— Извините.
Он оглянулся назад, на тропу.
— Осторожно: здесь ловушка на тигра, — предупредила Шэй, обходя прикрытую наспех яму.
— Что?..
Левой ногой Ковальски наступил прямо на крышку из сплетенного тростника, закрывающую яму; конструкция не выдержала его веса и рухнула вниз.
Шэй успела плечом оттолкнуть мужчину в сторону и упала на него сверху. Ощущение было такое, будто она свалилась на груду кирпичей. Вот только кирпичи и те отличаются большей сообразительностью.
Она приподнялась на руках.
— Ну, после того как вы уже попались один раз в западню, могли бы внимательнее смотреть на дорогу! Этот остров — одна большая ловушка!
Поднявшись, Шэй поправила рюкзак и стала аккуратно обходить утыканную острыми шипами яму.
— Держитесь меня. Ступайте по моим следам.
Рассердившись на неловкого Ковальски, она не заметила натянутой веревки.
Только тренькнуло что‑то в воздухе.
Доктор Розауро отпрыгнула в сторону, но было слишком поздно. Привязанное за веревку бревно вылетело из кустов и ударило ее по колену. Большая берцовая кость хрустнула, и Шэй полетела прямо в разверстую пасть ловушки.
В воздухе она попыталась увернуться и избежать острых железных шипов. Однако надежды не оставалось…
И тут она снова врезалась в груду кирпичей.
Это Ковальски ринулся вперед и перекрыл яму могучим телом. Шэй отскочила от него и рухнула на землю. Острая вспышка боли пронзила колено, потом бедро и прокатилась вдоль всего позвоночника. В глазах Шэй потемнело, но не настолько, чтобы она не увидела изогнутую под причудливым углом ногу.
Подошел Ковальски и запричитал:
— Ох, как же это… ох…
— Нога сломана, — превозмогая боль, выдавила Шэй.
— Надо наложить шину.
Она посмотрела на часы.
Восемь тридцать девять.
Осталась двадцать одна минута.
От Ковальски не укрылось ее беспокойство.
— Могу понести вас. У нас еще есть шанс успеть на место встречи.
Шэй мысленно прикинула время. Представила глуповатую ухмылку Мануэля… и множество детских лиц. На мгновение она ощутила боль гораздо более сильную, чем в сломанной ноге. Она не имела права на неудачу.
Поняв все по ее лицу, Ковальски заметил:
— Вы не сможете проникнуть в тот дом.
— У меня нет выбора.
— Тогда разрешите мне, — выпалил он и, кажется, удивился собственным словам не меньше, чем Шэй. Но на попятную не пошел. — Идите потихоньку в сторону берега. А я заберу из этой треклятой асьенды то, что вам нужно.
Она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ей отчаянно хотелось найти в себе хоть какой‑то проблеск надежды, какие‑то скрытые резервы, которые вернут ей здоровье и силы. Однако ничего не получалось. Иного варианта, кроме того, что предложил Ковальски, не было.
— Вам попадутся и другие ловушки.
— На этот раз буду смотреть в оба.
— В кабинете стоит сейф… Хотя прямо сейчас некогда объяснять, как его вскрыть.
— У вас есть лишняя рация?
Она кивнула.
— Тогда расскажете, когда я окажусь на месте.
Доктор Розауро секунду колебалась, но времени для сомнений просто не было. Она взяла рюкзак и попросила:
— Нагните голову.
Из бокового кармана она вытащила два предмета, внешне напоминающие кусочки пластыря. Приклеила один за ухом мужчины, второй — над его кадыком.
— Микроприемник и передатчик. Вслух произносить ничего не надо, достаточно просто шевелить губами.
Шэй быстро проверила рацию, одновременно объясняя Ковальски всю серьезность ситуации, в которой он оказался.
— Пожалуй, чересчур для отпуска под теплым солнышком, — пробурчал он.
— И еще кое‑что, — добавила Шэй, доставая из рюкзака несколько металлических деталей какого‑то устройства. — Кинетическая винтовка со сменными зарядами.
Быстро собрав оружие, она в заключение вставила в отверстие в нижней части толстый цилиндрический предмет. По виду это напоминало укороченную штурмовую винтовку, но с более широким и приплюснутым стволом.
— Предохранитель вот здесь, — пояснила она, наведя винтовку на ближайший кустарник и надавив на спусковой крючок.
Раздалось едва слышное жужжание. Заряд вырвался из ствола и прошил кустарник, срезая на лету листья и ветки.
— Стреляет заточенными как бритва дюймовыми дисками. Можно стрелять одиночными и очередями. — Шэй показала, как переключать режимы. — В магазине двести зарядов.
Ковальски присвистнул и взял оружие в руки.
— Может, вы оставите себе эту… газонокосилку. С вашей ногой вам придется тащиться со скоростью улитки. — Он кивнул в сторону джунглей. — А там эти чертовы мартышки.
— Это мандрилы… И потом, у меня ведь есть карманный «крикун». А теперь идите. — Шэй снова посмотрела на часы. (Вторые часы, синхронизированные с первыми, она отдала Ковальски.) — Девятнадцать минут.
Ковальски кивнул.
— До скорой встречи.
Он сошел с тропинки и практически моментально исчез в густой листве.
— Куда вы? — спросила Шэй по рации. — Тропинка…
— На хрен тропинку, — отозвался Ковальски. — Попробую срезать напрямую через джунгли. Там меньше ловушек. Кроме того, у меня теперь есть классная штуковина, которая расчистит дорогу к дому этого психа доктора.
Шэй хотелось верить, что он прав. Ведь другой возможности вернуться и попытать счастья еще раз, просто не будет. Она быстро сделала себе инъекцию морфия, соорудила костыль из ветки сломанного дерева и, уже поковыляв к берегу, услышала охотничий клич оголодавших мандрилов.
Она очень надеялась, что Ковальски удастся перехитрить обезьян.
От этой мысли она громко застонала. И дело было не в сломанной ноге.
К счастью, теперь у него был нож.
Ковальски повис вниз головой… во второй раз за день. Сложившись почти пополам, он схватил ногу, угодившую в петлю, и перерезал веревку. Та разошлась с легким хлопком. Он полетел вниз, успел сгруппироваться и с громким треском рухнул на лесную подстилку.
— Что это было? — послышался в приемнике голос доктора Розауро.
— Ничего, — проворчал он. — Просто споткнулся о камень.
Распрямив конечности, он лежал теперь на спине, восстанавливая сбитое при падении дыхание. Затем мрачно покосился на свисающую над головой веревку. Ему вовсе не улыбалось сообщать красивой докторше, что он во второй раз наступил на те же грабли. Он еще не растерял всю гордость.
— Чертова ловушка, — пробубнил Ковальски себе под нос.
— Что?
— Ничего.
Он совершенно забыл о высокой чувствительности передатчика.
— Ловушка? Вы что, снова попались в ловушку?
Однако Ковальски хранил молчание.
Его мама однажды заявила: «Лучше держать рот на замке, и пускай люди догадываются, что ты дурак, чем открыть его и отмести все сомнения».
— Смотрите внимательно, куда идете, — сказала Шэй.
Ковальски подавил раздражение и не ответил резко, как хотел бы. Он слышал боль в ее голосе. Боль и страх. Тихонько поднявшись с земли, он взял в руки винтовку.
— Семнадцать минут, — напомнила доктор Розауро.
— Я уже почти на месте.
Беленькая асьенда казалась мирным островком цивилизации в буйном море дикой природы. Ее прямые линии и стерильная чистота резко контрастировали с беспорядочными зарослями, так и дышащими первобытной жизнью. На тщательно ухоженной территории находились три строения, они соединялись между собой крытыми переходами и окружали небольшой внутренний дворик с садом. В центре двора стоял трехъярусный, оставшийся еще от испанцев фонтан, отделанный синим и красным кафелем. Фонтан был выключен.
Ковальски внимательно изучал огороженную территорию, пока у него не заныла от напряжения спина. Ни малейшего движения, если не считать колыхания ветвей кокосовых пальм. Постепенно поднимался ветер, предвещая приближение настоящего урагана. С юга на небе собирались грозовые тучи.
— Кабинет на первом этаже, — раздался в ухе голос доктора Розауро, — ближе к задней части дома. Будьте осторожнее с оградой, она может быть под напряжением.
Получив это предупреждение, Ковальски тщательно осмотрел ограду, представляющую собой металлическую сетку почти восьми футов высотой, увенчанную свитыми кольцами колючей проволоки. От джунглей ее отделяли примерно десять футов скошенной и выжженной травы. Ни следа присутствия людей.
И ни намека на присутствие мартышек.
Он подобрал обломанную ветку и сделал шаг к ограде. Прищурившись, протянул ветку к металлическим кольцам. Взглянул на босые ноги.
«Может, чтобы не шарахнуло, я должен быть в обуви?» — мелькнула мысль.
Но откуда он мог знать?
Как только ветка коснулась сетки, тишину нарушил пронзительный вой. Ковальски проворно отскочил назад, но потом сообразил, что звук доносится не от ограды, а откуда‑то слева. Со стороны берега.
«Крикун» доктора Розауро.
— С вами все в порядке? — спросил Ковальски.
Длительная тишина заставила его задержать дыхание. Наконец приемник ожил.
— Наверное, мандрилы чувствуют мою рану, — сообщила Шэй. — Они собираются вокруг меня. Идите и не останавливайтесь.
Ковальски еще несколько раз ткнул веткой в ограду — так ребенок тычет палкой в дохлую крысу, желая убедиться, что она действительно мертва. Наконец, удовлетворившись, он перерезал колючую проволоку ножницами, выданными доктором Розауро, и быстро перелез на ту сторону, уверенный, что ограда просто притворялась и сейчас его пронзит смертельный разряд.
Со вздохом облегчения он приземлился на аккуратно постриженную лужайку, которая составила бы честь любому гольф‑клубу.
— У вас мало времени, — напомнила доктор, что, впрочем, было излишним. — Если все пройдет удачно, выбирайтесь через заднюю дверь и ступайте прямо по парку. Он выведет вас на берег. А там уже и до северного полуострова рукой подать.
Выслушав инструкцию, Ковальски поспешил к главному зданию. Переменившийся ветер принес запах дождя и… зловонное дыхание смерти — вонь мяса, долго пролежавшего на солнце. С дальней стороны фонтана лежало тело человека.