Джавид прокрался на кровать, напряжение его мышц завораживало, и она охотно отказалась от грустных воспоминаний. Но когда он приблизился после того, как надел презерватив, лихорадка в его глазах разожгла пожар в ее крови.
По его осторожным взглядам она поняла, что почти выдала себя своими непроверенными реакциями на его прикосновения.
Она должна сказать ему…
Анаис не понимала, почему она держала свой статус девственницы в секрете. В конце концов, он скоро обнаружит это сам. Она сглотнула, когда его невероятное тело нависло над ней. Эти глаза снова изучали ее, лазерный фокус одновременно и возбуждал, и тревожил. Он наблюдал за ней с пристальным вниманием, которое заставляло ее чувствовать, что в этот момент его больше ничего не интересовало. Она никогда не ощущала ничего подобного.
И она не была уверена, что когда-либо испытает это в будущем.
Что-то острое и яростное застало ее врасплох вслед за этой мыслью, заставив ее сердце биться чаще, когда они смотрели друг другу в глаза.
— Раздвинь бедра перед мужем, солнце мое, — прошептал он ей в губы.
Еще одна волна дрожи пробежала по ней. Нежные ласки, которые так легко срывались с его губ, были еще одной щелью в ее броне. То, что он знал, что ласковые слова так влияли на нее, должно было сделать ее более осторожной. Но, наоборот, они заставляли ее таять, как мороженое на солнце. Эти слова заставили ее поддаться его настойчивому требованию и раздвинуть ноги. Она наблюдала, как его ноздри раздуваются, когда он расположился напротив ее пылающего входа и еще раз посмотрел на нее своим огненным взглядом.
— А теперь посмотри на меня. Смотри, как я беру тебя, любимая.
Каждая клеточка ее тела ожила по этой команде. От предвкушения она перестала дышать. Затем она открыла рот, вероятно, чтобы наконец признаться в том, что ожидает их обоих, но не смогла произнести ни слова.
Так что она встретилась с его взглядом, позволила себе полностью поверить похотливым обещаниям в его глазах, когда он вонзился в нее, искренне, глубоко, с протяжным стоном.
И внезапно замолчал, услышав ее резкий крик.
Анаис наблюдала, как шок постепенно сковал его удовольствие, его глаза расширились, когда он осознал ее мимолетный дискомфорт и правду о ней.
— Анаис? — Его голос был хриплым от недоверия.
Она начала опускать взгляд.
Его настойчивые пальцы вцепились в ее волосы.
— Нет. Посмотри на меня.
Она сглотнула.
— Объясни, — выдохнул он.
Она пожала плечами, но не было смысла молчать дальше.
— Это… я никогда… ты знаешь.
Его глаза вспыхнули, затем сузились.
— Как это может быть? Я отчетливо помню, как ты дразнила меня своими бывшими на нашей свадьбе, чтобы позлить меня.
— «Бывшие» не обязательно означают мужчин, с которыми я спала.
Его ноздри раздулись.
— Мне сейчас совершенно не нужен экскурс в филологию, Анаис.
Нервничая, она снова облизнула губы. Он снова застонал, и она почувствовала, как он дернулся внутри ее, эффект был таким восхитительным и новым, что она неуверенно ответила ему легким движением бедер.
Его челюсти сжались, румянец снова вспыхнул на его скулах, а другая рука сжала ее бедро.
— Не будет никакого удовольствия, пока я не получу ответ.
— Это очевидно, — бросила она, впадая в отчаяние, так как между ног у нее разгорался пожар желания. — Я так и не удосужилась переспать со своим женихом. Или любым другим мужчиной, если уж на то пошло.
— Никогда? — повторил он, не веря своим ушам, а затем окинул взглядом ее тело. — Либо он совсем ослеп, либо…
Она заставила его замолчать единственным способом, который могла придумать в тот момент. Она приподнялась и поцеловала его. И поскольку у нее уже был опыт поцелуев с ним, она скользнула языком по его губам и почувствовала, как он вздрогнул, прежде чем застонать.
— Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас? — прошептала она ему в губы. — Я думала, что такие люди, как ты, ценят чистоту. Или тебя раздражает мысль, что тебе придется учить меня, как тебе угодить?
Взгляд Джавида загорелся, когда он снова посмотрел на Анаис.
— Если так, то не беспокойся, — поспешно прибавила она.
Глаза, которые поднялись, чтобы встретиться с ней, потрясли ее своим беззастенчивым выражением.
— А почему мне не стоит беспокоиться? — спросил он. И взгляд, и голос его изменились от чувства собственничества. Было ясно, что ее девственность произвела на него впечатление.
— Разве ты не заметил? Я быстро учусь.
Она напрягла свои внутренние мышцы и насладилась его резким вдохом и стоном, сорвавшимся с губ.
— Анаис, мы поговорим об этом позже.
В его голосе слышалось предупреждение и беспомощное желание, что еще больше разожгло ее кровь, разбудив в ней спящую сирену, о существовании которой она до сих пор не знала.
— Ты ведьма, — заявил он прямо перед тем, как впиться губами в ее грудь.
Она застонала. Ее бедра напряглись сами по себе, пытаясь овладеть им, пока она сжимала его плечи.
— Ты что-то хочешь, моя прекрасная ведьма? — хрипло поддразнил он, оставаясь неподвижным, пока она извивалась под ним.
— Ты знаешь, что да, — простонала она, впиваясь ногтями ему в плечи.
Он вздрогнул, его глаза стали почти черными от возбуждения.
— Ты хочешь больше? Ты уверена, любимая?
— Да!
— Тогда умоляй меня. Скажи мне, почему ты заслуживаешь большего от меня?
— Ты ужасен! — вскричала она, негодуя.
Он лениво провел языком по набухшему соску, затем втянул его в рот, прежде чем отпустить его, чтобы ответить.
— Нет, моя дорогая, я не такой страшный. Я просто хочу то, что хочу, а именно тебя. Дай мне то, что я хочу, и ты получишь свое.
Ее ногти сильнее впились в его кожу, и он знал, что снесет следы с гордостью.
— Пожалуйста, Джавид, еще, — прерывисто выдохнула она.
— Снова. Но по-французски.
Ее глаза расширились.
— Почему?
— Потому что я понял, что это меня заводит.
Она повторила это по-французски, а затем ахнула, почувствовав, как он стал сильнее двигаться внутри ее.
— Правильно. Ты дала мне то, чего я хочу…
Джавид смотрел, как самая очаровательная женщина, которую он когда-либо встречал, корчилась под ним от удовольствия, и изо всех сил пытался отдышаться. С одной стороны, он был рад, что его инстинкты не подвели его. Он видел признаки ее невинности, но не верил им.
Девственница.
Он зажмурил глаза, когда это слово эхом отозвалось в его мозгу.
Несколько минут назад он мог бы поклясться, что ему все равно, опытной была женщина, с которой он спал, или нет. Но тот факт, что его жена была невинна, изменил в нем что-то. Чувство собственничества, которое, казалось, росло с каждым толчком, с каждым вздохом ее сладких губ и с каждым стоном из его груди. Этот подарок, который она держала в секрете до тех пор, пока у нее не осталось выбора, не должен был сильно его тронуть. Но Джавид знал, почему это произошло.
Это была первая по-настоящему уникальная вещь, которую ему подарили.
— Джавид…
Ее дрожащий шепот довел его до предела, за который он цеплялся так долго, как только мог. Последним нескольким толчкам не хватило изящества и мягкости, когда он наконец потерял контроль. Как будто впервые в своей жизни он утратил чувство времени и места и превратился в человека, живущего только ощущениями. Прижавшись к нему всем телом, она вскрикнула в кульминации, и он последовал за ней, добровольный раб бесконечного блаженства, которое поглощало его.
Пытаясь вздохнуть, он долго не мог собраться с силами, чтобы отогнать мысль о том, что сегодня что-то изменилось. Куда это вело его… их… он еще не был готов размышлять.
Поэтому в тот момент, когда он смог дышать, он откатился в сторону. И обнаружил, что не совсем готов отпустить ее. Она все еще прижималась к нему, ее рука теперь покоилась на его груди. Он мог видеть, что ее губы распухли от их безумных поцелуев, а ее кожа блестела от пота.
Моя.
Единственное слово пронзило его с силой, угрожавшей снова лишить его дыхания. Заставило его напрячься.
Ее глаза распахнулись, слабая настороженность появилась во взгляде, который она подняла на него.
Прежде чем он успел опомниться, он встал с кровати, обнял ее и направился через комнату.
— Куда мы идем? — спросила она, одной рукой обвивая его шею.
— Я был не так… осторожен, как хотел бы. Теплая ванна должна тебя успокоить, — ответил он, пытаясь не обращать внимания на то, что сочетание ее румянца и гладкой кожи, скользящей по телу, сделало с его чувствами.
Это пройдет.
Это должно пройти.
Но, вероятно, не сразу.
— Спасибо. Но если ты выглядишь недовольным именно поэтому, то знай, что я в порядке.
Он поставил ее на ноги, когда они подошли к ванне. Держа одну руку на ее талии, он открыл краны и налил ароматные гели в воду, прежде чем повернуться к ней. Она выглядела более чем хорошо. Она выглядела восхитительно.
— Я не недоволен. — Он зарылся пальцами в ее волосы. — Я…
Ему не хватило слов, и, возможно, это было первое верное подозрение, что он теряет над собой контроль.
— Ты не жалеешь об этом?
Глаза ее были опущены, и она затаила дыхание, словно в ожидании удара. И поскольку Джавид знал, каково это, он поспешил успокоить ее:
— Точно нет. И я пытаюсь не вести себя как животное.
Возможно, ему не хватало немного вежливости.
Он отошел, избавился от презерватива, прежде чем опустить ее в воду. А когда он уселся позади нее в ванну и принялся мыть ее волосы шампунем, тема, которую он задвинул на задний план, снова напомнила о себе.
— Конечно, ты не обязана мне объяснять, но я хотел бы знать, почему ты не сказала мне, что ты девственница, любимая.
Анаис уже потеряла счет тому, сколько новых эмоций обрушилось на нее за последний час. Самым главным впечатлением была, конечно, потеря невинности из-за Джавида аль-Рияла.