– Ты назюзюкался, как кабан, и лишил меня законных супружеских радостей! Ты лишил меня полноценной первой брачной ночи, на которую я рассчитывала! Пусть даже это была не совсем первая ночь, но я все равно ждала от нее чего-то необыкновенного… а ты – ты меня кинул, как последнюю дуру! И кто же ты после этого? Жирный кабан, красноносая сволочь и еще… и еще плешивый павиан!
Валентина решила, что плешивый павиан – это свежо и выразительно, и вообще, ее обличительная речь звучит просто здорово. И сама Валентина очень неплохо смотрится в новом розовом халате с расстегнутой верхней пуговкой. У речи имелся только один недостаток: ее некому было слушать.
Видимо, Великолепный Гоша застрял на своей станции техобслуживания, обмывая с коллегами и друзьями свою вчерашнюю свадьбу, пусть даже не совсем удачную…
– Ну, козлина, ты у меня получишь! – пробормотала Валентина грозно, и в эту самую минуту раздался дверной звонок.
Валентина бросилась к дверям, разрываемая противоречивыми чувствами. С одной стороны, ей хотелось высказать Гоше все, что накипело в ее душе. С другой же – ей хотелось простить его и упасть в объятия мужчины с большой буквы М… Под влиянием этого порыва она даже расстегнула вторую пуговку на халате…
Пока она шла к дверям, в ее душе мелькнуло еще одно смутное сомнение. Дело в том, что звонок прозвучал как-то странно, как бы неуверенно. Гоша обычно открывал дверь своим ключом, если же он этот ключ терял (что случалось с ним не реже двух раз в месяц – после аванса и после получки), если же, повторяю, он терял свой ключ – он звонил в дверь резко, требовательно, не меньше трех раз подряд, да еще для верности пару раз пинал дверь ногой.
Теперь же звонок был несколько неуверенный и даже почти робкий.
Этому находилось два объяснения: либо Гоша в чем-то серьезно провинился перед Валентиной и теперь хочет эту вину скрыть, либо же это…
Валентина не успела закончить свою мысль, потому что как раз подошла к двери и решительно ее распахнула.
В этот момент все ее мысли и рассуждения отошли на второй план перед страстным желанием высказать своему сожителю все горячо выстраданные и тщательно отрепетированные обвинения.
– Жирный кабан! – воскликнула Валентина. – Красноносая сволочь!
Она хотела добавить свою новую удачную находку насчет плешивого павиана, но тут разглядела человека, который стоял на пороге ее квартиры.
Это был вовсе не Гоша.
На пороге квартиры стоял приличный мужчина средних лет в немарком сером плаще и надвинутой на глаза кепочке. В руке у мужчины виднелся неказистый чемоданчик.
– Это вы почему на меня так? – спросил мужчина с теоретическим интересом.
– Извиняюсь… – пробормотала Валентина, мучительно покраснев. – Это я не вам. Я думала, это другой человек. А вы кто? – спохватилась она и торопливо застегнула все пуговки на халате.
– Горгаз, – ответил мужчина негромко и показал Валентине какую-то потрепанную книжечку. – Запаха газа не замечали?
– Нет, ничего не замечали, – Валентина моргала глазами, стараясь скрыть свое смущение. Затем она решила, что видит этого мужика первый и последний раз, так что можно не смущаться. Пошел он, в конце концов, лесом.
– Запах газа – нет, – продолжила она. – Вот помойкой из окна пахнет.
– Помойка – это не по нашей части…
Валентина выразительно взглянула на незнакомца, давая понять, что не располагает свободным временем для пустых разговоров.
Мужик, однако, уходить не собирался. Напротив, он ловко вдвинулся в прихожую, поставил свой чемоданчик на галошницу, откашлялся и спросил:
– Хозяюшка, где у вас кухня? Надо мне у вас трубы газовые проверить. Насчет аварийности и прочих неприятностей.
– Кухня? – Валентина наморщила лоб, как будто внезапно забыла, где у нее находится кухня. – Да вот же она!
Мужчина крякнул, подхватил чемоданчик и поплелся на кухню. Валентина устремилась было вслед за ним (она знала, что всяких таких приличных мужчин из Горгаза и Горсвета ни в коем случае нельзя оставлять один на один с материальными ценностями, а на кухне имелся совсем новый набор кастрюль, подаренный на очередную свадьбу подругой Тамарой).
Однако в этот самый момент в двери заскрежетал ключ.
Вот это, вне всякого сомнения, был Великолепный Гоша. Валентина узнала его по скрежету ключа, как другие узнают милого по походке.
Она мгновенно забыла про мужика из Горгаза, подскочила к двери, расстегнула верхнюю пуговку халата и уперла кулаки в крутые откормленные бока.
Гоша вошел в квартиру, слегка покачиваясь, как парусник под легким бризом, и тут же был встречен залпом главного калибра.
– Ты где пропадал, кабан красноносый? – выпалила Валентина, грозно надвигаясь на сожителя. – Ты где шлялся, павиан плешивый?
Гоша хотел было ответить, но новый оборот, который употребила его молодая жена, несколько смутил его. Прежде чем ответить, он проверил свою макушку – не облысел ли он и правда ненароком. Волосы были ничего себе, только сзади намечалась совсем маленькая плешка, о которой не стоило и говорить. Тогда Гоша перешел в контратаку.
– Что значит – где шлялся? – рявкнул он. – Я, как тебе известно, много и тяжело работаю на станции технического обслуживания импортных автомобилей!
– Ты, козлина, работаешь на своей станции до пяти, самое большее – до шести, а сейчас сколько? И почему от тебя несет пивом и крепкими спиртными напитками?
Но Гоша ничуть не растерялся, он слышал такие обвинения не первый раз, и легко отметал их:
– Я работаю, обслуживая машины всяких буржуев и капиталистов, наживших деньги неправедным трудом, и очень переживаю от такой социальной несправедливости! И у меня от этой несправедливости происходит ежеминутный стресс, вот и приходится его снимать этими самыми напитками. Потому как ежели стресс не снять, то от него возможны тяжелые заболевания…
– Знаю я эти заболевания! – оборвала его Валентина. – Ты бы хоть в такой день не напивался!
– В какой такой день? – Гоша наморщил лоб.
– Вот козлина! – возмутилась Валентина. – Забыл, что у нас с тобой вчера свадьба была?
– Ничего я не забыл! – Гоша повысил голос. – Наоборот, я с друзьями и коллегами выпил за твое здоровье… или ты считаешь, что я не должен был отметить этот важный факт своей автобиографии?..
– Я отдала тебе лучшие годы своей жизни! – вспомнила Валентина домашнюю заготовку. Она хотела было добавить, что не самые лучшие годы тоже отдала Гоше, но в это время из кухни выскользнул неприметный мужичок в сером плаще. Он бочком двинулся к двери, пытаясь миновать бурно ссорящихся влюбленных. Валентина уставилась на него в удивлении, потому что в процессе полноценной семейной сцены совсем о нем забыла.
Гоша, проследив за взглядом сожительницы, тоже увидел невзрачного мужичка, и челюсть его отвисла.
– А это что за экспонат? – воскликнул он с глубоким и выстраданным возмущением. – Значит, пока муж тяжелым трудом зарабатывает тебе на красивую жизнь, ты за его спиной принимаешь каких-то козлов недорезанных?
– Это не козел! – вскинулась Валентина. – Это гражданин из Горсвета, он пришел насчет запаха газа… то есть, тьфу, из Горгаза насчет запаха света…
– Это мы сейчас выясним, насчет какого он запаха! – Гоша устремился вслед за незнакомцем, но тот непостижимым образом выскользнул из прихожей.
– Куда убегаешь, козлина?! – продолжила Валентина с прерванного места. – Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! Ты вчера плюнул мне в душу, испортил самый важный день в моей жизни – так теперь смотри мне в глаза! Какие люди мной интересовались! Не тебе чета!
Семейная жизнь развивалась своим чередом. Вернувшись домой, я застала соседей в самом разгаре семейного счастья, последовавшего за бурным примирением. Дверь в их комнату была закрыта, и из-за нее доносились такие звуки, какие запрещены в фильмах, предназначенных для семейного просмотра. Видимо, хотя у них уже и не первая свадьба, они решили снова устроить полноценный медовый месяц.
Я так устала, что тут же завалилась в постель и мгновенно заснула, несмотря на звуковое сопровождение, доносящееся из-за стены.
Но очень скоро проснулась.
В комнате было довольно светло – ее заливал белый и призрачный лунный свет. Я приподнялась на постели от какого-то беспокойства.
В моей комнате кто-то был.
Этот кто-то сидел возле окна в глубоком кресле, уйдя лицом в тень.
– Кто здесь? – проговорила я севшим от волнения голосом.
Человек в кресле поднялся, сделал шаг вперед, и на его лицо упал свет луны. Лицо у него было взволнованное, озабоченное. Очень знакомое мне лицо.
Это был мой отец.
– Пап, – проговорила я испуганно. – Ты же умер!
– Умер, – кивнул он, как будто это было что-то само собой разумеющееся. – И ты умрешь, – ответил он тихим, печальным голосом. – Ты умрешь, дочка, если сейчас же не проснешься! Просыпайся, Маша! Просыпайся!
Я вскрикнула – и действительно проснулась.
В моей комнате стало довольно светло – не от луны, а просто уже почти наступили знаменитые питерские белые ночи.
Разумеется, в комнате никого не оказалось. Было очень душно – перед сном я забыла открыть окно.
И еще… и еще в комнате чем-то пахло.
Чем-то неприятным и опасным.
Я спустила ноги с кровати, нашарила тапочки, встала.
Во рту появился отвратительный металлический привкус, меня замутило, слегка закружилась голова. Я пересекла комнату, открыла дверь в коридор…
Здесь запах чувствовался гораздо сильнее. Казалось, он был плотным, весомым – не запах, а густая тяжелая жидкость…
Наконец я поняла, чем пахнет – кухонным газом.
Меня замутило сильнее, чем прежде, перед глазами поплыли радужные пятна.
Держась за стенку, я двинулась на кухню.
Наверняка соседи, забыв обо всем на свете из-за своего внепланового медового месяца, забыли закрыть газовый кран. Или оставили на плите чайник, он залил горелку, со всеми вытекающими последствиями… в любом случае, нужно скорее перекрыть газ и открыть окна, проветрить как следует квартиру…