Тренировка шла по всем правилам, девочки выкладывались по максимуму. И столько раз давали друг другу «пять», что у Катерины горели ладони.
Они повторяли схемы до тошноты, но были готовы вновь и вновь проходить всё заново.
Никто ничего не говорил, но все всё понимали.
Эмма казалась самой сосредоточенной. Когда она улыбалась, она делала это как человек, который вдруг вспоминает, что ему надо чихать в локоть, хотя обычно никогда этого не делает.
Им оставалась только растяжка в конце тренировки, когда Эмма свистком созвала общее собрание.
– Девочки, у вас ещё десять минут, но мне нужно сделать срочное объявление.
– О финансировании, да? – опередила её Мадалина.
– Да, о нём, – ответила тренер и обратилась ко всей команде. – Сегодня утром я получила официальное уведомление о кризисном состоянии городского бюджета. Если коротко: когда денег нет, то сразу возникают проблемы. Нам уже сократили часы работы и уволили уборщиц, но, возможно, потребуется и дальнейшее урезание расходов. Не буду от вас скрывать, что мы как команда вообще можем перестать существовать. Я переживаю и за вас, и немного за себя тоже, потому что это моя работа.
Катерина наблюдала за девочками. Их состояние было похоже на превращение звезды из красного гиганта в белого карлика: внезапное головокружительное охлаждение. Она-то была лишь «новенькой», а девочки – команда уже давно.
Маби стояла неподвижно, как каменное изваяние на острове Пасхи, и смотрела в точку перед собой, возможно, находившуюся за стенами спортзала.
Адель грызла ноготь, от которого и так уже ничего не осталось.
У Элизы блестели глаза, как будто ещё чуть-чуть – и потекут слёзы.
Катерина не стала смотреть на остальных, потому что сама боялась расплакаться, она чувствовала, что не имеет на это право.
Эмма понимала, что должна дать девочкам хоть какую-то надежду, и у неё, конечно, уже был план.
– Только спокойно, нам пока рано отчаиваться. Мало того, у нас есть возможность продемонстрировать, на что мы способны. Хорошая новость в том, что мы очень и очень сильные, и поэтому, в случае победы, у нас будет больше шансов сохранить команду. Может, мы получим спонсора… Деньги найдутся, если мы покажем, на что способны.
– Конечно, мы победим! – выкрикнула Элиза.
– Подавай, лети, забивай! – закричали вдруг все остальные, вскинув вверх руки.
– Ну, впрочем, у нас всегда есть ещё одна возможность… – продолжила Эмма, дождавшись тишины.
– Какая? – спросила Мадалина.
– Стать частью «Марсова поля».
– Что?! – воскликнула Джорджа так, будто её очень сильно оскорбили.
– Никогда! – следом за ней закричала Маби.
Элиза прижала руку ко рту, словно пытаясь подавить крик.
– Спокойно, спокойно, – вставила Эмма. – У меня для вас ещё одна новость.
– Хорошая или плохая?
– Сами решайте. Я вчера разговаривала с Амлето, тренером «Марсова Поля»… Завтра мы проведём совместную тренировку. Это было его предложение, но мне оно показалось отличным.
Взрыв петарды в ночной час вызвал бы меньше протестов.
19Важный шаг
ЧАС спустя Элиза и Виктория лежали вместе с Катериной на ковре в её комнате. Они собирались делать домашнее задание, но случилось так много всего, что им было не до уроков.
Элиза смотрела в потолок.
– Давно у тебя там эти звёзды?
Ей ответила Виктория:
– С тех пор как я её знаю, то есть всегда.
Катерина провела указательным пальцем воображаемую линию, соединяя аппликацию из пластика, которая светилась ночью в темноте.
– Это три самых известных созвездия. Большая Медведица, Малая Медведица и Орион.
– А эти три звезды посередине? – спросила Элиза, всматриваясь в потолок.
– Пояс Ориона, – объяснила Катерина, когда, наконец, поняла, о чём она говорит.
– Они немного похожи на нас. Мы лежим в таком же положении, как они, – сказала Виктория и добавила: – Я для Маттео тоже хочу звезду. Самую большую и яркую! Какую ты мне посоветуешь?
– Для вас я выбираю одну звезду, которых на самом деле две, – тут же нашлась Катерина. – Такие звёзды называют «двойными», они светят так, как будто это одна звезда. Для меня вы всегда будете альфой Центавра в созвездии Центавра.
– Как поэтично… – сказала Элиза и вздохнула.
– Пришлёшь мне ссылку на фильм? – спросила Виктория с улыбкой, которая могла бы осветить Лас-Вегас.
– Попозже, хорошо? – пообещала Катерина.
Они улыбнулись, не глядя друг на друга.
Элиза уперлась пятками в пол, пытаясь найти более удобное положение, и тяжело вздохнула.
Катерина поняла, о чём она думала.
– Неужели «Марсово поле» действительно будет тренироваться с нами?
– Эмма говорит, это поможет нам лучше понять их игру и сделает нас более привлекательными для потенциальных спонсоров, – ответила Элиза, теребя одну из своих косичек. – Мне кажется, она не хочет, чтобы об этом узнали, но, по-моему, она пригласила тех, кто когда-то поддержал «Марсово Поле». Наверное, хочет их убедить дать нам денег.
– Было бы здорово, – прокомментировала Катерина и после минутного молчания призналась: – Мне плохо от одной мысли, что придётся тренироваться с Радой. Я уверена, что она попытается всё испортить.
Виктория и Элиза, похоже, были согласны. Им нечего было добавить. Они продолжали рассматривать созвездия на потолке, пока Виктория не сказала:
– Рада очень странная. Кажется, она ничего не делает просто так и просчитывает результат любого своего действия. Она ведь меня почти не замечала, а потом поняла, что Катерина злится, когда видит нас вместе, и больше вообще от меня не отходила.
Виктория повернула голову, чтобы перехватить взгляд лежавшей рядом подруги и добавила:
– Мне очень жаль, что я тебя так мучила.
– Всё в прошлом, – сказала Катерина, прикрыв глаза.
Они ещё какое-то время любовались звёздами, а потом Виктория снова заговорила:
– Я бы предпочла играть в «Мечте». Можно мне перейти к вам?
Первой села Катерина, за ней – Элиза. А Виктория повернулась на бок, чтобы быть к ним лицом.
– Конечно, ты можешь перейти в нашу команду, – ответила Элиза и поспешила добавить: – Хотя в итоге всё равно рискуешь оказаться в «Марсовом поле», если мы не найдём денег.
– Хорошо, я согласна на любые риски, – заявила Виктория и села, скрестив ноги.
Катерина не сводила с подруги изумлённых глаз.
– И как ты это сделаешь?
– Поговорю с тренером, – спокойно ответила Виктория, явно не понимая, о чём ей беспокоиться.
Катерина была поражена её смелостью.
– Правда?!
– Слушай, люди в космос летают, а я не могу поменять команду, что ли? – воскликнула Виктория и засмеялась.
– Но ты ведь знаешь, что от Рады достанется нам всем, да? – заметила Элиза.
– Рада пусть делает что хочет. Мы будем играть в волейбол, – сказала Катерина, положив руку ей на плечо.
– Можешь сказать это громче, – одобрила Элиза, подставляя подругам раскрытую ладонь для хлопка.
20Контрольная
ИНОГДА случаются дни, которые можно узнать сразу. Например, бывает так, что ты знаешь, что сегодня воскресенье, даже не глядя на календарь, или понимаешь, что скоро пойдёт дождь, хотя на небе нет ни облачка. В школе тоже так бывает. Вроде утро как утро, но все прекрасно чувствуют, как воздух потрескивает от напряжения и рано или поздно между партами грянет гром и засверкают молнии.
Первые четыре часа напряжение оставалось фоном, как шум машин за окном. Словно по волшебству, надвигающаяся катастрофа не разразилась и на перемене. Это было похоже на мяч, который летит прямо к потолку, а потом пикирует вниз точно над краем сетки, и все затаив дыхание ждут, на какую сторону он упадёт.
Мяч упал в 11: 05.
Вирджиния Стеллати раздавала листы с вопросами по литературе, потом вдруг остановилась и обвела глазами класс:
– Я никому из вас не дала два экземпляра теста?
Все проверили и закачали головами, показывая одну страницу.
– Значит, я ошиблась, когда делала ксерокопии! – заключила учительница.
Потом опустила голову и посмотрела на человека, которому протягивала очередное задание. Это была Рада.
– Можешь, пожалуйста, работать с Викторией вместе? – с улыбкой спросила Стеллати.
Она не заметила, что девочки не разговаривают и даже не смотрят друг на друга, поэтому реакция Рады застала её врасплох.
– Нет. Я больше не хочу сидеть с этой за одной партой, и не понимаю, почему мне не дают пересесть, – резко ответила Рада, повысив голос.
Стеллати замерла с листом в руках:
– Только кричать не надо… – попыталась она успокоить девочку, но прежде чем учительница успела ещё что-то сказать, Виктория вскочила с места, одной рукой собрала с парты пенал и дневник, а другой схватилась за рюкзак и обратилась к Раде:
– Знаешь что? Я сама пересяду. От тебя несёт высокомерием. Не самый приятный аромат.
– Исчезни, предательница! – закричала Рада и, вставая, опрокинула стул.
Их разделяли всего несколько сантиметров. Казалось, они вот-вот набросятся друг на друга. Виктория прищурила глаза, у Рады нервно дрожали губы.
Класс замер. Они все стали похожи на статуи в каком-то странном музее.
Катерина хотела что-то крикнуть, но Стеллати опередила её.
Она взяла Раду за руку, заставила её сделать шаг назад и спросила, сохраняя удивительное спокойствие:
– Могу я узнать, что происходит?
Девочки продолжали смотреть друг на друга, как два гладиатора на арене. Никто из них не собирался отвечать.
Тишину нарушил голос Элизы:
– Место за партой тут ни при чём. Это всё только из-за волейбола.
– Только из-за волейбола?! – в ярости повернулась к ней Рада.
Катерина неловко поёрзала на стуле и добавила:
– Ну и из-за дружбы немного.
Маттео поднял руку, но потом выкрикнул с места, не дожидаясь разрешения:
– Виктория, брось.