Сверху обрушивается огромный водяной вал, утрамбовывая нас на глубину.
– А-а-а, – раздается сзади истошный крик.
Изо всех налегаю на весла. Через пару секунд река выплевывает байдарку из котла и, подбрасывая на водном бархане, уносит от этой опасности к новой.
– Полина, как ты?
– Кошмар! Чтобы я еще раз… мамочка моя! Хочу на берег!
– Сейчас нельзя, еще один порог, потом будет тихо, – перекрикиваю шум воды.
И тут же река встречает ревом. Падая в пенную яму порога, байдарка носом с дурной силой бьется о подводные камни. От удара меня, как сидевшего впереди, вытряхивает из стремян, едва удерживаюсь на месте.
Наконец порог остается позади, мне удается свернуть байдарку к спокойной заводи, она еще качается на волнах, но уже без безумной скачки.
– Полина, ты как?
Вытираю мокрое лицо, оборачиваюсь: девушки сзади нет…
Глава 28
День сегодня начинается весело: Сашка ссорится сразу с двумя моими врагами. Неделю держался, а тут вдруг нашла коса на камень. Ритка, конечно, была не права, да и Влад свои пять копеек вставил, но больше недругов меня удивил Макаров: обычно сдержанный и уравновешенный, он ни с того ни с сего запылал злостью.
Я сижу рядом в автобусе и поглядываю на точеный профиль моего парня, пока еще не решила, как относиться к его вспышке. Но поездка проходит хорошо, а в столовой новая стычка с Козловским. Такое впечатление, что эти двое не закрыли гештальт в отношениях друг с другом. Терпение, которое долго копилось у Сашки, лопнуло.
– Почему ты не хочешь сесть на катамаран для четверок? – спрашиваю его, когда мы идем к причалу.
– Поль, не знаю. Что-то неспокойно мне.
– Думаешь, Влад опять выкинет какой-нибудь фокус?
Мне кажутся Сашкины страхи надуманными и смешными, но изо всех сил стараюсь не показать свое настроение.
– Не должен! Но поведение как у последнего козла!
– Не делай из него законченного урода, лучше посмотри на себя, – улыбаюсь уголками губ, хотя рот так и стремится растянуться от уха до уха. – Со стороны кажется, что это ты его задираешь.
Сашка хмурится и молча надевает на меня экипировку. Так неудобно сидеть в крохотной лодке, запакованной, как матрешка, в сто одежек. На мне водонепроницаемый комбинезон, спасательный жилет и шлем. А еще Сашка заставляет надеть перчатки.
– Саш, ну зачем так много? – ворчу на него. – Это же лайтовый сплав. Обычная прогулка на лодочках.
– Не буди во мне зверя, Дюймовочка! – рычит он.
– А я хомячков не боюсь, – смеюсь я в ответ и зажимаю его щеки ладонями.
– Полька, на нас смотрят, – пугается Макаров.
– И пусть.
Но я на всякий случай оглядываюсь: точно Влад сидит уже в катамаране и не сводит с нас глаз. Я показываю ему язык, он выставляет средний палец. «Козел!» – хочется крикнуть ему, но настроение сегодня отличное, ничто мне его не испортит.
Лодки выплывают на середину реки и выстраиваются караваном. Наша байдарка предпоследняя. Но это не важно, когда вокруг такая красота. Хочется петь во все горло, любоваться природой и ни о чем не волноваться.
Даже мокрое днище не вызывает никакого страха. Подумаешь, капельки воды. Они простой губкой убираются. Сразу вспоминаю фильмы о мореплавателях. В них герои вычерпывали воду кружками и ведрами, и то не истерили.
Но Сашка тревожится, постоянно оглядывается на меня, контролирует и больше нервирует, чем проявляет заботу. Ну какая опасность на такой спокойной реке? Вода почти не шевелится, разлилась от одного берега к другому, как море. Конечно, сейчас русло сужается, но не настолько же, чтобы паниковать.
В результате все лодки обгоняют нас, скрываются за поворотом, мы остаемся одни. Сашка подводит байдарку к скале, я хватаюсь рукой за торчащий корень. Это так непривычно: нет ни берега, ни пляжа, ни камышей, которых мы видели еще пять минут назад, вода и камень.
Мы ищем причину протечки, не находим, а когда отвлекаемся, понимаем, что лодка вышла из заводи и плывет по течению по скальному коридору.
Мне становится немного не по себе. «Может, надо повернуть?» – появляется тревожная мысль.
Я вцепляюсь в весло и ловлю каждое Сашкино слово. И тут вижу пороги. От ужаса чуть не выпрыгиваю из лодки. Грохот вокруг такой, что, кажется, лопнут барабанные перепонки. Сашка направляет лодку к первым камням, я зажмуриваюсь.
«Господи, пронеси! Господи, пронеси!» – повторяю про себя как заведенная.
– Полина, ты как? – кричит Сашка.
Что отвечаю ему, не помню.
«Господи пронеси!» – звенит в голове.
Лодка ухает вниз, я плотно зажмуриваюсь, лицо заливают потоки воды, дышать нечем. Только выныриваем, я хватаю воздух, и снова проваливаемся в бездну. Вдруг байдарка на что-то налетает. Толчок такой сильный, что меня выдергивает из стремян и бросает в глубину. Шлем бороздит по камням, я пытаюсь за что-то ухватиться, крикнуть, но захлебываюсь водой. В последний момент я делаю глоток воздуха и погружаюсь на дно.
Паника застилает сознание. Колочу руками и ногами изо всех сил, поднимаюсь, хватаю воздух, и вновь погружаюсь в водоворот. Мир вокруг будто сходит с ума, не понимаю, где верх, где низ. Обо что-то ударяюсь, отталкиваюсь, выныриваю и проваливаюсь.
В какой-то момент показываюсь над поверхностью, оглядываюсь: ни лодки, ни Сашки нет.
Вдруг что-то хватает меня за шиворот и тащит наверх. Я вижу небо, солнце, жадно вдыхаю, отплевываюсь. Сашка сзади, он прижимает меня к себе и тащит к берегу. А он так близко, буквально рукой дотянуться можно. Но высокий, примерно метр камня, перевитого корнями, над головой. А еще выше – кусты и деревья, и снизу они кажутся просто недосягаемыми.
– Саш, давай передохнем, – выдавливаю первые слова.
– Держись за меня.
Какое-то время я вишу на Сашкиных плечах. Шипящие буруны толкают нас, заливают брызгами, но мы не двигаемся. Сашка за что-то держится, а сколько сможет так простоять, неизвестно.
– Все, готова!
Сашка подталкивает меня за колени. Я вытягиваюсь, цепляюсь за корни кустов, обдираю ладони и срываюсь. Когда потеряла перчатки, не знаю.
– Далеко, не могу достать, – едва выдавливаю слова. – Может, подплывем ближе?
– Ты уверена, что нас не снесет на стремнину?
Я оглядываюсь и вздрагиваю: сзади по-прежнему река сходит с ума.
– Ухватись здесь за выступ, – Сашка тянет мою ладонь под воду, – я сначала попробую забраться на этот камень.
Действительно, рядом с берегом утонули в воде два валуна. Сашка с трудом, но заползает животом на один, потом подает мне руку. Я цепляюсь за нее и толкаю свое тело вперед. На камне делаю остановку. Еще один рывок – и мы спасены.
Мы оба тяжело дышим, вода бурлит вокруг, бешено налетает на валуны и перекатывается через них. Она заливает лицо, приходится вытягивать шею, отфыркиваться.
– Я готова.
– Давай.
Сашка хватает меня за попу и резким рывком подбрасывает вверх. Мне удается зацепиться ногой за базальтовую стену берега и, помогая себе руками, я забираюсь наверх. Внезапно сзади раздается всплеск. Голова Макарова исчезает под водой.
Адреналин бьет в кровь и иголками разносится по всему телу.
– Саш-ка! – кричу что есть силы и свешиваюсь. – Сашенька, миленький, не бросай меня одну! Саш-к-а-а-а! Люди, помогите! Кто-нибудь!
До боли в глазах вглядываюсь в грязную пену, из горла рвется дикий вопль. И тут его голова показывается над водой.
Макаров отфыркивается, вытирает перчаткой лицо, второй рукой держится за камень, но висит на ней как-то странно, боком.
– Ну, что раскричалась? – ворчит он. – Я здесь, просто нога соскользнула.
– Соскользнула? Да я чуть не сошла с ума! – я захлебываюсь рыданиями. – Поднимайся на берег уже. Держи руку.
– Давай.
Я ложусь на живот, свешиваюсь вниз, но до Сашки не достаю. Он цепляется за валун раз, другой, третий и останавливается.
– Ты чего? Скользко?
Он смотрит на меня растерянно.
– Поль, ты только не волнуйся…
Какое там! Как только он сказал эти слова, я сразу запаниковала.
– Что? Что?
– У меня нога провалилась между двумя камнями, не могу вытащить.
– Как провалилась? Где? Я сейчас.
Держась за корни, пытаюсь спуститься вниз.
– Нет! Не смей! Отставить истерику! – чуть не кричит на меня Сашка, дергается, и с его губ срывается стон. Я в ужасе замираю. – Мы вместе застрянем! Беги за помощью.
– К-куда? Я не знаю, куда бежать! Попробуй вытащить ногу.
Сашка напрягается, вижу, как ему больно.
– Поль, не получается. Нога чем-то зажата. В дырку проскочила легко, а обратно – никак не идет.
– С-сашенька, м-миленький, я н-не смогу без тебя, – заикаюсь я, слова из себя буквально выдавливаю. – Пожалуйста…
– Поль, ты успокойся! Лады?
– Да… да… я сейчас… телефон… – вытаскиваю из внутреннего кармана мобильник. Я его пред сплавом запихала в непромокаемый чехол, Макаров настоял. – Минуточку….
Открываю экран – работает, судорожно всхлипываю от счастья. Лихорадочно листаю журнал вызовов.
– Ну, что?
Бросаю быстрый взгляд на Сашку и вскрикиваю: его лицо побледнело, даже из губ ушла краска, щеки провалились, будто он их закусывает изнутри, а пена бурунов вокруг камней стала розоватой.
– Сашка, что это?
– Звони уже! Поранился немного.
Но, сколько я ни набираю номер Марины Николаевны, связи нет. Я прохожусь почти по всем знакомым и одноклассникам, все бесполезно.
Пена краснеет все больше, на поверхности воды появляются алые разводы. И это так страшно, что мне хочется кричать на одной ноте. Кричать и кричать, пока кто-нибудь не услышит. Дрожь сотрясает все тело, зубы щелкают, но молчу, боюсь напугать Сашку.
– Саш, связи нет. Что делать? О боже? Что делать?
– У меня на шее свисток, попробуй достать его, – я сразу сползаю по скале, Сашка рычит: – Нет, найди палку! И еще… если сможешь, зацепи мой рюкзак, вытащи наверх. Но сначала оглядись, здесь недалеко должна быть дорога или тропа.