— Ну разве не здорово? — спросила она. — Я говорю про то, что нас тренируют, всех нас. Ты знаешь, как ходить, как произносить «чииз» в фотообъектив, такого рода вещи. Тори, я просто умру, если меня не выберут королевой.
— А ты еще так молода, — отозвалась Тори с насмешливой серьезностью. — Кроме того, подумай сколько всего ты могла бы упустить. Колледж, какого-нибудь супермена, мастера обниматься с футбольным мячом…
— Дура, — беззлобно сказала Тереза. — Кстати, что там с фестивалем? Сегодня в школе мы много болтали на эту тему. Нейл Хант сказал, что в городах фестивали устраивают, чтобы мужчины чувствовали себя более важными. Знаешь, чтобы получить возможность помаршировать на параде.
Тори сделала глубокий вдох и попробовала передать Терезе идею Креншоу:
— Объединение — вот цель. Объединенное усилие, чтобы показать всем, насколько наш город прекрасное место, что в нем можно поселиться или открыть дело. По одиночке они многого добиться не могут…
— Ты имеешь в виду, что это как во время стихийного бедствия. Один человек не может держать под контролем многое, но организация удесятеряет силу каждого в отдельности?
На происходящее можно было бы посмотреть и как на стихийное бедствие, но она имела в виду не это. Как раз наоборот или, может, нет.
— В некотором смысле, — согласилась Тори. — Праздник означает, что каждый человек принимает участие в общем деле, ощущает себя частью города и гордится этим. Собраны деньги для широкой рекламы, по сути, рекламы самого города.
— Тори, Оукс проводит такие ежегодные праздники?
Когда Тори покачала головой, Тереза сказала:
— Ну, он растет быстрее Лейквилля.
— У тебя что, нет домашнего задания? — спросила ее раздосадованная сестра.
— Целая куча. Беттили Бафф сказала, что я не могу стать королевой из-за цвета моих волос. Мол, где это слыханно, чтобы королева была рыжей? И почему мои волосы называют рыжими, хотела бы я знать?
Тори взъерошила собственную шевелюру.
— Такова общепринятая классификация, наверное. Твои волосы медные, мои — бронзовые. А ведь натуральных золотоволосых девушек называют блондинками, не так ли? Лучше иди делай уроки.
Вскоре после этого позвонил Дэн.
— Не пора ли прокатиться? — спросил он. — Мне нужен свежий воздух, и в большом количестве.
Тори согласилась и решила, что, пока Дэн будет добираться до ее дома, она проветрится в одиночку, чтобы своими проблемами не забивать ему голову. Только она об этом подумала, как явилась тетя Ирма.
— Когда я была молодая, — мрачно изрекла она, — приличные девушки не выходили из дому в такой поздний час.
Тереза, высунув голову из-за своей двери, внесла подсказку:
— Дорогая тетя, когда ты была молодая, девушкам незачем было выходить из дому поздно, у них было время, чтобы встречаться со своими молодыми людьми при свете дня.
— Это все фестиваль. — Тори поспешила разрядить атмосферу. — Мы оба так заняты.
— Вот замуж выйдешь, времени будет навалом, — продолжала ворчать ее тетя. — Еще начнешь мечтать о том, чтобы один из вас убрался из дома и оставил второго в покое.
Тори покачала головой. Она знала супругов, живущих вместе много лет и по-прежнему тянущихся друг к другу. Друг для друга они были не просто супругами, но и лучшими друзьями, самыми близкими людьми. Их отношения пронизывались сильной любовью, зацементированной взаимной заботой и помощью. Этого же Тори хотела и от своей семейной жизни.
— Ну, — Ирма снова скорбно вздохнула, — можете пользоваться моментом, пока луна светит. Клодия не дремлет. Говорит, что у вас с Дэном летний романчик. — У Тори перехватило дыхание. — Старая миссис Картрайт рассказывает, что в те времена, когда достаточно было одного лета, чтобы довести дело до свадьбы, ты бы запросто его захомутала. И она целиком за это. Хочет, чтобы ты как-нибудь пришла к ней на ужин, но я не советую. Она подает на стол объедки.
Тори вышла, смеясь, но на самом деле не на шутку задумалась.
Когда они с Дэном добрались до уединенного местечка на берегу озера, Дэн спросил, что ее беспокоит.
— Ничего особенного.
— Тори, если это из-за дома, то помни, что я не подписывал никаких бумаг. Я подумал, что он тебе понравился.
— Он действительно мне нравится.
— Я слышал…
Тут она повернулась к нему:
— Дэн, мы должны прийти к пониманию. Некто решительно настроен на то, чтобы разрушить нашу помолвку. Я слышала только косвенные намеки на это, но я верю в тебя. Я отказываюсь принимать на веру какие бы то ни было домыслы от кого бы то ни было. Я выслушаю только то, что ты мне скажешь. Тогда я буду знать все как есть. А что касается дома, то я не рассказывала о нем никому, даже Терезе и тете Ирме.
Они торжественно заключили договор, а потом сидели, наблюдая за озером и черно-синими горами на фоне темного неба.
— Нам предстоит тернистый путь, — вдруг произнес Дэн.
— Необязательно, — отозвалась Тори. — Ритм жизни подобен ритму волн. Борись с ними изо всех сил, и утонешь; ты устанешь и потерпишь поражение. Скользи вместе с волнами, и останешься на плаву даже в шторм.
Дэн кивнул:
— Если следовать твоей аналогии, скользить вместе с волнами не значит прекратить плыть. Может быть, тебе придется отклониться от прямого пути, но ты продолжаешь двигаться туда, куда задумал. Ты не растрачиваешь силы в тщетной борьбе. — Некоторое время Дэн сидел, довольный собственными размышлениями, затем вдруг сдвинул брови. — А как насчет водоворота, о котором ты не подозреваешь, пока в него не угодишь?
— Так со мной и случилось; я имею в виду ту аварию. Я ушла под воду без борьбы, потому что не могла сопротивляться. Водовороты имеют ограниченную площадь. Когда не сопротивляешься, то быстрее поднимешься на поверхность.
— В этом что-то есть. Возьмем какую-нибудь национальную катастрофу…
— Или, — пошутила Тори, — Лейквилльский фестиваль.
— Бр-р, но это действительно верно. Ты не навлекал на себя это бедствие, но угодил в него и вырваться на свободу не можешь. Тогда ты плывешь вместе с ним. Конечно, пока доберешься до берега, можно сломаться.
— Ну вот, — игриво сказала Тори, — у нас есть этот жестяной навес, и ни у одной пары в мире не было лучшей компактной дорожной кухни, чем у нас. Важно лишь одно, — серьезно произнесла она, когда машина остановилась перед ее домом, — не потерять наш консервный нож, а то мы умрем с голоду.
На следующий день Тори ждало редкое удовольствие — выходной. Время прихорашиваться, делать прическу, возможно, купить новое платье. Такой день был для нее сущей драгоценностью.
Тори было необходимо хорошо выглядеть при ее положении в клубе, но она достигала этого скорее благодаря собственным умениям, нежели деньгам. Теперь званый ужин в доме Эллсуортов, на который ее пригласили, представлял для нее проблему. У нее не было подходящего наряда для этого, а ведь ей надо было выпендриться, как это называла Тереза.
Тори решила купить платье, которое она будет носить уже в качестве миссис Дэн Морган. Ей хотелось иметь такой наряд, который фасоном и цветом пел бы о весне. Но весна коротка, и в тот год, из-за фестиваля, ей было необходимо приобрести что-то внесезонное.
Она отыскала платье цвета бледного золота, которое оттеняло ее волосы и подчеркивало стройную фигуру.
Она купила хорошо сочетающиеся с платьем туфли и легкое шерстяное пальто такого же оттенка, которое так и просилось к ней в гардероб.
Счастливая, Тори направилась в салон красоты. Завтра она действительно составит достойную пару Дэну, ведь на званом ужине у Эллсуорта она будет уже почти миссис Морган.
Роберта причесывала ей волосы, когда начались разговоры, сплетни, которые могли бы стать для Тори интересными.
— Но для чего ей такой дом? — спросила одна женщина.
— Ну, думаю, что особняк ее отца для нее слишком велик. А вообще разве можно понять, почему Клодии что-то когда-то нужно?
— Где он находится? — спросил кто-то другой.
— На Западной Террасе. Эллсуортам вдруг срочно потребовалось переезжать, и Клодия приехала туда с наличными.
Глава 8
Тори посмотрела вниз на свои руки. Она не смела взглянуть в зеркало, боясь, что Роберта заметит ее испуганное лицо.
Клодия купила их дом. Это она, Клодия, намекала Дэну на то, что Тори всего лишь притворялась, будто дом ей нравится, чтобы ему было приятно. Тогда зачем она его купила? Ей самой он не был нужен. Этот дом для нее слишком скромен.
Снаружи на парковочную площадку свернул автомобиль. Тори выглянула в окно, торопливо расплатилась, схватила пальто и оказалась у двери к тому времени, как миссис Эллсуорт, казавшаяся совершенно измученной, дошла до нее.
— Моя дорогая, я с таким трудом нашла вас. Нам снова приходится переезжать, просто смешно. Прошлым вечером мы получили телефонный звонок, и никак не можем связаться с мистером Морганом.
Клодия Гарт сообщила им о том, что комитет собирается на званый ужин в резиденции Эймса.
— Сегодня утром, — рассказывала миссис Эллсуорт, — она проявила достаточную любезность, чтобы снять с нас часть забот. Она купила наш дом за наличные — неужели это не удивительно? — и организует продажу его вам и мистеру Моргану, если вы одобрите дом после того, как его посмотрите.
Настоящей причиной того, что она встретилась с Тори, была потребность принести извинения за вынужденную отмену ужина на следующий день. Им предстояло провести весь день, упаковывая самые дорогие вещи; затем, в понедельник, рабочие транспортной службы должны были завершить сбор имущества в дорогу.
— А тем временем, — вздохнула она, — завтра на рассвете мы выезжаем. Виктория, никогда не выходите замуж за человека, которого переводят с должности на должность. Только подумаешь, будто все, устроились на одном месте, как вдруг тебя будто обухом по голове бьют. А от перевода отказаться нельзя. Это всегда повышение.
Появился патрульный полицейский, и миссис Эллсуорт метнулась к своей машине, помахав рукой на прощание.