Шадоат контролирует эти острова.
Фэллион на мгновение постоял, нервничая. Он уже слышал это имя раньше. Шадоат — пират? Фэллион исследовал.
— Ты слышал о ней? — спросил Сталкер.
Я слышал ее имя один или два раза, — признался Фаллион. Кто она?
Сталкер задумался. Мальчик, похоже, даже не знал, что она назначила цену за его голову, тем более, что Сталкер только что беспокоился о том, стоит ли ему принять ее цену. Делать что-то еще было глупо.
— Она пиратский лорд, — сказал Сталкер. Плохой, могущественный Рунный Лорд. Человек, раздавший здесь пожертвования, встречается реже, чем двуглавый козел. Блад-метал трудно найти, и у нас есть такая поговорка: Я, обладая горсткой талантов, могу править морем. У нее больше, чем горстка, у нее есть.
— Она появилась из ниоткуда всего несколько лет назад, примерно в то время, когда ты родился, и построила крепость здесь, в Дерраби. Он указал на большой остров. Прошло совсем немного времени, прежде чем она получила несколько кораблей и взяла под свой контроль Моряков. Он помахал рукой, указывая на всю цепочку островов.
— Неужели никто не может остановить ее? – спросил Фаллион.
Единственные люди, которых это волнует, — это те, кто живет в Ландесфаллене, а нас не так много. В эти дни по воде бороздит, наверное, дюжина торговцев. У падших Ландов нет настоящего флота.
На лице Сталкера отразилась такая боль, что Фаллион не осмелился спросить о битвах, в которых он участвовал. Фаллион видел, что Шадоат победил его.
— Сейчас я плачу ей деньги за защиту. Она пропускает Левиафана. Но иногда она садится на нас. Тот черный корабль, который преследует нас? Это один из них.
Впервые за несколько недель Фэллион почувствовала себя по-настоящему расстроенной. Шадоат был хозяином Асгарота. Они охотились вместе. Как волки, — сказала его мать. Как волки.
Шадоат впереди нас, — понял Фаллион. И Асгарот пришел с запада, преследуя меня к краю мира – на пути Шадоат.
Сталкер был прав, не доверяя предстоящему курсу. Его план звучал хорошо: плыть вокруг островов и держаться как можно дальше от них.
Со своей стороны, Сталкер посмотрел на Фаллиона и понял, что не сможет выдать мальчика, какая бы награда ни была. За последние несколько недель Сталкер слишком сблизился с Фаллионом. Он был хорошим парнем – умным, способным. Он стал как один из сыновей, которых он должен был иметь.
Я умру, прежде чем позволю ей забрать его, — сказал себе Сталкер. Кроме того, теперь команда видит в нем одного из нас. Они, наверное, взбунтуются, если я его продам.
Фаллион недоверчиво всмотрелся в карту. План Сталкера придал ему некоторое утешение. И все же Фэллион почувствовал странную уверенность в себе. Ему было суждено встретиться с Шадоатом.
Края Земли недостаточно далеки.
Фаллион отправился в свою каюту и провел утро, оттачивая свой клинок.
Ветры не устояли. Сталкер поплыл на север, пытаясь обойти Моряков, но следующие две недели паруса были слабыми, и чтобы прогнать корабль мимо островов, требовался сильный шторм.
Сезон ураганов уже подходил к концу, и Сталкер осмелился надеяться, что в этом году он их не увидит.
Но однажды утром паруса совсем провисли, и морская обезьяна Унканунк начала реветь и бить своей огромной дубинкой по палубе, колотя и колотя в припадке безумия. Сталкер вышел из своей каюты и обнаружил, что смотрит на восход солнца, который вселил страх в его живот.
Небо на горизонте было сине-зеленого цвета синяка, а воздух был тяжелым, как мокрое одеяло. Вы могли чувствовать молнию в воздухе, маленькие уколы, ползающие по затылку.
— Уберите паруса, — приказал Сталкер. — Закройте защелки и пристегнитесь.
Порта, куда можно было бы идти, не было. Они находились как минимум в пятидесяти милях к северу от ближайшего острова. Такое плавание по открытой воде всегда было отчасти догадкой, и Сталкер имел лишь общее представление о том, где он находится.
Миррима тоже это почувствовала. Утром она проснулась в торжественном ужасе и не нашла времени, чтобы поесть или одеть детей. Она провела утро на веревочной лестнице, рисуя на корабле руны защиты, руны силы, чтобы скрепить его, руны определения пути, чтобы указать курс рулевому.
Потом оно пришло. Тучи сгустились над небом, закрывая солнечный свет, и вдалеке послышался гром. Затем высоко в облаках появились взрывные вспышки света.
Волнение начало волноваться, накатился легкий шторм, ветер запел в снастях. Когда начались первые удары дождя, Миррима повела детей в трюм, в темноту, где только один фонарь, покачивающийся на крюке, давал хоть какой-то свет.
Капитан Сталкер остался наверху и наблюдал, как приближается ураган, трое мужчин привязаны к штурвалу, пытаясь направить корабль.
Нет слов, которые могли бы описать ужас шторма на море, ветер со скоростью девяносто миль в час, проносящийся через мачты, волны, обрушивающиеся на нос, так что лодка дрожит под вашими ногами, как будто она вот-вот разорвется на части, тот момент, когда Лодка карабкается, карабкается и карабкается вверх по восьмидесятифутовой волне только для того, чтобы достичь вершины, а затем рухнет в трясину вместе с костоломной банкой.
В трюме дети плакали и стонали. Опытные члены экипажа, никогда не страдавшие морской болезнью, заболевали и лежали в собственной блевотине, желая смерти, желая с каждым мгновением, чтобы на следующей волне корабль развалился на части, и в то же время до глубины души опасаясь, что на следующей волне корабль развалится на части. корабль затонет.
Молния забрала грот-мачту. Его болт попал в топ-мачту, и линия огня пробежала по балке почти до палубы.
Сталкер не беспокоился о пожаре. Дождь лил так сильно, что невозможно было открыть рот, не попивая, и горы воды обрушивались на перила.
Огонь потухнет несколько минут, а затем погаснет.
При сильном ветре ослабевшая мачта издала зловещий треск, и тросы в такелажах начали рваться.
Прежде чем Сталкер успел выкрикнуть предупреждение, он опрокинулся, упав назад на бизань-мачту, сломав рангоут, так что обе мачты упали, запутавшись в веревках.
Корабль закрутился под их ногами, накренившись на правый борт.
Тяжелые мачты запутались в снастях. Когда мачты упали, корабль потерял равновесие и опасно накренился.
Если бы люди не отрезали мачты, волна отбросила бы их в сторону и опрокинула бы корабль.
Внезапно дюжина матросов выскочила из-под палубы с мечами и топорами в руках, рубя шпалы и снасти, пытаясь освободить упавшие мачты. Сталкер и рулевые схватились за штурвал, попытались направить нос корабля в волну, но казалось, будто руль схватила гигантская рука, и трое мужчин вместе не смогли его сдвинуть с места. Упавшая мачта оказала слишком сильное сопротивление.
Сталкер бросил штурвал и бросился помогать вырубать проклятые мачты.
Волны ударили корабль в борт, и он потерял равновесие, провалился под стену воды, которая хлынула через перила.
Трое членов экипажа полетели за борт, в белый прибой, их рты бесполезно шевелились, их крики о помощи были утеряны в реве ветра и грохоте моря.
А потом раздался треск, и трос лопнул, веревка ударила Сталкера по лицу, как хлыст, и грот-мачта соскользнула в море.
Он сам последовал за ним, гравитация потянула его вниз. Он попытался удержаться на ногах, прижимая их к себе, чтобы выдержать весь свой вес, пока скользил по скользким палубам к перилам.
Это не сработало. Он ударился о перила, и его ноги подкосились под ним. Он обнаружил, что падает за борт. Только годы, проведенные в море, позволили ему сохранять равновесие настолько, что он извернулся в воздухе и схватился за перила обеими руками, цепляясь изо всех сил.
Корабль перекатился через меньшую волну, и теперь лодка внезапно приподнялась и перевернулась. Сталкер вцепился в перила, а корабль, казалось, поднимался под ним горой. Внезапно он прижался к внешней стороне корпуса, удерживая на нем свой вес, и смотрел через палубу на впадину следующей волны.
Про себя он молился, чтобы корабль удержался.
27
СИНДИЛИЙСКИЙ
Детям всегда кажется, что зло обитает где-то далеко, возможно, в загадочной стране далеко за их пределами. Но каждый мужчина знает, где его можно найти. Это так же близко, как ваше собственное сердце.
— Габорн Вал Орден
Когда шторм наконец утих, капитан Сталкер обнаружил, что потерял семь членов экипажа, включая Эндо.
Последнее, что он видел, это то, что Эндо шел по воде в невероятно бурном море, пытаясь удержать голову над барашками. Его верный морской примат Унканунк взвыл от ужаса и прыгнул в воду, чтобы спасти его, но огромный прибой обрушился на них двоих, и к тому времени, как вода очистилась, они оба скрылись из виду.
Единственное, что спасло самого Сталкера, — это немая удача.
Корабль потерпел крушение. Грот-мачта и бизань-мачта полностью исчезли, а большая часть верхней палубы была сломана и разрушена.
Шторм отбросил их далеко от курса на восток и север — об этом Сталкер мог судить только по воде: она была более зеленой, чем должна была быть, из-за слишком большого количества водорослей, и все ее поверхности представляли собой острые углы. Это произошло только из-за холодной воды, стекающей из арктических течений.
В их нынешнем состоянии хватило бы пары недель, чтобы просто доковылять до какого-нибудь острова среди Моряков. И просто так увернуться на какой-нибудь необитаемый остров они не смогут. Им понадобится подходящий порт, где можно будет заменить мачты и купить достаточно брезента для новых парусов.
О путешествии в Байтин не могло быть и речи. Оставалось только одно место: Синдиллиан.
Нас посадят на абордаж, — сказал в ту ночь Сталкер Боренсону и Мирриме. — Ходят слухи, что Шадоат ищет твоих мальчиков. Я хочу позаботиться о том, чтобы она их не нашла.