака, предвещая приближающуюся бурю.
Впервые в жизни Вулгнаш увидел мир цветов синего и пурпурного неба, серых, коричневых и зеленых лесов.
Так вот что видит человек, — с удивлением подумал он.
Фонд работал достаточно хорошо. Дневной свет раздражал его, но теперь это не причиняло ему такой боли. Было достаточно ярко, и мысль о полете оттолкнула его, но скоро здесь должна была наступить тьма.
Он подошел к своему шкафу, взял свежую красную мантию и надел заточенный длинный меч, черный, как обсидиан.
Он на мгновение остановился возле двери на свой парапет и с тоской взглянул на собственную могилу.
Ах, подумал он, спать, может быть, видеть сны.
Вулгнаш почувствовал себя умиротворенным. Пытки Фаллиона залечили его раны, утолили часть его жажды мести.
Но более того, он чувствовал себя в безопасности, зная, что пойдет в бой вместе с Отчаянием.
Будучи Вечным Рыцарем, Вулгнаш никогда не был по-настоящему живым. У него не было души, и он не мог укрывать или кормить локус. Таким образом, у него не было возможности общаться через лиги с Отчаянием, как это делали Повелители Смерти.
Но теперь Лорд Отчаяние проявлял новую силу.
Он может говорить с моим разумом, — понял Вулгнаш, — с силами Короля Земли, хотя и не слышит моих мыслей.
Такое развитие событий обрадовало Вулгнаша. Это почти сделало его равным Повелителям Смерти и повысило его ценность для мастера. В то же время это давало ему некоторую конфиденциальность.
Но бремя ответственности лежало на Вулгнаше. Его хозяин разозлится, если он будет слишком долго наказывать Клыкастых Стражей.
Вскоре появилась Криссидия, и они вдвоем бросились к ближайшему окну и спрыгнули с башни, расправив свои багровые крылья и полетев.
Они пикировали низко, так что тени далеких гор покрывали их, и безумно летали над деревьями, раскачиваясь туда и сюда, используя собственную инерцию, чтобы швырять их вперед все быстрее и быстрее.
День сменился сумерками, а сумерки уступили место тьме.
Когда он летел вместе с Криссидией, Рыцарь Вечный проинформировал его немного лучше о ситуации в Каэр Люциаре. Клыкастые стражи получали пожертвования и считали себя достаточно сильными, чтобы бросить вызов империи. Их возглавил эгоистичный дурак по имени Чулспет, который еще не знал, что Отчаяние приняло физическую форму и теперь обитает в Ругассе. И, конечно же, Чулспет не знал, что Отчаяние обрело неслыханные силы, защитные дары Короля Земли.
Вулгнаш знал Чулспета. Он был лидером Клыкастых Стражей. Вулгнаш лично выбрал этого человека для чести первым получить дар кровожадности.
И снова, подумал Вулгнаш, я плохо послужил своему господину.
Криссидия проголодалась, и Рыцари Вечных на время замедлили полет, отклоняясь от курса во время охоты. Они нашли небольшое поселение, где в дымке висело немного дыма от вечерних костров, где готовили еду.
Это был своего рода сторожевой пост для маленького народа, горная деревня, у которой не было ничего, кроме деревянной стены. По башням расхаживала стража.
Рыцари Вечных ворвались в деревню, уклоняясь от огня стрел. Они заметили детей, играющих на улице, детей, которые в ужасе вскакивали на места от криков родителей.
Вулгнаш спикировал низко и подхватил на крыло малыша, Криссидия сделала то же самое. Родители отчаянно кричали и гнались за ними, грозя кулаками и ругаясь.
Мы, как сойки, грабим гнезда меньших птиц, — подумал Вулгнаш, закрыв руками лицо извивающегося мальчика и начав высасывать его. Детям и взрослым духи этих существ давали одинаковое количество пищи. Поэтому он и Криссидия осушили свою добычу, а затем позволили их трупам, их пустой оболочке пролиться дождем с неба.
Несколько мгновений спустя он услышал в своей голове голос своего хозяина. Когда закончишь наказывать моих врагов, возвращайся поскорее. Принесите еще кроваво-металлической руды для силовиков.
Да, Лорд, — прошептал Вулгнаш ветру, поскольку он знал, что его хозяин не слышит его.
Когда они приблизились к Каэр Люциаре, Вулгнаш снова услышал в своей голове голос своего хозяина. Осторожно, мой друг. Осторожный. Враг устроил ловушку. Когда вы приземлитесь, они нападут. Не мечом можно выиграть эту битву.
Вулгнаш подал знак Криссидии легким трепетом крыла, и они оба свернули влево и приземлились в лесу.
Наш хозяин приказывает нам войти с огнем, — сказал Вульгнаш и без предисловий скинул в кучу несколько сухих листьев вместе с упавшими ветром ветками, а затем использовал часть тепла своего тела, чтобы породить маленькое пламя.
Он позволил ему лизать листья несколько мгновений, набирая силу и мощь, а затем повернул пламя так, что оно охватило небольшую ольху. Теплый ветерок поддерживал пламя, пока оно не разбушевалось и не вскочило на дерево, а оттуда начало распространяться по обломкам на лесной подстилке.
Вулгнаш шагнул в самую гущу разрастающегося ада и грелся в зное, словно ящерица в утреннем солнечном свете, пока ад не просто согрел его, но и пропитал его плоть.
Затем два Вечных Рыцаря поднялись в воздух и взлетели на гору.
Мертвые вирмлинги после недавней битвы были разбросаны повсюду, усеивая землю там, где они упали. Быть оставленным на поле битвы считалось большой честью, и среди вирмов существовала вера в то, что любой воин, оставшийся таким образом, поднимется с поля битвы с оружием в руках в тот день, когда Великий Змей заставил плоть прилипнуть к гнилым костям и породил ее заслуженные воины для последней великой битвы Конца Времен.
Три великие арки Лучиаре больше не были освещены духами предков человека; Вульгарные символы теперь украшали белые как кость стены, сигнализируя, что это территория змей.
Кажется, за дверями не следил ни один надлежащий охранник. Возможно, не осталось никого, кто мог бы. Криссидия описала сцену внутри, когда на опущенных крыльях змей разбросаны по большому залу, каждый из которых получил от него дар, пока лишь немногие из них остались стоять.
Никогда Вулгнаш не слышал о таком заброшенности, таком разврате.
Вулгнаш сел на землю у входа в центральную арку и крикнул: Чулспет, иди!
Никто не стоял у двери, но спустя долгое время раздался голос, высокий и фанатичный.
Разве я дворняга, чтобы мне так приказывали? Судя по звуку его голоса, Чулспет забрал слишком много даров метаболизма — возможно, двадцать или больше