В глазах Марко он прочитал ту же ненависть, что грызла его самого с той минуты, как в Раминаве погиб Хронос.
Маленькая бедная деревушка, затерянная среди гор. Когда однажды его отец не вернулся с охоты, мать, недолго погоревав, выставила Кселона за дверь, решив выйти замуж за другого. Соседи поддержали ее. Говорили, что женщина не может жить в одиночестве, а мужчина должен сам зарабатывать себе на хлеб, а не цепляться за женскую юбку. Кселон и не винил мать ни в чем, зная, что она ждет рождения второго ребенка, и пытается таким образом защитить себя и его будущего брата.
Он отправился в Джотис с твёрдым намерением стать воином. Собираясь перейти бурлящую горную реку, Кселон встретил прихрамывающую старушку, которая попросила перенести ее на другой берег. Сначала он сомневался, хватит ли у него сил помочь немощной женщине, однако не посмел возразить. Отец всегда учил его уважать старость. И только когда они оказались на другом берегу, старушка назвала себя Хозяйкой Горных рек. В благодарность за помощь она подарила ему оружие, высеченное из куска горной породы, и цепи, способные сковать любого противника.
Прошло немало времени, прежде чем о Кселоне заговорили в армии Золотых. Но даже там его преследовали унижения и постоянные насмешки.
— Чернь останется чернью, — смеялись за спиной высокородные атланты.
И, возможно, он действительно провел бы в походах всю жизнь, ничего не добившись. Но однажды ему пришлось сопровождать наследника Хроноса, который с войском отправился подавлять бунт среди племен, живущих на севере. Во время битвы, он обездвижил одного из наёмников, напавших на Хроноса, и закрыл собой наследника Золотых от ядовитой стрелы.
Хронос Анх по достоинству оценил молодого воина, сделав своим телохранителем. В те дни Кселон был по — настоящему счастлив. В его карманах зазвенели золотые монеты, хижину с протекавшей крышей сменили дворцовые комнаты, а грубую солдатскую пищу — изысканные вина и блюда, приготовленные личным поваром наследника. Позднее Хронос ввел его в шестерку Золотых. Но, самое главное, в жизни воина появился смысл. Не имея ни семьи, ни друзей, он всем сердцем привязался к человеку, который так много для него сделал.
Для своего телохранителя Хронос значил больше, чем кто — либо другой. Он был для него божеством, повелителем и тем, ради которого стоило жить. Поэтому Кселон проклинал себя за то, что не смог защитить своего господина в Раминаве или, хотя бы, умереть вместе с ним.
— Ты заставил мое тело окаменеть, а теперь требуешь ответа? — Прошептал Марко, с трудом разжимая губы. — В Раминаве произошел несчастный случай. Мы победили на форуме Двенадцати, и нам незачем было убивать Хроноса. Но если ты уверен, что твой господин погиб не случайно, подумай, кто больше всех выиграл от его смерти? Кто занял его место? Кому нужна война между Атлантисом и Джотисом? Не повторяй моих ошибок, старик!
Кселон отшатнулся. В памяти всплыло спокойное лицо Шепписа, его уверенные приказания. Для человека, только что потерявшего отца, он был слишком хладнокровен. Неужели…?
— Может, мне не стоит возиться с тобой и сразу взяться за Обрученного Серебряных, свалившегося на нас неизвестно откуда? — Кселон брезгливо протер вспотевшие ладони.
Он не верил ни одному слову Марко. Точнее, не хотел верить. Как дальше жить, если вокруг только предательство и подлость?
— Ты проиграл и скоро умрешь. Но все равно пытаешь лгать? Мои цепи ядовиты, если ты еще не понял. Если все оставить как есть, то ты просто окаменеешь, связанный их заклятием. А я в это время займусь Хельгом.
Сжимая рукоять топора, Кселон сделал несколько шагов, когда ему на плечо легла холодная ладонь:
— Я слышал, что, по легенде, тебя выбрала Хозяйка Горных рек. Но меня выбрала сама Лейла! И я не дам даже волосу упасть с головы этого последнего Серебряного!
Золотой мгновенно обернулся. Цепи поблескивали на снегу, Марко стоял, чуть пошатываясь, очертив мечом круг вокруг себя. По его ладоням бежали струйки крови.
— Смог преодолеть онемение и разорвал цепи? Но я легко соединю их снова! — Кселон обреченно вдохнул. — Ты не ищешь лёгкой смерти, воин Марко.
— Это похвала? — Вокруг Марко поднялся снежный вихрь, скрывший его от глаз Кселона.
— Я все равно вижу тебя. И убью, — равнодушно прошептал Золотой.
Но он не был спокоен. Часть его души требовала мести. Другая недоумевала, как его совершенное оружие могло быть разрушено, пусть и временно? И эти слова о предательстве, эта ненависть в глазах Марко! Почему, Кселон прямо сейчас видит в противнике свое отражение?
— Я поймал тебя и больше не отпущу, — тихо добавил Кселон, соединяя звенья цепи в одну и вновь опутывая фигуру, едва Марко собрал силы для атаки.
— Как и я тебя, — Ответил Марко. — Тысячелетие льда!
В тот же миг Кселон ощутил, как кончики пальцев сковал могильный холод. Не в силах совладать с собственным телом, воин опустился на колени рядом с застывающим изваянием лучшего мечника Атлантиса.
— Любой металл, которого коснется мой меч, становится проводником силы льда, — прошептал Марко. — Ничто в этом мире тебя не спасет, Кселон. Ты умрешь даже раньше меня.
— Я всю жизнь провел в одиночестве, но не хочу так умереть. Можешь считать меня глупцом, Марко. Если б мы встретились при других обстоятельствах, то… не важно. Ты превратил в кусок льда свое же тело. Но я избавлю тебя от долгих предсмертных мук. — Кселон, закусив губу, с силой сжал пальцы на рукояти топора. — Моё лучшее оружие, Марко… Нерушимые цепи!
Марко на мгновенье прикрыл глаза: теперь ему было все равно. Уйти вместе? Может, это лучше, чем умирать в одиночестве? Он успел заметить выражение боли, исказившее лицо Кселона, и подумать: «Хельг, прости меня. Я не хотел для тебя такого конца. Все, что я вижу перед смертью, пустые глаза врага. О, Лейла, примешь ли ты меня к себе?»
Глава 31. Слова Древнего
Несмотря на то, что прошло много лет, Лиана хорошо помнила свои детские ощущения, когда отец пытался с ее помощь возродить Золотой шар. После долгих часов, проведенных в подземелье, тело покрывалось гноящимися язвами. Задыхаясь, она теряла сознание от боли, а когда приходила в себя, все повторялось сначала. Хронос был неумолим. Что значило здоровье и даже жизнь какой-то девчонки по сравнению с силой, которая подарила бы ему власть над Атлантидой! Но, как не старались лучшие маги Золотых, шар по — прежнему оставался лишь красивой безделушкой.
Девушка пришла в себя от уютного тепла, согревшего руки. Это не был магический огонь, которым она так хорошо владела. Поднеся к глазам правую руку, она долго непонимающе смотрела на кулон с небольшим камнем, излучавшим мягкий золотистый свет.
«Неужели это правда? Золотой шар… никогда прежде он не светился. Кажется, его сияние спасло меня от Шепписа. Даже если умерла, я должна благодарить шар за то, что не стала игрушкой в руках брата».
— Я рад, что у тебя получилось, девочка. Честно говоря, я уже и не верил в это.
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась. В противоположном конце пустого, погруженного в полумрак, зала показалась высокая фигура в длинных белых одеждах, какие носили много поколений назад. Несмотря на то, что этот человек был ей незнаком, девушка не почувствовала страха или угрозы, как при встрече с двойником Шепписа.
— Кто вы? Где я нахожусь? Мне кажется, я уже слышала ваш голос.
— Правильно, — ответил мужчина, остановившись напротив ее. У него были твердые черты лица и проницательные серые глаза, чем-то напомнившие ей портреты, висевшие в Джотисе. — Избранные шаром могут услышать мой голос во сне или во время видения. Это здание — самый старый храм Древних. Уже много лет прошло с того момента, как здесь появлялся атлант, связанный с Золотым шаром. Согласно традиции, я, один из создателей камня, должен передать свои знания Обрученному.
У Лианы перехватило дыхание. Создатель камня! Великий Древний! Не обращая внимания на пол, покрытый толстым слоем пыли, девушка медленно преклонила колено:
— Я, Лиана Анх, рада приветствовать Владыку Атлантиды!
Поморщившись, мужчина протянул руку, чтобы помочь ей подняться:
— Простого «добрый день» было бы достаточно. Можешь называть меня Древним. И при жизни не любил церемонии. Кроме того, у нас мало времени.
— При жизни, — переспросила Лиана, — то есть, вы мертвы? А я тогда…
— Не волнуйся, с тобой все в порядке. Просто, пока Золотой шар привыкает к тебе, ты находишься в пространстве между миром мертвых и живых. Это как во сне, понимаешь?
Лиана кивнула:
— У меня к вам столько вопросов! Мой отец в течение многих лет пытался пробудить шар. Он говорил, что я бесполезна. Тогда почему сейчас?
На лбу Древнего залегла глубокая складка.
— Чтобы постичь настоящее и предугадать будущее, нужно знать прошлое. Я расскажу тебе, почему погас камень. Присаживайся. — Он указал рукой на небольшое возвышение в центре зала. — Когда — то здесь находился стол, за которым собирался Совет Древних. К сожалению, сейчас я не могу предложить тебе даже стула.
Чуть улыбнувшись, Лиана опустилась прямо на пол, и приготовилась слушать.
— С чего бы начать? Ты знаешь, что мы, те, кого потомки назвали Древними, родились не в Атлантиде, и даже не в этом мире. Мы спустились с Небес, мечтая начать новую жизнь на этой планете. Нас было мало. Мы заключили брачные союзы с местными жителями. Наших потомков стали называть Золотыми.
Одной из целей создания шара было обеспечить атлантам спокойную жизнь. Он был способен не только продлевать жизнь и защищать от стихийных бедствий, но, в случае войны, становился грозным оружием. Враги не были страшны атлантам, пока они владели шаром.
К сожалению, эти преимущества были бы перечеркнуты, если бы шар попал в дурные руки. Поэтому, только лучшие из Золотых получали право стать Обрученными. Но триста лет назад у правителя Атлантиды родились мальчики — близнецы. Когда они выросли, у обоих на руке появился священный знак. Золотые долго думали, кого сделать следующим Обрученным, и, в конце концов, отправили обоих в Храм. Для Древнего души людей — открытая книга, и я без труда выбрал настоящего хозяина шара.