Пионеры, затаив дыхание, смотрели, как обнимает Катю отец. И всем стало радостно и спокойно за нее: хороший отец.
Карасев, смеясь, подошел к детям.
— Молодцы, — сказал он — лагерь, что надо!
А пионеры смотрели на него с почтением: шутка ли. Всю гражданскую войну провоевал и вот жив и стоит перед ними, как ни в чем не бывало.
У КАТИ на всю жизнь ярким пятном врезалось воспоминание: поезд подъезжает к уфимскому вокзалу, она высунулась в окно вопреки всем железнодорожным правилам.
Кто-то говорит сзади нее:
— Эй, девочка, осторожнее! Голову оторвет!
Отец тянет Катю назад.
Но она уже видит крышу и серый перрон платформы.
На перроне стоит очень много людей… и среди этих людей…
Когда Катя вспоминала этот миг, то уже не светлое пятно, а целая молния вспыхивала перед нею. На перроне стояла женщина, но это была не просто женщина, не обычная женщина. Это была мать Кати, а рядом с нею стоял мальчик, большой красивый мальчик и махал рукою навстречу поезду.
— Петя, — закричала Катя. — Петя. Это я — Катя!
Поезд остановился, и Катя, расталкивая всех, бросилась к выходу.
— Стой!
— Тьфу! С ног сбила.
Сенцов кричал:
— Катя, Катя, маму предупредить надо.
Но Катя уже была на перроне. Она то висела на шее у матери, то обнимала и тискала Петю, который сразу не мог сообразить, в чем дело. А Катя только повторяла.
— Это я — Катя. Мама, узнала меня? Петя, узнал меня?
Николай Семенович напрасно боялся за свою жену. От радости ничего не может случиться с человеком. Вера Петровна только дрожала вся и не выпускала Катю из рук, словно боялась опять ее утратить. А Петя был очень смущен. Он только смутно помнил Катю, помнил ее во всяком случае не такою большой и загорелой девочкой. Но он верил, что это та самая Катя, и восторженно целовал ее.
Сенцовы жили во втором этаже небольшого двухъэтажного дома.
Варвара Петровна встретила приезжих за самоваром. Увидав Катю, она скривила рот и застыла в полном удивлении.
— Живая? — спросила она тихо. — Ты живая?
— Вот ожила! — немного хмуро сказал Сенцов. Он, видимо, недолюбливал Варвару Петровну.
Катя поцеловалась с нею, но поцелуй вышел довольно скучный. Просто приложили друг к другу губы.
Несмотря на то, что Катя очень устала с дороги, ей не терпелось все рассказать во всех подробностях матери. Она стала рассказывать о всех своих скитаниях, о всех несчастиях и говорила с таким жаром и так живо, что Вера Петровна поминутно вскрикивала, а один раз даже заплакала.
Сенцов слушал и одобрительно кивал головою. Ему приятно было, что дочь его проявила столько энергии, столько смелости.
— Хорошо, — шептал он неоднократно, — хорошо.
Начав рассказывать о своем приезде к тетушке, Катя немного смутилась и посмотрела на Варвару Петровну. Та тоже сконфуженно принялась размешивать чай.
— Ну, тут, — сказала Катя, — ничего нет такого интересного… А потом я заболела…
Наступило неловкое молчание.
Николай Семенович закурил папиросу, стараясь не глядеть на Варвару Петровну. А та сидела красная, как рак, уткнувшись носом в чашку чая.
Катя оправилась и принялась рассказывать про больницу. Смеясь рассказала она о своей ссоре с соседками. С удовольствием при этом прочла в глазах отца одобрение своему благоразумию.
— Правильно поступила. Нечего было из-за ерунды себе кровь портить.
Про Китова, как оказалось, Николай Семенович слыхал. Китов был крупнейший растратчик, и о нем писали в газетах. Николай Семенович начал было рассказывать Кате это дело в подробностях, но вдруг увидал, как та уронила голову на стол… Потом она тотчас выпрямилась, улыбаясь, но глаза у нее были сонны.
— Спать хочет! — заметил ласково отец.
Катя вспомнила, как она засыпала вот так же во время чая у огородника.
И тогда ее укачало в дороге и разморило в уютном тепле, но какая разница. Тогда на сердце было сумрачно и печально, следующий день представлялся чем-то серым и угрюмым, а теперь от одной мысли проснуться завтра утром среди своих милых и близких людей становилось легко и радостно на сердце. Варвара Петровна незаметно вышла из комнаты. Но выйдя, она остановилась у двери и приложила глаз к замочной скважине.
— Дай я тебя раздену, Катя, — сказала Вера Петровна.
— Что ты, мама. Я разве маленькая?
— Конечно, маленькая.
Кате в это время было приятно сознавать себя совсем маленькой девочкой. Так бывало раздевала ее мать еще очень давно в Тополянске.
— А что это у тебя на шее надето? — спросил Николай Семенович.
— Это ладанка от болезней. Тетя мне ее подарила.
— Чушь какая!
Сенцов взял ладанку, пощупал ее, потом осторожно вскрыл перочинным ножом.
На стол упали три брильянта, переливчато засверкали разными оттенками радуги.
— Хороша ладанка! — усмехнулся Сенцов.
Катя только сонно кивнула головой, но уже ничего не видала. Вера Петровна едва дотащила ее до постели.
Николай Семенович долго рассматривал брильянты у себя на ладони. Вера Петровна тревожно следила за ним. Но он сказал только:
— Завтра обсудим, что делать.
Он положил камни в ящик стола, бросив сердитый взгляд в сторону комнаты Варвары Петровны.
Скоро все заснули.
Первое, что увидала Катя, проснувшись утром, было Петино лицо. Петя стоял у ее кровати и внимательно разглядывал сестру. Заметив, что она на него смотрит, он немного смутился, но Катя кинулась обнимать его, и он вдруг запрыгал от удовольствия, совсем так, как прыгал бывало в Тополянске.
За утренним чаем Николай Семенович спросил жену:
— А сестра твоя где же?
— Сестра?
Вера Петровна пошла взглянуть.
— А ее нет, — с удивлением сказала она, возвращаясь, и вещей ее нет никаких.
— Как нет?
Николай Семенович пошел удостовериться и затем поспешно возвратился и кинулся к ящику письменного стола.
— Нету брильянтов! — воскликнул он. Ах, какая…
Он не договорил.
Вера Петровна покраснела, словно стыдилась за сестру.
— И откуда у нее такие коммерческие способности? На тебя не похожа, во всяком случае.
Он обернулся к дочери.
— Ну и миленькую же ладанку ты на шее носила. Хорошо, что твой Китов об ней не знал.
Покачав головою, он прибавил.
— Эта самая Варвара давно мечтала тайком о самостоятельной жизни… Небось, махнет в Москву, а там уж устроится. Эти брильянты побольше тысячи стоят. Коммерсантка!
Никто не пожалел о внезапном отъезде тетушки. Никто ее не любил, да и она сама относилась ко всем своим родным с плохо скрытою враждебностью.
Все уфимские знакомые Сенцовых побывали у них в этот день, желая посмотреть на воскресшую покойницу. Катя нашла много новых подруг. Отец решил немедленно отдать ее в школу. За эти годы Катя ведь ничему не училась.
Однажды вечером Николай Семенович спросил дочь:
— Ну, а если бы ты случайно меня не нашла, что бы ты делала?
Катя подумала с минуту.
— Нашла бы себе какое-нибудь занятие, — сказала она наконец уверенно, — не пропала бы во всяком случае.
— Ну, как бы такие пропала… — начала было мать, но Сенцов перебил ее.
— Конечно, не пропала бы. Молодец Катя. Большую ты трепку выдержала и все-таки не раскисла. Так и нужно. Такою всегда будь… Да, я уверен, что ты и без нас не пропала бы.
И словно в подтверждение его слов почтальон принес письмо. Письмо из Москвы, от Насти и Комара.
«Когда будешь в Москве, — писали они, — приходи к нам, мы живем очень дружно и весело. Летом непременно приезжай к нам в лагерь. Вот будет хорошо».
Приятно иметь друзей. С друзьями не пропадешь!
Москва, Центр, Новая пл., 6/8
Алтаев, А. — До последнего часа. Рассказ. 48 стр. Ц. 10 к.
Его же. — Камень Катмира. Повесть. 172 стр. Ц. 1 р.
Его же. — Расплата. Рассказ. 72 стр. Ц. 10 к.
Его же. — Семеновский бунт. Из истории революционного движения 1820 г. С предисловием С. Штрайха. 64 стр. Ц. 10 к.
Асеев, Н. — Сенька беспризорный. С рисунками. 32 стр. Ц. 15 к.
Гайдар, А.Всадники неприступных гор. Повесть. Иллюстрации худ. П. Д. Покаржевского. 88 стр. Ц. 90 к.
Дуров, Вл. — Мои звери. Звери дедушки Дурова. Обложка и титульный лист худ. А. Суворова. Иллюстрации худ. В. А. Милашевского. 270 стр. Ц. 2 р., в перепл. — 2 р. 50 к.
Заяицкий, С. — Внук золотого короля. Повесть. Рисунки и обложка худ. М. Покровского. 79 стр. Ц. 90 к.
Матяш, Н. — Коровины дети. Повесть. Обложка и иллюстрации худ. В. Г. Бехтеева. 45 стр. Ц. 50 к.
Огнев, Н. — Следы динозавра. Повести. Обложка и иллюстрации худ. В. Г. Бехтеева. 143 стр. Ц. 1 р. 50 к.
Соколов, К. — Сенька-большевик. Повесть. С иллюстрациями худ. А. Брей. 60 стр. Ц. 65 к.
Заказы высылаются наложенным платежом по получении 25 % задатка. При внесении всей суммы заказа вперед — пересылка и упаковка за счет издательства.
Москва, Центр, Новая пл., 6/8
Верн, Жюль. — Пятнадцатилетний капитан. Редакция И. С. Рабиновича. С 35 иллюстрациями. 6–10 тыс. (Для детей среднего и старшего возраста). 222 стр. Ц. 1 р. 40 к., перепл. — 35 к.
Жаколио, Л. — Берег черного дерева и слоновой кости. С иллюстрациями худ. В. Липгарта. 254 стр. Ц. 1 р. 50 к., перепл. 35 к.
Мариэт, капитан. — Маленький дикарь. Повесть. Иллюстрации худ. В. Милашевского. 189 стр. Ц. в переплете 1 р. 75 к.
Его же. — Мичман Изи. Роман. Предисловие и примечания И. Сергеева-Тейхмана. С 6 рис. и схемой океанского трехмачтового парусника. 238 стр. Ц. в переплете 1 р. 65 к.