Про Фила пацаны спрашивают, я только киваю. Как-то хреново в моей голове они соседствуют с Алей. Намутили мы вместе дел, конечно, заигрались.
Сижу на паре, бесцельно листаю телефон и натыкаюсь на фотку Али в инстаграме. Зараза улыбается, пока я здесь схожу с ума.
Со звонком несусь в коридор. Но как ни стараюсь, выцепить ее нигде не могу. Всё здание дважды обегаю, спускаюсь на первый этаж и вижу эту, как ее там… Розу.
- Подруга твоя где? – Торможу прямо перед ней.
- Ага, и тебе, Олейник, привет, - бурчит и хлопает глазами.
- Не до формальностей. Где она?
Девчонка вскидывает брови и складывает руки на груди.
- А что мне за это будет?
- Где?
Закипаю.
- Да на улице она, не ори ты так, щас придет.
Эта рыжая массирует ухо. Актриса.
- Во дворе или в курилке?
Получаю ответ и лечу на выход. Оглядываюсь по сторонам, но Алену не вижу. Вообще пусто, только компания малолеток дымит в противоположном углу.
- Отвали! – слышу приглушенный крик, но узнаю его без труда. – Мне больно!
Иду или бегу даже, перед глазами пелена.
- Шлюха малолетняя! – врывается в голову посторонний голос.
Заворачиваю и вижу, как Алена со всей дури бьет незнакомого мудака между ног. Он хоть и стонет, не отстает от нее, дергает за волосы. Мелкая кричит. Все. Занавес падает.
Стискиваю кулаки, бросаюсь вперед и с ходу бью мужика в морду. Тот шатается, хватает руками голову. Да, чувак, это очень неприятный удар. И дальше будет хуже. Уже представляю в мыслях отбивную, что сделаю из него.
Толкаю к стене, бью коленом в живот. Урод складывается пополам, ноет о помощи. А у меня в глазах стоит испуганная Алена и красная надпись «уничтожить», как у Терминатора. Слышу ее всхлипы за спиной и бью снова… и снова, и снова.
Мразь! И как таких только свет носит!
Замахиваюсь еще раз, но он падает. Заношу для удара ногу.
- Марат! – тормозит меня Аля.
В мыслях избиваю гада до полусмерти. В реале просто дышу. Дышу и наблюдаю, как он ползает по асфальту и харкает кровью.
Чувствую ладонь в руке и медленно поворачиваюсь. Алена смотрит на меня, ее ресницы дрожат, губы раскрыты, щеки красные.
- Не нужно, он того не стоит.
Мужик хватается за стену и пытается встать.
- Пойдем, пока никто полицию не вызвал, - говорит мелкая и крепко сжимает пальцы.
Зубы скрипят, сдержать себя непросто. Но я выдавливаю слова, которые та хочет услышать.
- Пусть проваливает, - киваю.
Аля отпускает, и я в момент возвращаюсь к ублюдку, хватаю за горло.
- Если не хочешь стать инвалидом, ты больше никогда не приблизишься к ней! Понял? Ты понял?
- Да, - стонет и сплевывает кровь.
Вокруг собирается целая толпа зевак. Вытираю лоб и замечаю разбитый кулак, бегающий взгляд Али.
- Шоу окончено! – заявляю громко.
Закрываю мелкую спиной. Суки, никому не позволю ее трогать.
Обнимаю Алю за плечо и веду на парковку, там вроде никого. Наблюдаю, как поправляет куртку и волосы, как перебирает пальцами. Не могу на нее злиться. Даже за то, что сбежала. Не могу злиться на этот маленький колючий комок.
Беру за подбородок, давлю пальцами вверх.
- Эй, посмотри на меня, - не сразу, но слушает, - уедем?
Молчит. Секунду, две, три.
- Аль.
- Я не могу пропустить практикум по семейному праву, - шепчет.
Не выдерживаю, закатываю глаза. Ну что за черт?
- Ты ведь шутишь, да?
Мотает головой.
- Не-а, он нужен для автомата.
И что с ней делать? Взять и закинуть на плечо да увезти на хрен отсюда? Или…
- Ладно, будь по-твоему.
Толкаю ее вперед обратно к зданию.
- В смысле?
- Расписание не видела? Фирсов затеял практикум не только для вас. Не думал, конечно, что пойду, но… что не сделаешь ради тебя!
Глава 6
Аля
Не понимаю, что произошло. Вот пытаюсь, напрягаю мозг и все равно не понимаю. Толик, Марат, драка - сериал какой-то.
Когда захожу в аудиторию, сотня пар глаз смотрит в мою сторону. В нашу сторону. Марика кривит рот, отчего губы кажутся еще больше – и в страшном сне не приснится.
Я мнусь на месте. Нет, не боюсь их, просто не знаю, что делать. Может, предложение уехать еще в силе? Преподавателя все равно пока нет. Оборачиваюсь к Марату, чтобы спросить, но он на радость пираньям и всему террариуму кладет руку мне на талию и ведет вперед.
Немая сцена. Я тихо шиплю, забираюсь под его толстовку ладонью и впиваюсь ногтями в спину.
- Так хочешь меня? – шепчет на ухо под пристальным вниманием и даже бровью не ведет. – Предлагал же уехать.
Вся благодарность, все восхищение, что возникло, когда он вступился за меня, стремительно исчезает. Олейник опять раздражает. Чуть убегаю вперед и сажусь на привычное место рядом с Сазоновым. Не хочу играть по чужим правилам. Только мой маневр не спасает от общества Марата. Он нагло бросает рюкзак на стол и одним движением головы сгоняет ботаника с насиженного места.
Слава богу, в дверях появляется преподаватель, и все внимание переключается на него. Потому что сейчас я не готова противостоять косым взглядам. Прячу свой в открытой тетради с конспектами. Забиваю мысли задачами, которые с порога начинает накидывать Фирсов.
Когда понимаю, что вся суть проходит мимо и вникать в судебные процессы не получается, пишу под столом смску Розе. Она сидит на первой парте и активно спорит с Майковским.
«Почему я не знала, что здесь будут придурки с международного?»
«Не знаю, почему ты не знала, расписание поменяли еще на прошлой неделе»
«Так может, кто-то забыл мне об этом сказать?»
«Упс»
«Роза!»
«Ну ссорян. Вроде говорила тебе»
«Нет! Не говорила!»
«Забыла. Удивляешься, будто в первый раз. Фирсов решил, нам полезно будет поучиться друг у друга. Кстати, что у тебя с Олейником?»
«Фирсов тебя спрашивает о защите прав ребенка в международном праве»
«Пф-ф»
Последнее сообщение Роза строчит, уже отвечая профессору на вопрос. Уникальный человек. Слава богу, она еще не в курсе, что здесь был Толик. Не представляю, как бы все обернулось, если бы пришла она, а не Марат.
Марат. Эта сволочь лежит на парте и смотрит на меня в упор. Отворачиваюсь, потому что мне хочется улыбаться. И это после всего, что случилось! После Толи, пощечины и вырванных волос. Мне плевать на все, что произошло, потому что Марат встал и закрыл своей спиной. Такого для меня никто давно не делал. Да никогда, наверное, не делал. И я даже думать не хочу, зачем это сделал он. Хочу насладиться моментом.
Марат не отводит взгляда ни через минуту, ни через десять. И если он меня соблазняет, то у него получается. Чувствую, как горят щеки. А гад еще и ухмыляется. Потом гладит мое лицо и заправляет волосы за ухо – те самые, которыми я отгораживалась от него.
Выдержка предает меня, свожу ноги сильнее.
- Это моя футболка? – внезапно спрашивает он.
- Отстань, - шепчу.
Но Марат придвигает стул ближе.
- Ты можешь просто сказать «спасибо».
- Спасибо, доволен? А теперь отстань.
- Нет, - кривится он, - может, повторишь еще раз у меня дома?
Он издевается! Ведет пальцами по шее, плечу, я задыхаюсь. Ненавижу его!
- Ты астрономию на первом курсе посещал? – спрашиваю.
- Ну было дело. - Он пожимает плечами.
- Нептун знаешь где?
Кивает.
- Так вот я от тебя еще дальше. Мы на разных орбитах. И да, произошел какой-то сбой, когда мы столкнулись. Но давай лучше не повторять. Согласен?
- Нет, - просто отвечает он.
Дубина!
Отворачиваюсь и делаю вид, что внимаю словам лектора. Даже пытаюсь что-то писать, вдумываться в процесс. Но пальцы не слушаются, буквы путаются, в голове ядерный взрыв.
Вздрагиваю, когда его рука накрывает мою. Глаза цепляются за сбитые костяшки.
- Он больше не приблизится к тебе, я обещаю.
Теряюсь от взгляда и прямоты.
- Не трогай его, он свое получил. Тебя не будет рядом каждый раз, чтобы мою задницу спасать.
Убираю руку и опускаю под стол.
- Тише вы, - возмущаются ребята за нами и получают в ответ от Марата средний палец.
- А если я хочу быть рядом? – снова шепчет на ухо.
И как он оказывается так близко? По шее бегут мурашки. Боже, волосы шевелятся на затылке. Я вся реагирую на него, но молчу.
- И если захочешь поговорить, то…
- Не захочу.
Кто об этом вообще захочет говорить? О разводе родителей, о том, как он отразился на маме? На ее доброте и мечтательности, на ее внешности и материальном положении. О том, как из нормальной семьи мы превратились… вот в это.
Когда папа ушел, у мамы началась депрессия. Затяжная такая. Полгода она не выходила из дома, даже выпивала. Но как-то нас навестила ее подруга Рита. Не знаю, о чем они беседовали, зато сразу после мама очнулась – будто по щелчку. Она достала заначку, которую мы прятали на черный день, вылепила из себя куклу, показалась обществу во всей красе и стала собирать коллекцию толстосумов. Одного хуже другого. И Толик оказался самым дном.
Неуравновешенный псих с деньгами и сомнительной репутацией. Он был моложе мамы на десять лет, а еще работал в полиции. Кем – я не знаю, но вряд ли честным рядовым сотрудником.
Я сразу обратила внимание на его пристальные взгляды. Подмечала легкие неожиданные прикосновения и неприличные намеки. Списывала все на развитое воображение. Не верила, что он предпримет попытки навредить мне. Но пришлось поверить.
Машу́ головой, разгоняю плохие мысли. Кошусь на Марата, но тот уже наглым образом спит на парте, подложив ладони. Ловлю себя на том, что разглядываю его. Черт!
Правда, без пристального внимания я сосредотачиваюсь на монотонном голосе Фирсова. И когда тот дает упражнения для самостоятельной работы, спокойно и довольно быстро решаю их. У меня остается много времени, и я снова смотрю на Марата. Затем на его вариант. Ругаюсь под нос и разбираю задачи.