— Караван Хлыста подъезжает с юга.
— Принял. Во время спуска аккуратней, осколки могут быть. Расчистить еще не успели.
— Принял. Спасибо.
Я подался вперед. Едва мы заехали на вершину холма, открылся вид на долину внизу. Дорога оканчивалась озером, а в его центре стоял Ледокол. Даже не так, это был ЛЕДОКОЛ.
— Охренеть! — выдохнул я.
— Что, впечатляет? — ехидно улыбнулся Кондитер.
Глава 21Все на борт
День сорок восьмой
Просторы Стикса
Минус тридцать шесть градусов по Цельсию
Картина, и правда, впечатляла и заодно впечатывалась в мозг навсегда. Громада Ледокола очаровывала и вызывала благоговейный трепет даже больше, чем Цитадель. Судно с высоченными бортами имело длину метров в триста и палубные орудия с гордо задранными вверх носами. Оно больше походило на крепость, чем на корабль.
Я как ребенок завороженно пялился на Ледокол, по мере приближения различая все больше деталей, потому дорога до берега пролетела незаметно. Вокруг водной глади стояли предупреждающие знаки, подходы к озеру были заминированы. В снегу имелись подкопченные воронки, а порой незанесенные ветром следы минеров.
К берегу подплыла огромная льдина. На этом «плавсредстве» был один единственный пассажир, мужик в солнцезащитных очках и красной куртке. Его «баржа» подошла к ледяному причалу. Стык меж ними затрещал и тут же затянулся коркой.
— Мазай, дружище, — радостно замахал ему рукой Хлыст, открыв дверь своего грузовика.
— Прошу на борт, гости дорогие, — улыбнулся в усы мужик.
— Первый пошел, — скомандовал Хлыст, и Кондитер спокойно тронулся с места. Ледяная платформа чуть качнулась, но наклоняться не начала. Не иначе этот Мазай держит ее на воде своим даром. Все машины одна за другой заняли места, и кусок льда двинулся в сторону Ледокола.
Хлыст уже вовсю трепался с Мазаем, а тот, в свою очередь, делал легкие пассы руками, подправляя движение платформы. Иногда мимо проплывали высокие угловатые льдины, тогда наш рулевой отвлекался от разговора и старался уйти от столкновения. «Лодка плыла среди ледяного сала», — вспомнилась мне вдруг цитата Владимира Короленко.
— А почему озеро льдом не затягивает? — спросил я у Кондитера.
— Местные говорят, на дне горячий источник. Слабо верится, если честно. Ходят слухи, что всё благодаря дару одного из основателей поселения.
— А, может, и то, и другое.
Вокруг корабля располагались платформы с навесами для техники и палатками. Чем ближе мы подплывали, тем громче становился гул, исходящий от судна, и тем величественнее выглядел корабль. Я невольно сглотнул.
Уж не знаю, из какой реальности прилетело это чудо, но в моем мире таких огромных ледоколов не было. Вдоль борта тянулась надпись «Сталин». И тут-то все встало на свои места. Вблизи судно, и правда, выглядело словно памятник могуществу командной экономики. По пролетарски простой дизайн, но при этом глаз точно зацепится за бортовые орудия.
Платформа пристыковалась к причалу. Хлыст пошел договариваться о стоянке, а остальные начали разбирать пожитки. С Пристани, как местные звали территорию вокруг корабля, на нас поглядывали несколько хитрых любопытных рож, из тех, кому непременно надо все обо всех знать. Самый ушлый уже подбежал и попытался завязать диалог, но трижды был послан куда подальше. Вернувшийся Хлыст посоветовал ему не путаться под ногами, и незнакомец свалил несолоно хлебавши.
Машины поставили под навесы. Я и Варик начали прощаться с караванщиками. Наверх с огнестрелом нельзя, так что мы оставили им все оружие. Придется довольствоваться только ножом.
— Ну ты давай, не теряйся, — сказал Хлыст. — Мы вечером гулять будем, заглядывай. На кают-компанию или, если погода позволит, на верхнюю палубу. С меня еще бонус за трофейные стволы причитается.
Даже тут, на Пристани, чувствовалась какая-то особенная атмосфера ранее никогда мной не ощущаемая в Улье. Со всех сторон играла музыка. Люди все время куда-то торопились. То и дело какой-нибудь мужик в последний момент успевал поднять глаза и отскакивал в сторону.
Никогда не видел столько народу в одном месте. Шум, гам, толкотня, но, как ни странно, это не раздражало, а, наоборот, словно бы заставляло поскорее проникнуться происходящим, поймать ритм местной жизни и влиться в поток спешащих.
— Тут всегда так? — я окинул взглядом пространство вокруг.
— Нет, только в дни ярмарки, — ответил Варик. — А удобно быть квазом, да? — ухмыльнулся он. Парень шел строго за моей широкой фигурой и потому почти ни с кем не сталкивался.
— Неплохо на самом деле, — согласился я. Люди, по большей части, видели меня издали и предпочитали уйти с дороги и не толкать локтем. — А мы вообще куда идём? — спросил я, осознав, что просто впал в людскую реку и плыву, увлекаемый её течением.
— К трапу, — ответил Варик. — Зырь на указатели.
— Охренеть. Вот что значит гостеприимство.
Тут и там стояли указатели и стенды с картами. Согласно им лестница, то бишь трап, для впервые прибывших располагалась с противоположной стороны корабля. Сейчас еще в очереди стоять и проверки проходить.
Мы обошли судно по кругу. У лестницы народу было немного. Слева и справа от нее стояли вагончики, внутри них камеры наблюдения и шкафчики для оружия. Рядом курил мужик в шапке-ушанке, он за плату в зависимости от срока аренды выдавал кодовые замки, которые потом вешались на шкафчики. Нам все это без надобности, поэтому охранник проверил нас металлоискателем и пропустил дальше.
На самой палубе встречали уже серьезней. Металлоискатели людям заменяли куда более чуткие дары. Затем шла проверка документов и стандартная процедура опроса у ментата. Тут-то и возникла заминка.
Бритый налысо бородач с Цитадельского паспорта мало походил на мою теперешнюю мутантскую рожу. Благо, по ментат-карте удалось определить, что я — это я. Но в какой-то особый список меня все же занесли. Похоже, теперь буду на карандаше у местных служб безопасности.
— Давай пройдемся, — сказал я. Варик согласно кивнул и решил провести мне мини-экскурсию.
Народу на палубе хватало. Кто-то просто вышел из недр корабля покурить и, прикрывая ладошкой от ветра тлеющие папиросы, трепался с подметающим палубу от снега дворником. На носу имелся смотровой прибор. За споран можно было припасть к глазку и посмотреть вдаль, пока тебя не начнут пихать в бок остальные любопытные туристы, образовавшие небольшую очередь.
— Отсюда нихрена особо не видно, — сказал Варик. — Мы потом на самый верх поднимемся, вот там красота. Видишь, недалеко от входа в жилые палубы две больших квадратных хреновины, возле которых по бойцу с нашивками корабля на рукавах?
— Ну.
— Это заглушки атомного реактора. Они всегда под охраной.
— У местных есть недоброжелатели?
— А у кого их нет?
— Действительно.
— Подойди, стрельни сигаретку у одного из бойцов, — попросил Варик. Я выполнил его просьбу.
— А теперь пойдем к вон тому субъекту, — спутник кивнул на дворника в зеленой светоотражающей жилетке, который уже вооружился небольшой пешней и сбивал лед, настывший в стыке между палубой и бортом.
— О-о-о, Варик, — заулыбавшись и скидывая варежку для рукопожатия, поприветствовал его мужик. Курившие уже покинули работника, и он обрадовался новой компании.
— Здарова, Домовой, — пожал ему руку Варик. — Все гремишь.
— Гремлю. Без меня эту посудину за неделю занесет так, что из кают не выбраться будет.
— Слышно чего? — уже тише спросил Варик, протягивая сигаретку. Дворник выразительно покосился на меня.
— Все нормально, — успокоил его приятель и познакомил нас.
— Можешь пока ходить не оглядываясь, — сказал Домовой. — Крысы закусились с кем-то из приезжего начальства и на время ярмарки свалили к диким.
— Зашибись, — обрадовался Варик. — А… — хотел было спросить он еще что-то.
— Пропала она, — оборвал его дворник.
— Как пропала?
— С концами. Говорят, вышла покурить ночью на палубу и не вернулась.
— А эсбэшники чего?
— Ничего. Озерный дьявол утащил, и делу край.
— Бред! И что, никто ничего не видел?
— Чунгачгук снаружи лед скалывал, знаешь же, как у него с внимательностью, больше шести пальцев для него большая редкость. Если не уснул на смене и ничего не отморозил за ночь, уже достижение.
— На постах кто стоял?
— Слушай, давай за эту тему потом перетрем, — понизил голос мужик и огляделся по сторонам.
— Ладно, Домыч, давай мети. Я, если что, в своем углу буду.
— А я в своем. Заглядывай, как стемнеет.
Варик помрачнел, а мы подошли к стенду с яркой вывеской «ДЛЯ ТУРИСТОВ». Пока товарищ погрузился в свои мысли, я жадно впитывал информацию.
Ледокол «Сталин» выпущен в СССР в 2013 году.
Длинна судна 251 метр, ширина 46, высота 60
14 месяцев автономность по запасам провизии
Управляет судном экипаж из 135 человек
43800 часов непрерывной работы
Скорость 28–30 узлов.
— А узел это сколько? — спросил я.
— Один и восемь километра в час, — автоматически все еще погруженный в себя ответил Варик.
А снизу пометка большими красными буквами: «Если вы имели какое-либо отношение к корабельному делу, просим вас обратиться к администрации Ледокола. Обещаем комфортные условия и достойную зарплату».
— Кадровый голод?
— Постоянно. Спецов всегда не хватает. Одни самоучки, блин.
Здесь же имелась схема внутренних помещений. Был тут спортзал, бордель, сауна с бассейном и вообще все, что душа пожелает.
— Как на курорте, мля.
— Я бы так не сказал. Ты сильно губу не раскатывай, во время ярмарки цены на все в два раза подскакивают. Так что местные заранее всем запасаются. Кто поумнее, тот переезжает на пристань в палатку, а свои каюты сдают приезжим.
— Мы сами-то куда кости кинем?
— Иди кружок по палубе дай, посмотри тут, что к чему, да внутрь пойдем. Не влепайся только ни во что.