[99]. Второй смысл – в непрекращающемся действии любви. Она всегда творит, действует неусыпно, непрестанно и не устает. Любовь продолжает действовать и тогда, когда сил нет, и кажется, что выхода не видно. Но выход находится, потому что в действенной любви более всего проявляется подобие человека Творцу, и Господь не оставляет любящих.
Эти «определения», данные апостолом Павлом, помогают отличить любовь от зависимости. Например, «любовь все покрывает и всему верит» – разве может вынести это зависимость? Напротив, ей часто сопутствуют мнительность и недоверие, зависимость нуждается в контролировании другого, потому что она не доверяет. В любви же рождается доверие, и вместе с ним – свобода. Ведь любовь налагает ответственность, взаимные обязательства, которые могут перерасти в несвободу. Очень важно не связать любимого, но «дать свободу», и уважать свободу, данную Богом. Митрополит Антоний, говоря о зависимости, подмечает: «Не слишком ли часто бывает, что если бы жертва нашей любви осмелилась заговорить, она бы взмолилась: „Пожалуйста, люби меня поменьше, но дай мне чуточку свободы!“»[100] Так из любви и доверия следует свобода – не попустительство и равнодушие, а дистанция, на которую я могу отступить от любимого, уважая и доверяя его личному пространству.
Отцы-пустынники о любви
Древнее восточное христианство высоко ценило любовь. Представьте себе преподобного Исаака Сирина – сирийского пустынника и аскета VII века. Он был худой и от солнца черный, как головешка. Но как лирично писал о любви! Он сравнивал любовь с вином, но не с таким, которое оставляет после себя похмелье аффекта-страсти, а с иным: «Живущий в любви пожинает жизнь от Бога; любовь есть царство … Любви достаточно для того, чтобы напитать человека вместо пищи и пития; вот вино, веселящее сердце человека: блажен, кто испиет вина сего. Испили его невоздержанные и устыдились; испили грешники и забыли пути преткновений; испили пьяницы и стали постниками; испили богатые и возжелали нищеты; испили убогие и обогатились надеждою; испили недужные и стали сильны; испили невежды и умудрились»[101]. Значит, любовь может стать «премудростью», которая учит всему: и аскезе, и мудрости, и надежде, и силе. Рискнем добавить к этим глубоким словам сурового аскета и наше психологическое упование: «Испили вина любви зависимые – и исцелились»[102].
Некоторые скептики скажут: «Что монахи-пустынники понимали в любви!» Но послушайте, как говорит о соотношении плотской и духовной любви преподобный Иоанн Лествичник: «Видел я нечистые души, которые до неистовства пылали плотской любовью, но потом обратились к покаянию, и вкусивши вожделения, обратили вожделение свое ко Господу; и миновавши всякий страх, ненасытною любовию прилепились к Богу. Посему и Господь о целомудренной оной блуднице не сказал, что она убоялась, но что возлюбила много (Лк. 7. 47) и удобно возмогла любовию отразить любовь»[103]. Преп. Иоанну было открыто, что любовь чувственная не так уж и далека от любви духовной. Более того, первая может стать второй, может возвыситься, обрести крылья. В том и заключается подвиг любви: не искажая любви чувственной, не отнимая у нее ее красоты, силы и исполнения, одухотворить ее до высоты богообщения. Любовь – это тот дар, который может совершать великие изменения.
В другом месте преп. Иоанн Лествичник пишет:
«Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того могут люди достигнуть; по действию своему она есть упоение души; а по свойству – источник веры, бездна долготерпения, море смирения»[104]. Так прослеживается глубокая и серьезная связь между смирением и любовью, которая пронизывает всю человеческую жизнь.
Еще одно святоотеческое слово – преподобный Максим Исповедник пишет: «Через эту силу любви человек добровольно освобождает себя от самого себя…Он собирает себя в единую простоту и тождество…. являя собою… наиединственнейший логос бытия и Бога»[105]. Здесь говорится о пределе человеческого восхождения – того самого совершенства, о котором только можно богословски помыслить. «Освободить от себя» может значить то же, что и «не ищет своего» апостола Павла: любовь освобождает от зависимости и от собственных эгоцентрических и эгоистических пут.
Конечно, само по себе богообщение дает человеку неизреченную радость и любовь. Можно ли сказать о любви, что она в своем простом, житейском понимании есть богообщение? Всякая любовь – в дружбе, в супружестве, в отношениях к родителям, к родине, любовь к Богу, даже любовь по отношению к самому себе (если это положительная любовь, открывающая человеку богатства его души) – это богообщение. А лучше назвать это духовным действованием Бога в человеке. Можно сказать, что там, где нет любви, там нет Бога. Человек, который не принял Божий дар любви, не научился любить, приходит к пустоте своего сердца, он как мертвец, душа его становится не способной ни к чему.
«Любовь – среди всех благ наиболее всеобъемлющая вещь…, через которую человек сочетается родством и соединяется с Богом», – свидетельствует преподобный Андрей Критский[106]. «Всеобъемлющая вещь» для христианина – смысл жизни, дар, ради которого многим можно пренебречь.
Любовь дается человеку по-разному. Сначала детская, симбиотическая, в которой все слито – чувственное, межличностное, самолюбие, самоутверждение. Позже человек открывает любовь чувственную, в которой готов, как ему кажется, слиться с другим; потом оказывается, что чувственная может оказаться еще более эгоцентрической. Наконец, в зрелости человек обретает способность подняться до любви личностной. Но выше всех – любовь духа. Все эти открытия – путь любви. Его нельзя разделить по времени, он целостный, единый. Путь христианский – с высокой «горней» перспективой… Но дорога к «горнему» для большинства лежит через «дольнее»: любовь открывается постепенно, сначала как чувственная, затем как душевная, позже как личностная, и только потом духовная. Потому одна может быть символом и примером другой. Так, чувственная и страстная может быть символом и примером любви духовной, как показывает нам Священное Писание и святые подвижники. Лишь совсем малая часть людей способна к духовной любви, «перелетая» через чувственную на крыльях благодати.
Любовь самоочевидная(вместо Заключения)
Любовь – это такое движение жизни, которое неминуемо подводит человека к переживанию самого себя. Человек, даже если он раньше никогда не задумывался о том, в какой степени он в этом мире присутствует, в любви впервые и безоговорочно, и бездоказательно, но целостно начинает ощущать, что он здесь есть, или, как говорят философы, чувствует «здепри-сутствие». Любовь дает человеку переживание реальности своего бытия, которое не нуждается ни в каком подтверждении и доказательстве ни извне, ни изнутри. Любовь – самоочевидна и самодоказательна. Может быть, это та единственная форма бытия человека, в которой самоподтверждение и самодоказательность бытия и жизни человека очевидна ему самому. И это доступно каждому человеку, а не только избранному. Может быть, именно потому, что любовь может быть самоочевидна для человека, его невозможно никак ни переубедить, ни ввести в сомнение, отвлечь человека от любви, от влюбленности и сказать: «Да нет, ты ошибаешься», ведь там глубоко, в душе, все вещает про любовь! Сколько бы ни было аргументов, человек знает из своего сердца, что он есть и он любит. Есть люди, которые зная любовь, отказываются от нее, но отказываясь, в глубине души знают об этом.
В любви человек чувствует себя центром бытия, потому что избыток сил и творчества делает его источником отношений, бурной деятельности, ответственности, свершений и достижений. Может показаться, что здесь есть искушение эгоцентризмом, но любовь «не ищет своего». Любящий переживает новое ощущение авторства своего бытия, самобытия – конечно, не в смысле создания себя, а как создателя повести своей жизни. Когда человек сознает себя, и не просто сознает, но и переживает себя как автора своей жизни, как причину своих поступков, слов, действий, мыслей, когда он понимает, что во многом самому себе он обязан за то, кем он является, и за то, что он делает и выбирает, – вот с этого момента начинается ответственность перед теми, кто дал жизнь (Бог и родители), и перед тем, кто взял жизнь в свои руки, то есть перед собой.
Любовь не нуждается в борьбе, а потому победа любви – это человек, исполненный любви. Он свободен, счастлив, несмотря на страдания, милосерден, открыт жизни и другому человеку, полон энергии, жизнестоек и готов служить другому, даже до самопожертвования. Это и есть всепобеждающая любовь!
Любовь не боится, любовь не прячется, любовь долготерпелива (1 Кор. 13:4) к себе и другим. Время не лечит от любви, как иногда говорят в народе; время любовь не убивает. Любовь умеет ждать, умеет скорбеть и оплакивать. Любовь знает цену всем утратам на земле. Любовь умеет хранить память и беречь тепло встреч. Любовь всегда больше разлуки, даже больше смерти, ибо любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (1 Кор. 13:8).
Приложение16 элементов психического и эмоционального здоровья(по Нэнси Мак-Вильямс)[107]
1. Способность любить (партнера, детей…). Уметь быть в отношениях, открываться другому человеку, любить его таким, какой он есть, со всеми сильными и слабыми сторонами. Не идеализировать и не обесценивать. Быть способным отдавать, а не только брать.