— Закрывай ноутбук и вставай. Мы идём ужинать.
Он специально дал мне возможность понаслаждаться текстом, пока тот ещё был полностью моим, наконец поняла я. Так, что теперь я уже вошла в ритм, присвоила себе каждую сцену, и не смогла бы оторваться, даже получив указания от заказчика.
Кем же он был, этот таинственный заказчик, готовый вложить в проект миллионы? Дать миллион мне, совершенно неизвестной ему девчонке с улицы?
И что со мной будет делать Кирилл, чтобы я его заработала?
— Но я… — начала я.
Кирилл покачал головой.
— Мои правила. Ты на них согласилась.
И выбора у меня не было.
Я помедлила. Бросила последний взгляд на ноутбук, словно из него мог материализоваться длинный плащ, что скрыл бы меня до пят.
И, не отрывая взгляда от лица Кирилла, встала.
Его железной выдержке можно было только позавидовать: он смотрел только мне в глаза. Впрочем, он наверняка перевидел девушек куда красивее меня. На заднем сиденье своей роскошной «Ауди», например.
Почему-то одна мысль о том, что этот безупречный воротничок мог быть перепачкан чужой губной помадой, как это принято по законам жанра в романтических комедиях, на миг привела меня чуть ли не в неистовство.
Одно утешало: при мне у Кирилла не будет на это времени.
Но взглянув на него ещё раз, я вдруг поняла, что совершенно не была в этом уверена. Я совсем его не знала. Если у меня вдруг начнётся творческий затык, он может сделать что угодно. И не факт, мрачно подытожила я, что мне это понравится. Особенно если он притащит любовницу прямо сюда.
Но когда я вошла на кухню, моё настроение резко переменилось.
Глава 9
Небольшой стол, за которым мы утром уплетали блинчики, совершенно преобразился. Теперь на нём грелись под горелками блюда, половину названий которых я не знала — и никогда не смогла бы всё это съесть.
Но Кирилл провёл меня мимо, и мы вышли на террасу. На чудесную террасу со стеклянными стенами и потолком, которую обнимали сугробы, и низкие столбики фонарей во дворе давали чудный оранжевый свет.
Я вдруг поняла, что следующую сцену помещу именно сюда. Впрочем, сейчас мне было не до текста: я осознала, что раздета, и что меня прекрасно видно снаружи, из сада.
— Здесь никого нет, кроме меня, — заметил Кирилл. — Или ты меня совершенно не стесняешься? Я удручён.
— Тебя удручишь, — мрачно сказала я. — Разве что отобрать у тебя выгодный контракт и разбить твоей машине обе фары.
— Ты, я смотрю, уже планируешь и то, и другое.
Кирилл отодвинул для меня стул, и я снова невольно подняла бровь. Это было странно и необычно: открыть для меня дверь, отодвинуть стул… прогнать гопников.
На миг мне захотелось побыть маленькой и слабой. Уязвимой. Должно быть, моя нагота к этому располагала. Или сам Кирилл?
Я не знала. Но, едва я опустилась на стул, мне вдруг ужасно захотелось поделиться своей тайной.
— Мой бывший парень разбил машину, — неожиданно для себя сказала я. — Чужую.
Кирилл поднял бровь, усаживаясь напротив меня.
— И почему тебя должно это беспокоить?
— Он попал на… большие деньги. Его собственная машина куплена в кредит, и он теперь не сможет его выплатить. А я — поручитель.
Лицо Кирилла не дрогнуло.
— Надо же, — ровно произнёс он. — Не я один делаю глупости в порыве страсти. Поздравляю, ежонок. Миллион тебе пригодится.
Я потянулась к салатнице, где лежали мои любимые запечённые баклажаны, но Кирилл предвосхитил моё движение.
— Я положу. А тебе пока стоит прочесть вот это.
Он кивнул на угол стола, и я впервые заметила, что под кремовой тканевой салфеткой лежат белые листы.
— Это копия, — небрежно сказал Кирилл. — Так что можешь хватать её жирными пальцами сколько душе угодно.
— Всегда знала, что если буду хорошей девочкой, рано или поздно богатый мальчик разденет меня догола и предложит продать душу, — согласилась я, перелистывая страницы. — У меня есть вариант это не подписать?
— Нет.
— Кто-нибудь когда-нибудь узнает, что роман написала я?
Кирилл помолчал, накладывая мне салат.
— Может быть, если будет утечка. Рано или поздно, скорее всего, да и стиль у тебя вряд ли сильно изменится. Но неразглашение ты подпишешь.
Он откупорил вино, и алая струя ударила в бокалы.
— Шампанского не предлагаю, рано. Но вино, уверяю, тебе тоже подойдёт.
Я скептически оглядела незнакомые термины. Впрочем, даже будь я юристом, смогла бы изменить хоть строчку?
Нет.
— Я отдаю свой роман вам, — утвердительно сказала я. — Целиком.
— И больше ты его не увидишь, — кивнул Кирилл. — Ну, билет на премьеру я, так и быть, тебе выбью. С краю в предпоследнем ряду.
Ничего себе. Ещё и экранизация.
— А ваш заказчик давно сошёл с ума? — осторожно спросила я. — Может, его уже пора запирать в комнате с мягкими стенами?
— Тогда миллион тебе точно не достанется. Ты подписываешь или нет?
Я проглядела листы ещё раз. Душу, по крайней мере, у меня не требовали. А предварительный гонорар выглядел и вовсе неплохо.
— Что будет, если мой текст не выиграет конкурс? — напрямую спросила я. — Ты мне его отдашь?
Брови Кирилла снова взметнулись.
— Зачем?
— Чтобы я опубликовала его под своим именем. В сети, если его не примет ни одно издательство.
— Не примет, — согласился Кирилл. — Позабочусь, я вредный. Так что пиши так, чтобы тебя взяли без вопросов.
— А если всё-таки не возьмут?
Он долго смотрел на меня. Я опустила взгляд и не сразу поняла, что он рассматривает мою голую грудь.
— Я тебя отпущу вместе с текстом, — наконец сказал он. — Чёрт с тобой. Но ты сильно меня разочаруешь, если не справишься.
Я еле заметно пожала плечами.
— Какая разница? Когда я допишу, мы больше не увидимся. Ну, не подаришь мне носки на Старый Новый Год, переживу как-нибудь.
— Такой удар по самолюбию, — в тон мне произнёс Кирилл. — Пожалуй, засажу тебя писать после ужина. Раз уж у меня появилась литературная рабыня, надо отыграться на ней по полной, правда?
— Можно подумать, раньше у тебя не было рабов.
— Были, — легко сказал Кирилл. — Но не раздевался ещё никто.
— Не боишься, что посадят за домогательства?
Кирилл наклонился ко мне.
— Я защищу тебя от любых обвинений, — проникновенно произнёс он. — Особенно если ты ещё раз облизнёшь губы, глядя на меня.
— Ещё раз? Я ни разу…
Он только засмеялся.
— Я ведь тебе нравлюсь, Лира Гречко. Не обманешь.
— Нравишься, — не моргнув глазом, подтвердила я. — Потому что ты меня спас, потому что погнал в горячий душ, чтобы я не заболела, потому что дал мне шанс проявить тебя. Но ещё ты пытаешься меня прогнуть, и этого я тебе не забуду.
Взгляд Кирилла пропутешествовал по моим обнажённым рукам и снова упал на губы.
— Как бы я ни хотел приступить к десерту, — с лёгким сожалением сказал он, — придётся сначала покормить моего звёздного автора. Ешь как следует. Раз уж у твоих героев нездоровая страсть к деликатесам, время дать тебе распробовать, что едят большие девочки в красивых платьях, а не голодающие студентки.
— Как-нибудь разберусь со своими кулинарными вкусами, — огрызнулась я.
— Ну да, снова сводишь своих героев за бургерами. Проходили уже, ежонок. Ешь.
Он отлучился всего на полминуты, и перед моими глазами появилась горка аппетитных золотистых кусочков рядом с ломтиками овощей на гриле.
— Утка, — уронил он. — Не путай с курицей.
— Жаль, не крокодил, — уронила я, с невозмутимым видом расправляя салфетку на голых коленях. — Будешь кормить меня с вилки, если я откажусь?
— Не заслужила ещё, — мгновенно отпарировал он. — Просто останешься голодной.
Я подняла взгляд на Кирилла, который с очень заинтересованным видом разглядывал край моей салфетки.
— Ещё и в декольте заглядываешь. Плохой из тебя джентльмен.
— Какой есть, — сообщил он, снова усаживаясь напротив. — Ты нужна мне уязвимой. Я хочу, чтобы ты перестала прятаться от себя самой.
— Хм?
— Ты пишешь о любви. О сексе. А сама сжимаешься в комочек, шарахаешься на другой край кровати и…
Он вдруг перехватил мою руку. Я не успела увернуться.
А Кирилл приложил мою ладонь к своей щеке.
— Вот видишь? — тихо спросил он. — Ты дрожишь.
— Потому что совсем тебя не знаю, — так же тихо ответила я.
Несколько секунд он держал моё запястье. Стискивал нежную кожу, ощущал, как бьётся пульс.
А я ощущала под пальцами его щёку. Неожиданно мягкую, чисто выбритую, хотя был уже вечер. И не скажу, что это было мне неприятно.
Я едва заметно шевельнула ладонью. Провела пальцами по очертаниям высокой скулы.
— Если ты собираешься раскрепостить меня в своей постели, — сказала я негромко, — тебе всё-таки придётся разочароваться.
Кирилл медленно покачал головой, перехватывая мою ладонь своей у подбородка.
— Разочароваться придётся тебе, ежонок. И, да, я специально называю тебя так, чтобы достать тебя ещё больше.
— Спасибо, — буркнула я.
— Пожалуйста. Но я не закончил. — Кирилл сделал паузу, насмешливо глядя на моё лицо. А потом осторожно поднёс мою ладонь к губам и поцеловал её.
— Ты, моя радость, — мягко заметил он, — будешь спать со мной в одной кровати. Каждую ночь. Никакого сидения в сети до двух, никакой бессонницы на подоконнике, и никаких попыток нервно вскочить и убежать к ноутбуку в рассвет.
Он отпустил мою руку, и я тут же выдернула её. Кирилл тихо засмеялся.
— Я был уверен, что тебе понравится.
— Ты… — Я не находила слов. — Ты самый самовлюблённый, эгоистичный и… вот что ты вообще компенсируешь, а?
— Компенсировать мне совершенно нечего, — невозмутимо заметил Кирилл, подхватывая ломтик утки вилкой. — Хочешь убедиться?
Я лишь обречённо вздохнула.
— Спать, — процедила я, — этой ночью я буду в одежде. И во все последующие.
— Согласен. Роскошные сорочки специально для этого случая я тебе куплю. — Его взгляд скользнул по мне, сидящей за столом. — И платья тоже. Впрочем, без платья ты ещё красивее.