Демон-любовник чувствует, как его губы тоже растягиваются в улыбке. Они оба скрываются за масками. Смотрят друг на друга из-под масок. Вот так ты и понял, что ты — актер. Твое лицо, все твое тело, то, как ты двигаешься, — все это лишь видимость. Как одежда, которую то надеваешь, то снимаешь. То, что под ней, принадлежит тебе, только тебе — пока ты хранишь это в тайне.
Он говорит:
— Думаешь, ты что-то обо мне знаешь?
— Я видел все ваши фильмы, — отвечает Рэй. Маска меняется, превращается в ту, которую демон-любовник называет «Я твой самый большой фанат». О, он знает, что за ней скрывается.
Он готовится услышать, что этот странный парень скажет дальше, и вдруг рядом с ними появляется Мэгги. Как будто и без того во всей этой ситуации мало неловкости. Все трое голые — и все несчастны. Ну прямо скандинавское арт-порно.
Мэгги не обращает на парня никакого внимания. Как всегда. Все эти парни взаимозаменяемы. Небось находит их на каком-нибудь веб-сайте. Может быть, она не хочет быть с демоном-любовником — но и ни с кем другим тоже.
Мэгги касается его руки:
— Выглядишь получше.
— Поспал несколько часов, — отвечает он.
— Знаю, — говорит она. — Я заходила к тебе. Хотела убедиться, что ты не сбежал.
— Да некуда, — улыбается он.
— Пойдем, — говорит Мэгги. — Поищем тебе чего-нибудь поесть.
Рэй не идет за ними; остается позади с сигаретой. Наверное, разглядывает их накачанные йогой, довольно хорошо сохранившиеся знаменитые задницы.
Вот в чем проблема этого парня, думает демон-любовник. Ему было пятнадцать, он сидел в кинотеатре и смотрел, как мы с Мэгги, загримированные под вампиров, якобы трахаемся в вагоне нью-йоркского метро. В поезде, следующем по маршруту А. Я кусаю грудь Мэгги на каком-нибудь провинциальном киноэкране. Ее грудь в десять раз больше его головы. Он наверняка сотню раз мастурбировал, глядя, как я кусаю тебя, Мэгги. Он смотрел, как мы целуемся. И страдал. И это затмевает все остальное, что ты делала с ним или со мной. Представь, что сейчас чувствует этот парень. Демон-любовник тоже это чувствует. Любовь, думает он. Потому что любовь — это не только любовь. Это и все остальное тоже.
Он знакомится с полненькой симпатичной женщиной-медиумом по имени Ирэн, которая изображает «правильного парня» в комическом дуэте с Мэгги. С людьми, которых зовут Сидра, Том, Юэн и которые отвечают за странное оборудование для охоты за привидениями. Пилар — видеограф. Демон-любовник почти уверен, что раньше они с ней где-то встречались. Может, на собраниях Общества анонимных алкоголиков? Странно, почему это время он помнит гораздо туманнее, нежели годы, которые провел в запое или под кайфом? Ей лет тридцать, у нее хитрая улыбка, шикарные ноги и очень большая камера.
Ему показывают оборудование, дают попробовать что-то под названием «трехполярный метр». Здесь нет никаких призраков. Даже у призраков нашлись дела поинтереснее.
Он предполагает, что все присутствующие видели секс-видео. Почти хочет, чтобы кто-нибудь упомянул о нем, но все молчат.
С озера дует прогорклый ветерок. Пахнет грязью и смертью.
Люди ужинают и обсуждают пропавшую ассистентку — девочку на побегушках, Джульетту.
— Хорошая девочка, — говорит Мэгги. — В свободное время занимается эрогами и продает на eBay.
— Чем занимается? — переспрашивает демон-любовник.
— Эрогами. Порно-сценки в стиле оригами. Делает их на заказ.
— Конечно, — говорит демон-любовник. — Это удовольствие дорого стоит.
— Может, у нее есть какая-нибудь привычка, — говорит Мэгги. — Ну, скажем, привычка то и дело пропадать.
А может быть, она там же, куда делись все эти нудисты. Представь, как тогда подскочат рейтинги. Эту мысль он Мэгги не озвучивает.
— Я рада тебя видеть, Уилл, — говорит Мэгги. — Несмотря на обстоятельства.
— Да ну? — с улыбкой отвечает демон-любовник; он всегда улыбается.
Они стоят довольно далеко от микрофонов и камер, и он спокойно может это произнести. Видеограф Пилар снимает женщину-медиума Ирэн, которая поджаривает зефирки. Рэй тоже наблюдает за этим. Он все время где-то поблизости.
Демон-любовник чувствует укус в голое бедро и прихлопывает насекомое ладонью.
Прямо сейчас он мог бы протянуть руку и коснуться лица Мэгги. И все сложилось бы по-другому. Или она бы отвернулась, как обычно. Он думает, что пора бы ему уже запомнить, что у них вечно что-то не складывается, когда они вместе. Как в анекдоте про двух скунсов: когда один входит, другой выходит. Как одноименные полюса магнита.
— Конечно, я рада, — уверяет его Мэгги. — И ты приехал очень вовремя, потому что мне с тобой надо кое-что обсудить.
— Валяй, — говорит он.
— Сейчас не совсем удобно, — отвечает она. — Давай попозже? Когда здесь закончим.
Уже почти стемнело. Луны нет. Кто-то развел гигантский костер. Почерневшие бунгало и зал без крыши растворились в мрачных, аккуратных тенях. Теперь можно представить себе время, когда все еще было внове. Семидесятые, когда никому не было дела до того, что ты творишь. Время свободной любви. Когда можно было просто исчезнуть, если тебе того хотелось, и это было нормально, в порядке вещей.
— Ну и где мне провести ночь? — спрашивает демон-любовник.
Он снова подавляет в себе желание коснуться ее лица. Тонкий локон ее волос приклеился к губам. Кто он? Пироман или мазохист? Тот, кто входит, или тот, кто выходит? Ну он актер, разве не так? Он может быть тем, кого она захочет.
— Я уверена, ты найдешь местечко, — говорит Мэгги. У нее блестят глаза. — Или кого-нибудь. Пилар неоднократно говорила мне, что ты единственный мужчина, с которым она хотела бы переспать…
— Если бы за каждую такую фразу мне давали по доллару… — говорит демон-любовник.
Он все еще хочет прикоснуться к ней. Хочет, чтобы и ей этого хотелось. Теперь он помнит, как это бывает.
— Тогда с каждого доллара тебе пришлось бы отдавать семьдесят центов своим бывшим, — говорит Мэгги.
Чистая правда.
— Фаун подписала брачный контракт, — сообщает демон-любовник.
— Это одна из тысячи причин, почему тебе следует вернуться домой и все исправить, — говорит Мэгги. — Она хороший человек. Такие, как Фаун, на дороге не валяются.
— Ей лучше без меня, — возражает демон-любовник и чувствует легкий укол обиды — Мэгги с ним не спорит.
Подходят медиум Ирэн и Пилар с еще одним видеографом. Демон-любовник понимает, что Ирэн он не нравится. Иногда он не нравится женщинам. Но это случается так редко, что он не дает себе труда задуматься о причинах.
— Ну что, начнем? — спрашивает Ирэн. — Пошли проверим, не захотят ли наши друзья немного поболтать. Ну а потом, не знаю, как вы, но я надену что-нибудь менее удобное.
Затем Мэгги говорит в камеру:
— Сейчас мы предпримем последнюю попытку связаться с теми, кто, возможно, еще здесь, у кого остались в этом мире незавершенные дела.
— Казалось бы, нудистам так стесняться не к лицу, — замечает Ирэн.
— Но даже если мы не сумеем ни с кем связаться, — продолжает Мэгги, — нельзя сказать, что сегодняшний день потрачен впустую. Стоило рискнуть. Некоторые из нас обгорели на солнце, кого-то в интересные места покусали насекомые, но все мы чувствуем себя немного более комфортно в собственном теле. Мы открылись так, как представляли себе это обитатели колонии, которые надеялись сделать мир лучше. Возможно, для них мир действительно стал лучше… У нас выдался хороший день. И даже если души, на поиски которых мы сюда прибыли, не объявятся, кое-кто нас уже посетил.
А2 кивает Уиллу.
Пилар направляет на него камеру.
Он заранее продумал, как сыграть эту роль.
— Я Уилл Гальд, — говорит он. — Вполне возможно, вы узнали меня по моим прошлым «голым» ролям, ну, например, парня, который катается по полу гостиничного номера, держась за обильно кровоточащие гениталии. — Демон-любовник улыбается самой обаятельной из своих улыбок. — Сегодня я случайно оказался по соседству.
— Мы убедили его остаться и поужинать с нами, — поясняет Мэгги.
— Они спрятали мою одежду, — смеется Уилл. — Но, если честно признаться, я не очень-то старался ее найти. Что такого страшного может произойти, когда раздеваешься перед камерой?
— Мэгги, — говорит Ирэн, — с самого начала наиболее важным аспектом передачи «Кто там?» было то, что со всеми нами когда-то происходили события, которые мы не в состоянии объяснить. Мы все верим в необъяснимое. Я хотела спросить: есть ли у Уилла своя история о привидениях?
— Я не… — начинает демон-любовник. Замолкает. Смотрит на Мэгги. — Да, — говорит он. — Но Мэгги, конечно, ее уже рассказывала.
— Да, — говорит Мэгги. — Но я никогда не слышала, как ее рассказываешь ты.
Ох, демон-любовник мог бы такого порассказать!..
— Всегда рад доставить удовольствие, — говорит он.
— Замечательно, — говорит Ирэн. — Как вы знаете, в каждой серии находится место парочке страшных историй. А сегодня у нас даже есть костер. — Она делает паузу, словно колеблется. — И разумеется, как уже известно нашим зрителям, мы все еще ждем возвращения Джульетты Адейеми. Незадолго до обеда она отправилась по делам и пропала. Пока еще рано волноваться, но всем нам будет куда спокойнее, когда она вернется.
Мэгги говорит:
— Джульетта, если ты встретила симпатичного парня и вы пошли кататься на аттракционах в Диснейленде, я выпытаю у тебя все подробности, будь уверена! Итак, Ирэн, приступим?
Народ убирал тарелки с недоеденным мясом и собирался в полукруг около костра. Вот-вот запоют «Кумбая». Садятся на эти свои маленькие полотенца. Ирэн и Мэгги занимают место перед костром. Все держатся за руки.
Демон-любовник отодвигается подальше, в темноту. Его не интересуют какие бы то ни было сеансы и призраки. Он выходит на берег. Под ногой что-то острое. Кто-то присаживается рядом с ним. Рэй. Ну разумеется.
Почему-то быть голым в темноте еще хуже, чем при свете. Мир так велик, а он — напротив. Рэй молод, а он — нет. Он почти уверен, что видеограф Пилар с ним переспит, а вот Мэгги — нет.