– Я рад, что мне выпала ты, – Сид улыбнулся и положил руку на плечи девушки.
– Сид, послушай меня, – начала Лизбет, не убирая его руки, – я сейчас пока не готова к отношениям, понимаешь…
Ее монолог неожиданно прервал буквально из ниоткуда появившийся Гилберт.
– Мисс Лизбет и мистер Сид, – сказал он своим строгим голосом, – если ваши симпатии совпали, это вовсе не означает, что нужно воспринимать слова мистера Уилсона буквально. Здесь не место и не время для демонстрации ваших личных взаимоотношений. К тому же буквально через несколько минут начнется следующая лекция, на которой вы оба должны быть.
Довольный тем, что он подшутил над Лизбет, Гилберт отправился дальше. Девушка, задетая его издевками, обняла Сида и неожиданно его поцеловала, рассчитывая, что Гилберт это увидит.
Ее расчет оказался верным: пройдя несколько шагов, он действительно обернулся и даже на секунду замер. Впрочем, почти никто этого не заметил, ведь Гилберт быстро взял себя в руки, развернулся и скрылся в здании университета.
– Ну все, нам пора, мы не можем опоздать, – сказала Лизбет, отстраняясь от Сида. Она взяла его за руку, и они вместе побежали в лекторий.
Всю лекцию молодой ученый только и делал, что придирался к каждому своему ученику. Особенно не повезло Сиду. Лизбет внутренне ликовала, радуясь, что Гилберт ревнует. После лекции он попросил мисс Лизбет задержаться.
Она спокойно подошла к нему и встала совсем близко.
– Вы что-то хотели, мистер Гилберт? – спокойно спросила Лизбет, улыбаясь.
– Если вы думаете, что подобное поведение производит на меня впечатление, то вы сильно заблуждаетесь. Можете быть свободны, – только и сказал Гилберт, изо всех сил стараясь держать себя в руках.
– Это все, что вы хотели мне сказать? – уточнила Лизбет.
– Да, – сухо ответил он и первый вышел из лектория.
Когда Лизбет вернулась в свои апартаменты и увидела лежащие при входе ампулы, ее охватил такой гнев, что она схватила поднос и со всей силы кинула его об стену. После этого ей стало легче. Она взяла одну из факультативных книг и допоздна читала ее, лежа в кровати, пока не уснула.
Утром ее разбудил звонок в дверь. Открыв дверь, девушка увидела на пороге Гилберта; в руках он держал желтый конверт.
– Вы что, спали в одежде? – спросил он, не поздоровавшись.
– Что все это значит? – спросила его Лизбет, не сводя глаз с желтого конверта.
– Я пройду? – спросил Гилберт и, не дожидаясь ответа, вошел в коридор.
Оказавшись в прихожей, Гилберт начал водить рукой по стене справа от двери, пока не обнаружил небольшую панель; откинув защитную крышку, он ввел какой-то код.
– Что ты делаешь? – спросила Лизбет.
– Перестраховываюсь. Не хочу, чтобы эта видеозапись сразу же отправилась Уилсону.
– Конверт ты принес для меня? – спросила Лизбет.
– Как ты догадалась, – с издевкой сказал Гилберт. – Вчера Камилла, просматривая записи камер из твоей комнаты, зафиксировала, как ты кидаешь таблетки об стену, и тут же написала рапорт Уилсону. Зачем ты это сделала, можно тебя спросить? Поздравляю, с этой минуты ты уже находишься на домашнем обучении.
– А зачем ты вчера устроил этот театр с Сидом? – неистовствовала Лизбет, – Зачем ты меня демонстративно игнорируешь?
– Не зря я отключил камеры. А театр с Сидом устроила ты, а не я.
– Иди к черту, Гилберт…
– Так я могу включить камеры обратно? Нам нужно еще раз записать диалог с вручением тебе желтого конверта, только без твоих эмоций.
На этот раз Лизбет сочла благоразумным промолчать. Оказалось, что Гилберт назначил себя ее куратором на эту испытательную неделю. Вручив ей конверт под запись, Гилберт объяснил ей правила поведения и назначил воспитательную встречу в конце дня. В связи с его большой загруженностью, Лизбет было разрешено приходить к нему самой, поэтому, еле дождавшись в своей комнате окончания учебного дня, девушка бросилась к его дому. Гилберт быстро открыл ей дверь и спросил:
– Ты как?
– Нормально, читала целый день. Ко мне даже заходил Уилсон, говорил, что все люди ошибаются, успокаивал меня и обещал взять все под контроль.
– Вот видишь, я же говорил, что ты здесь на особом счету, – усмехнулся Гилберт.
– Сейчас, конечно, самое удачное время для шуток, – ответила ему Лизбет, проходя в гостиную. – Чем займемся?
– Если честно, ты можешь приходить сюда просто для формальности. Я выбрал такой вариант, чтобы не изображать в твоих апартаментах бурную научную деятельность перед камерами.
– Ах, вот оно что! А мистер Уилсон говорил, что ты так занят, – иронизировала Лизбет.
– Раз уж ты пришла, и нам не нужно ничего делать, может, поужинаем вместе? Выпьем по бокалу вина…
– Ты серьезно? – глаза Лизбет загорелись от восторга. – Гилберт, это лучшее, что ты мог мне предложить!
– Садись к столу, я налью вино и принесу еду.
– Нельзя ли продлить мой желтый конверт?
– Я же говорил, что ты совершенно не подходишь для работы на проекте – у тебя на уме одни гедонистические мысли, – сказал Гилберт, садясь совсем рядом с девушкой.
Они сами не заметили, как выпили первую бутылку вина, весело болтая ни о чем. Так хорошо Лизбет не было уже очень давно.
– Пойду схожу за еще одной, у меня припасен очень редкий экземпляр, для особых случаев, – сказал Гилберт, направляясь к винному шкафу.
– А у ученого может быть мечта? – вдруг спросила Лизбет.
Услышав этот вопрос, Гилберт стал неожиданно серьезным.
– У меня есть, – ответил он и замолчал на мгновение. – Моя мама мечтала, чтобы отец сделал ей предложение в ее любимом парижском ресторане – La Mère Catherine. Родители не были расписаны, и эта мечта так и не осуществилась. Я мечтаю сделать предложение в этом ресторане в память о маме.
– Гилберт, это так романтично! Я даже представить себе не могла, что за твоей мужественностью скрывается такая чувственная душа, – Лизбет потянулась, чтобы обнять его, и впервые Гилберт не стал ее отталкивать.
– Ты хочешь потанцевать со мной прямо здесь и сейчас?
– Конечно, хочу! – радостно воскликнула Лизбет. Ей казалось, что это один из лучших дней в ее жизни, как будто она попала в параллельную реальность, где ей было позволено все.
Гилберт включил саундтрек к «Крестному отцу», подал Лизбет руку и крепко прижал ее к себе. Песня повторялась снова и снова, а молодые люди продолжали танцевать.
– Гилберт, это лучший вечер… – начала было Лизбет, но он не стал дожидаться завершения фразы и поцеловал ее. Так страстно и серьезно ее никто никогда не целовал. Они опустились на ковер рядом с камином и остались на нем, проснувшись только наутро в объятьях друг друга.
– Лизбет, просыпайся скорее, тебе нужно вернуться к себе, – тихо позвал ее Гилберт следующим утром.
Она обняла его обеими руками и с улыбкой сказала:
– Но мне так хорошо здесь.
– Просыпайся, мне нужно тебя отвезти.
Вернувшись в свои апартаменты, Лизбет упала на кровать и без зазрения совести легла спать дальше; на пары ей идти было не нужно, а материал она прочитала еще вчера. Благодаря сыворотке, которую давал ей Гилберт, ее успеваемость оставалась на высоком уровне.
Вечером Лизбет, как ни в чем не бывало, снова позвонила в дверь Гилберту, но на этот раз он довольно долго не открывал. Через пять минут дверь распахнула Камилла, презрительно посмотрела на Лизбет и неприятным голосом произнесла:
– Мистер Гилберт сейчас занят и не может вас принять, у нас много работы. Займитесь лучше самостоятельным образованием. – И, не дождавшись реакции Лизбет, захлопнула дверь перед ее носом. Девушка была зла, но ей ничего не оставалось, кроме как вернуться в свои апартаменты. Ей не давала покоя мысль о том, что эта мерзкая Камилла сейчас с Гилбертом. Ей было очевидно, что Камилла была неравнодушна к нему. Пребывая в своих мыслях, Лизбет не заметила, как прошел час. Раздался звонок в дверь. На пороге стоял Гилберт.
– Лизбет, прости, мы правда работали. Поедем ко мне?
– Я не знаю, я еще не отошла от встречи с Камиллой, если честно.
– Если хочешь, я останусь здесь с тобой, но у меня будет безопаснее.
– Как скажешь, – быстро согласилась девушка, ведь на самом деле она очень хотела провести вечер с ним.
Они сели в багги и быстро добрались до его дома. До трех часов ночи они наслаждались друг другом, но затем сработал будильник – Гилберт специально завел его, чтобы отвезти Лизбет к ней.
– Неужели нам всю жизнь придется провести во лжи, Гилберт? Почему нельзя не притворяться, а быть самими собой, настоящими?
– Великие идеи требуют великих жертв, Лизбет, по-другому, к сожалению, не бывает. Я счастлив, что ты со мной здесь и сейчас. И я клянусь, что буду вспоминать о тебе и через тридцать лет, – он прижал ее к себе.
– Тем более что с учетом современных технологий тридцать лет не так уж и много, – улыбнулась девушка. – Кстати, а что мы будем делать, когда эта неделя закончится? Как мы будем встречаться?
– Я что-нибудь обязательно придумаю, но сейчас давай наслаждаться моментом.
Следующим вечером, когда Гилберт и Лизбет лежали обнявшись на диване и смотрели любимый фильм Лизбет «Афера Томаса Крауна», раздался звонок в дверь. Гилберт пошел открывать, и Лизбет решила подслушать разговор, встав недалеко от двери так, чтобы ее не было видно.
– Камилла, извини, я не могу тебя принять. Сейчас я с Лизбет.
– Ты не мог бы побыстрее завершить вашу встречу? Мы же оба понимаем, что это просто формальность, а Уилсону вообще все равно, будешь ты ее контролировать или нет. Забыл, что она здесь на особых условиях? К тому же ты знаешь, что эта девчонка меня раздражает.
– Все, остановись, Камилла, довольно.
– Напиши мне сразу, как избавишься от нее. Я буду ждать.
Дверь закрылась, и Гилберт тут же увидел Лизбет, которая все слышала.
– Теперь я точно никуда не уйду, – первой нарушила тишину Лизбет.