— Эвелин, успокойся.
— Кто ты мне? Муж? Брат?..
— Эвелин.
— Ну хорошо, я доставлю тебе удовольствие. Слушай! Сейчас я иду к Шарлю, чтобы забрать свои вещи. Я ухожу от него. Теперь доволен? Теперь ты счастлив?
Бернар смотрел на нее, и Эвелин казалось, что он сейчас расплачется.
— Ну? Что же ты не скачешь от радости? Что же ты не скажешь свое любимое «я же говорил»! Ты ждал этого! Ты мечтал об этом! Вот пожалуйста, твои мечты сбылись: я несчастлива, потому что ухожу от любимого мужчины! От любимого, Бернар. Слышишь? Любимый — он! А не ты!
Эвелин посмотрела ему в лицо. Оно было непроницаемым. Наверное, она сделала ему больно. Но остановиться уже не могла:
— Ну что ты молчишь?!! Почему ты больше не говоришь мне, что ему нужно только мое тело, а моя душа его не интересует? Я это и так знаю, Бернар! Только я знаю и еще кое-что! Да! Тебе тоже нужно мое тело, а на мою душу тебе наплевать!.. И не спорь со мной!.. Вы все такие!
— Я не собираюсь спорить. Только ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. В чем конкретно я перед тобой виноват?
Эвелин обошла его и, ничего не ответив, направилась к лестнице. Потом обернулась: Бернар стоял на месте в той же позе, опустив голову, словно его ударили по лицу.
— В том, что ты мужчина!
Шарль тоже не понимал, в чем он виноват, когда Эвелин пришла к нему и молча принялась ходить по комнатам и собирать свои вещи.
Во-первых, она разозлилась, стоя перед дверью, потому что он долго не открывал. Наверное, выпроваживал через веранду ту девицу. Или скрывал какие-нибудь улики. Эвелин было уже наплевать, в каких они отношениях, она стремилась поскорее избавиться от этих болезненных переживаний, вычеркнуть Шарля из памяти.
— Что происходит? — повторял он с точно таким же выражением, что и Бернар, чем лишь добавлял масла в огонь, потому что «все мужчины одинаковые», и Эвелин лишь бесновалась, шагая из угла в угол.
Она собрала одежду, ноутбук в отдельной сумке… Все. Кажется, все.
— Ну я пошла.
Шарль потерял терпение. Он встал возле двери, расставив руки в стороны, и объявил:
— Никуда ты не пойдешь, пока не соизволишь объяснить, что происходит.
— Я от тебя ухожу.
— К… Бернару?
Ей показалось, что в глазах вспыхнули тысячи фейерверков от ярости. Сейчас от Шарля ничего не останется, подумала Эвелин.
— Спокойно. Спокойно, Эвелин. Я просто спросил.
Она медленно выдохнула и сказала:
— Нет. Я ухожу к Джеймсу Бонду.
Шарль вздрогнул, перевел взгляд себе под ноги, и, секунду поразмышляв о чем-то, произнес:
— Ну что ж, это хорошо. В смысле… Что ты уходишь к такому хорошему парню, как Джеймс Бонд. Ну а я-то чем тебе не угодил?
— Ты? Почему же, ты угодил… Просто…
— Просто что? — Шарль подошел к ней и притянул к себе за талию. — Мм, какая ты!.. Я скучал. Ну что с тобой, малыш? Нам же так хорошо вместе…
— Шарль, я…
— Да-да. — Он взял из ее рук сумку. — Брось свои вещи и пойдем со мной…
Он тянул ее в спальню. На щеках у него играли соблазнительные ямочки. Эвелин почувствовала, что воля покидает ее.
— Шарль, нет! Я пришла, чтобы забрать вещи. — Она уперлась, не желая больше сдвинуться с места.
— Да почему, черт возьми?!!
— Я ухожу от тебя. Да. Ухожу.
— Ты сейчас кого в этом хочешь убедить?
— Тебя.
— А себя?
— Шарль, пусти!
— Да ну, перестань. Я хочу тебя.
— А я тебя не хочу!
Он явно оскорбился. Отступил назад:
— Ты что, спала с ним?
— С кем?
— С Джеймсом Бондом. С тем, у кого сегодня ночевала.
— Я ночевала у себя. — Эвелин подумала, что молва права, всем мужчинам нужно только одно.
— Ну конечно! Так я тебе и поверил. Ты спала с ним давно, иначе он не таскался бы за нами и не ревновал!
Эвелин обуял ужас. Так всегда бывает, когда сталкиваешься с чудовищной непорядочностью близких людей. Становится страшно, и происходящее просто не укладывается в голове.
— Шарль, ты… Ты хоть понимаешь, что сейчас говоришь?
— Не строй из себя недотрогу, Эвелин. Вся база болтает, что ты спишь сразу с двумя, думаешь, мне это приятно?
— Подожди-подожди…
Она ничего не понимала. Вся база болтает… Поэтому Шарль старается всем доказать, что между ними нет ничего серьезного! Чтобы спасти свою репутацию… Действительно, неприятно, наверное, быть третьим лишним.
— Шарль, ты что, с самого начала думал, что я…
— А то нет, черт побери!
— Но как же ты мог?.. Ты думал, что я сплю с Бернаром, — она чуть не подавилась этими словами, — и тебя все устраивало?
Он смотрел на нее, как будто это она — предательница.
— А тебя сейчас что-то не устраивает?
— А то нет, черт побери! — прошипела Эвелин, передразнив его. — Ты же получил от меня все, что хотел, верно?
Он вздрогнул:
— Что ты сказала?
— Я сказала то же, что слышала от тебя.
— Когда?
— Когда приходила сюда утром, а ты чесал языком со своей подружкой с телевидения.
Шарль сильно побледнел:
— Ты подслушивала? Ты снова подслушала наш с ней разговор, как тогда?.. Эвелин, что за манеры? Эвелин, я…
— Ты злодейку из меня не делай, — спокойно сказала она. — Ты лучше объясни, что все это значит.
— А что это значит? — Шарль чего-то сильно испугался. — Что ты имеешь в виду?
— Да. Что это значит? Почему ты все время сплетничаешь за моей спиной?
— Ах, это… Ну… — Он вздохнул с явным облегчением. — Это вовсе не то, о чем ты подумала. Это просто… А что ты слышала?
— Не важно! — отрезала Эвелин. — Важно то, что я больше не хочу иметь с тобой ничего общего.
Она развернулась и пошла к двери.
— Эвелин, я… Мне жаль, что так вышло. Но я надеюсь, мы останемся… по крайней мере, не врагами.
— Шарль, чуть поменьше радости в голосе, и я бы тебе поверила, — через плечо бросила Эвелин.
Потом, когда вспоминала этот безумный день, Эвелин думала, что в общем-то была не виновата, что не заметила самое главное сразу. Просто огромное количество событий, свалившееся на нее накануне и в то утро, рассредоточили ее внимание.
Но, придя в свой номер и начав раскладывать все по местам, Эвелин машинально открыла сумку с ноутбуком… и вдруг поняла, что он горячий на ощупь.
Почему это он горячий? В последний раз она включала его два дня назад. Заряжен он был хорошо и подпитки не требовал. Значит… Значит… А может, у нее уже у самой плавятся мозги?
Медленно и осторожно, словно в этом действии сосредоточился весь смысл ее жизни, Эвелин включила ноутбук. Она знала, что надо делать, чтобы узнать, кому и зачем понадобился ее компьютер, и поэтому не сильно удивилась, когда увидела список последних открытых файлов.
Так и есть! Дата открытия — сегодняшняя. Утро. Вся база документов местной экосистемы, с которой она работала на Баффиновой Земле, была совсем недавно скопирована на съемный носитель.
И тут она вспомнила! Она вспомнила, что не давало ей покоя в обстановке комнаты Шарля, когда она утром сидела там одна. Ее ноутбук!
Ноутбук стоял на столе и был включен. Но Эвелин не заострила на этом внимание: слишком привычной для глаза казалась картина — рабочий стол и включенный ноутбук. Только ее самой, сидящей рядом, в этой картине не хватало… Потому, что работал за ним Шарль. Интересно, он часто им пользовался в ее отсутствие? Наверное, каждый день.
Эвелин была настолько шокирована, что не испытывала ничего, кроме безграничного удивления. Вот зачем Шарль так поспешно предложил ей переехать к нему с вещами! Вот зачем он милостиво выпроваживал ее каждое утро «посмотреть восход», чтобы хотя бы на полчасика остаться одному.
Во всяком случае, теперь все вставало на свои места и объяснялось. Значит, когда начал жить с ней, он преследовал совсем иные цели, нежели личные отношения. Значит, он имел в виду совсем не секс, когда сказал той девчонке, что получил от Эвелин все, что хотел…
А хотел он лишь документы. Ведь он ищет сенсацию. Ведь он журналист. Да, прежде всего Шарль — журналист, мечтающий прославиться, а не мужчина, мечтающий любить и быть любимым.
Эвелин в отчаянии упала на диван и проплакала навзрыд примерно час. Ей было наплевать, что через дверь в коридоре, наверное, все слышно и что бедолага Бернар может прийти на ее рев и снова начать утешать ее, глядя ей в лицо своими грустными влюбленными глазами…
И вдруг Эвелин поняла, что больше всего на свете ей сейчас хочется именно этого. Чтобы Бернар ее утешал и смотрел на нее своими грустными влюбленными глазами. Он один способен ее утешить. А заодно она должна сообщить ему, как боссу, о том, что информация украдена.
Эвелин встала с дивана и, едва утерев слезы, бросилась бежать в сторону рабочих помещений. Плевать на то, что она зареванная бежит по улице! Плевать, что тушь размазалась и все оглядываются! Раз уж она тут такая одиозная личность, о которой все говорят (если верить Шарлю), то ей уже терять нечего. Тем более сегодня она существенно добавила красок к своей репутации, когда устроила в коридоре громкий скандал с Бернаром.
Ей было плевать на все! Она хотела только одного: чтобы Бернар оказался на месте и один.
Бернар был на месте и один. Эвелин ворвалась в его кабинет, с разбегу свалив два стула и какой-то прибор.
— Привет! Есть срочный разговор! Бросай все дела, ты упадешь в обморок, что я тебе сейчас скажу!
Бернар оторвал взгляд от монитора, казалось, не обратив внимания на разрушительный эффект от ее появления.
— Привет.
Эвелин выдохнула, чувствуя, что на этот раз он не склонен беспрекословно ей повиноваться.
— Э-э-э… Бернар, ты меня слышал? У меня потрясающая новость: Шарль…
— Я больше не обсуждаю с тобой Шарля, — сказал он, вставая из-за стола и меланхолично поднимая все, что Эвелин уронила по дороге.
— Что? Ах да… — Она вдруг вспомнила, что наговорила ему гадостей два часа назад, и смутилась. — Слушай, прости. Ну ты же знаешь мой темперамент. На меня что-то нашло… Сейчас речь не об этом.