– Ну и заставил ты меня поволноваться! – встав посередине комнаты, укоризненно качая головой, сказала Анна Сергеевна.
– Мам, что случилось?
– Андрей, где Марина?
– Хотелось бы знать, – осознавая, что накатывает похмельный синдром, с трудом произнес Андрей.
– Посмотри, – обратившись к нему, мать подозвала Семёна, держащего в руках женские туфли. – Это ее?
Семён подошел и молча протянул ему обувь.
Андрей осмотрел и утвердительно кивнул:
– Мы их вместе покупали, сомнений нет! Что она опять натворила?
Он оглядел присутствующих, все молчали. Тогда Андрей вскочил и громко, рассерженно спросил:
– Кто-нибудь скажет мне, что случилось?
– Вчера ночью Марина, покинув ресторан, ушла на берег, предположительно в сторону скал. Выяснили это – на основании записей с камеры наблюдения. А утром при обходе периметра наш сотрудник обнаружил недалеко от обрыва эту пару женских туфель. Вот и все, что случилось. Выводы пока делать рано. Будем надеяться на лучшее, – ответил начальник охраны.
– А что худшее? Вы хотите сказать, что она упала со скалы? Покажите мне, где это было. Я сам хочу все посмотреть! Сергей Васильевич, покажите, где это?
– Как пожелаете, Андрей Владимирович.
Андрей зашел в гардеробную, быстро переоделся, и уже через несколько минут они шли через парк по извилистой тропе, ведущей к скалам. Место, до которого добрались, оказалось смотровой площадкой. Здесь они с Мариной часто бывали. Хотя путь в гору был довольно трудным и ночью отсутствовало какое-либо освещение, девушка вполне могла сюда добраться и в полной темноте.
– Туфли лежали вот здесь! – сказал охранник и указал на скамейку.
– Скорее всего, она принесла их в руках: как понимаете, туфли на каблуках не самая подходящая обувь, чтобы идти по камням. Затем присела на скамейку отдохнуть, положила их здесь рядом с собой, а когда пошла обратно, просто забыла.
Андрей подошел к обрыву, насколько сумел близко. Посмотрел вниз.
– Сергей Васильевич, а человек отсюда может спрыгнуть?
– Ну, спрыгнуть можно, откуда угодно. Но нас интересует не сам факт прыжка, а последствия. Так вот, в теории неподготовленный человек может отсюда спрыгнуть и остаться в живых. И такая горячая голова у нас есть – периодически отсюда сигает. Только скажу для справки – это человек подготовленный и делает прыжки в дневное время. Но Ваша девушка вряд ли отсюда спрыгнула. Спасатели уже осмотрели прибрежную акваторию, никого не нашли!
– То есть, она могла прыгнуть в воду, выбраться на берег и затем случайно уйти на соседний пляж?
– Вполне возможно!
– Значит, нужно расширить территорию поиска, – решительно заявил Андрей.
– Что мы уже и сделали, Андрей Владимирович. Я, если не возражаете, пойду и еще раз проверю все видеозаписи с камер наблюдения. Может, что-то еще удастся выяснить.
– Хорошо, Сергей Васильевич. И опросите, пожалуйста, всех сотрудников. Вдруг найдутся случайные свидетели.
Когда начальник охраны ушел, Семён обратился к Андрею.
– Не хочу сгущать краски, но, мне кажется, нужно готовиться к самому худшему.
Посмотрев на него, Андрей вскинул голову. В глазах появились слезы, и он трясущимися губами произнес:
– Нет! Я в это не верю! Марина на такое никогда не пойдет.
– Та Марина, которую ты знал! – возразил приятель. – Но сейчас это другой человек. С измененным сознанием. Ожидать можно все, что угодно.
– Ждать не собираюсь, буду ее искать. Надо подключать полицию.
Семён схватил за руку Андрея.
– Подожди пороть горячку. Может, объявится.
– Ты же сам говоришь, что готовиться нужно к худшему?
– Если с Мариной что-то случилось, – стал убеждать Семён, – все может быть неправильно понято и представлено в медийном пространстве. Пострадает имидж эксперимента. В социуме могут расценить, что это опасно. Знаю, как трудно такое принять, но мы должны здраво смотреть на вещи. Я бы не придавал это происшествие огласке раньше времени: скоро подведение итогов. Дождемся положительного заключения комиссии, подпишем контракты – тогда, пожалуйста. Пойми: ситуацию не исправить – ее можно только усугубить. Если девушка жива – хорошо, а если, не дай бог, мертва – мы ее уже не вернем. Поэтому давай надеяться, что скоро найдем Марину целой и невредимой.
– Я сложа руки сидеть не буду. Может, заявление в полицию писать рановато, но помощь полицейских нам понадобится. Если до вечера не найдем, буду звонить нашему дорогому следователю, – решительно сказал Андрей. – Думаю, он с радостью поможет найти Марину, тем более, что так хотел с ней поговорить.
– Вот так, думаю, будет правильно, – одобрил Семён рассуждения друга.
В течение нескольких часов на территории санатория осматривали каждый уголок, опрашивали всех, кто только мог видеть пропавшую девушку, но ничего нового выяснить не удалось.
Ближе к двум Андрей зашел к начальнику охраны.
– Ну как, что-нибудь удалось выяснить?
– Ничего существенного. Вот основные моменты, – мужчина жестом пригласил Андрея к монитору. – Я проследил весь ее путь от банкетного зала через парк до самой скалы. Дальше видеонаблюдения нет.
– По пути она с кем-нибудь общалась или разговаривала, по телефону например?
– Нет, просто медленно шла. Я бы сказал: «брела». Она была расстроена или чем-то обеспокоена.
– Чем?
– Откуда ж мне знать. Наверное, после вашего разговора!
Сергей Васильевич щелкнул клавишей, и на экране появилось несколько окон, где с разных ракурсов была снята беседа, а точнее – ссора Андрея и Марины.
У Андрея защемило в груди: если б можно было вернуться туда, во вчерашний вечер! Конечно, он повел бы себя по-другому. Но изменить уже ничего нельзя! И от понимания этого ему стало еще больнее.
– Скорее всего, Вы были последним, кто с ней разговаривал.
Подавленный Андрей вышел из помещения и позвонил другу.
– Семён, есть какие-нибудь новости?
– Обследовали соседние пляжи, опросили очень много людей, фотографию и информацию о розыске разместили у спасателей и во всех заведениях на берегу. Пока никто не звонил. Продолжаем искать.
– Спасибо. Я все-таки хочу позвонить следователю, он человек более опытный в этих делах.
– Согласен. Звони. Я тоже не вижу других вариантов.
Андрей набрал номер и услышал приветливый голос:
– Добрый день, Андрей Владимирович, слушаю Вас.
– Константин Сергеевич, здравствуйте. Извините за беспокойство. Не могли бы к нам подъехать?
– К сожалению, нет. А что случилось?
– Видите ли, тут такое дело… Не хотел по телефону… В общем, Марина пропала!
– Марина?
– Ну та самая девушка!
– Ах, Марина! Ваша девушка?
– Да, точно. Мне ее нужно найти. Она вчера ночью ушла и до сих пор не вернулась.
– По телефону пробовали отследить? Если аппарат включен, можно установить его местоположение, – голос следователя сразу стал деловым.
– Нет, мобильник она оставила у нас в номере.
– А в розыск официально заявить не хотите?
– Пока нет. Думаю, справимся собственными силами. Вот Вас хотел попросить о помощи.
– Тогда скиньте мне на электронную почту несколько ее фотографий и личные данные: рост, вес, особые приметы. Опишите татуировки, родинки – в общем, все, что вспомните. Хорошо?
– Да, сейчас этим займусь. И еще хотел спросить: сегодня ночью или утром никаких несчастных случаев не было?
– Несчастных случаев? А-а, Вы имеете в виду с участием женщины, подходящей под описание Марины? Нет, ничего подобного! Сейчас еще раз посмотрю рапорт оперативного дежурного, проверю сводку по соседнему району. Если что будет – сразу сообщу. Все, надо работать. Жду от Вас информацию. Конец связи.
– До свидания, – попрощался с ним Андрей, зашагав в сторону своего кабинета. Про себя подумал: «Как быстро все меняется! Буквально несколько дней назад я скрывал существование Марины от следователя, а сейчас тороплюсь скинуть ему ее личное дело».
Между тем время шло, поиски продолжались. Однако с каждым часом надежды найти пропавшую девушку живой таяли. Практически все понимали, что шансов таких немного. Мало кто верил в благополучный исход. Кроме Андрея и Константина Сергеевича. Но если первый тоже стал отчаиваться, поддаваясь панике, то следователь, наоборот, был уверен, бодр и весел.
…Ближе к вечеру Константин Сергеевич разложил свои вещи на кухонном столе, сложил аккуратно полицейскую форму в пакет и, положив рядом на стол, на глаз оценил объем. Затем выбрал из лежавших на антресолях хозяйственных сумок подходящую по размеру и быстро все упаковал. Отключил телефон, оглядел комнату и, выйдя на улицу, поймал случайное такси.
– В старый порт!– крикнул он таксисту и всю дорогу, любуясь прибрежными пейзажами, напевал себе под нос какую-то песню.
Через час Константин Сергеевич был на месте. Машина уехала. Подождав, когда она скроется из виду, следователь стал пробираться между обветшалыми корпусами бывшего судоремонтного предприятия. Выйдя к пирсу, нашел среди ржавых посудин вполне приличного вида скоростной катер. Открыв дверь рубки, обнаружил на капитанском месте мирно спящую под звук прибоя Марину. Поставив вещи на пол, подошел и поцеловал девушку. Она проснулась и, улыбнувшись, произнесла:
– Папа, ну наконец-то! Я уж думала, что-то случилось!
– Могло случиться, а сейчас все уже позади. Мне нужно было убедиться, что Артур уедет из города. Не вовремя он очнулся. Сейчас, кстати, у него новые документы. И он больше не Артур!
– А кто?
– Какая разница? Ты же сказала, что больше знать его не хочешь! – обнял ее отец и добавил: – Только идиоту могла прийти мысль отравить Андрея. Там такая мама – хрен бы что тебе досталось, а вот загреметь на 10 лет за убийство – это запросто! Короче, тупой он оказался, мы с ним больше не работаем. Возвращаемся во Францию, к нашей старой команде! Ты французский не забыла?
– Нет, мне его недавно очень удачно напомнили.
– Ну все, тогда в путь! Мы снова вместе!