– Ты! – воскликнула она и бросилась вперед. Ее грудь при этом чуть не выскочила из открытого топа.
– Я? – переспросил Ник, поставив лаймы на стойку.
Я улыбнулась, а Калла повернулась к ним. У нее на лице так и читалось любопытство.
– Да, ты! – Кэти показала на него синим ногтем, накрашенным в цвет топа. – Мне нужно кое-что тебе сказать.
– О нет, – пробормотала Калла, а я чуть не запрыгала от восторга.
Кэти помахала пальцами, словно собиралась изобразить танцевальную композицию под звуки джаза.
– Она придет сегодня.
– Не знаю, кому сегодня повезет, но не сомневаюсь, что счастливица появится, – ответил Ник.
Я фыркнула.
Ничуть не смутившись, Кэти помахала рукой.
– Это она, та, в которую ты влюбишься без памяти. О, милый, ты точно встретил свою судьбу. Тут и думать нечего. – Улыбнувшись узумленному Нику, она развернулась и рассмеялась. – До скорого, стервочки!
Мы посмотрели, как Кэти вышла из бара на своих высоченных каблуках, после чего я повернулась к Нику и похлопала его по плечу.
– Крепись, – сказала я. – В таких вещах она не ошибается.
– Иди-ка ты, – бросил Ник, побледнев.
– Нет. Она и правда оказалась права насчет нас с Джексом, – подтвердила Калла. – Она вроде как стриптизерша-ясновидящая.
– Идите-ка вы обе, – ужаснувшись, буркнул Ник.
– Я вся в предвкушении! – хихикнула я.
Ник состроил мне рожу.
Дверь в бар открылась, и мы все повернулись ко входу. Я сдавленно рассмеялась, увидев, кто вошел.
– О боже…
На пороге стояла Эйми Грант. Та самая Эйми с «й» посередине. Она исподлобья глянула на нас. Ее золотистые волосы струились волнами, сильно загорелый живот был обнажен. Она была хороша собой, но при этом не имела никакого понятия о личном пространстве, а также некрасиво обошлась с Каллой, о чем я вовсе не собиралась забывать. Но при мысли о том, что Ник влюбится именно в нее, я чуть не умерла от смеха. Хохоча до коликов, я поставила руки на стойку.
– О боже, это она!
Калла скрестила руки на груди, когда Эйми направилась к парням, и улыбнулась, как довольная кошка, поймавшая десяток канареек, когда в последний момент она свернула в сторону.
– Это просто ужас, – сказала Калла Нику. – Вряд ли мы с тобой теперь останемся друзьями.
Ник закатил глаза.
– Говорю вам, чары Кэти больше не действуют, – сказал он. – Потому что к этой даме я на пушечный выстрел не подойду.
– Истинной любви не воспротивишься, – провозгласила я.
Ник сердито глянул на меня, но это не стерло улыбку у меня с лица. В конце концов Эйвери и Тереза присоединились к ребятам, а Калла улучила момент и подошла ко мне, чтобы поговорить серьезно.
– Ты правда в порядке? – спросила она. – Я знаю, что тебе пришлось столкнуться с сущим безумием. Недавно я сама была в такой ситуации и прекрасно понимаю, как это тяжело.
– В порядке, – кивнула я, разрезая лайм. – Точнее, мне кажется, что я в порядке, если ты меня понимаешь. Не буду врать, кое-что по-прежнему не укладывается у меня в голове. Я не хочу и думать о том, что сделал Кип. Его больше нет. Они нашли тело той девушки, и это главное. Теперь семья хотя бы сможет ее похоронить.
– Да, – ответила Калла, внимательно глядя на меня. – А что насчет Чарли?
Я улыбнулась, разрезая новый лайм. Улыбка была немного печальной, но искренней.
– Мне его не хватает. Мне не хватает наших свиданий по пятницам, но с каждым днем мне становится легче. Я справлюсь.
– Я рада это слышать. Кстати, мне нравятся твои новые очки. Розовая оправа тебе очень идет… Ох, ничего себе!
Я обернулась, проследив за ее взглядом. В бар только что вошла какая-то девушка. Я никогда прежде ее не видела, но, мама дорогая, она была просто роскошна. Блестящие черные волосы, точеная фигура, за которую я бы многое отдала, высокий рост – казалось, она сошла прямиком с обложки журнала.
Новенькая направилась к стойке, но остановилась на полпути и взглянула на компанию возле бильярдных столов. Я тоже посмотрела в ту сторону.
Первой ее заметила Тереза. Она явно узнала девушку и отшатнулась. Затем она улыбнулась, взглянув на Кэма и Эйвери. Вскоре ее несмелая улыбка стала шире.
– Стеф! – воскликнула Тереза. – Как тебя сюда занесло?
Девушка по имени Стеф оправилась от шока и подошла к знакомым. В шуме бара я не расслышала ее ответ, поэтому спросила у Каллы:
– Ребята ее знают?
– Да. Она училась в Шепарде. Выпустилась вместе с Джейсом. Помнишь, я рассказывала, что случилось с соседкой Терезы, прежде чем она уехала из общежития?
– Ты про убитую девушку?
Калла кивнула.
– Когда Тереза нашла ее тело, она перепугалась. Именно Стеф помогла ей прийти в себя и вызвала полицию. Как оказалось, она жила в соседней комнате, но Тереза никогда прежде ее не встречала. Я недостаточно хорошо ее знаю, но она красавица.
– Да, прямо Анджелина Джоли и Меган Фокс в одном флаконе.
– Точно, – рассмеялась Калла. – Что ж, мне нужно выяснить, что она здесь делает. Ты справишься?
– Ага, – ответила я и отпустила подругу. – Раздобудь мне новые слухи.
Клиентов было много, поэтому, вернувшись, Калла стала разносить заказы с кухни. У меня не было ни минутки, чтобы узнать, как здесь оказалась девушка из Шепарда. Но я сразу вспомнила, что Кэти сказала Нику, когда увидела, как тот улыбнулся Стеф, принимая заказ на ром с колой.
Я знала эту улыбку.
Калла приехала на все выходные, поэтому закрывала бар вместе с Джексом и Ником, а это означало, что я могла уйти немного раньше обычного. Я попрощалась со всеми, выдержав душные объятия Джекса, который оторвал меня от земли, натянула кардиган и вышла на улицу.
На парковке меня уже ждал полицейский автомобиль.
Улыбнувшись, я подошла к нему. Окно опустилось, и я увидела чертовски красивого копа.
– Обеденный перерыв? – спросила я.
Он прикусил губу.
– Мой любимый обеденный перерыв.
Внизу живота стало жарко. Я прекрасно поняла, о каком обеде он думает.
– И мой тоже, – ответила я, после чего наклонилась и поцеловала его через окно, надеясь, что тем самым не нарушаю никаких правил. – Встретимся у тебя?
– Заметано, – сказал он, едва заметно улыбнувшись.
В какой-то момент я должна была переехать обратно в свою квартиру. Не потому, что мне не нравилось жить с Рисом. Жить с ним мне очень нравилось, особенно в те ночи, когда мы за несколько минут добирались из бара до дома и приступали к любимому занятию.
Я не сказала Калле, но при мысли о том, чтобы переночевать в своей квартире, я вся покрывалась испариной. Единственным способом справиться с этим было перебороть себя. Само собой, не в одиночку. Рис собирался поехать со мной. И все же возвращение в свою квартиру было для меня очередным шагом обратно к нормальной жизни.
Добравшись до дома Риса, мы не стали терять время и притворяться, что действительно собираемся что-то съесть. Он обхватил меня своими сильными руками и поцеловал так, словно умирал от желания. От этого поцелуя у меня закружилась голова и перехватило дыхание. В итоге я оказалась на коленях на диване и вцепилась руками в спинку, когда он вошел в меня сзади, положив одну руку мне на талию, а другую – промеж ног. И это действительно было лучше любого обеда.
Не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, я прижалась к спинке дивана. Рис поправил форму, надел портупею и поднял мою одежду с пола. Я наблюдала за ним, положив голову на руку. Выпрямившись, он шлепнул меня по заднице.
– Извращенец, – пробормотала я.
– Тебе же нравится, – подмигнул мне он.
– Может быть.
Смеясь, он протянул мне кардиган.
– Дай-ка я тебе помогу.
Я удивилась, но все же вздохнула и подняла одну руку.
– Утром я хочу вернуться и найти тебя в своей постели, одетую только в эту кофту.
– Ты точно извращенец.
Рис коснулся губами моих губ.
– Жаль, что мне нужно идти.
– Мне тоже жаль, – сказала я, поправляя воротник его формы. – Но я тебя дождусь.
Он снова поцеловал меня, обнял за талию и поднял с дивана.
– Проводишь меня до двери?
До двери было от силы шагов десять, так что я могла с этим справиться. Шагая за ним, я утешала себя мыслью о целом ведерке шоколадного мороженого, которое стояло в морозилке специально для меня. Я собиралась обнять это ведерко, как только Рис шагнет за порог.
Он обернулся и окинул меня взглядом.
– В воскресенье все в силе? – спросил Рис.
Ах да, воскресенье. В воскресенье начиналась вторая фаза моего проекта по… прощанию с прошлым. День обещал быть тяжелым, но я чувствовала, что готова к нему. Поднявшись на цыпочки, я поцеловала Риса в губы.
– Да, все в силе.
– Хорошо, – ответил он и открыл дверь.
– Рис.
Он оглянулся через плечо.
– Я люблю тебя.
Довольная улыбка расплылась по его лицу. Мое сердце пустилось в пляс.
– Я люблю тебя, малышка.
Закрыв дверь и повернув собачку замка, я поняла, что это гораздо приятнее любого прощания.
Когда мы вышли из пикапа Риса, легкий ветерок колыхал ветви деревьев, нависавшие над дорогой. Я подошла к водительской двери. Вздернув подбородок, я грустно посмотрела на кладбище, скользя взглядом по мраморным памятникам и склепам. Светило солнце. Небо было идеально синим. Редкие белые облачка казались ватными. Я представила, какие краски нужно смешать, чтобы получить правильный оттенок цвета для неба и облаков. Рисовать облака мне всегда нравилось – это было легко и забавно. Плотнее запахнувшись в легкий свитер, я заправила за ухо розовую прядь.
– Готова? – спросил Рис, вставая рядом.
Поджав губы, я кивнула, и мы пошли вперед по мощеной дорожке. От волнения и печали у меня в горле стоял ком, и я подозревала, что избавиться от него мне удастся не скоро. Я знала, что однажды вспомню о Чарли и не почувствую горечи, что в моих воспоминаниях о нем останутся лишь счастье и тепло, которые я сохраню навсегда.
Ни слова не говоря, мы поднялись на невысокий холм и увидели могилу Чарли впервые с той минуты, как я сбежала с похорон. Запнувшись, я остановилась. Се