Вижу неизвестный номер, принимаю вызов и совсем не узнаю голос по другую сторону.
- Кто это? – прерываю я сумбурный поток слов.
- Аленушка, дык соседка это напротив. С Ленина. Валентина Дмитриевна это.
К горлу резко подступает ком.
- Тварь эта редкостная-то объявилась снова! Исколошматил мамку-то твою. У меня она лежит, еле дышит! А что делать-то? Не знаю. Вдруг он и меня зашибет.
Если я и надеялась, что больше никогда не услышу о Толике, мои надежды не оправдались.
- Скоро буду, вызовите скорую. И больше никому не открывайте дверь!
Глава 49
Аля
Я вижу, как врачи скорой помощи заходят в подъезд. Слава богу! Немного жду и иду следом. В голове четкий план навсегда избавиться от гнойного нарыва по имени Анатолий. И я не буду вмешивать Марата. Он итак пострадал. Это только моя битва.
Поднимаюсь на знакомую лестничную клетку с затхлым запахом. Слышу гул голосов из квартиры Валентины Дмитриевны, где сейчас помогают моей маме. Затыкаю все страхи за пояс и стучу в дверь по диагонали от нашей. Мужчина в белой футболке с густыми усами открывает мне.
- Дядь Саш, - не даю ему вставить ни слова, - вызовите полицию, пожалуйста.
Он хмурит кучерявые брови.
- Сейчас я зайду в нашу квартиру и оставлю дверь открытой. Если вы услышите крик…
- Эй, я не пущу тебя! Алька, дурная? Что там у мамки твоей происходит? Набить морду кому, так я и сейчас за «здрасьте».
- Нет, мне нужно несколько минут. Чтобы посадить Толика.
- Едрид Мадрид! Что за страсти! Я пойду с тобой.
- Пожалуйста, - умоляю я.
Включаю диктофон и показываю дяде Саше.
- Нужно вытащить маму.
Знаю, что давлю на больное. Знаю, что мужчина с пивным животиком и доброй душой давно неровно дышит к ней.
Жду. Он наконец кивает. Делаю несколько глубоких вдохов. Натягиваю широкую улыбку. Вставляю ключи в замок. Раз поворот, два поворот. Ручка двери вниз. И я в аду.
В квартире воняет перегаром. На полу капли крови, на стене размазанные пятна. Боже! Меня трясет, но я шагаю внутрь, не заперев за собой.
- Какие люди в Го-о-оливуде! – противно тянет ублюдок с расквашенной физиономией.
Дергаюсь. Сжимаю кулаки, чтобы унять дрожь. Поворачиваюсь к Толику лицом. Он стоит с бутылкой водки в руках и в одних семейных трусах.
- А где мама? – я изо всех сил кошу под дурочку, но план не срабатывает.
Урод ставит бутылку на пол и в два шага приближается ко мне. Сгребает за волосы и резко тянет вниз.
Я с трудом сдерживаю крик. Не могу позволить, чтобы дядя Саша ворвался именно сейчас. Когда у меня еще ничего нет.
- Сука, не дури мне голову!
Он толкает меня к стене и наваливается сальным телом с мерзким запахом пота. Слезы выступают из глаз, но я держусь. До хруста стискиваю челюсть.
- Мамаша уже нажаловалась? А не будь она такой шалавой, не получила бы пзды!
Толик сжимает грязными пальцами скулы и кричит мне в лицо.
- Все вы – гниды подзаборные! А я не дам себя нагибать, понятно? Тебе понятно?
Он трясет меня. А затем я ощущаю его мерзкое вонючее дыхание. Он так близко к губам, что сейчас стошнит.
- Ты опять душишь, - хриплю я. – Опять попытаешься изнасиловать меня?
Как же отвратительно он смеется. Пробирает до костей.
- Ага. Только теперь сосунок тебя не спасет.
Сейчас!
- А-а-а-а!
Я ору так, что окна должны полопаться. Ору, надрывая легкие и связки. Ублюдок отшатывается и закрывает толстыми пальцами уши.
Ловлю момент и изо всех сил бью его острым носком сапог в пах. Стонет он! Хочу ударить еще, но нужно убираться отсюда. Я делаю шаг, второй. Меня сбивают с ног и тянут обратно.
Снова кричу. Дверь распахивается. Врывается дядь Саша. Начинается потасовка. Я выбегаю наружу и съезжаю по стенке вниз. Наблюдаю, как по лестнице не очень-то и спеша поднимается доблестная полиция. Достаю из кармана телефон и расплываюсь в улыбке.
Пять минут сорок секунд. Нажимаю стоп.
Пять минут сорок секунд, которые подарят нам с мамой свободу.
Глава 50
Марат
Когда не нахожу заразу дома и не могу дозвониться ей, в голове раздается щелчок. Ведомый какими-то инстинктами, я набираю Артема из охраны Ветрова и прошу пробить мелкую по геолокации. Специально свой телефон отдал. Подозревал подобную хренотень.
Ответ получаю меньше чем через минуту. Мчу на место быстрее ветра.
И все же опаздываю. Во дворе уже несколько нарядов полиции дежурят. Я бросаюсь в толпу перед подъездом, но меня останавливают. Не пускают. Я громко кричу. Ищу Алену глазами. Вижу, как выносят на носилках… блть, кого? Почему там женская рука? Почему, блть, там женская рука?
Замечаю, как по лестнице спускают Толика в наручниках. Глаза застилает темнота. Я расталкиваю всех, кто мне мешает. Я уже готов прыгнуть на эту мразь. Но меня в последний момент перехватывает… Артем?
- Где она? Где она? Где она? – повторяю без остановки.
Артем держит и не дает пошевелиться, давит на болевые точки. Но я ни хрена не чувствую. Замечаю отца Фила в стороне и… моего? Что здесь делает мой отец?
- А? – переспрашиваю.
- Жива и невредима девчонка твоя. Вон, посмотри!
Срываюсь с места, когда глаза находят Алену. Она, закутанная в плед, сидит в корыте скорой помощи. Врезаюсь в малышку и стискиваю ее так, что…
- Ай! – возмущается. – Задушишь!
- Так тебе, блть, и надо! – отстраняюсь и встряхиваю ее. – Ты чем вообще думала?
- Мы победили, кот.
- Какой на хер победили? Ты себя угробить могла!
- Но Толика теперь посадят.
- Да плевать мне на него!
У меня сердце грудную клетку сейчас пробьет насквозь, так колотится. Я в ужасе. А у мелкой нижняя губа дергается. Вот-вот разрыдается. Дура!
Закрываю глаза, чтобы перевести дух.
- Если ты еще хоть раз выкинешь нечто подобное…
- Марат.
Смотрю на нее. И понимаю, что ни хрена. Хоть сотню раз повторит этот финт, я все ей прощу. Пздц. Обнимаю снова, вдыхаю сладкий запах волос. Миндальный. Я не смогу без него. И без нее не смогу.
- Прости, - всхлипывает малышка. – Я так испугалась. Марат, я испугалась, что это все.
Беру ее лицо в руки. Целую, целую, целую.
- Все закончилось, малыш. И теперь навсегда. Я сделаю все, чтобы засадить этого урода, даже если никто не поможет.
- Поможет, - раздается за спиной голос отца.
Я оборачиваюсь и встречаю его прямой взгляд.
- С той аудиозаписью, что предоставила твоя девушка, это будет просто. Он больше вас не побеспокоит, - а затем он обращается к Алене: - Твоя мама стабильна, но получила сильные повреждения. Ее доставят в частную клинику. Я позабочусь, чтобы у нее были лучшие врачи и уход.
- С-спасибо, - заикается мелкая и кивает. – Могу я поехать с ней?
- Да, конечно.
Поднимает на меня заплаканные глаза.
- Иди, - говорю заразе, - я подойду через две минуты. С вами поеду.
Когда Аленка скрывается из вида, я наконец осознаю, что происходит вокруг. Весь тлен этого сраного места. Перекошенные лица всех этих соседей, которые точно знали, что творилось за плотно закрытыми дверьми, и молчали. Гребаных полицейских, которые довели ситуацию до точки кипения, прикрывая жопу сородича. Я смотрю куда угодно, только бы не смотреть на папу.
Меня хлопают по плечу. Отец Фила.
- Рад, что все закончилось хорошо. Молодцы, ребята.
- Спасибо, - пытаюсь улыбнуться я.
Он кивает и присоединяется к Артему, который ведет страстную беседу с сотрудниками уполномоченных органов. А я по-прежнему избегаю отцовского взгляда.
- Мне нужно… - начинаю я.
- Когда я узнал, что ты чуть не убил кого-то, я испугался, - перебивает меня. – Не хотел, чтобы ты повторил мою судьбу.
О чем он?
- Мне было девятнадцать. И да, в то время я был фанатом футбола. После одного из матчей произошла драка. Массовая. Фаеры, кастеты, даже биты - чего только не было с собой у парней. А у одного из нападавших оказался нож. - Отец делает долгую паузу. - Я вступился за товарища. Как результат – два года тюрьмы за причинение телесных средней тяжести. Я сделал того мальчишку инвалидом, а себе чуть не испортил всю жизнь.
- Но почему я не слышал об этом ни разу?
- Это не те отрезки биографии, которыми принято гордиться. Много денег было потрачено, чтобы скрыть пятна на репутации.
Я не могу найти, что ответить. Не ожидал услышать нечто подобное.
- Прости меня, сын. Ты очень сильный и самостоятельный мужчина, у тебя достойная девушка. Я увидел это. И обещаю, что больше не буду вмешиваться в вашу жизнь.
Киваю, еще не готовый принять все, что случилось. Это нужно хорошенько переварить. А пока проваливать к мелкой. Делаю шаг.
- И Марат, - останавливаюсь, но не оглядываюсь назад, – мне жаль насчет футбола.
Глава 51
Аля
Меня не пускают к маме до самого утра. Предлагают отдохнуть, приехать позже. Просят дать пациентке время прийти в себя. Но я не могу оставить ее. Не сейчас, не в такой важный момент. Она должна знать, что я рядом, когда очнется. Она должна знать, что не одна.
Марат дежурит вместе со мной. Держит за руки, приносит противный горький кофе из автомата. Все время спрашивает про самочувствие. Я уже огрызаюсь в ответ, а он смеется и целует. Отвлекает рассказами про отца и его прошлое, про договор с Филом. Очень много говорит о футболе. Я в основном молчу. Может, поэтому он мне все выкладывает?
У него получается занять меня. Надолго. Но в какой-то миг нервы начинают сдавать. Дергаюсь каждый раз, как на этаже открывается дверь. Цепляюсь к врачам и сестрам, чтобы узнать новости. А вот когда нас наконец зовут в палату, я вдруг оказываюсь совершенно не готова. Почему? Да потому что я пойду за мамой в огонь и воду, но понятия не имею, о чем с ней говорить. Особенно сейчас.
Я теряюсь. Но Марат не дает спасовать. Он берет за руку и ведет вперед. Я так счастлива, что мы есть друг у друга, что мы есть друг для друга. Это придает сил.