Кэтрин ждала какого-то продолжения, что Джордж начнет оправдываться и, как обычно, все объяснит, но он просто молча пил шампанское. Ей было бы гораздо легче, если бы он спорил с ней, пытаясь доказать обратное – эта тишина просто убивала ее.
В это время объявили финальный лот – «ужин с канцлером». Торги разгорелись нешуточные. Несколько крупных представителей бизнес-элиты были не готовы уступать друг другу, и ставка просто неконтролируемо взлетала вверх. В конце концов, один из них, перебил ставку настолько, что остальные сдались. Оливер Стоун, будучи единственным ребенком в семье, привык всегда добиваться своего и ни перед чем не останавливаться. Сейчас, занимая достойное место в обществе, он почивал на лаврах, и его самой главной целью было устроить счастье своей единственной избалованной дочери. Конечно же, он, как и все отцы единственных дочерей, считал, что она как минимум должна стать женой канцлера, если не первой, то хотя бы второй. А поскольку канцлером на данный момент был Джордж, то выбор Стоуна автоматически пал на него.
Оливер Стоун выиграл этот ужин, как он объявил, для своей дочери Мириэм. Та выбежала на сцену абсолютно счастливой, и Джордж пожал ей руку. Девушка, не упуская своего шанса, просто вцепилась в его руку и перед уходом со сцены крепко обняла. На ее лице светилась такая улыбка, как будто в качестве лота она полностью заполучила Джорджа. Кэтрин, еще не успев отойти от истории с журналистом, была вне себя от злости.
Вечер тем временем подошел к концу. Попрощавшись с гостями, Джордж открыл перед Кэтрин дверь машины, а сам сел с другой стороны.
– Кэтрин, я хочу поговорить с тобой, – начал Джордж, – я прошу тебя, научись доверять мне и тому, что я делаю. Я никогда не причиню тебе вред. Я хочу быть с тобой до конца моих дней. Что еще тебе нужно?
Как же Кэтрин хотелось поверить его словам! Она мечтала оставить все в прошлом, закрыть эту книгу и больше к ней не возвращаться: она не могла представить свою жизнь без Джорджа. Но, к сожалению, их совместная жизнь была полна тайн и постоянного напряжения.
– Я хочу тебе верить, – отвечала девушка, – но пойми: каждый раз я чувствую себя так, будто попадаю в новую ловушку.
– Прости, дорогая, быть со мной и правда тяжело. И да, я привык действовать жестко и бескомпромиссно. Это единственный способ чего-то добиться, Кэт, быть кем-то в этой жизни и иметь возможность на что-то влиять. Я думаю, ты бы не была счастлива рядом со слабым мужчиной. – Он представлял все происходящее в таком свете, что доводы Кэтрин просто переставали иметь смысл.
– Поедем домой, Кэтти, у меня припасена бутылка отличного вина. – И Джордж притянул девушку к себе.
Рано утром Кэтрин проснулась от аромата кофе – чашка уже стояла на ее тумбочке. Джордж что-то читал, лежа рядом с ней на кровати. Кэт обняла его, ведя ладонью по его руке, пока внезапно в районе запястья не наткнулась на повязку.
– Что это, Джордж? – удивленно спросила девушка. – Ты поранился? Вчера ночью этого не было.
– Может быть, ты просто не заметила, – безразлично ответил Джордж, не отрываясь от чтения.
– Да нет, в самом деле, я точно знаю. Ты куда-то уходил ночью? В ложу? Джордж, не молчи, неужели это ваши ритуалы?
Он отложил книгу в сторону и посмотрел девушке в глаза.
– Какие еще ритуалы, Кэтрин? – Он отвечал, еле сдерживаясь.
– Откуда я знаю, Джордж! – воскликнула Кэт. – Разрезаете запястье, капаете кровь в кубок и пьете, или как там у вас принято! Почему нельзя просто ответить на мой вопрос?
– А что, позволь поинтересоваться, ты находишь странного в ритуалах с использованием крови? – внезапно весело спросил он, но Кэтрин на мгновение стало жутко. – Разве ты не знаешь, Кэтти, что кровь – это магическая субстанция. И прямая заинтересованность многих людей заключается в восстановлении и совершенствовании себя через ритуальные порезы. Эта предельная потребность в трансформации и познании себя лежит в основе искренности и является необходимым приложением максимы «совершенная любовь и совершенное доверие». Но тебе эти вещи не известны, и тебе не дано их познать, потому что ты все время сомневаешься во мне… – Джордж не договорил, потому что увидел, что на Кэтрин нет лица.
– Кэт, детка, – улыбнулся он, – дорогая, это шутка. Это все розыгрыш, ничем таким я, конечно, не занимаюсь, это все глупости, прости, если напугал тебя.
– А откуда тогда порез? – слабо спросила Кэтрин.
– Ночью рассматривал приобретенный самурайский меч и порезался, – усмехнулся он и обнял девушку. – Ну все, хватит, я просто пошутил.
– Не шути так никогда, Джордж, ты играешь с огнем, – ответила Кэтрин, рухнув на подушки.
– Нет, это лучше ты скажи мне – ты правда думала, что мы проводим такие ритуалы? Кэтрин, на дворе двадцать первый век, это просто смешно! – усмехнулся в очередной раз Джордж, отпивая горячий кофе. – И это моя жена, кто бы мог подумать!
– Мне нечего тебе сказать. Ты так меня запугал, что я уже не знаю, что думать.
– Хотелось бы мне провести весь день, разубеждая тебя в собственном коварстве, но меня ждет Мириэм, – сказал Джордж, встав с кровати.
– Неужели тебе действительно придется идти с ней на ужин? С этой несносной выскочкой? Вы знакомы?
– Ты же знаешь, такой типаж женщин меня совершенно не интересует, – ответил Джордж, параллельно вытаскивая вещи из шкафа, – кажется, я видел ее пару раз на каких-то мероприятиях, но близко мы никогда не общались.
– Зачем тогда она, точнее, ее отец, столько заплатили за этот ужин? – не останавливалась Кэт.
– Это же аукцион. Процесс здесь не менее важен, чем результат, – просто ответил Джордж, – особенно когда у тебя есть деньги. Но если ты так ревнуешь – я уточню, могу ли отправить на встречу с ней своего заместителя.
Глава 13
Прошла неделя, и обстоятельства сложились так, что на ужин с Мириэм действительно был отправлен заместитель Джорджа, а Кэтрин была занята планированием их совместного турне по Европе, которое уже было анонсировано в местной прессе.
Днем ей пришло сообщение от Уортера: он писал, что находится в Вене и просит встретиться с ним как можно скорее. Кэтрин ничего не слышала о его судьбе с того разговора на балу. Она знала, что все упоминания о ее журналистской деятельности были удалены из Сети по просьбе Джорджа.
Недолго думая, Кэтрин села в машину и отправилась в город; накануне Джордж как раз предупредил ее о том, что будет дома поздно, так что обстоятельства складывались как можно удачнее.
Уортер выглядел уставшим в своем, как всегда безупречном, костюме; было видно, что потеря контроля над холдингом далась ему непросто. Как Кэтрин и предполагала, Уортер хотел надавить через нее на Джорджа и добиться каких-то улучшений.
– Майкл, я понимаю, чего ты добиваешься, но я уже приняла решение сохранить все как есть, – сказала Кэтрин после его длинного монолога о том, как холдинг, подвергаясь жесткой цензуре со стороны нового владельца, теряет капитал и свою постоянную аудиторию, – я не смогу тебе помочь. Вернувшись в Австрию, я выбрала сторону. Прости.
– Кэтрин, подумай лучше. Всего за пару месяцев ты будто стала другим человеком! Это немыслимо, как тебе здесь промыли мозги!
– Я понимаю твое негодование, поверь, но я уверена в своем решении.
– Что ж, я вижу. Мы многого достигли, но, кажется, настало время идти каждому своей дорогой. Надеюсь, ты не пожалеешь о своем выборе.
– До свидания, Майкл.
– До новых встреч.
Уортер посадил Кэтрин в машину, поцеловал ее на прощание и закрыл дверь. Он еще долго стоял и смотрел вслед уходящему автомобилю, будто вместе с ним исчезала и часть его самого.
В тот день они с Джорджем так и не встретились – Кэтрин уснула раньше его возвращения, а утром нашла в спальне записку, в которой говорилось, что он ждет ее к завтраку.
Быстро накинув легкое платье и собрав волосы в хвост, девушка спустилась в столовую: для завтраков на террасе стало слишком холодно, поэтому им пришлось отказаться от любимого утреннего ритуала. Джордж явно ее ждал, но его вид не предвещал ничего хорошего.
– Что-то случилось? – осторожно спросила девушка.
– Это я хотел спросить у тебя, – ответил Джордж и кинул на стол утреннюю газету.
На первой полосе Кэтрин увидела себя с Уортером. Снимок был сделан в момент их прощания; создавалось ощущение, что они вместе как пара – на фотографии Уортер нежно целует ее в щеку, заботливо придерживая дверь машины. Заголовки были просто ужасные. Кэтрин хотелось провалиться сквозь землю. Что бы она ни сказала сейчас, погасить этот скандал будет невозможно. Она быстро представила, что в ближайшие дни журналисты все узнают об Уортере, ее карьере и их отношениях. Кэтрин стояла в оцепенении, а Джордж смотрел на нее в упор.
– Мне придется отменить наше турне, – сухо и холодно сказал он, – а тебе на какое-то время придется уехать. – Он сжал губы.
– Но, Джордж… – только и смогла промолвить Кэтрин.
– Не нужно ничего объяснять, Кэтрин, ты сделаешь только хуже, – перебил ее Джордж, – мне пора. – Он встал из-за стола и направился к дверям.
Кэтрин осталась одна. Ей хотелось, чтобы этот завтрак никогда не заканчивался, потому что после него в ее жизни наступала полная неопределенность.
Простит ли ее Джордж? Наверное, простит, раз он даже не попросил объяснений. Но этот инцидент уже невозможно будет вычеркнуть из всей их дальнейшей совместной жизни. Сможет ли она когда-нибудь посещать с ним официальные приемы? Сможет ли он относиться к ней как прежде и не станет ли это поводом к их разрыву? Ответов на эти вопросы у нее не было. Она понимала, что в скором времени эта информация окажется в интернете, на телевидении и вся Австрия будет в курсе. У Джорджа было много конкурентов, и любой из них с удовольствием воспользовался бы этим. Эта буря быстро не утихнет.
Возможно, Уортер специально подставил ее, заранее все спланировав. Не исключено, что он уже работает на кого-то из конкурентов Джорджа.