В Ловестофтском сражении сначала был расстроен авангард голландского флота; а немного позже, когда один из младших адмиралов центра, которым командовал сам Опдам, был убит, экипаж его корабля охватила паника, и он отнял командование от офицеров и вывел корабль из сражения. Этому движению последовали двенадцать или тринадцать других кораблей, оставив большой разрыв в голландской линии. Случай этот показывает (как говорилось уже ранее), что дисциплина в голландском флоте и его офицерский состав стояли невысоко, несмотря на прекрасные боевые качества нации и вероятность того, что среди капитанов голландских кораблей было больше хороших моряков, чем среди английских. Природная стойкость и героизм голландцев не могли всецело возместить профессиональную гордость и чувство военной чести, воспитание которых составляет задачу серьезных военных учреждений.
Опдам, видя, что сражение принимает неблагоприятный для него оборот, кажется, решился на отчаянную попытку. Он попытался схватиться с кораблем главнокомандующего английским флотом, герцога Йоркского, брата короля, и взять его на абордаж. Это ему не удалось, и в отчаянной схватке, последовавшей затем, его корабль взорвался. Вскоре после того три, а по некоторым сведениям – четыре голландских корабля сошлись вместе, и эта группа была сожжена одним брандером; позднее три или четыре других корабля подверглись поодиночке той же участи. Голландский флот был теперь совсем расстроен и отступил под прикрытие эскадры Ван Тромпа (Van Tromp), сына знаменитого старого адмирала, который, в дни республики, плавал в Канале с голиком на грот-мачте.
Брандеры в эту войну играли весьма видную роль, несомненно более значительную, чем в войне 1653 г., хотя в обеих войнах они составляли принадлежность флота. Имеется большое, но поверхностное сходство между ролью прежнего брандера и назначением минного крейсера в современной войне. Страшный характер атаки, сравнительно малая величина судна, осуществляющего ее, и большие требования, предъявляемые к нервам нападающего, представляют главные пункты сходства. Резкие черты различия заключаются в сравнительной уверенности, с которой может быть управляем современный минный крейсер, чему отчасти противодействует аналогичное преимущество броненосца над старым линейным кораблем, и мгновенность действия торпеды, успех или неудача которого выясняются сразу, тогда как действие брандера требует некоторого времени для достижения цели, состоящей в обоих случаях в совершенном уничтожении вражеского корабля, а не в повреждении его или в принуждении к сдаче. Оценка свойств брандеров, обстоятельств, при которых они достигали наибольшей эффективности, и причин, которые привели к их исчезновению, может быть, поможет прийти к тому или иному выводу о том, должны ли современные минные крейсера сохраняться во флоте в их нынешнем виде.
Один французский офицер, изучавший архивы французского флота, утверждает, что брандер как оружие флота впервые появился в 1636 г.
«Построенный с этой целью или будучи специально реконструированным для этого судном другого типа, брандер получил особое вооружение. Командиром его назначался офицер недворянского происхождения, получавший звание капитана брандера. Пять офицеров и двадцать пять матросов составляли его экипаж. Легко узнаваемый по абордажным крючьям, которые были всегда приложены к его реям, брандер стал реже появляться на сцене с первых годов восемнадцатого столетия. Он должен был, наконец, совсем исчезнуть из флотов, скорость которых он замедлял и чьи эволюции он усложнял. По мере того как военные корабли увеличивались в размерах, использование их во взаимодействии с брандерами делалось с каждым днем все более затруднительным. Наряду с этим была совершенно оставлена идея сочетания их с боевыми кораблями для образования нескольких групп, каждая из которых была снабжена всеми средствами нападения и обороны. Образование сомкнутой боевой линии, при назначении брандерам места во второй линии, расположенной на расстоянии полулиги со стороны наиболее удаленной от неприятеля, делало их все более и более непригодными для исполнения той службы, для которой они предназначались. Официальный план Малагского сражения (1704), нарисованный немедленно после последнего, показывает брандер в этом положении, рекомендованном Полем Гостом. Наконец, употребление гранат, дающих возможность поджечь корабли противника более уверенно и быстро и появившихся в рассматриваемый период, хотя широкое распространение они получили значительно позднее, явилось последним ударом для брандеров»[22].
Лица, знакомые с современными теориями и дискуссиями, касающимися тактики и вооружения флотов, найдут в этой старой по времени заметке не совсем устарелые по существу идеи. Брандер исчез из флотов, «скорость которых он замедлял». В бурную погоду малое судно должно всегда идти сравнительно малой скоростью. При умеренном волнении скорость миноносок, как принято теперь считать, должна упасть с двадцати узлов до двенадцати и менее, так что семнадцати-девятнадцатиузловой крейсер может либо совсем уйти от преследующей его миноноски, либо держать ее на дистанции, досягаемой для его тяжелых орудий и скорострельных пушек. Эти миноноски – мореходные, «и полагают, что они могут держаться в море при всякой погоде; но находиться на миноноске длиной в 110 футов при сильном волнении моря далеко не приятно. Жара, шум и непрерывные вибрации машин достигают невыносимой степени. Приготовление пищи немыслимо, да, говорят, если бы последняя и приготовлялась хорошо, то немногие смогли бы оценить это. Иметь необходимый отдых при этих условиях, сопровождаемых еще большой скоростью миноноски, весьма затруднительно». Предполагается строить миноноски большей величины, но фактор потери скорости в свежую погоду останется, если только размер минного крейсера не увеличится до пределов, при которых он будет снабжаться не только торпедами, но и другими орудиями. Подобно брандерам, малые минные крейсера будут замедлять скорость и усложнять эволюции флотов, которые они сопровождают[23]. Исчезновение брандера, как говорят, было ускорено введением разрывных бомб, или гранат; и не невероятно, что передача торпед на суда более крупного класса положит конец существованию специально минных крейсеров для сражений в открытом море. Брандер продолжал употребляться против стоящих на якоре флотов до эпохи гражданской войны в Америке; и миноноска будет всегда полезна на небольшой дистанции от своего порта.
Третья фаза морской практики двухсотлетней давности, о которой упоминается в вышеприведенном извлечении, включает идею, хорошо известную по современным дискуссиям, а именно образование групп судов. «Идея соединения брандеров с боевыми судами для образования нескольких групп, каждая из которых снабжена всеми средствами нападения и обороны», была на время принята, ибо нам известно, что впоследствии от нее отказались. Соединение судов флота в группы по два, по три и по четыре – специально для совместного действия – имеет теперь много сторонников в Англии; но во Франции идея эта встречает сильных противников. Конечно, ни один вопрос этого рода, как бы обстоятельно он ни обсуждался его защитниками или противниками, не может быть решен суждением одного человека, и вообще до тех пор, пока время и опыт не скажут своего веского слова. Можно, однако, заметить, что в хорошо организованном флоте есть две степени командования, сами по себе настолько естественные и необходимые, что их никогда нельзя ни игнорировать, ни уничтожить; это – командование всем флотом как одной единицей и командование кораблем как самостоятельной единицей. Когда флот становится слишком велик, чтобы им мог управлять один человек, он должен быть подразделен, и в пылу сражения практически образуются два флота, стремящиеся к одной цели. Так, Нельсон в своем благородном приказе под Трафальгаром сказал: «Мой помощник, после того как ему станут известны мои намерения (заметьте слово после, так хорошо определяющее функции главнокомандующего и следующего после него офицера), будет самостоятельно руководить линией для нападения на неприятеля и для нанесения ему ударов до тех пор, пока суда его не будут взяты в плен или уничтожены».
Величина и стоимость броненосца наших дней делает маловероятной такую численность флота, которая требовала бы его подразделения; но это не влияет на вопрос о вышесказанной группировке судов. Если смотреть только на принцип, лежащий в основе теории, и игнорировать кажущуюся тактическую неловкость предположенных специальных групп, то вопрос сведется к следующему: нужно ли вводить между двумя естественными инстанциями – адмиралом и капитанами отдельных кораблей – третий искусственный фактор, который, с одной стороны, частично заменит власть верховного начальника, а с другой – стеснит свободу действий командиров кораблей? Дальнейшее затруднение, возникающее из узкого принципа поддержки отдельных судов, на котором покоится групповая система, состоит в том, что когда сигналы не могут более быть видимы, обязанности капитана по отношению к своему кораблю и к флоту в целом усложнятся необходимостью соблюдать известные отношения к определенным кораблям; в конце концов, эти корабли выдвинутся для него на первый план, что является злом. Групповая организация была испытана в стародавние времена и в результате этого испытания исчезла; удержится ли она в реставрированной форме, покажет будущее. Можно сказать, прежде чем оставить этот предмет, что как порядок плавания, соответствующего походному маршу армии, широкое разделение судов на группы имеет свои преимущества: оно сохраняет известный порядок, не требуя строгой точности в позиции, неустанное соблюдение которой днем и ночью должно быть тяжелым бременем для капитана и для палубных офицеров. Такой порядок не должен, однако, дозволяться, пока тактическая подготовка флота не достигнет большой высоты.
Возвращаясь к вопросу о брандерах и миноносках, заметим, что часто говорят, будто последние будут играть главную роль в тех общих свалках (mêlées), которые непременно должны следовать за яростными столкновениями между враждебными флотами. В дыму и смятении этого часа и открывается поприще для миноносок. Это, конечно, звучит правдоподобно, и миноноски несомненно обладают мобильностью, которая отсутствует у брандеров. Однако mêlée двух флотов не была самой благоприятной обстановкой для брандеров. Я цитирую здесь другого французского офицера, рассуждения которого об англо-голландских морских сражениях, недавно напечатанные в одном журнале, особенно ясны и поучительны. Он говорит: