У Карась не очень свежий вид, она без яркой помады, привычное каре стянуто в хвостик, поэтому я хмурюсь:
– Юль, ты заболела?
– Нет, – поясняет мне Ясмина. – Просто наша красотка вчера провела бурный вечер с Климом. Они в каком-то ресторане курили кальян, пили дайкири, а после у них был секс в машине, представляешь?!
– Ого! – выдыхаю я, и Яся пожимает плечами.
– Во всяком случае, – кивает Дорожкина на Юльку, – ей кажется, что был. А судя по тому, что наша Рыбка не выглядит радостной – секс вышел так себе.
– Ох, лучше не напоминай. Хуже! – кривится Карась и вздыхает, убирая от лица руку. – Будешь тут радостной, если мне было плохо. Ненавижу симпатичных парней, с ними ведешь себя, как дура! А еще мне обидно, что на мне сработал закон подлости. Ну, почему, девочки, в личной жизни то ни одного парня, то сразу два?..
– В смысле? – мы с Ясей переглядываемся, и Юлька признается:
– Мне уже неделю Наташкин брат сообщения пишет в мессенджер. Его Богданом зовут. Предлагает встретиться.
– Это которого ты своей голой грудью поразила? – хмыкает Ясмина и в свою очередь удивляется: – Юль, правда, что ли?
– Да, он. Ой, девочки, он такой культурный, говорит со мной на «вы» и приглашает в кино. Спрашивает, что я люблю и в каких местах бывала.
– А ты что же?
– А я его боюсь! Точнее, опасаюсь… а вдруг он зануда? Он же у Наташки аспирант какой-то! Если честно, я его лица толком и не помню – нас тогда много к ним в квартиру ввалилось. Все шумели и вообще… не до того было. А Наташку расспрашивать не хочу.
– Да вроде, ничего такой, – вспоминает Яся. – Чай всем предложил. Правда в комнату больше не заходил, мы же все раздетые были…
– Так а Клим что же, Юль? И ваше с ним свидание? Он же тебе нравится? – спрашиваю подругу.
Если судить по тем урокам вождения, на которых мы с Юлькой успели побывать, я заметила, что парень ее очень даже привлекал. Рыбка без конца строила ему глазки и хихикала.
Вот только сейчас не очень-то воодушевляется, услышав мой вопрос.
– А ничего, Рит, – отвечает немного разочарованно. – С ним прикольно и весело, но, девочки, ему пофиг, понимаете? Я или другая. Вроде бы обнимает, а сам смотрит по сторонам. Да, мы неплохо провели время, но он ни разу не спросил меня о личном. Что мне нравится, например? Мне даже целоваться с ним не понравилось – никаких мурашек и химии. После невнятного секса сразу по домам разъехались. Думаете, из этого может что-то выйти?
– Я думаю, Юль, что он не стоит твоей головной боли, если ему всё равно, – отвечаю подруге, а Ясмина поддакивает:
– Точно! А еще, Карась, тебе обязательно надо сходить на свидание с Богданом! Слишком ты зациклилась на этом Климе. Придурок! И не такой уж он симпатичный. Даже близко не такой красавчик, как Маргошкин Воробышек. Вот тот знает, чего хочет. Как он нас с тобой красиво отшил после «Мараканы». Топайте, спать, девочки. Ха! Рите со мной интереснее. Хотела бы и я, чтобы меня однажды так же «украли», а все рот открыли!
– Ты же говорила, что самый офигенный парень – это Олег Платов, фронтмен «Fuck-Дервуд», – даже не пробует возражать Юлька, и Ясмина мечтательно вздыхает:
– Ох, он совершенен! Моя мечта! Но, к сожалению, я – реалистка.
Хоть у Карась и болит голова, но она вдруг смеется:
– Рит, я говорила тебе, что наша Дорожкина спит с той футболкой, которую для нее добыл твой парень? Только представь, надела ее на своего плюшевого медведя и всю ночь с ним обнимается!
Данил – не мой парень, но я уже устала это утверждать подругам, поэтому пропускаю мимо ушей. А вот над новостью смеюсь вместе с самой Ясей.
– Ну и подумаешь! – фыркает Дорожкина. – Вы ведь никому не расскажите? Девочки, скажите, я сумасшедшая? От этого можно выздороветь?
– Только заново влюбиться! – советует более опытная Рыбка, и я киваю, соглашаясь с подругой.
– А ты, Маргоша, как провела выходные? – интересуется Ясмина. – Виделась со своим спортсменом? Что-то давно о нем ничего не слышно.
– Скажи нам, что хоть у тебя был нормальный секс, – грустно просит Юлька, – а то я просто разочаруюсь в парнях.
– Э-э, нет. Не было.
– Что? Вы с ним до сих пор так и не виделись? – изумляется Яся. – Неужели он все-таки тебя бросил?! Вот же козееел! – произносит возмущенно, но тут же испуганно вскрикивает, прихлопывая губы ладонью: – Ой!
Глава 30
Я скорее чувствую, чем слышу позади себя шаги и замираю от звука знакомого голоса, неожиданно раздавшегося за моей спиной.
– Надеюсь, бойкая, ты это не обо мне?
– Н-нет, – растерянно бормочет Дорожкина, во все глаза глядя поверх моей макушки, и вяло машет в сторону рукой: – Т-так, проходил тут один неприятный тип… С-само вырвалось!
– Что ж, бывает. Привет, девчонки! А я к Рите.
– Даня?! – я оборачиваюсь, поднимая взгляд на парня. – Что ты тут делаешь? – спрашиваю удивленно. – Ты разве не уехал в университет?
Когда я видела Воробышка последний раз в его машине, я, конечно же, помнила, что он привлекательный парень. Но почему-то именно сейчас, когда на него смотрят мои подруги, а он стоит в хорошо освещенном коридоре синеглазый и темноволосый, в модной толстовке дорогого бренда, в черных спортивных штанах и кроссовках, улыбаясь мне чуть смещенной в сторону ямочки на щеке улыбкой – я понимаю, что он выглядит раскрепощенно и офигенно. И уж точно не смущается того, что на него со всех сторон глазеют любопытные девчонки.
Всего секунда, а меня озадачивают странные мысли. С чего бы вдруг?
– Уехал, а потом вернулся, – отвечает спокойно. – Я вдруг вспомнил, что забыл сказать тебе кое-что очень важное. Что до вечера никак не подождет.
Воробышек становится серьезным, и все мысли мгновенно исчезают. Неужели за то короткое время, в которое мы успели расстаться, что-то произошло?
– Даня, что случилось?!
– Ты мне нужна, Рита – я понял это, как только отъехал. Неотложно и прямо сейчас! Так вышло, что все решилось несколько минут назад.
– Что решилось? Ты в порядке? Со всеми всё хорошо? – начинаю я нешуточно волноваться, растерянно задавая вопросы. – Я могу чем-то помочь?!
– Только ты и можешь.
Данил подходит ближе и обнимает меня одной рукой за талию. Если бы не беспокойство, я бы ощутила неловкость – слишком много внимания мы привлекаем к себе, а так замираю в ожидании ответа, подняв голову и распахнув ресницы – сейчас от его глаз не оторваться.
– Что… что такое важное ты хотел мне сказать?!
Совершенно без стеснения он кладет вторую руку на мою открытую шею и придвигает губы к виску. И, конечно же, на это неожиданное сближение я реагирую шумным вдохом.
– Твои утренние тосты, Ромашка, были потрясающими! – тихо произносит Воробышек так, чтобы слышала я одна. – Они оказались горячими и вкусными, как я люблю. Все забыть их не могу, вот как тебя.
Что?
– Ты вернулся, – отвечаю я изумленно и тоже тихо, – чтобы сказать мне «это»?
– Не только. Я вдруг понял, что не хочу оставаться один. Сначала раздразнила, а потом исчезла. Рит, это несправедливо! Я скоро завою, если не увижу тебя голой и не почувствую. Я давно перерос возраст буйных фантазий, но думаю о тебе каждую ночь, пожалей! К черту всех этих людей! Пойдем со мной!
Ох! На мои щеки мгновенно бросается румянец, и я не знаю, что ему ответить. Но только потому теряюсь, что вопреки всему (раннему утру и полному коридору студентов), голос Воробышка находит во мне отклик.
– Но как же твой университет, Даня?
– Ему сто лет, что с ним сделается? Простоит еще один день без меня.
– И… и у меня сейчас экономика начнется.
– Уверен, что ты прилежная ученица, Ромашка. Экономика тебе простит.
– Воробышек, – я впервые называю его по фамилии, вновь заглядывая в глаза, – ты сошел с ума! Почему я не могу тебе возразить?
– Наверное потому, что не хочешь, – он легко и честно замечает. – Рит, я без тебя не уеду, – обещает. – Помнишь наш уговор в парке? Пойдем, это мое желание! Сразу было глупостью отпустить тебя.
Я никогда не прогуливала занятия. Ни в школе, ни в университете – только по уважительной причине, он угадал. И если любовь – это уважительная причина, то, кажется, я готова нарушить правила. Потому что по уши влюблена в этого взрослого, непредсказуемого парня.
Данил отстраняется, но руку с талии не убирает. Поворачивается к моим подругам, которые стоят рядышком и вовсю смотрят на нас, совершенно забыв о том, что в аудитории их ждет преподаватель и что подглядывать за парочками, когда они шепчутся, не очень-то прилично.
– Девчонки, все вопросы потом! – строго произносит Воробышек. – А сейчас я Риту у вас забираю – дело неотлагательной важности! Что сказать старосте, чтобы отметил Воронову в журнале – придумайте сами, я в вас верю. С меня по коробке конфет и билеты на выступление «Фак-дервуд», договорились? – ставит в известность уверено и серьезно.
И добавляет без тени сомнения:
– Могу для бойкой достать личный автограф Платова… с посвящением! Ну что, идет?
– Офигеть! Правда, что ли, – восторженно выдыхает Яся, хлопнув ресницами, и тут же, очнувшись, хватает под локоть Карась. – То есть, конечно, договорились! – стаскивает с подоконника сумку. – Да, Юль?
Юлька тоже кивает, с несчастным видом подмигивая мне:
– Ладно, беру старосту на себя, раз у вас неотлагательное. Только мне конфеты без ликера!
Мне жалко Рыбку, и я обязательно еще скажу ей, какая она классная и замечательная девушка. И что в ее жизни еще будет парень гораздо лучше равнодушного Клима. А сейчас прощаюсь с подругами и позволяю Воробышку себя украсть. Снова.
Мы уезжаем. Взявшись за руки, сбегаем из университета, чтобы в конце концов очутиться у Данила дома. В уже знакомой мне квартире на набережной, в которую я однажды попала «побирушкой-неформалкой», а потом примерила на себя роль Золушки.
***
– Батюшки! Бесстыдство-то какое! Уже среди бела дня обжимаются, и ни стыда тебе ни совести! Ишь чего удумали, безобразничать в подъезде! Я вот Катеньке все расскажу! Она девочка рассудительная, воспитанная, мигом порядок наведет!..