— Да, непростая девушка, — проговорил Шура.
— Непростая, — согласилась Валентова.
— А где ваш сын? — спросил неожиданно Наполеонов.
— Олежка?
— Разве у вас их несколько?
— Пока один, — улыбнулась женщина, на миг забыв о своем горе.
— Так где же он?
— Я не хочу, чтобы он присутствовал… — она запнулась, — в общем, его на эти дни взяла тетка моего мужа.
— А дедушки с бабушками?
— Где наш с Юрой отец, мы не знаем, мама уже десять лет живет в Дании, а родители Саши, моего мужа, в Гомеле.
— Понятно. Пока это все. Спасибо вам, Вера Юрьевна, за понимание и терпение. Может быть, нам еще не единожды придется с вами встретиться.
Она кивнула. Наполеонов встал и направился к двери. Уже в прихожей Вера спросила:
— А вы найдете его?
Уточнять, кого именно, необходимости не было, следователь вздохнул и ответил:
— Мы очень постараемся.
— Найдите его, пожалуйста, — горячо попросила женщина и закусила губу, чтобы сдержать рвущиеся наружу слезы.
Наполеонов кивнул, попрощался с хозяйкой и, спускаясь вниз на лифте, подумал:
«Может не его, а ее… Ведь Данилина уверена, что преступница — Юлия Лопырева…»
В душе саму Ольгу Наполеонов не подозревал, но в «Розу ветров» все-таки заехал.
И безрезультатно. Ольгу Данилину и Марка Лесниковского официант не запомнил. Он сказал, что каждый вечер обслуживает в числе других посетителей несколько влюбленных пар.
— Эти как раз не были влюбленной парой, — заметил Наполеонов.
— Деловые встречи у нас тоже проходят часто, — ответил официант.
Наполеонов положил перед ним фотографии. Парень задумчиво посмотрел на них, перевел взгляд на следователя и прямо спросил:
— Вам очень нужно, чтобы я их узнал?
— Мне нужна правда.
— Ну, если правда, то не помню я их.
Покинув кафе, Наполеонов сел в свой автомобиль и подумал, что, пожалуй, следует сегодня встретиться с Лесниковским. Он набрал номер и, когда тот откликнулся, проговорил:
— Здравствуйте, я говорю с Марком Витальевичем Лесниковским?
— Да…
— Я следователь Александр Романович Наполеонов. Мне нужно с вами поговорить.
— Интересно, зачем это я следователю мог понадобиться? — хмыкнул Лесниковский.
— Давайте я все объясню вам при встрече.
— Я должен подъехать к вам?
— Мы можем встретиться на нейтральной территории.
— А где вы сейчас находитесь?
— Возле кафе «Роза ветров».
— Я подъеду туда через двадцать минут.
— На чем?
— На белой «Ауди», — фыркнул в трубку Марк.
Он действительно подъехал ровно через 20 минут. Увидев «Ауди», заехавшую на стоянку перед кафе, Наполеонов вышел из машины и приблизился к иномарке.
— Марк Витальевич Лесниковский? — спросил он выбравшегося из салона водителя.
— Да, а вы, как я понимаю, следователь Александр Романович Наполеонов.
— Совершенно верно.
— И о чем вы хотели со мной поговорить?
— Вам знакома Ольга Петровна Данилина?
— Оля? — удивился Лесниковский. — Конечно, знакома.
— Когда вы встречались с ней последний раз?
— Позавчера, — в голосе Марка сквозило недоумение, — мы ужинали здесь, — он кивнул на «Розу ветров».
— Официанта запомнили?
— Особо я его не разглядывал, но думаю, что узнаю.
— Прекрасно. Войдем? — Наполеонов шагнул в сторону кафе.
— Войдем… Но объясните, что происходит?
— Немного погодя.
Они вошли в кафе, и Шура выбрал столик у окна.
— Здесь присутствует человек, обслуживающий вас в тот вечер?
— Да, вон он снует.
— К сожалению, он вас не запомнил.
— Да зачем ему это надо?
— Ему незачем, а Ольге Даниловой было бы лучше, если бы память этого парня не была столь дырявой.
— Выкладывайте, что там у вас. Не тяните, ради бога, — не выдержал Лесниковский.
— Позавчера, примерно в то время, когда вы ужинали здесь с Данилиной, был убит ее жених Юрий Юрьевич Ставров.
— Юра?!
— Вы были с ним знакомы?
— Естественно! Ведь Оля собиралась за него замуж. Мы за ужином как раз и обсуждали ее и мою свадьбу. Мы с Дашей, Даша — моя невеста, даже решили на неделю отложить свадебное путешествие, чтобы отпраздновать свадьбу Оли и Юры и поехать вместе.
— Вы давно знаете Ольгу Данилину?
— Да сто лет!
— А нельзя поточнее?
— Можно и поточнее. В шестом классе мне пришлось сменить школу, мы переехали в другой район, и добираться до старой школы мне нужно было с двумя пересадками. Так я оказался в одном классе с Олей, — Лесниковский замолчал.
— Продолжайте, я вас внимательно слушаю.
— Видите ли…
Шура выжидающе посмотрел на запнувшегося Марка.
— Короче, в те годы я был удивительно привлекательным мальчиком.
— Да вы и сейчас очень даже ничего, — усмехнулся Шура, окидывая оценивающим взглядом собеседника.
Лесниковский на самом деле был красавцем. Густая грива каштановых волос, огромные глаза золотисто-карего цвета, оттененные длинными, в полщеки, ресницами, яркие губы, напоминающие изогнутый лук амура, волевой подбородок, прямой нос с едва заметной горбинкой и фигура атлета.
— Ну, вот видите, — проговорил, вздохнув, Лесниковский.
— Вижу, и что с того, — снова усмехнулся Шура.
— Ничего хорошего! Через неделю после моего прихода в школу за мной начали бегать не только девчонки из этого класса, но и из параллельных и даже из старших.
— Можно только позавидовать такому успеху, — обронил следователь.
— Ничего подобного! — искренне возмутился Лесниковский, — я уже тогда был настроен на большое будущее. Мне нужна была золотая медаль, и я занимался как одержимый. Все эти девчачьи ухаживания только мешали мне.
— Я только не вижу, при чем здесь Данилина…
— Да притом! Ольга оказалась единственной разумной девочкой. Она не влюбилась в меня.
Наполеонов терялся в догадках…
— И тогда я предложил Оле стать моей официальной девушкой.
— Оригинально, — невольно хмыкнул следователь.
— Оля поначалу тоже, наверное, так подумала и прямо сказала мне, что я не в ее вкусе…
— И что же дальше?
— Я объяснил ей, что именно поэтому и предлагаю ей дружить. Она будет как бы моей охранной грамотой. Я тоже со своей стороны готов сделать все, что понадобится ей.
— И она согласилась? — недоверчиво спросил Наполеонов.
— Да, подумала и согласилась. Мы стали дружить. Все, как бывает у мальчиков и девочек в этом возрасте: я таскал ее портфель, время от времени мы ходили в кино, потом стали вместе делать уроки. Короче, мы сами не заметили, как сдружились. Наша дружба не закончилась после окончания школы. Мы продолжали перезваниваться, время от времени встречаться, приходили друг к другу на дни рождения. Оля рассказывала мне о своих романах, как самой близкой подружке, спрашивала совета. А я знакомил ее со своими девушками.
— И как?
— Что — как? — удивился Марк.
— Как ваши девушки реагировали на вашу дружбу с Олей?
Лесниковский усмехнулся:
— Устраивали разборки и требовали сделать выбор: или они, или Оля.
— И вы выбирали Олю?
Марк кивнул.
— А ваша теперешняя невеста?
— Даша оказалась единственной девушкой, разобравшейся в наших с Олей отношениях. Она так и сказала мне, что такими друзьями, как Оля, надо дорожить, независимо от их пола, потому что они на вес золота.
— Мудрая девушка.
— Очень. Через короткое время они с Олей подружились. Потом появился Юра… — лицо Марка омрачилось. — Это правда, то, что вы сказали?
— Увы.
— И кто это сделал?
— Я не ясновидящий, поэтому ищем.
— Надеюсь, вы не подозреваете Олю? — встревожился Лесниковский.
— Мы всех должны подозревать по долгу службы…
— Но это же абсурд!
— Возможно. Скажите лучше, во сколько вы встретились в тот вечер с Ольгой и во сколько расстались?
— Встретились около семи. Я подъехал минут без десяти семь, а Ольга уже сидела на скамейке напротив кафе. И было двадцать минут десятого, когда я посадил ее в такси.
— Вы уверены в этом?
— Да, я посмотрел на часы. И потом, можно узнать у таксиста. Я записал номер машины.
— Зачем?
— Затем, что такси вызывал я и мне сказали номер.
— Это хорошо.
Лесниковский назвал номер машины.
— А вас таксист видел?
Лесниковский горько усмехнулся:
— Уж не думаете ли вы, что я убил Юру?
— Так видел или нет?
— Видел, видел. Пожилой дядечка с усами, и видно, что старой закалки.
— Почему вы так решили?
— Он проворчал, что в его время кавалеры сами своих девушек до дому провожали.
— Точно подмечено, — проговорил Шура.
Лесниковский пожал плечами:
— Времена изменились, дамы и кавалеры тоже. К тому же мы с Олей друзья, и самое главное, что она сама изъявила желание ехать на такси.
Наполеонов кивнул:
— Я ведь вас, Марк Витальевич, и не обвиняю.
— И на том спасибо.
— Скажите, а кем вы работаете?
— Это относится к делу?
— Нет, простое человеческое любопытство. Полицейские ведь тоже люди, — улыбнулся Наполеонов.
— Руковожу рекламным агентством. — Немного погодя он добавил: — Понимаете, работы почти всегда по самую макушку.
— Понимаю, — отозвался Наполеонов, — сам не могу пожаловаться на отсутствие занятости.
— Я могу увидеться с Олей? — спросил Лесниковский.
— Кто же может вам в этом помешать?
— Она даже не позвонила мне, — проговорил Марк тихо.
Наполеонов ничего не ответил, положил на столик деньги за кофе и пару пирожков и, кивнув на прощание хмурому Лесниковскому, вышел из кафе.
Глава 8
Старший лейтенант Любава Залесская обожала весну. Нет, конечно, не март и даже не апрель, а май, когда зацветали сады. В это время она невольно замедляла шаг возле цветущих вишен и вспоминала сад своих родителей.
Вчера мама по телефону сказала, что черешни в Полтаве уже отцвели, и они с отцом очень надеются, что она приедет в начале лета, когда будут варить варенье.