Рианна проснулась, ее сердце колотилось от ужаса. Абраваэль! — крикнула она, и ее любовь к нему, казалось, разрослась до размеров вселенной.
Она поймала себя на том, что пристально смотрит на Фаллиона, который стоял неподалеку, обеими руками обхватив рукоять клинка, готовый сразить спящего мальчика. Она не знала, где находится.
Ее последним воспоминанием было то, как она держала Абраваэля, пыталась объяснить ему глубину своей любви, пыталась внушить ему это знание своими глазами.
Она услышала хруст, хруст костей на его шее.
И теперь она смотрела на Фаллиона и с той же яростью хотела внушить ему знание о своей любви.
Он обернулся на звук ее испуганного голоса.
Она посмотрела ему в глаза, и на нее нахлынули воспоминания: ее сделка с Шадоат, мучительное прикосновение силы, время, проведенное в роли Ухтуру, любя своего хозяина с яростью, превосходящей человеческое понимание.
Она знала, что находится в какой-то крепости посвященных. Фаллион стоял рядом в темноте, и только свет свечи раскрывал его фигуру.
Пот стекал по его лбу и выступил на руке. Он дрожал, все его тело тряслось, как будто он стоял уже несколько часов или мог стоять так вечно.
— Сделай это, если нужно, — прошептала Рианна.
Фаллион ахнул, словно собираясь вскрикнуть, но сумел сдержать боль внутри.
Осторожно Рианна поднялась на локти и посмотрела на детей, все еще спящих рядом, десятки невинных детей, и поняла его затруднительное положение.
— И если ты не сможешь этого сделать, — прошептала Рианна, — тогда я сделаю это за тебя.
Протянув руку, она осторожно разжала его пальцы с рукояти ножа и взяла лезвие в свою руку. Рядом была маленькая девочка, ребенок со светлыми волосами и осунувшимся лицом. Ее кожа была жесткой и морщинистой, поскольку она наделила ее гламуром.
Тихо Рианна прошептала себе: Клянусь Славой, пусть она не чувствует боли.
Рианна подняла нож над головой.
Вот как я буду служить Фаллиону, — подумала она. Так я докажу свою любовь. Она позволила ножу погрузиться.
Нет! Фэллион вскрикнула и потянула ее за запястье, мешая ей прицелиться. Лезвие вонзилось в соломенный матрас.
Казалось, целую вечность Фэллион стоял над Рианной, не в силах ударить ни ее, ни мальчика рядом с ней. Часть его разума знала, что это ловушка.
Шадоат брал дары у младенцев, зная, что он не сможет их уничтожить.
На лбу у него выступил пот; рука его дрожала и не хотела ударить; его разум пробежал тысячу путей в поисках альтернативы. Время остановилось, и земля прекратила свое движение по небу. Рианна проснулась и попросила его отдать ей нож.
И в отчаянии Фаллион протянул руку и почувствовал жар дюжины свечей и жизненное тепло сотен тел. По мере того, как его ярость росла, он не хотел ничего, кроме как перестать существовать.
Служи мне, — шептал огонь. Возьмите их всех.
Пусть придет огонь, — сказал он себе. Пусть оно заберет меня, съест мою душу и заберет с собой остальных.
Было бы так легко вспыхнуть пламенем, разжечь собственную ярость, позволить ей перерасти в ад.
Он выдохнул, и из его горла повалил дым, как раз в тот момент, когда Рианна подняла нож, готовясь нанести удар.
Принеси мне жертву, — прошептал Огонь.
Он схватил ее руку, когда она упала, вырвал лезвие и какое-то время просто стоял, уткнувшись в солому.
Отпусти, — сказала Рианна, — ты меня сжигаешь!
Она всмотрелась в него, и Фаллион увидел свое отражение в ее зрачках. В его глазах горел свет, скрытый огонь вот-вот вырвется на волю.
Он оглядел комнату.
Я что-то упускаю, — подумал он. Из этого должен быть выход. Все, что мне нужно сделать, это увидеть!
Мгновенно в комнате вспыхнули свечи, словно отвечая на его нужду. Фаллион остро чувствовал жар комнаты, осознавал, как скрытое пламя играло в телах детей, как их собственное жизненное тепло выдыхалось с каждым драгоценным вздохом.
Он внимательно всмотрелся в детей перед собой, и, как и в тюрьме, ему вдруг показалось, что их плоть отпала, обнажая слабый волнистый свет их крошечных душ. Повсюду были синие огни, словно плоты светящихся медуз в летних морях.
Все, что ему нужно было сделать, это посмотреть.
В них была яркость, яркость в каждом ребенке.
Они все Яркие, — понял он.
Шадоат брала для своих Посвященных только самое лучшее.
Рианна пыталась оторваться от него и в то же время хваталась за нож. Он увидел ее плоть и кости в смутных очертаниях, увидел теплые слезы, текущие из ее глаз.
Если ты не убьешь их, мне придется сделать это самому! - крикнула она. Схватив нож, она пошла за ближайшей девушкой.
Затем он заметил это: там, под ее плотью, тень, прикрепленная к задней части ее духа, темный паразит, который питался ею.
Локус! он понял.
Он никогда не видел никого так близко.
Она подняла нож, и Фэллион крикнул: Рианна, у тебя есть локус.
Она повернулась к нему, на ее лице застыла маска ужаса и неверия.
Мы должны убить их, — сказала она, дрожа. Помоги мне.
— Ты так думаешь? - сказал Фаллион. — Или это говорит локус?
Рианна задрожала и с большим трудом отбросила клинок.
Фаллион всмотрелся в это место и увидел его там. Очевидно, оно было живым. Оно имело форму, отдаленно напоминающую червя или пиявку, и там, где должно было быть брюшко пиявки, оно прицепилось к духу Рианны.
В этот момент Фэллион увидела движение, как будто какая-то привязанность в локусе рвалась в нее, нанося смертельный вред душе Рианны. Но все существо было окутано тенью, и он не мог видеть его ясно.
Больше света. Мне нужно больше света, чтобы видеть.
На стене в подсвечниках горели факелы. Фэллион потянулся над кроватью Рианны, схватил ближайший факел, и от его прикосновения он вспыхнул.
Он поднял его высоко и поднес к Рианне, желая, чтобы он засиял, но, словно в ответ, локус окунулся в более глубокие тени, словно стремясь спрятаться.
Больше света, сказал он себе. Пусть земля пылает.
Факел горел в его руке, и по всей комнате вспыхнули другие факелы.
Накорми пламя, — прошептал голос в глубине сознания Фаллиона.
Он черпал тепло от факелов, тонких витков, которые проносились сквозь атмосферу, пока его собственная плоть не стала горячей на ощупь. Он позволил теплу выйти из каждой поры в виде света, так что сначала он тепло светился, а затем начал полыхать.
Он был в ярости и чувствовал, будто в любой момент его кожа загорится, как пергамент, и когда это произойдет, он уничтожит это место, пусть все сгорит.
Да, прошептал голос, это то, что мне нужно.
Рианна пошатнулась, споткнулась и упала на пол.
Держись подальше. Тебе становится жарко! - сказала Рианна.
Фаллион изо всех сил пытался сохранить контроль. Он боролся с желанием вспыхнуть пламенем. Но он знал, что должен что-то сделать. Среди ткачей огня есть много способностей, — сказал Смокер. Не все из них злые.
Голос Рианны смягчился, и она взмолилась: Фаллион, помоги мне убить Посвященных.
Тогда Фаллион понял! Внезапно он выпустил из себя жар потоком сияния. Сияние разлилось по комнате, свет струился из каждой его поры.
Рианна ахнула, и ее лицо, казалось, побледнело, все цвета смылись. Она подняла руку, словно боясь ослепнуть, и вся комната озарилась пламенем.
А теперь дай мне увидеть тебя! Фаллион командовал локусом, и свет, исходивший от него, поразил существо, раскрывая его во всех болезненных деталях.
Оно дрожало и тряслось, пытаясь убежать, и когда свет струился через Фаллион, казалось, что вместе с ним пришло чистое знание.
Он всмотрелся в это место во всей его грязи и уродстве и знал его название.
Асгарот! - крикнул Фэллион. Я тебя вижу!
Но как оно сюда попало?
Асгарот? — воскликнула Рианна высоким и испуганным голосом; она съежилась и попыталась отступить назад.
Фаллион не хотел ничего подобного. Он промчался рядом, навис над ней. Рианна мельком взглянула на него, и когда она это сделала, локус вздрогнул, пока она не отвела взгляд.
Посмотри на меня! Фэллион командовал Рианной. Посмотри мне в глаза!
Рианна взглянула на него, и ее зрачки сузились до точек. Фэллион увидел свое отражение в ее глазах, светящееся существо, яркое, как солнце, и на мгновение забеспокоился, что действительно ослепит ее.
Он мог видеть за пределами ее глаз, сквозь них, в ее душе. Его отец использовал Силы Земли, чтобы заглядывать в сердца людей. Теперь Фэллион использовал Огонь, чтобы сделать то же самое.
И он увидел, как Рианна поддалась отчаянию и отдалась Шадоату, отдав не только свой ум, но и душу. Именно тогда Асгарот забрал ее.
Фаллиону казалось, что он пылает праведным негодованием. Локус вздрогнул и задрожал, стремясь уйти от его горящего взгляда.
Почему? – потребовал Фаллион. Почему ты здесь? Почему сейчас? Почему ты меня беспокоишь?
Тогда Рианна боролась с Фаллионом, яростно боролась с ним, свернулась на пол и попыталась уползти, но Фаллион швырнул ее на спину, прижал коленом и заставил посмотреть ему в лицо.
Асгарот дрожал и содрогался, а в порыве ярости вспыхнул Фаллион. Как будто внезапно вспыхнуло солнце, и Фаллион услышал крики детей и понял, что многие из них проснулись. Рианна кричала, когда Асгарот дрожал, выпирал и пытался вырваться на свободу.
Ответьте мне! — потребовал Фаллион, и яркий свет обжег место, сжег внешний слой кожи.
Нет! Рианна взвыла, но Фаллион даже не заметил ее жалобы, настолько он был сосредоточен на этом месте.
Пока он горел, под его палящим взглядом отслаивались слои кожи и плоти, Фаллион раскрыл его секреты.
Этот мир. Веками локусы искали этот мир, ибо он был похож на большой осколок разбитого зеркала или ключевой фрагмент огромной головоломки. В этом мире была записана информация, память о Великой Руне.