атье жемчужного цвета, чуть выше колена, очень удачно скрывающее уже слегка заметный живот. Волосы убраны в пучок, из украшений — только шпильки с небольшими цветами. Наташа, Лена, Настя и Ольга, сестра Яны, как настоящие подружки невесты, все были в платьях одинакового цвета — бирюзового.
Яна была просто в восторге от всего. Она даже представить не могла, что собственная свадьба может приносить столько удовольствия. Ещё бы, когда выходишь замуж за любимого и единственного, а рядом — только родные и друзья. Они собрались точно тем же составом и в том же месте, что на свадьбе Лены и Никиты; за исключением двух девушек и двух молодых людей, которые тогда первые укатили на такси.
После церемонии Яна и Антон (от которого она опять не могла оторвать взгляд — так он был прекрасен в костюме такого же цвета, как её платье) принимали поздравления и… опять пили только минералку: Яна — из-за положения, а Антон — потому, что был за рулём. Её Антон верен себе — всё под контролем. Как же это прекрасно, когда твой мужчина держит всё под контролем!
… Наташа, которая отвечала за культурную программу, объявила танец жениха и невесты. Яна даже не знала, какая будет песня; Наташка вела все переговоры с диджеем сама, и ни за что ни о чём не рассказала Яне.
Едва услышав первые аккорды, Яна узнала дуэт Уитни Хьюстон и Энрике Иглесиаса "Could I Have This Kiss Forever". Старая, добрая, прекрасная песня, которую они с Наташей всегда очень любили. Антон подал Яне руку, и они начали танец первые, все остальные — чуть позже. Яне не хотелось, чтоб они танцевали одни, а все остальные лишь смотрели, и Наташа заставила танцевать всех.
Яна вспомнила их предыдущий танец в "Легенде". Прошло меньше трёх месяцев, а сколько всего случилось!
— Ты такая красивая, а я до сих пор об этом не сказал.
— Ну вот же, сказал.
— А я говорил, что люблю тебя?
Яна смешно наморщила лоб, делая вид, что силится вспомнить.
— Вроде, говорил. Да, точно, говорил.
— А ты?
— Я совершенно точно говорила, причём, первая.
— Я помню. Скажи ещё раз?
— Я люблю тебя.
— Что бы ещё такое умное спросить? — улыбнулся Антон.
— Может, по старинке?
— Что? — не понял он.
— Ну, я говорю, зачем изобретать велосипед, Давыдов?
Он продолжал смотреть на неё, ничего не понимая.
— Ох, — вздохнула Яна. — Говорили мне, что мужчины не понимают намёков, с ними надо только прямо!
Она обняла за шею обалдевшего от счастья Антона и начала целовать. Он обхватил её и прижал к себе. Раздались аплодисменты…
…Наташа объявила сюрприз для жениха; Яна, поймав удивленный взгляд Антона, выпустила его руку и встала рядом с Наташей. Диджей сделал им знак, и они включили микрофоны. Раздались первые аккорды, Наташа начала петь. Когда наступила очередь Яны, она вновь обещала: "Холодным пасмурным днём согрею сердце твоё", и опять в этот момент поймала взгляд Антона.
Она, конечно, надеялась, что Антону понравится сюрприз, но тот восторг и то желание, которые она увидела в его глазах, превзошли все её ожидания. "Только четыре человека в зале знают, почему жениха так проняло", — успела подумать Яна, заметив, что Вадим подошёл и встал рядом с Антоном.
Как только песня закончилась, Антон сразу поймал Яну за руку и притянул к себе. Яна видела, как восхищенный Женя быстро поцеловал Наташку. Потом всё же решилась поднять глаза на Антона. Он смотрел на неё всё так же, как во время песни.
— Новикова…то есть, Давыдова, умеешь же ты сделать меня самым счастливым, этого у тебя не отнять, — он легко поцеловал кончики её пальцев.
Когда они, взявшись за руки, резали торт (естественно, авторства Яны), Антон сказал ей на ухо:
— Сейчас по торту, и поедем. Я бы раньше тебя увёз, сил никаких нет ждать, но и торта очень хочется!
Яна улыбнулась и подумала, что надо когда-нибудь сделать для Антона персональный торт.
…Они целовались, сидя в машине.
— Может, поедем? — робко спросила Яна.
— Да-да, сейчас поедем, — пробормотал он, возвращаясь к её губам снова и снова.
— Антон, если мы сейчас не поедем, у нас первая брачная ночь начнётся прямо тут, в машине, и нас заберут в кутузку.
Он рассмеялся, нехотя отстранился, несколько раз вдохнул-выдохнул, открыл окно.
— Всё, поехали, — улыбнулся ей в зеркале её муж.
Яна откинулась на спинку сиденья и мечтательно закрыла глаза.
…Был конец августа; настало время первого скрининга. Антон, когда узнал, что будущий отец может тоже присутствовать, строго-настрого приказал без него не ходить. Но ему пришлось уехать за два дня до УЗИ; сейчас он вернулся и стоит где-то в пробке. Звонил минут десять назад, узнать, какой кабинет.
… Она уже сидела у стола Юлии Николаевны, когда Антон, наконец, появился. Яна с облегчением вздохнула.
…- Ну что же, тут у нас парень, — невозмутимо сказала Юлия Николаевна, скользя глазами по монитору.
Яна и Антон, как зачарованные, смотрели на неё.
"Парень? У нас будет сын?", — пронеслось в голове у Яны.
— То есть, это уже определённо? Даже на достаточно раннем сроке? — спросил Антон.
Кивнув, Юлия Николаевна стала им что-то показывать и объяснять; они послушно смотрели, ничего не понимали на черно-белом мониторе. Одно Яна твёрдо знала: если Юлия Николаевна сказала "парень", значит, точно парень.
Доктор заполняла какие-то документы в компьютере, а они ждали. Антон задавал Юлии Николаевне вопросы по поводу питания, физических нагрузок, работы, кесарева… Яна молчала, словно боясь отвлечься от переполнявшего её счастья. Но следующий вопрос Антона заставил её вернуться к реальности.
— Доктор, а есть какие-то противопоказания?
— В основном, общеизвестные, — отозвалась Юлия Николаевна. — Тяжёлые физические и эмоциональные нагрузки, ряд медикаментов, переутомление.
— Что касается ограничений конкретно для вас, — невозмутимо продолжала Юлия Николаевна, быстро посмотрев на Антона и вернувшись глазами к монитору. — То их пока нет как таковых. Они вступят в силу с двадцать восьмой недели, это третий триместр. Но мы ещё увидимся до того времени, я успею вас предупредить.
Антон несколько секунд молчал и хлопал глазами. Яне было даже забавно смотреть на его растерянную физиономию. Но вдруг он расхохотался:
— Спасибо, доктор! — сквозь смех проговорил Антон. — Вы буквально вдохнули в меня жизнь… на ближайшие три с половиной месяца.
Улыбнувшись, Юлия Николаевна бросила быстрый взгляд на возмущенную Яну.
…- Что за цирк вы там устроили? — прошипела Яна, когда они покинули кабинет и шли по коридору к лестнице.
Антон, быстро глянув по сторонам, прижал Яну к себе и поцеловал. Она сразу перестала сердиться.
— Я соскучился, — прошептал он, проведя пальцами по её щеке.
— Оно и видно, — улыбнулась Яна.
В машине, вдруг что-то вспомнив, Яна рассмеялась:
— Представляешь, сегодня приходила Анна Андреевна. Она моментально заметила и кольцо на моём пальце, и моё "интересное положение". Прямо так и сказала. И спросила у Ахматова, почему он ей до сих пор ничего не говорил.
— Уверен, он ничего и не замечал, потому не говорил, — улыбнулся Антон, взял руку Яны и пристроил на своё колено.
— Конечно. Я все документы о смене фамилии сама сдала в отдел кадров, откуда ему знать? А живот он долго бы ещё не заметил.
— И как он?
— Расстроился. Анна Андреевна сказала ему, что он старый дурак, и приказала за меня радоваться. Он было начал, но потом сообразил, что я уйду в декрет прямо перед зимней сессией, и снова пригорюнился. Придётся, видимо, мне до конца сессии доработать.
— Ещё чего, даже не надейся, — моментально отозвался Антон, покосившись на неё.
— Анна Андреевна спросила, кто у нас муж. Я не могла себе отказать в удовольствии спровоцировать ещё одну реакцию у Ахматова. Говорю: "Антон Аркадьевич Давыдов". Он говорит: "Наш Антон Аркадьевич?". А я говорю: "Мой Антон Аркадьевич".
Антон быстро пожал её руку на своём колене.
— Не знаю, кто в меня вселился, — усмехнулась Яна. — Что меня сподвигло так ответить.
— Мне нравится, — отозвался Антон.
— Не зря Юлечка Николаевна говорит, что у всех беременных изменения личности в той или иной степени.
— Как думаешь, она решила, что я озабоченный осёл?
— Да ладно, — Яна засмеялась. — Когда тебя такое беспокоило? К тому же, ты не осёл, а просто озабоченный. Озабоченный озабот.
И глядя на притворно сдвинутые брови Антона, невинно продолжила:
— Как думаешь, озабоченность половым путём передаётся? А то я тоже что-то такое чувствую вот уже месяца три, как.
Они рассмеялись.
…День рождения Никиты — двадцать первое февраля. День рождения Антона — третье марта. А как раз посредине, двадцать седьмого февраля, должно было состояться плановое кесарево.
К появлению на свет Кирилла Антоновича уже всё было готово. Спортивные снаряды перенесли в спальню, а кабинет превратили в детскую. Антон заказал у Жени всю детскую мебель: кроватку, надёжный пеленальный стол с бортиками, шкафчики и полочки с минимальным количеством углов… Яна, Лена, Наташа и Светлана Михайловна занимались шторами, обоями, оформлением кроватки и покупкой разных детских вещичек. Мужчины приходили им на помощь по первому зову. Яна не уставала удивляться, насколько всё же дружная у них семья; она уже привыкла к их неустанной заботе и вниманию, и сама стремилась всегда что-то сделать для каждого.
Операция планировалась в перинатальном центре; уже договорились с врачом, которого посоветовала Юлия Николаевна. Двадцать седьмое февраля неумолимо приближалось.
Но Кирилл Антонович рассудил по-своему. Он решил появиться на свет рано утром двадцать пятого… Антон уже собирался уезжать на работу, когда у Яны отошли воды и резко начались схватки. Надо отдать должное Антону, он моментально доставил Яну в ближайший роддом. Если бы Антон промешкал, то сын появился бы на свет прямо в машине. Через час всё было позади; Яна сначала родила без всякого кесарева, а потом, когда она отдыхала в послеродовой, рядом сидела медсестра и заполняла бумаги.