Марат закатывает глаза и ворчит, но поворачивается спиной.
- Цирк, блин.
Запрыгиваю в вещи со скоростью падающего метеора. Кидаю непросохшую одежду Марату в сумку.
- Так уезжаем? – все же спрашивает он.
Хочу возразить ему, да хоть просто назло. Но потом понимаю, что и правда нет никакого желания находится здесь, если его не будет. А Марат явно намерен уехать.
- Зайдем к ребятам вещи забрать.
Пишу смс Розе и сдаюсь наглому коту на радость. Ну улыбка ведь на самом деле, как у Чеширского.
На улице оказывается, что жизнь уже кипит вовсю. Ловлю на себе взгляды, когда мы проходим мимо однокурсников за руку. Но это цветочки по сравнению с тем, что меня ждет в фойе гостиницы.
На диване в центре холла восседает Кир с компанией. И, судя по отсутствию удивления в глазах Марики и ее сподвижниц, Скоморохин уже растрепал о нас во всю ивановскую, блин.
Вроде бы и обещала себе учиться плевать на чужое мнение, но в очередной раз спотыкаюсь о собственные слова. Нервно сглатываю и даже замираю на миг.
- Шлюха, - чихает в руку Марика, Кир откровенно ухмыляется.
Как остроумно. Детский сад. Вот если бы она смолчала, хуже было бы. А ее глупые приколы, наоборот, придают сил.
Набираю больше воздуха в легкие и готовлюсь сказать, чтобы закрыла рот. Уж кому-кому, но не ей судить. У нее между ног только ленивый не побывал! А, кстати, Олейник еще не был. Вот и бесится. Она ж давно охотится за ним.
Делаю шаг вперед, но Марат тормозит меня и закрывает плечом.
- Какие-то проблемы? – спрашивает и сканирует народ, а после обращается напрямую к брату: – Кир?
Тот поднимает руки и трясет.
- У меня нет. Это девчонки тут не поделили что-то. Или кого-то.
- Ой, что мне с этой, - выделяет с особой неприязнью, - делить-то. Сегодня она, завтра другая. Да, хороший мой?
Стреляет глазами в Марата. И мне больше, чем когда-либо прежде, хочется расцарапать ей лицо с оранжевый тональником.
- Эй, - раздается за спиной.
Оборачиваюсь и вижу, как по лестнице спускается Роза. Она протягивает мне сумку и становится рядом.
- Слышишь, я твой силикон через задницу достану, если еще раз рот откроешь.
Я даже спину распрямляю. Горжусь, что эти двое со мной. За меня.
- Марусь, - напевает Кир, и да, модную Марику и правда так зовут, - я могу быть твоим утешительным призом.
Скоморохин явно наслаждается ситуацией. Ему все по приколу. Замечаю, как остро реагирует на него Марат.
- Ты думаешь, я Олейника не добьюсь? Эта мне явно не соперница.
Десяток пар глаз снова впивается в нас с Маратом.
- Марусь, думаю, ты в пролете, - слышу его голос еще до того, как успеваю ответить сама. – Мы с Алей живем вместе. Конец разговора.
И тишина.
Я молчу, потому что в шоке. Смотрю на Розу – такая же. Да все застыли и переглядываются.
Марат обнимает за плечо, берет вещи и выводит из гостиницы.
- Зачем? – только и получается выдавить.
Представляю, как завтра утром об этом будет говорить весь универ.
- Переубеждать их бесполезно, так проще. Да и почти правда.
- Аль! – раздается голос Розы позади.
Оборачиваюсь и вижу, что она выбежала следом.
- Все окей?
- Да, - отвечаю сначала неуверенно, но потом добавляю еще одно «да». – Поедешь с нами? Мы домой.
Слышу, как Марат вздыхает и прячу улыбку. Он хочет провести время вдвоем? Не могу не думать об этом.
- Не, - отмахивается Роза, - я позже со всеми вернусь.
Зараза подмигивает мне.
- Тогда вечером созвонимся?
- О да-а-а! – тянет она, и Олейник издает смешок.
Машу подруге, а та все не унимается.
- Удачи, голубки! И вы там это… предохраняйтесь!
Знаю, что Марат смотрит на меня. Но я настырно гляжу куда угодно, только не на него.
Глава 19
Марат
- Расскажи о себе, - говорю, чтобы не молчать.
Тишина сейчас раздражает. Хотя вру, она смущает. Алена смущает меня. Дожились, блин.
Слишком много событий происходит в короткий срок. Я уже понимаю, к чему они ведут, и даже не сопротивляюсь. Но мне нелегко. Чувство вины за все, что натворил, душит, не дает расслабиться и просто наслаждаться моментом. И чем ближе подбирается Алена, тем сильнее оно давит. А как искупить вину, не знаю, не придумал.
- Я пропустил два года твоей жизни, - спешу пояснить, потому что мелкая явно растеряна. – И кстати, ненавижу этот факт. Жаль, не могу его изменить.
Нервничаю, заполняю паузы. Понимаю, что вскрываюсь. Продольно по вене. И мне пздц страшно. Ловлю взгляд Али. Всего на миг, но действует точно лошадиная доза успокоительных. Потому что смотрит она по-другому. Особенно. Кажется, будто улыбается глазами. И как ей это удается?
Меня вообще бомбит с момента, как допустил мысль, что не безразличен мелкой. Всегда ведь отрицал. Особенно после той ночи. Она же смотрела на меня, будто на пустое место, когда мы спустя время встретились в универе.
- Расскажи хоть что-нибудь. Дельная заправка с хот-догами будет только через час.
От упоминания жареных сосисок сводит желудок. Воображение разыгрывается. Я ведь чертовски голоден. Мы со вчерашнего дня ничего не ели.
- Блин, сожрал бы слона, - ворчу под нос, отвлекаюсь, иначе накроет.
Любуюсь, как мелкая забавно хмурит брови и хочет казаться серьезной. Явно что-то перебирает в голове, взвешивает, мозги делает себе.
- Как обстоят дела с дипломом? – спрашиваю, чтобы разбить тишину.
Аля выдыхает, отвечает с уверенностью. А я радуюсь, что угадал с вопросом.
- Неплохо. Выводы мне, конечно, почеркали. Но Зимин никогда с первого раза не одобряет работу. Девочки посоветовали принести то же самое на следующую явку.
- Значит, сама? – не удивляюсь, но определенно сражен.
Усмехается.
- Сама.
- Не сомневался.
Мелкая смелеет, садится ровнее.
- А как у тебя?
Смеюсь в голос.
- Вчера тему узнал.
- Прогресс. А рабы на галерах уже начали писать Олейнику диплом?
- Пока нет. Надо, кстати, заняться этим вопросом.
Вспоминаю вдруг, что еще вчера хотел обсудить с ней работу. Но бегала же от меня, как Ди Каприо от Хэнкса в «Поймай меня, если сможешь».
- Я поговорил с отцом. На днях подъедешь в офис на беседу с его замом?
- Марат, - начинает с тревогой в голосе, но я тотчас ее осекаю.
- Это просто стажировка. Таких, как ты, там тьма-тьмущая. Но лишние руки для ксерокса в компании никогда не помешают. Поверь мне, не работа, а скука смертная. Зато с такой отметкой в резюме сможешь потом устроиться, куда захочешь. Да и деньги хорошие.
Я говорю чистую правду, это ведь ерунда. Но мелкая один черт молчит.
- Честное пионерское, мне ничего не стоит помочь тебе. Папочка любит меня. Иногда.
Все равно как партизанка.
- Есть еще доводы против?
- Не-а, - наконец выдыхает она.
- Вот и славно.
Сосредотачиваюсь на дороге. Напряжение постепенно спадает. Я даже умудряюсь заложить под сто пятьдесят на свободном участке трассы. Больше пока не рискую, чтобы мелкую не напугать. Правда, она не смущается заводить меня в ступор вопросами.
- А что у вас со Схоморохиным? Я, конечно, понимаю, что он…
- Мудак, - заканчиваю за Алю и улыбаюсь через силу.
- Ага, но вы же братья. Вроде как. У вас разные матери?
Неприятная для меня тема. Не привык об этом говорить. Но от Алены не хочу держать в секрете. Выпаливаю на одном дыхание, чтобы скорее сменить ориентир.
- Он меня ненавидит, но раньше я этого не понимал. Думал, мы хотя бы друзья, если не братья. Да, отец ушел к моей маме, когда Кир только родился. Я появился на свет всего через пару месяцев. Его мать… не знаю, насколько это правда, но он винит именно меня в том, что его мать попала в аварию и погибла. По факту, она вроде как пьяной была. Отец забрал его, Кир рос с нами. Всегда изображал любящего сына, но мне гадил с детства. Сейчас стал подъебы… подводить по-крупному.
Не выходит сдерживаться, когда речь о любимом родственнике. Хотя я все же оставляю при себе истории и про Нану, и про Бали на стыренные из папиного сейфа деньги, и про мутки с клубом.
- А у меня есть маленькая сестричка, которую я никогда не видела, - вдруг говорит Аля. - Отец нас даже не познакомил. Прекрасно живет с новой семьей и забывает поздравить с днем рождения.
Она не кажется расстроенной. Скорее, пытается поддержать. И меня неожиданно отпускает. Переключаю коробку передач и беру за руку. Если поблагодарю Бога за нее, он там сильно поржет?
Через полчаса мы уже болтаем обо всем на свете, узнаем новости друг от друга. Оказывается, мы жили в таких близких мирах. Но будто по разные стороны.
- Только он почему-то бросил ее на той вечеринке. Хорошая же девчонка, - говорит Аля о ребятах из универа.
- Девчонка, может, и неплохая, только отсосала у двоих за вечер.
Мелкая не видит очевидных вещей, и меня это напрягает. Говорю, не потому что хочу расстроить. А чтобы оградить от таких вот знакомых. Я с рыжей с трудом смирился. Терплю ее, только потому как видел, что она готова глотки грызть за мелкую.
- Да ладно?
Алена в шоке.
- Ага.
- Жесть. А что за история у Яси с тем парнем? – спрашивает. - Ты так загадочно говорил про них. Ну тогда, в клубе.
Не успеваю ответить. По радио начинает играть новая песня. И что-то резко происходит. Мелкая подпрыгивает на месте, делает громче и хлопает в ладоши. А потом… поет. И, мать его, это прекрасно. Это самое прекрасное, что я когда-либо слышал.
Узнаю Maroon 5 «This love». Алена не попадает в высокие ноты и забавно двигает руками. Но я впитываю каждый миг. Потому что сейчас она как никогда открытая и веселая. Не инстаграмная кукла, а живая девчонка, которую я заметил на новогоднем концерте несколько лет назад. Спасибо Ветрову, заметил. Не знаю, как раньше не замечал. Слепой был, не иначе. Она ведь любой Меган Фокс фору даст. Особенно в мозгах. Не думал, что малышки с интеллектом могут быть такими сексуальными.