– Ты меня поймешь, когда у тебя появится парень, – кричит вслед Рита.
Я делаю шаг и будто спотыкаюсь.
Парень?
Он… у… меня… был!
Это ты увела его, даже не спросив разрешения. Холодная ярость клокочет, требует выхода, но вокруг люди. Они не поймут, решат еще, что я от ревности схожу с ума.
Нет уж! Становиться посмешищем для всей школы не буду! Не дай бог еще отцу доложат! Он тогда всех в порошок сотрет, и первой мне достанется.
Я медленно поворачиваюсь и растягиваю улыбку на весь рот.
– А у меня есть парень! – говорю громко, так, чтобы все одноклассники услышали. – И… он классно целуется.
Глава 8
На миг в классе повисает тишина: прекращаются разговоры, все головы поворачиваются к нам, вижу любопытные лица.
– Что? – Влад отрывает взгляд от игры, в которую режется с Юркой.
– Что? – Повторяет за ним Рита.
– Что слышали. У меня есть парень. И… он классно целуется.
Ловлю недоверие, мелькнувшее в глазах Влада, его противную ухмылочку.
– Кто? – хором спрашивают они.
– Сашка Макаров.
Хватаюсь за стену, чтобы не упасть. Что я делаю, идиотка? Да я этого говнюка на дух не переношу с детства. Он такой…
Точно ПМС, раз о Макарове вспомнила!
– А Сашка знает о том, что он твой парень? – ехидно осведомляется Влад. – Его здесь нет, подтвердить не может.
Рита его перебивает.
– Здорово! – хлопает в ладошки она. – как я за тебя рада, Полька!
Подружка бросается мне на шею, на этот раз не удается увернуться. Я отстраняюсь и вижу облегчение, написанное на ее лице. Мне становится немного жалко Ритку, потому что уверена: она кажется Владу доступной. Он наиграется с ней и бросит.
– Ладно, проехали. Я пошла.
– Я приглашаю тебя и Макарова на свой день рождения, – выкрикивает вдруг Ритка. – Сегодня. Сделаем парное свидание. Встречаемся в парке в шесть часов вечера. Возле ворот. Ну, там, где обычно.
Я хлопаю ресницами: вот это поворот! То Ритка хотела отпраздновать днюху только с бойфрендом, а тут и я сгодилась.
«Что, Заречная, выкопала себе могилу, – свербит в голове, – осталось сколотить гроб».
Домой плетусь в гордом одиночестве и прикидываю, как буду обрабатывать Макарова. Совершенно делать это не хочется, но и признаться Ритке не могу, перед всем классом опозорилась.
Обхожу свой дом с противоположной стороны, ищу глазами нужные окна, но сквозь плотный тюль ничего не видно. Плетусь в подъезд, поднимаюсь на пятый этаж и какое-то время стою, собираюсь с духом позвонить. Палец никак не желает прижиматься к кнопке. Он то приближается, то отдаляется, словно живет своей жизнью.
Наконец жму и слушаю трель звонка, потом тяжелые шаги. Дверь открывается.
– Тебе чего? – грубовато спрашивает Сашкин отец.
Он стоит в майке и шортах и щурится сонными глазами. Отвожу смущенный взгляд. Отец у Макарова – военный летчик, часто в командировках. Вот и сейчас вижу сумку, брошенную в прихожей, раскиданные вещи.
– А Сашка дома? – едва выдавливаю из себя.
– На тренировке.
Отец закрывает дверь, но я успеваю крикнуть в щель:
– А когда придет?
– Сейчас…
– Ой!
Я подпрыгиваю от голоса Макарова, который раздается за спиной. Вечно он застает меня врасплох!
– Тебе чего?
– Поговорить надо.
Смотрю на него снизу вверх: Сашка почти на голову выше меня. И почему я такой мелкой уродилась? Чувствую себя клопом на выгуле. Или клопихой.
– Вали отсюда!
– Саш…
– Плохо слышишь? Сходи к лору, пусть уши прочистит.
Сашка распахивает дверь и исчезает в глубине квартиры. Я стою, красная от смущения, и не знаю, что дальше делать.
Дома сразу прячусь в своей комнате. Уже три часа дня, у меня есть только полчаса, чтобы уговорить этого придурка подыграть мне. Кручу в руках телефон: кому же позвонить?
– Стилус, у тебя есть номер Макарова?
– За Стилус получишь в глаз! – злится Светка. – Я же тебя Зарекой не обзываю.
– Обзывай, я без обидок, – смягчаю тон. – Есть или нет?
– Странно, вы же встречаетесь, а номерами не обменялись?
Светка бросает трубку. Еще бы! Я наступила влюбленной девчонке на больную мозоль. А новость, кажется, уже облетела весь класс. Чувствую себя загнанной в ловушку. Что же делать?
От стука в дверь подпрыгиваю, настолько глубоко ушла в свои мысли.
– Полюшка, к тебе пришли, – зовет мама.
Кого еще нелегкая принесла? Нехотя бреду в прихожую и столбенею: в дверях топчется Сашка.
Я смотрю на него и не верю своим глазам. Этот упырь у меня дома? За все годы соседства мы и парой нормальных слов не перекинулись, только ругались, а тут за несколько дней такой тесный контакт.
– Ты чего хотела?
Я молча хватаю Сашку за рукав и тащу за собой.
– Дай мальчику раздеться, Поля! – кричит мама. – Вы заниматься?
– Да, – я толкаю Макарова. – Шевелись!
Сашка неловко разувается, вешает куртку. Он растерян, явно не понимает, с какой радости я такая добренькая. А у меня все горит внутри, будто лесной пожар. Мне надо убедить Сашку, успеть переодеться и явиться к месту встречи.
– Зарека, зачем приходила? – грубо спрашивает Макаров, когда мы остаемся одни.
– Ты же не хотел со мной разговаривать, – язвлю я и показываю на стул. – Садись.
– Батя заставил.
– Так и заставил?
– Сказал не сердить директорскую дочку.
– Твою ж мать!
– Ты материться умеешь? А как же интеллигентное воспитание?
– Я и двинуть могу, – замахиваюсь на него, но Сашка перехватывает руку.
Мы в упор смотрим друг на друга, я неожиданно ловлю себя на мысли, что Макаров не только высокий и накачанный, но и очень красивый парень. Не зря Михайлова по нему кипятком писает. И глаза у него синие-пресиние, и нос ровный, и губы…
Я случайно перемещаю взгляд на его рот, и жар охватывает меня с ног до головы. Внезапно осознаю, что мы уже не дети, а вполне созревшие в сексуальном плане юноша и девушка.
– Ты рядом со мной Дюймовочка.
– Я в тапочках, – отвечаю нелепо и еще больше смущаюсь. – Отпусти.
– Будто каблуки тебя спасут. Не смеши, Зарека.
– У меня имя есть.
– Ну, Полька-Дюймовочка.
– А в глаз хочешь?
– Не достанешь. Говори, зачем приходила?
Я вырываюсь из ступора, сажусь на кровать и тут же вспыхиваю, поймав взгляд Сашки. Вскакиваю, прыгаю в компьютерное кресло, отворачиваюсь.
– Тут такое дело… выручи меня.
– Ну…
– Саш, ты мне нужен. Только на один вечер. На один!
В другое время я обошла бы врага по кривой, но не сегодня. Сегодня от него зависит моя жизнь.
– Да, я красавчик, – ухмыляется Макаров. – Всем нужен… но занят.
– Хотя бы на пару часов…
– Не-а, не могу.
– Саш, побудь моим парнем, прошу!
Наконец важные слова сказаны, замираю в ожидании ответа.
– Что? – Сашка захлебывается словом и закашливается. – Ты с дубу рухнула, Дюймовочка? С какого перепугу?
– Макаров, не язви! Мне и так трудно тебя просить.
– Ни за что! Сама разбирайся со своим козлом.
– Он Козловский.
– А какая разница? И вообще, покедова.
Сашка идет к выходу, но я ныряю ему под мышку и закрываю дверь спиной.
– Не пущу, пока не договоримся.
– Уйди, мелочь!
Макаров легко поднимает меня и переставляет к стене. Он выходит, но нос к носу сталкивается с мамой. Та держит поднос. Он неожиданности мама теряет равновесие, но реакция Сашки потрясает: он подхватывает одной рукой маму, а второй забирает поднос. Так, балансируя, никому и ничему не дает упасть.
– Ты уже уходишь? – встряхивается мама. – А я вам угощение принесла.
– Ма-ма!
– Поля, невежливо выпроваживать гостя, даже не поднеся ему чашку воды.
– На, держи! – я хватаю стакан с соком и сую его в руку Сашке.
Тот растерянно смотрит на меня, на маму, на стакан и… возвращается в комнату. Я бегу за ним, заглядываю умилительно в глаза, складываю на груди руки.
– Саш, я на всех оставшихся контрольных дам тебе списать.
– Насмешила! – фыркает он. – И сколько их осталось?
– Н-ну…
– Ни одной.
Вот черт! Прокол. Но тут же спохватываюсь.
– После праздников Пифа устраивает пробник по матеше. Хочешь, за тебя сделаю?
– А поступать ты тоже за меня будешь?
– Да тебе наверняка дорога в любой вуз открыта без экзаменов.
– Не скажи, спортивные достижения дают только дополнительные баллы.
– Ну, Саш!
Я еще никого так не уговаривала, ни перед кем не унижалась. Даже любимого отдала подружке, но не стала у него в ногах валяться. А тут… этот… зазнайка… Да кому он нужен?
«Тебе! – нашептывает внутренний голос. – Если не уговоришь, придется признаваться в обмане Владу и Ритке».
– Что еще предложишь?
В глазах Макарова мелькает сомнение.
– Что хочешь, – судорожно выдыхаю, – на все согласна.
– На все? – кривая ухмылка ползет по губам.
– Ну, н-нет, не совсем…
– Ловлю на слове, заноза…
Нервно сглатываю, в его голосе столько сарказма! И намеков… На что? Я любимого держала на расстоянии год, а этого уж точно к себе не подпущу. Но выбора у меня нет.
– Мы заключим договор.
– Еще и договор?
Макаров откровенно смеется надо мной. Наверняка гадает, с какого перепугу мне так припекло.
– Да. Чур, не влюбляться!
– И не собираюсь. Такие мелкие букашки, как ты, меня не интересуют.
– А в глаз?
– Не дотянешься.
Выдыхаю: «Терпение, Поль, только терпение!»
– Никаких касаний, обнимашек и поцелуйчиков. Так нам будет легче. Лады?
Я протягиваю Сашке ладонь, боюсь даже дышать, так волнуюсь.
– И как ты собираешься подтверждать близкие отношения, если будешь держаться от меня на пионерском расстоянии?
Замираю, мысли в голове работают в усиленном режиме.
– Хорошо, мы можем держаться за руки. Иногда. На публику. У тебя ладони не потеют?
– Потеют.
Я дергаюсь, на миг закрываю глаза.
– Ладно, я потерплю.