– Мне кажется, я все еще люблю его.
– Я уверен, что никогда не смогу ее забыть. Она нужна мне, – Зар понял, что сказал чистую правду. Так легко и так естественно достал ее изнутри. Снова кинул мячик матери.
– Я попробую поговорить с ним. Чтобы узнать, что чувствует он. Чтобы понять, что на самом деле нужно мне.
– Я должен попросить у нее прощения. Должен объяснить ей все. Боже, я такой дурак! – Захар схватился за голову от неожиданного осознания того, что он просто испугался своих чувств. Когда стоял над обнаженной Джели в своем номере и задыхался от любви и нежности. Когда не позволил себе тронуть ее, хотя его самого разрывало от дикого желания. Когда убежал выпустить пар с первой встречной и напился до беспамятства от чувства вины за это. Когда вытащил из памяти ту историю с цыганкой и раздул ее до вселенских масштабов, потому что просто струсил. Боялся признаться в своих чувствах, боялся, что она не простит, боялся, что не сможет без нее жить. И только теперь, в этой глупой игре с перекидыванием мячика друг другу он вдруг увидел все кристально ясно. – Идиот! Я такой идиот! – мотал головой парень.
– Я люблю тебя, милый! – мама крепко его обняла, а он спрятался у нее на груди как в детстве, вновь и вновь коря себя за эту трусость. – Все получится, у тебя обязательно все получится!
Часть III. Та еще мелодрама
Отец
Время на электронном циферблате поменялось на 00:01, этот долгий и безумно тяжелый понедельник закончился. Влад все еще не мог заснуть. Ворочался уже часа два, иногда ненадолго проваливаясь в забытье. Джели что-то бубнила за стенкой – наверное, репетировала роль.
Писательница не выходила у него из головы. Их случайная встреча сегодня будто перечеркнула время и пошатнула все опоры, что он возводил вокруг себя годами. Опоры, которые помогали ему держаться, жить, не изводя себя чувством вины и не сходя с ума от желания снова сжимать ее в своих объятьях.
Она осталась такой же красивой, но в то же время будто поменялась. Стала еще сочнее и женственнее, хотя куда уж больше. Не старше, но взрослее, увереннее, сексуальнее. И, черт побери, все так же притягивала его к себе будто сверхмощным магнитом.
Влад все вспоминал ее взгляд в первые секунды их встречи – взгляд сытой, удовлетворенной кошки, она всегда была такою после секса – расслабленной, будто мысленно летающей в других мирах, и в то же время мягкой, податливой и нежной. А потом снова видел руку режиссера, по-хозяйски сжимающую ее талию, и скрипел зубами. Он снова ее встретил и она снова занята! Так ведь и он опять несвободен…
А потом одергивал себя: о чем он думает вообще? О возвращении того сумасшествия? О связи, от которой бежит любой здравомыслящий мужчина? Да и возможна ли эта связь? Она ведь уже и не помнит своего давнишнего любовника. У нее уже новый – видный, известный режиссер. Да и сколько их было за эти годы? Влад был уверен, что Лика не скучала. Такая женщина не может быть одна.
От этих мыслей было горько, он гнал их от себя подальше. И в то же время понимал: нужно укреплять опоры, снова строить стены, чтобы не подпускать ее ближе. Даже подумал о том, чтобы отказаться от сериала, чтобы даже шанса не было вновь ее увидеть. Но во-первых, пришлось бы платить неустойку, и сумма была весьма крупная, а во-вторых, ему понравился процесс съемок, понравился сам факт ощущать себя частью большой команды, которая делает интересное и зрелищное кино. Поэтому он решил просто держаться подальше от этой писательницы и не вступать с ней ни в какой контакт. А еще – оформить свои отношения с Валей, то есть съехаться и жить вместе, чтобы полностью занять свою голову бытовыми заботами и другой женщиной. А значит – следовало поскорее рассказать обо всем Джели.
Это была идея Валентины – поставить дочь перед фактом. Устроить сразу же семейное застолье, познакомиться, пообщаться. Она обещала, что сделает все возможное, чтобы подружиться с девушкой. Влад починил машину, съездил за продуктами со списком, составленным Валей, и даже купил по ее просьбе вина, хотя и сомневался, стоит ли предлагать его дочери, все-таки она у него хорошая девочка и спиртное не употребляет. Потом забрал Валентину с работы, по такому случаю она отпросилась пораньше, привез к себе и показал, где что лежит. Женщина принялась за приготовление праздничного ужина, а мужчина поехал на киностудию за дочерью. Ее съемки должны были закончиться в семь.
Приехал чуть раньше, но в павильон заходить не хотелось, поэтому он просто стоял в скверике, лениво покуривал и разглядывал фасад соседнего здания.
– Здравствуй, Влад, – раздался позади него до боли знакомый голос.
В сердце кольнуло, он сделал глубокий вдох и повернулся.
– Вспомнила? – холодно спросил мужчина.
– Я не забывала, – ответила она, пристально глядя в его глаза.
Он отвел взгляд и бегло оглядел женщину. Сегодня она была одета скромнее. Просторный белоснежный комбинезон скрывал очертания фигуры, разве что вырез был немного низковат. Влад задержался взглядом на причудливом кулоне, что лежал в ложбинке между грудями и незаметно сглотнул. Искусно сделанное маленькое перышко из белого золота напоминало о другом пере, что было вытатуировано на ее лобке тогда и долгими неделями сводило его с ума. Интересно, осталось ли оно сейчас? Мужчина тряхнул головой. Сегодня она выглядит как ангел, спустившийся с небес, но его больше не обманешь.
– Что ты здесь делаешь? – прервал он затянувшееся молчание.
– Наблюдаю за съемками. Пригодится для книги про актеров, над которой я сейчас работаю.
Он хмыкнул. Ну да, правдивые ощущения, как он мог забыть. Вся ее жизнь – погоня за ними. Чтобы писать правдивые книги, ей нужно лично попробовать все. Весьма неоднозначный подход к творчеству, но она по-другому не умеет.
– Давай как-нибудь встретимся? Поговорим? – предложила вдруг Лика. – Можем в кофейню сходить или зайдем ко мне. Я живу тут неподалеку…
– Еще скажи, что тебе кран починить надо, – горько усмехнулся Влад, вспоминая одну из их первых встреч, когда она специально устроила у себя дома потоп и позвала его на выручку, которая естественно переросла в дикий и безудержный секс. Удивительно, восемнадцать лет прошло, а он помнит все, что связано с ней, до мельчайших подробностей.
– Может, и надо, – с улыбкой ответила она, склоняя голову набок и снова заглядывая ему в глаза.
Влад зажмурился и помотал головой. Нет, он не даст больше себя завлечь, теперь у него хватит сил сопротивляться. Откуда-то изнутри поднималась злость, однако ответил он предельно вежливо:
– Мне уже пятьдесят, Лика. Я в твои игры больше не играю.
– Играешь, Влад… Мы все в них играем… – вздохнула Лика и пошла к зданию, из дверей которого выходила Джели.
Мужчина растерянно смотрел, как его дочка сердечно обняла эту женщину, здороваясь с ней, и они мило поболтали пару минут. А потом Джели указала ей на него, Лика обернулась и улыбка будто схлынула с ее лица. Она приложила руку к груди, потом что-то тихо сказала и попятилась к дверям. Влад отметил все это, но не придал особого значения. Сейчас его больше интересовала дочь.
– Привет! Ты как, отдохнул? – Джели приветливо улыбалась, но выглядела уставшей.
– Ну, более-менее, – ответил Влад. – Как день прошел?
– Так себе. Актриса, которая Наталью играет, стерва редкостная, неприятно было с ней работать, еще и улыбаться при этом. Хорошо, что все закончилось. Поедем домой?
В машине он кусал губы и поглядывал на дочь, не зная, как начать разговор. До дома оставалось минут десять, там их ждала Валентина, и надо было срочно начинать готовить Джели к встрече с ней.
– Дочка… Черт! – какой-то придурок на мотоцикле вылетел перед ним на полосу, и Влад притормозил, пытаясь избежать аварии. Потом выдохнул и продолжил: – В общем, пока вы с подругой отдыхали в Турции, в моей жизни кое-что поменялось…
– Только не говори, что любовницу себе завел! – пошутила Джели и тут же осеклась, увидев его выражение лица. Пару минут смотрела на него, теребя пальцами лямки своего рюкзачка, а потом вымученно улыбнулась: – Ну, когда-то это должно было случиться…
Влад взглянул на дочь: в глазах слезы, но пытается справиться с эмоциями и поддержать его.
– Ее зовут Валентина, работает у Райского в бухгалтерии.
– Красивая? – отстраненно спросила девушка и отвернулась к окну, будто не желая слышать ответ.
– Нормальная. Она хорошая женщина, тебе понравится. Вот сейчас приедем домой и познакомитесь.
– Ага.
Больше они не говорили. Влад дал дочке немного времени, чтобы уложить эту новость в своей голове. Припарковался, открыл ей дверцу. Она снова вымученно улыбнулась, вылезая из машины, и поплелась в дом.
Он нажал на звонок. Спустя несколько секунд дверь открылась и Валентина расплылась в широкой улыбке:
– А я вас в окно выглядывала! Проходите скорее за стол, у меня уже все готово!
Джели молча замерла у порога. Влад подтолкнул дочь внутрь и сам зашел в прихожую, закрыв за ними дверь. Потом взглянул на девушку. Она стояла будто каменная статуя, со всей силы сжимая свой рюкзачок, а глаза быстро наполнялись слезами. Влад перевел недоуменный взгляд на Валентину, но она лишь растерянно пожала плечами. Он снова посмотрел на Анжелику:
– Дочка, что с тобой? Не переживай, все хорошо будет! Сейчас мы сядем за стол, поужинаем – Валя очень вкусно готовит. Вы познакомитесь, поболтаете. Вместе нам будет веселее, да и тебе попроще – меньше домашних забот, больше сможешь своими делами заниматься…
Он уговаривал девушку, но она будто не слышала. Просто стояла и плакала, и крупные слезы текли по ее щекам.
– Джели, ты чего? – Влад легонько потряс ее за плечо.
– Это мамин фартук! – вдруг закричала она. – И дом мамин! И ты тоже – мамин!
Она толкнула его и выскочила за дверь. Влад бросился за ней, но уже через несколько ступенек остановился. Девушка преодолела последний пролет, хлопнула дверью подъезда. А он уселся на лестницу и обхватил голову руками. Валя подошла неслышно и присела на корточках рядом, положила руку ему на плечо.