Проверяю мессенджер. Ярослав не в сети. Фотографии, отправленные два часа назад, тоже не смотрит. Наверное, совсем его вымотали чехи. Ставлю телефон на зарядку и, высушив волосы феном, спускаюсь вниз.
Здесь божественно пахнет едой, а стол уже накрыт на две персоны. Рикардо много рассказывает о ферме родителей, на которой трудится вся семья. Он в том числе, но поскольку хочет приобрести свое жилье, работает дополнительно – иногда снимается в рекламе и помогает Эве.
Расправившись с ужином, мы оставляем немного закусок и вино. Карты тоже обнаруживаются на столе. Мне везет. Когда заканчивается колода, на моих руках четыре козыря и обычная пара дам. Еще и мой ход. По моей широкой улыбке Рикардо понимает все, но его ничуть не смущает скорый проигрыш. Напротив, он радуется, что улыбаюсь я.
– Рикардо, как хорошо, что ты здесь! – В гостиной стоит невысокая женщина. Она одета в спортивный костюм, волосы собраны в пучок. По прямому взгляду и губам легко читается фамильное сходство.
Не может быть.
Я краснею и откладываю колоду, потому что передо мной мама Ярика, которой тут быть не должно. Это ее дом, да, но в планах была длительная поездка. Неужели я тут настолько долго, что теперь буду стеснять эту женщину? Боже, стыд какой. Еще играю с ее помощником и пью вино.
– Эва? Что ты здесь делаешь? – Рик тут же подскакивает с места.
– Все расскажу, но сначала забери мои чемоданы из такси. – Она проходит дальше в дом и смотрит уже на меня.
Поднимаюсь, готовая получать за то, что расслабляю персонал. Но это для Евы Яковлевны Рикардо работник, для меня он тут единственный друг, так что защищать его буду до последнего.
– Добрый вечер, Яночка! Как хорошо, что ты еще здесь и мы можем познакомиться. – Она целует меня в обе щеки и крепко обнимает. Хватка у нее железная.
– Добрый вечер, Ева Яковлевна!
– Ой, нет. Давай без отчества, просто Ева. Какая ты красивая! – Она осматривает меня с головы до ног. – Потрясающая!
– Спасибо, – робею от комплиментов. – Надеюсь, я вас не стесню.
– Побойся бога! – взмахивает рукой. – Я на один день сюда. Представляешь, потеряла телефон в море. Пришлось ехать домой и восстанавливать номер. Куда я без связи сейчас! Я даже Рикуше не могла позвонить, чтобы он меня встретил!
Вряд ли бы он, конечно, ее встретил, потому что мы тут пьем вино.
– А, вот и он. Привет, мой дорогой.
Стоит Рикардо поставить чемоданы, как Ева Яковлевна так же целует и обнимает Рика, как меня минутой ранее.
– Буэнас ночес, Эва, – он улыбается, глядя на женщину. Они оба так рады друг другу, что я чувствую себя лишней на этом празднике жизни. Можно как-то телепортироваться в спальню и просидеть там до завтра? – Я тут немного развлекал Яну. – Рикардо не выглядит виноватым, скорее немного растерянным от внезапного появления хозяйки дома.
– Карты? О, это я его научила! – смеется Ева Яковлевна, явно гордая этим поступком, чем сбивает меня с толку. – Классно, скажи? – обращается ко мне.
– Очень… по-домашнему.
– Ага, а чтобы было еще веселее, Рики, сделай нам коктейли. У тебя же не было планов на вечер, Яночка?
– У нас не было планов, Эва, ты ее смущаешь, – тихо говорит Рикардо, явно меня спасая.
Судя по его спокойной реакции, Ева Яковлевна всегда такая. Только появляется, и вот ее уже становится много. Она как человек-праздник. Хочу ли я праздновать?
– Ладно-ладно. Дайте мне полчаса, и я буду готова.
Она уходит наверх, а мы с Рикардо остаемся вдвоем. Мне все еще неловко, я понятия не имею, как себя вести. Опускаюсь на стул, вдруг обессилев, и смотрю прямо перед собой. Рик подходит ближе. Садится на корточки и берет мои руки в свои, мягко поглаживая.
– Она потрясающая. Не дрожи.
– Она мама моего мужчины! – шепчу возмущенно. Можно быть сколько угодно крутой, но социальная иерархия все равно наложит свой отпечаток.
– И что? Не все мамы парней плохие. Эва точно хорошая, можешь мне поверить. Просто будь собой, и ты ее очаруешь. – Рик встает и отступает. – Тебе какой коктейль? Покрепче или полегче?
– Полегче. – Хотя тянет сказать обратное.
Ева Яковлевна, как и обещала, возвращается ровно через тридцать минут. К этому времени мы успеваем собрать немного закусок на столе и приготовить напитки.
Мы располагаемся на шезлонгах во дворе, здесь тепло, поэтому холодные напитки в самый раз. Рикардо тоже присаживается с нами за компанию по просьбе Евы Яковлевны, но все равно держится отстраненно.
– Ну как вы тут? – спрашивает она, глядя на нас по очереди. – Как тебе Тенерифе, Яна?
– Красиво. Если бы не Рикардо, я бы сидела дома все время, – посмеиваюсь. Мы, чокнувшись бокалами, пьем.
– А тебе лишь бы вокруг красивой девочки хвост распушить, павлин! – шутливо шлепает его по плечу. Рикардо играет бровями, ничуть не смутившись. Поразительный наглец! – Она занята, понял? Так что даже не думай.
– Мы не… – спешу оправдаться, почему-то краснея.
– В тебе я уверена, а вот в нем… да, Рики?
– Мы с Аной амигос. Друзья.
– Лис хитрющий ты, а не амигос! – смеется Ева Яковлевна. – Но я все равно рада, что ты здесь была не одна, Яна. Рикки отличный гид.
– И потрясающий повар, – добавляю уверенно.
Нас утягивает беседа. Коктейль пьянит, все-таки Рикардо сделал мне на свое усмотрение покрепче. Мы обсуждаем путешествия, смотрим фотографии, которые удалось сохранить из последней поездки, потому что все было в телефоне, который теперь покоится на дне Тихого океана.
Я восхищаюсь жизнью, которую проживает Ева Яковлевна, – здорово, когда у тебя каждый день полон новых впечатлений. А потом ты возвращаешься домой и переживаешь их заново, но уже в воспоминаниях, потому что в сущности все эти ощущения не имеют значения, если у тебя нет места, которое тебя заземляет, успокаивает и которое ты называешь своим домом.
– Я так рада, что мой Ярослав больше не один, – в сердцах признается она, когда Рикардо уходит сделать нам еще коктейлей. – Только вот ты совсем невеселая.
– Просто жду, когда это все закончится и я смогу вернуться домой.
Я сама не могу до конца определить причину своей грусти. Она просто есть, и я с ней смирилась. Это как родинка на носу, которую каждый раз замечаешь, глядя в зеркало, но стоит отойти от него, и все забывается.
– Тоскуешь без него, да?
– Да, – отвечаю честно. В глазах моментально собираются слезы. Потому что и правда тоскую, волоча эту печаль за собой. Я уехала, оставив рядом с Яриком какую-то важную часть себя, из-за которой не могу жить и радоваться на полную. – Я бы хотела сейчас быть вместе с ним, – признаюсь, расчувствовавшись, и впервые за вечер ищу телефон, хлопая себя по карманам. Он же на зарядке.
Закрываю глаза и глубоко дышу. Во мне адская алкогольная смесь, и я не стану совершать опрометчивых поступков. Созвонимся потом, еще успеем, иначе я сейчас начну рыдать, когда он выдаст первое признание. А в последние дни Яр только и делает, что выстреливает красивыми словами как из автоматной очереди.
– Он тоже любит тебя. Иначе я бы не пустила тебя в свой дом.
Тоже?
Что значит тоже?
Она имеет в виду, что я…
Нет.
Или да?
Да.
Кусаю губы. Сосредотачиваюсь на ускоряющемся пульсе. Я люблю Ярослава, и именно поэтому так остро воспринимаю нашу разлуку. Сейчас, когда все встало на свои места, я понимаю все четче. Мне всего-навсего хотелось разделить с Яриком все свои эмоции, все, что я пережила здесь. И, наверное, признаться ему в чувствах.
– Он признавался мне, – киваю, подтверждая слова Евы Яковлевны.
– А ты что?
– А я – нет. – Не хочу, чтобы первой признание услышала мама Яра, а не он сам.
– Это вообще не страшно, милая моя, – отмахивается она. – Давай, левой за любовь! – Тянется со стаканом, в котором осталось еще немного коктейля, к моему. – Пусть у вас она будет долгой и счастливой.
Глава 33Мама
– Как там в Праге? – спрашивает Мирослав, пока мы болтаем.
Я опять полетел туда, мы обсуждаем последние детали, и лучше этим заниматься лично. Здесь красиво, весна во всей красе. Но я отложил прогулку по городу до лучших времен и после встречи сразу же поехал в аэропорт.
– Красиво, но на Тенерифе шикарнее. Прямой рейс пять с половиной часов, – вздыхаю. – Я вернусь до суда, Мир. Не могу больше без нее.
Я не кривлю душой, мне правда невыносимо только думать о Яне, но не трогать и не видеть ее. С каждым днем все сложнее это контролировать. Мы на финишной прямой, я знаю, что в таких ситуациях нельзя сходить с дистанции, но не могу ничего с собой поделать. Мирославу не нужен неадекватный помощник, а я без Яны стал именно таким – рычу на всех подряд и завожусь с полоборота.
– Ты в аэропорту? – Брат, как всегда, немногословен, но, уверен, он все понимает.
– Да, уже купил билет.
– Передавай Яне привет и помни, что она нам нужна живой и здоровой. И в этом году желательно без декрета, – смеется он в трубку.
– Вот так просто? – удивляюсь его благословению. Я ждал хотя бы мягких угроз и возмущений.
– Я бы не хотел, чтобы ты меня останавливал, окажись я на твоем месте. Удачи, Яр.
– Спасибо, брат.
На душе легко-легко. Если Мир поддерживает, значит, я на правильном пути. Так было всегда. Стоило Мирославу выказать хотя бы долю сомнения, как все планы с треском проваливались. Но когда он был в чем-то уверен, то все шло на ура.
Иду на посадку и на следующие пять с половиной часов выпадаю из реальности.
«Есть предварительные новости. Нам предлагают все решить в досудебном порядке. Мы получим компенсацию. Артуру дадут условку за содействие в расследовании. Сегодня звонили чехи – ты им понравился, будешь курировать проект».
Я перечитываю сообщение уже в пятый раз, стоя посреди аэропорта в Тенерифе. Конечно, Мир не мог обрадовать меня, не добавив и ложку дегтя – придется какое-то время пожить в другой стране, и я очень надеюсь, что Яна поедет со мной. Но об этом я буду думать позже. Пока у меня есть время на отдых, которое я собираюсь использовать по максимуму.