– Была скромняжка, а теперь Барби с розовыми волосами.
– Фигня! – обрубает смешки Сашка. – Захлопнулись все!
– А что? Девушки должны обладать милашеством, – голос не узнаю, но заранее гада ненавижу. – Ой, пупсик, иди ко мне, котеночек! Сюси-муси, чмоки-чпоки.
– Ха-ха-ха… чпоки…
– Бери телочку в оборот.
– Ага. Такая и в постели будет рулить процессом.
– Ха-ха-ха…
Я стою и обмираю от стыда. Хочется ворваться в раздевалку и разделаться с уродами по полной программе. «За что мне это?» – всхлипываю, кусаю губы, чтобы не разрыдаться вслух.
– А ну, заткнулись все! – рявкает Сашка.
Что-то с грохотом падает. Смешки мгновенно стихают, я подпрыгиваю и прячусь в туалет. Сердце так громко колотится в груди, что того и гляди выдаст. Но в раздевалке тишина. Осторожно выглядываю – никого. И в душевой тихо.
Я выпрямляюсь: услышала достаточно, пора и честь знать, но…
Заглядываю в душевую. Возле двери стоит полка с ячейками, куда пловцы кладут полотенца. Я сбрасываю их вниз, в воду, с трудом подавляю желание еще и потоптаться. А в раздевалке перепутываю всю одежду. Пусть сплетники поковыряются! У Сашкиного шкафчика замираю на миг и оставляю все, как есть, он все же защищал меня.
«Получите, фашисты, гранаты», – приговариваю, шагая в класс.
Настроение поднимается. Операция по защите своей чести и достоинства прошла никем не замеченной.
– Поль, – достает Ритка. – Твои родители не против поездки. Завтра мы заедем за вами.
– В смысле, за нами? – поворачиваюсь к ней.
– За тобой и Сашкой.
– Он занят, а я без своего парня тоже ехать не хочу, – отвечаю максимально категорично, и больше не даю Ритке поднять эту тему.
Домой гордо иду в одиночестве. Плевать на всех! Только сворачиваю в арку, сталкиваюсь с Сашкой и той девчонкой с тату. Что за напасть? Никуда не деться от парочек! Все словно сошли с ума!
Макаров стоит, облокотившись на стену, а пацанка дымит вейпом.
«Да что б вам пусто было!» – скриплю зубами от злости.
Задираю подбородок и прохожу мимо.
– Поль, это ты в раздевалке бассейна устроила бедлам? – окликает меня Сашка.
Медленно разворачиваюсь, выдыхаю через нос. Девица смотрит на меня, как волк на овцу, того и гляди сожрет и не подавится. Вот она затягивается и выпускает пар мне в лицо.
Грымза!
Стискиваю лямки шопера: так бы и вмазала!
– Спятил?
– Кроме тебя, некому, – усмехается он.
– За кого меня принимаешь?
– Ну…
– Да пошел ты… к своей курилке! Достойная парочка, пастух и свинарочка.
Слова сами вылетают изо рта, не успеваю ухватить их за хвостики.
– Ты, коза, на кого тянешь? – тут же огрызается девчонка.
Она делает резкий выпад, я отшатываюсь, но Сашка успевает перехватить ее руку. Я вижу, как на запястье мелькает тату, и еще больше взрываюсь. Холодная ярость заполняет грудь.
– Детка, уймись… хочешь почувствовать себя звездой, сядь на елку задницей и сияй!
– Саш, пусти! – вопит девица. – Пусти! Я этой стерве…
Но я уже шагаю к подъезду. Полину Заречную ни одна кошка драная не победит! Я сама решаю, как мне жить и что дальше делать.
Дома прячусь в комнате. Просто падаю лицом в подушку и даю волю эмоциям. Банально вою, раскрутив обиду до небес. Злюсь на всех: на Влада, на Ритку, на Сашку, на его подружку.
А себя жалко. Так жалко, что тошнота ползет из желудка. Моя размеренная и спокойная жизнь, еще недавно похожая на стоячее болото, превратилась в сплошной истеричный экшен.
От ужина отказываюсь, а утром выхожу из комнаты с собранной сумкой.
– Я с вами, – заявляю родителям.
Они недоуменно переглядываются.
– Ты же не хотела.
– Передумала. Пап, я с собой взяла тетради и ноут, не переживай. Мам, чем помочь?
Мы дружно собираем в кухне продукты, весело переговариваемся. После нескольких дней дождей сегодня светит солнце, мир кажется радостным, и у меня настроение поднимается! И даже бессонная ночь отходит на второй план.
Телефонный звонок застает уже у двери. Я, не глядя на экран, хватаю мобильник.
– Поль, это я, – кричит в трубку Ритка. – Мы ждем тебя во дворе.
– С вами не поеду! Пока, – категорично заявляю я.
– Ну, что ты, как ребенок! Макаров уже согласился.
– Что? – во рту внезапно пересыхает, я отключаюсь.
Почему Макаров согласился? Что на него нашло? Подпрыгиваю от внезапного звонка в дверь. Отец открывает.
– О, Саша, проходи, – улыбается мама.
Я стою истуканом, не понимаю, что говорить и что делать. На другом конце висит Ритка, в прихожей – родители и Сашка.
– Иван Михайлович, можно я Полину на два дня украду? – вдруг говорит Сашка.
Я делаю круглые глаза: совсем спятил? Да папка сейчас к-а-а-к…
– Вы хотите погулять? – спрашивает отец.
– Вы не волнуйтесь, Полина будет под полным моим присмотром и контролем.
– И куда отправитесь?
– На Черное озеро. Я вам пришлю координаты.
Твою ж налево! Что он пришлет? Зачем? Хочет, чтобы папка всех разом спалил? Да он спятил!
– И большая компания?
– Вшестером. Все одноклассники. Да вы не волнуйтесь, алкоголя не будет. Девочки ночуют в одной комнате, мальчики – в другой. Все очень прилично.
– Хорошо, – вдруг отвечает родитель. – Под твою ответственность.
– Пап, ты что говоришь? – от удивления я теряюсь. – Я еще даже не согласилась, а ты сдаешь меня на руки вот этому…
– Этот, как ты выразилась, – резко отвечает батя, – твой одноклассник и сын наших друзей. Ему я могу тебя доверить, в отличие от…
– Я ничего не понимаю, – перебиваю папку. – Значит, с Владом я должна была расстаться, чтобы не завалить учебу, а с Макаровым…
– С Макаровым вы друзья, а не парочка. Это разные вещи.
– Друзья? Друзья!
Я захлебываюсь от возмущения. Кажется, меня все решили свести с ума. И тут Макаров берет у меня из рук сумку и выходит из квартиры. Волей-неволей бегу за ним.
– Как это понимать? Почему ты согласился?
– По твоей выходке в бассейне понял, в каком ты отчаянии.
– Я?
Растерянно останавливаюсь на крыльце, мою душу раздирают противоречия. Хочется плыть по течению, а не беспрестанно воевать с судьбой.
Вздрагиваю от сигнала клаксона, приглядываюсь: Ритка стоит у белой машины и радостно машет мне рукой.
И я решаюсь…
* * *
Кемпинг у Черного озера расположился среди стройных корабельных сосен. То там, то здесь виднелись уединенные домики. К ним вели ухоженные дорожки, слегка присыпанные хвоей. Среди деревьев мелькала серебристая гладь озера.
Я вдыхаю свежий аромат леса, наполняю легкие кислородом, и раздражение, обида испаряются.
– О боже! – визжит Ритка, когда мы выходим из машины. – Какая красота! Правда, Поль?
Она запрыгивает на меня сзади, я выворачиваюсь и с улыбкой отвечаю:
– Правда.
Двухэтажный домик встречает теплом, запахом дерева и скрипом дощатых полов. Внизу расположена кухня, большая общая комната с диванами вдоль стен и огромным столом в центре. В углу – камин, рядом с ним на металлическим листе стопка дров.
Наверх ведет широкая лестница.
Мы осматриваемся: открываем все двери, заглядываем в каждую комнату и помещение.
– О, здесь есть сауна! – кричит Влад.
– И бассейн, – отвечает Сашка. – Правда, маленький.
– А у дома – лужайка. Смотрите! – Ритка показывает на панорамное окно, с которого открывается вид на озеро.
– А там… неужели пляж? – взвизгиваю я. – Пошли, посмотрим!
– Пляж, но сезон еще не открыт, – отвечает Влад. – Макар, поможешь?
Сашка и Влад выходят. Мы подхватываем сумки и поднимаемся на второй этаж. Сразу попадаем в общий холл, по краям которого видим двери.
– Где наша комната? – спрашиваю Ритку.
– Выбирай любую.
– Мне нравится правая.
– Иди туда.
Ритка улыбается, наблюдает, как я снимаю с плеча рюкзак, но не трогается с места. Я оборачиваюсь.
– Ты чего стоишь?
– Понимаешь, Поль, – подруга мнется, вдруг краснеет, я с удивлением наблюдаю за метаморфозой, и подозрение закрадывается в душу. – Влад хочет, чтобы мы с ним жили вместе.
– Что? – в горле внезапно пересыхает. – А нам тогда как?
– Вы тоже… вместе.
– Но… мы так не договаривались. И потом… приедут же другие. А где они будут спать?
Ритка опускает веки, прячет глаза, явно боится, что я ее сейчас загрызу.
– Другие не приедут.
– Но… это подло!
Я стою, как каменная, а в голове стучит одно: «Вот она, ловушка! И сколько их еще будет? И зачем я согласилась?»
– Сашка знает? – выдавила вопрос.
– Ну, фифти-фифти.
Ритка делает неопределенный жест рукой. Я хватаю сумку, несусь к лестнице, подружка перекрывает дорогу.
– Поль, ну, Поль, будь человеком! Ты же понимаешь, что я не смогу одна остаться с Владом. Ты же понимаешь!
– Пропусти.
– Ты куда?
– Домой.
– На чем?
Я на миг замираю. Мы несколько километров ехали по густому лесу, не видели ни одного признака жилья. Но упрямо вздергиваю подбородок.
– На автобусе.
– Они не ходят.
– Что случилось? Поссорились?
Я вздрагиваю от вопроса: внизу стоят Влад и Сашка и удивленно смотрят на нас.
– Ты знал, что мы будем ночевать в одной комнате? – спрашиваю в упор Макарова.
– И что? Тебя это пугает?
Меня будто ледяным холодом обдает. Сашка абсолютно спокоен, словно речь идет о рядовом событии. Просто каменная стена без эмоций и чувств. И с меня будто пелена спадает. И чего я дергаюсь? Кого боюсь? Эту сосульку в облике мужика? Смешно просто.
– Нет, не пугает.
Я разворачиваюсь и ныряю в комнату. Бросаю рюкзак, сажусь в кресло. Напротив – широкая кровать. И все. Больше ни одного спального места нет.
«Дыши, дыши!» – уговариваю себя.
Дверь открывается. Сашка ставит сумку у порога, осматривается, потом поворачивается ко мне.
– И чего ты истеришь, Дюймовочка?
– Я злюсь! Если бы знала…
– Я тоже не знал, и что, плакать из-за этого? Или боишься меня?