Высокая, приятного вида блондинка – та же, с которой Лана была в пятницу, – пихает ее под ребра, пронзая оценивающим взглядом.
Я протягиваю руку.
– Привет. Я Кэл.
– Майя, – бормочет она, имея вид практически такой же потерянный, как и Лана. Ее рукопожатие кажется крепким.
– Я Бри, – представляется другая девушка, на чьих щеках проступают пятна румянца.
– Приятно с вами обеими познакомиться. Вы не против, если я одолжу у вас Лану ненадолго?
– Конечно нет, – говорит Майя. – Мы совсем не против. Можешь одолжить ее на сколько тебе угодно.
Бри выглядит немного смущенной.
– «Одолжить» – это какое-то кодовое слово или типа того?
– Бог мой, – говорит Лана, обретя голос. – Может, вы двое прекратите наконец? – Она раздраженно смотрит на подруг, прежде чем снова сосредоточить свое внимание на мне. – Это правда мило с твоей стороны, спасибо, но я иду в общежитие. Так что никакого, хм, одалживания не состоится.
Она не может сдержать зевок, и я замечаю темные круги под ее глазами и болезненную бледность кожи.
– Выглядишь усталой. С тобой все в порядке? Ты не больна?
– Нет, – отвечает она, подавляя еще один зевок. – Я мало спала последние несколько ночей.
Осторожно я обнимаю ее за плечи, мысленно содрогаясь, когда она будто деревенеет от моего прикосновения.
– Можно подвезти тебя до общежития? Ты едва на ногах держишься.
Она ускользает из-под моей руки.
– Все в порядке, Кэл. Я могу воспользоваться автобусом. – Лана разворачивается. – Но еще раз спасибо за заботу, – бросает она через плечо.
Не обращая внимания на подруг, я кидаюсь вслед за ней и встаю точно на пути, чтобы у нее не было другого выбора, кроме как остановиться.
– Не могла бы ты перестать убегать, Лана? – Я прикладываю все усилия, чтобы отчаяния не было заметно.
Она смотрит в пол, закусив нижнюю губу.
– Лана, посмотри на меня. – Я скрещиваю руки.
Она поднимает голову.
– Почему ты так добр со мной? – слышу я тихий вопрос.
Я чешу голову.
– Потому что переживаю за тебя и хочу, чтобы ты снова появилась в моей жизни. Ты мой лучший друг, Лана. – У меня перехватывает горло. – Мы не можем снова стать друзьями? – Не совсем то, к чему я стремился, но мне стало понятно, что нужно действовать постепенно. Аккуратно подвести ее к главному.
– Я не понимаю, почему ты этого хочешь. Не понимаю, как ты мог простить меня.
Итак, леди и джентльмены, вот она – суть дела.
Я роняю руки и вглядываюсь в ее глаза.
– Слушай, давай где-нибудь поговорим, пожалуйста. Я знаю, ты устала, и не задержу тебя на долго. Мы не можем откладывать этот разговор бесконечно. Слишком многое недосказано. Давай просто поговорим о произошедшем, а потом подумаем, что делать дальше. – Ее лицо выражает нерешительность. Я наклоняю голову до уровня ее глаз, надуваю губы и изображаю щенячий взгляд. – Пожалуйста, Медовая булочка. Один кофе. Один разговор. Если ты по-прежнему не захочешь иметь со мной ничего общего, я отступлю. Слово скаута. – Я никогда не был скаутом, и она об этом знает, так что моя ложь абсолютно прозрачна, как и ее замешательство, но суровые времена требуют суровых решений.
Он вздыхает.
– Ладно.
Мысленно я в победном жесте вскидываю кулак, послав ей гребаную ухмылку. Можно подумать, что я только что выиграл в сраную лотерею. Очень осторожно беру ее под локоть и веду через дорогу, ощущая спиной пристальное внимание ее подруг. Она машет им рукой, прежде чем забраться во внедорожник, когда я открываю перед ней дверь. Я включаю кондиционер и завожу двигатель.
– Скромное местечко за углом твоего общежития, хорошо?
– Конечно. – Ее губы плотно сжаты, и потом она только смотрит в окно, не проронив ни слова.
Я пролистываю музыкальные треки, остановившись на ее любимой песне U2. Губы Ланы дрогнули, когда нежный тембр голоса Боно разнесся по кабине. Я припаркоываюсь перед небольшим кафе и обхожу внедорожник, чтобы открыть ей дверцу.
– Спасибо, – одаривает она меня самой равнодушной улыбкой из своего арсенала. Можно подумать, что я веду ее по трапу или что-то в таком духе. И не в первый раз я корю себя за всю ту боль, что непреднамеренно причинил ей.
Мы делаем заказ и занимаем маленький столик в задней части кафе у окна. Лана снимает и вешает на стул свитер. Сцепливает руки, кладет их на стол. Я замечаю, что она дрожит, и наклоняюсь вперед со своего места.
– Не нервничай. Это всего лишь я.
– До сих пор не могу поверить, что ты здесь, – говорит она, когда появляется официантка с нашими латте.
– Поверь, детка. Я никуда не денусь.
Она задумчиво слизывает пенку.
– Так как это все будет выглядеть?
– Почему бы мне не начать первым? – предлагаю я, отодвинув кофе в сторону. Она кивает.
– Просто выслушай меня, прежде чем перебивать, хорошо? Мне пришлось потрудиться, чтобы получить шанс высказаться. – Она кивает, сглотнув, и барабанит пальцами по столу. Волосы блеснули огненно-красным, когда она поворачивает голову, и мне нестерпимо хочется протянуть руку и окунуть пальцы в волны ее прически. Когда мы учились в начальной школе, Грета каждое утро на кухне укладывала ей волосы, и у меня появилось довольно нездоровое увлечение. Каждое утро я впадал в транс, наблюдая, как Грета водила расческой по волосам Ланы, собирая их в конский хвост. Тогда я впервые ощутил, что такое стояк.
Лана внимательно всматривается в меня, приоткрыв рот в ожидании.
– Прости. Мне просто вспомнилось, как твоя мама укладывала тебе волосы у нас на кухне каждое утро перед школой. И я выпадал из реальности, наблюдая за тобой.
Ее глаза удивленно распахиваются.
– Не подозревала об этом.
– Ты о многом не подозревала, и это факт, подружка.
Ее ответная улыбка полна грусти.
– Фэй передала мне твое письмо. Я прочитал его миллион раз, наверное… – Я достаю измятый конверт из заднего кармана и кладу на стол между нами. – В первый раз, читая его, я плакал. Если бы кто-то из моих братьев меня слышал сейчас, то никогда бы не забыл это признание. И я никогда не хотел причинить тебе боль, Лана. Всегда думал, что защищаю, но теперь знаю, что делал все не так. Ты была единственной для меня, и я не должен был игнорировать тебя. Стоило просто признаваться в своих чувствах.
Из уголка ее глаза течет слезинка, но была быстро уничтожена хозяйкой.
– В прошлом году я говорил правду. Я был готов взять на себя обязательства перед тобой, но, видимо, погорячился, раз позволил Эддисон вонзить в себя свои коготки. Неважно, что я был пьян и злился из-за того, что наши отношения были в подвешенном состоянии. Ты была рядом со мной всю жизнь. Принимала меня со всем дерьмом. А я подвел тебя сразу после того, как ты отдала мне все. Никогда не прощу себя за это.
– Нет. Пожалуйста, не надо так! – В ее взгляде отчетливо сквозит тоска, и еще больше слез готово выплеснуться наружу. – Не вини себя, в случившемся нет твоей вины.
– Я считаю иначе, – честно отвечаю я. – Я ранил тебя снова и снова. Знал, что небезразличен тебе, и специально действовал назло тебе или своим собственным чувствам. Продолжал игру, хотя знал, что тебя это расстраивает. Я был полным идиотом, и именно это мое поведение довело тебя до подобных действий. Я отдал тебя в лапы Эддисон. И виноват не меньше, чем она.
– Бог мой! – восклицает Лана, перегнувшись через стол. В ее глазах блестит гнев. – Поверить не могу, что ты так думаешь! Все совсем не так! Плевать, что я была ранена. Это не давало мне права говорить то, что я сказала. Ничто не может искупить мою вину, и если ты думаешь, что сказав мне, будто понимаешь, вернешь все на круги своя, ты совсем не знаешь меня. Я не могу позволить тебе взваливать всю вину на себя. Я не позволю тебе, – решительно качает она головой.
К черту все. Я беру ее нежные руки в свои.
– Мы оба наделали ошибок, детка. Почему бы нам не договориться, что мы оба были неправы, оставить прошлое в прошлом? И вместо этого двинуться дальше?
– Ничего не получится, Кэл.
– Почему нет, черт возьми? – требовательно спрашиваю я, пытаясь сдержать гнев. Слезы текут по ее лицу, оставляя новые шрамы на моем сердце. Всегда ненавидел ее слезы. – Медовая булочка, не плачь, пожалуйста.
– Ты можешь думать, что простил меня, но на самом деле это не так. Не совсем так. В какой-то момент ты начнешь злиться на меня, и это погубит нас. Я бы предпочла сохранить те хорошие воспоминания, которые пока у меня остались, а не превращать все в дерьмо окончательно.
– Никогда не считал тебя трусихой, Лана.
Она пытается выдернуть свои руки, но я сжимаю их сильнее. Я не готов отпустить ее.
– Я реалистка, Кэл.
– Ответь мне, Лана. У меня действительно еще есть частичка твоего сердца? Она все еще моя?
– Ты и так знаешь ответ.
Ее голос звучит надломлено, и это разрывает мне сердце.
Краем глаза я замечаю пару девушек за другим столиком, шепчущихся и разглядывающих нас. Одна из них мечет в меня яростные взгляды. Не обращая на них внимания, я снова сосредотачиваюсь на хрупком создании, сидящем напротив меня. Лана может быть чертовски упрямой, когда хочет, и пока она явно не спешит отказываться от своего решения. Я понимаю, что еще предстоит попотеть.
– Мне нужно услышать это от тебя.
– Зачем мучить себя? Нас?
– Лана, – шепчу я, перегнувшись через стол, – потому что я не теряю надежды, что ты все еще любишь меня. Если скажешь, что больше не испытываешь ко мне чувств, то я оставлю тебя в покое. Обещаю. Но если ты скажешь, что я все еще небезразличен тебе, то я не сдамся. Кто-то из нас должен бороться, – она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я поднимаю указательный палец, останавливая ее, – и я хочу знать правду, Лана. Ты мой должник. – Я не могу позволить ей солгать. Если бы она честно сказала, что со мной все кончено, я бы ушел. Мне нет смысла принуждать ее к чувствам, которых она больше не испытывает. Это убило бы меня, но я выполнил бы обещание.