Еще и другой инцидент способствовал укреплению французских позиций на океане. Голландия обещала Франции не возобновлять своего союза с Англией и оставаться нейтральной. Англия, в отместку за это, объявила «все порты Франции блокированными и все суда, направлявшиеся в эти порты, подлежащими захвату». Такое грубое нарушение права нейтральных стран может быть предпринято только нацией, которая чувствует, что ей нечего бояться их выступления против нее. Порожденная сознанием силы агрессивность, которая характеризовала Англию, могла быть использована Францией для привлечения на свою сторону Испании, а возможно, и некоторых других государств.
Но вместо того чтобы сосредоточить все силы против Англии, Франция начала другую континентальную войну, – на этот раз с новым и необычным для нее союзником. Императрица Австрии, играя на религиозных предрассудках короля и на раздражении его любовницы, которая была уязвлена сарказмами, расточавшимися против нее Фридрихом Великим, склонила Францию к союзу с Австрией против Пруссии. К этому союзу впоследствии присоединились Россия, Швеция и Польша. Императрица настаивала на том, чтобы обе римско-католические державы соединились для отнятия Силезии от протестантского короля, и выразила свою готовность уступить Франции часть своих владений в Нидерландах, которых последняя не переставала желать.
Фридрих Великий, узнав о замышлявшейся против него комбинации, не стал ждать ее развития, а привел свои армии в движение и вторгнулся в Саксонию, правитель которой был также и королем Польши.
Это событие, разыгравшееся в октябре 1756 г., явилось началом Семилетней войны, отвлекшей, подобно войне за австрийское наследство, хотя и не в такой степени, некоторых из участников ее от первоначальной причины разногласий. Но в то время как Франция, уже ввязавшись в крупную ссору со своим соседом за Каналом, без всякой необходимости вступала в другую борьбу, с целью возвышения той Австрийской империи, которую более мудрая политика долго стремилась унизить, Англия на этот раз ясно видела, где лежат ее истинные интересы. Сделав континентальную войну чисто вспомогательной, она обратила свои усилия на море и на колонии, поддерживая в то же время Фридриха и деньгами и сердечной симпатией в войне за оборону его королевства, которая так серьезно отвлекала и разделяла силы Франции. Таким образом, Англия, в сущности, вела только одну войну. В том же году ведение последней было передано из рук слабого министерства в руки смелого и энергичного Вильяма Питта, который удержался на своем посту до 1761 г., когда достижение целей войны было фактически уже обеспечено.
При нападении на Канаду были избраны два главных направления – через озеро Шамплэн и через залив Св. Лаврентия. Первое было целиком внутренним и, как таковое, не касается нашего предмета. В 1757 г. не удалась попытка захвата Луисбурга, так как английский адмирал не захотел дать сражение шестнадцати линейным кораблям, которых он нашел здесь, со своими пятнадцатью, которые были сделаны, как говорил он, «из худшего материала». Был ли он прав или нет, но негодование, поднявшееся в Англии, ясно указывает на различие политики, лежавшей в основе действий французского и английского правительств. В следующем году более смелый адмирал Боскауэн был послан туда с двенадцатью тысячами войск, и справедливость требует сказать, что он нашел в порту только пять кораблей. Войска были высажены на берег, а флот прикрывал осаду со стороны моря, откуда только и могла прийти опасность, и перерезал единственно возможный путь для подвоза припасов осажденным. Остров сдался в 1758 г., открыв путь через залив Св. Лаврентия к сердцу Канады и дав англичанам новую базу для флота и для армии.
В следующем году была послана экспедиция против Квебека, под начальством Вульфе (Wolfe). Все его операции были основаны на флоте, который не только доставил его армию на место, но и передвигался вверх и вниз по реке, когда необходимы были ложные диверсии. Десант, который привел к решительному сражению, был произведен прямо с кораблей. Монкальм, искусство и решительность которого предотвратили нападения через озеро Шамплэн в течение двух предшествовавших лет, настойчиво требовал подкреплений; но в них было отказано военным министром, который отвечал, что англичане, по всей вероятности, перехватят их в пути и что чем больше войск пошлет в Канаду Франция, тем больше оснований будет иметь Англия для увеличения своих сил там.
Поэтому Монкальм, ввиду ожидавшегося им с уверенностью нападения на Квебек речным путем, был вынужден ослабить свое сопротивление на шамплэнском направлении; несмотря на это, англичане не пошли в этом году дальше берега озера, – их операции, хотя и серьезные, не отразились на результатах, достигнутых под Квебеком.
В 1760 г. Англия уже владела всем течением реки Св. Лаврентия от Луисбурга до Квебека и казалась прочно утвердившейся в этом районе. Но французский губернатор де Водрейль все еще держался в Монреале, и колонисты еще надеялись на помощь Франции.
Английский гарнизон в Квебеке, хотя и уступая численно силам канадцев, имел неблагоразумие выйти из города и встретить последних в открытом поле. Разбитый здесь, он преследовался неприятелем, который едва не ворвался в Квебек на плечах английских солдат и затем, осадив город, начал рыть траншеи. Однако несколько дней спустя появилась английская эскадра, и город был освобожден от осады. «Таким образом, – говорит старый английский историк флота, – неприятель увидел, что значит быть слабее на море, но если бы французские эскадры поднялись вверх по реке раньше английской, Квебек должен был бы пасть, совершенно отрезанный от своих. Маленький отряд французов, оставшийся в Монреале, был окружен тремя английскими армиями, подходившими одна через озеро Шамплэн, а другие – из Освего и из Квебека. Сдача Монреаля 8 сентября 1760 г. навсегда положила конец французскому владычеству в Канаде.
После того как Питт взял в свои руки бразды правления, счастье одинаково сопутствовало английскому оружию во всех частях света, за исключением только мелких неудач вначале. Не так было на континенте, где героизм и искусство Фридриха Великого с трудом выдерживали борьбу против Франции, Австрии и России. Однако ни трудности его положения, ни связанные с этим военные и политические комбинации не являются предметом нашего изучения. Морская сила не проявляется здесь прямо в своем воздействии на борьбу, но косвенно она давала себя знать двояко: во-первых, субсидиями, предоставлявшимися Англией Фридриху, в бережливых и искусных руках которого они значили так много; и, во-вторых, затруднениями, причинявшимися Франции нападениями Англии на ее колонии и морское побережье, уничтожением ее торговли и принуждением ее к денежным затратам на флот, которые, правда, были слишком малы и делались весьма неохотно. Уязвляемая постоянными ударами морской державы, Франция, вопреки слепоте и нежеланию своих правителей, была вынуждена, наконец, предпринять что-либо против нее. Поскольку флот ее был значительно слабее неприятельского и не мог бороться с последним во всех частях света, было правильно сосредоточиться на одном каком-нибудь объекте; таковым была избрана сама Великобритания, в которую задумано было вторжение. Это решение, о котором быстро догадалась устрашенная им английская нация, было причиной того, что морские операции сосредоточились на несколько лет около берегов Франции и в Канале. Прежде чем описывать их, полезно будет изложить общий план, каким руководствовалась Англия в использовании своей подавляющей морской силы.
Кроме уже описанных операций на Североамериканском континенте, этот план сводился к следующим четырем положениям:
1. Французские порты Атлантического побережья, особенно Брест, находились под постоянным наблюдением крупных сил, чтобы ни большие флоты, ни малые эскадры не могли выходить из них без боя.
2. Летучие эскадры предпринимали нападения на Атлантическое побережье и берега Канала, сопровождавшиеся по временам высадками небольших отрядов войск. Эти нападения, направление которых неприятель не мог предвидеть, имели главной целью принудить его держать наготове силы во многих пунктах и тем ослабить армию, действовавшую против короля Пруссии. Но следует заметить, что эта в общем совершенно правильная тактика не имела важных последствий, мало влияла на общий ход войны, и потому ниже не встретится особого упоминания о ней.
3. В Средиземном море и близ Гибралтара постоянно держался флот, чтобы воспрепятствовать Тулонскому флоту пройти в Атлантику. Но, кажется, не было сделано серьезной попытки прекратить сообщение между Францией и Меноркой. Действия средиземноморского флота, хотя и имевшего самостоятельное руководство, были вспомогательными по отношению к действиям флота атлантического.
4. Дальние экспедиции посылались против французских колоний на Вест-Индских островах и на побережье Африки, а в Ост-Индии находилась эскадра, которая обеспечивала господство над тамошними морями, поддерживала англичан на полуострове и перерезала коммуникации французов. Эти никогда не прерывавшиеся операции в отдаленных водах стали вестись в бо́льших размерах и с большей активностью после того, как уничтожение французского флота освободило англичан от страха вторжения, а необдуманное вступление Испании в войну (1762) дало предприимчивым англичанам возможность захватывать еще более богатую добычу.
Тесная блокада неприятельского флота в Бресте, которая в эту войну впервые поддерживалась систематически, может рассматриваться скорее как оборонительная, чем как наступательная операция, ибо, хотя англичане, конечно, имели намерение сразиться, когда к этому представится случай, главной целью блокады была нейтрализация наступательного оружия в руках неприятеля; уничтожение же этого оружия было в данном случае делом второстепенным. Неправильность этого замечания доказывается волной страха и гнева, охвативших Англию, когда вызванный необходимостью уход блокировавшего Брест флота в 1759 г. позволил французским кораблям уйти в море. Постоянная блокада французского флота в этой и в последовавших за нею войнах привела к тому, что в искусстве управления своими кораблями французы отставали от англичан, даже если флот их выглядел блестяще и по численности не уступал английскому. Положение Брестского порта было таково, что блокированный флот не мог выйти в море при сильных западных штормах, которые были опасны для блокировавших; последние поэтому имели обыкновение уходить тогда в Торбей или Плимут, в уверенности, что смогут возвратиться к месту блокады прежде, чем большой и плохо управлявшийся французский флот успеет значительно опередить их.