ся, чем бы это грозило для него. Возможно Коричневый пиджак пожелал бы присоединиться, ведь он так хотел поиграть с мальчиком… Но что-то в его тоне подсказывало малышу, что это будут совсем другие игры, да и ему отнюдь не хотелось ни коим образом связываться с этим усатым, небрежно одетым, вечно причмокивающим человеком. Даже если на кону стоит ещё один пакет сладостей.
Мальчик вернулся в спальню дедушки и снова забрался под одеяло. Он решил не торопиться со спасением своего плюшевого друга и переждать. Мало ли Коричневый пиджак снова вспомнит, что забыл о чём-нибудь и вернется обратно. Малыш взял в руки книжку и попытался отвлечься. Буквы снова плясали перед глазами, упрямо отказываясь складываться в слова и строчки. Волнение и пережитый испуг – всё еще не отпускали мальчика. Тем более его плюшевый щенок по-прежнему лежал где-то там в подвале, как прямое доказательство о том, что он нарушил единственное данное ему правило.
Так мальчик просидел, пытаясь осилить хоть несколько страниц книжки, до тех пор, пока за окном не опустились сумерки. Сгущающаяся вечерняя темнота беззвучно подкралась к дому у озера и плавно начала проглатывать свет внутри. К этому моменту, мальчик уже бросил все свои бесплодные попытки чтения и прокручивал в голове все возможные оправдания того, почему он спускался в подвал и что ему там было нужно. Ко времени, когда над озером взошла луна, осветив своим мертвенно-серебристым сонным сиянием спальню дедушки, мальчик в конце концов набрался смелости. Он выбрался из-под одеяла и включил свет в комнате. Уверенным шагом малыш отправился ко входу в подвал. Так или иначе – это их с дедушкой дом! Мальчик прожил тут большую часть своей жизни и знает тут каждый уголок, как свои пять пальцев. И почему какой-то рабочий должен ему что-то запрещать? Дедушке бы вряд ли понравилось такое. Но ещё больше ему бы не понравилось, что малыш ослушался кого-то из взрослых. Эта мысль слегка сбила с мальчугана всю уверенность. Дверь подвала уже была прямо перед ним, а в голове кружился целый сонм разнообразных вопросов – а что будет если об этом узнает дедушка?.. И кто закрыт в той каморке во второй секции? И в курсе ли этого дедушка? Если нет, то что будет, когда старик узнает о подобном? Что за секрет хранят Коричневый пиджак и мужчина с бородкой? Мальчик медлил, прислушиваясь к каждому звуку снаружи дома. Но не услышал ничего… Лишь тишина, тяжёлым непроницаемым покрывалом окутала все окрестности дома. Не было слышно даже привычного слуху уханья одинокой совы из леса. Малыш перебарывая подступающий к нему снова страх, положил еле заметно дрожащую от волнения руку на дверную ручку и медленно потянул её на себя…
Как ни странно, в подвале, за это время, ничего не изменилось. Малыш практически на цыпочках спустился вниз и огляделся. При тусклом освещении от нескольких маломощных лампочек всё выглядело немного иначе чем днём, когда им на помощь приходил ещё и дневной свет из узких окон под потолком подвала. Сейчас, спустя несколько часов бесконечного волнения, всё помещение выглядело немного зловеще и таинственно. Пустующие стеллажи вдоль стен, казалось нависали над малышом безмолвными хмурыми гигантами, беззвучно осуждающими его поступок. Старый чугунный бойлер в углу теперь казался недовольным толстяком, который вот-вот зайдётся ворчливым басом, порицая мальчика за нарушение запрета. Но страшнее всего ему теперь виделась дверь, ведущая во вторую секцию… Белесый прямоугольник, прямо посередине стены, покрытый подъеденной временем краской, на секунду показался малышу сделанным из переплетающихся между собой, неестественно выгнутых костей. Человеческих костей… И холод… К вечеру в подвале полноправно царствовал морозный холод. Мальчик понял, что начал дрожать. К сожалению, не только потому-что начал замерзать. Обстановка теперь казалась ему пугающей. И желания изображать отважного сыщика не было никакого.
Осмотрев все углы первой комнаты подвала, мальчик с ужасом осознал, что его плюшевый друг остался там, за этой хлипкой дверцей, где-то возле массивных стальных дверей, неизвестно откуда взявшейся, каморки. Малыш очень надеялся, что ему не придется возвращаться туда, ибо перспектива быть пойманным пугала его куда меньше, чем очередная встреча с кем-то или чем-то неизвестным запертым в этом подвале. Однако выбора не было… Мальчик встал напротив двери во вторую секцию подвала и сделал глубокий вдох. Только туда и обратно! Быстро зайти, схватить свою игрушку и больше никогда не возвращаться в этот треклятый подвал. Малыш толкнул дверь от себя и прошмыгнул внутрь, вдыхая запах застарелой сырости и отдаваясь в объятия пронизывающего до самых костей холода…
Плюшевый щенок был тут. Лежал на бетонном полу в паре десятков сантиметров от стальной двери, ведущей в неизвестную каморку, обиженно косясь своим единственным глазом-пуговицей на мальчугана. Казалось даже, что потертая плюшевая шерсть на его холке встопорщилась от негодования. «Друзей в беде не бросают!» – говаривал дедушка, а мальчик бросил… Бросил своего единственного самого верного друга, прошедшего с ним все тяготы жизни в Большом Городе, в холоде и темноте сырого подвала рядом с пугающей до дрожи в коленках каморкой.
Мальчик старался не шуметь и почти не дышал, тихо подкрадываясь к своей игрушке. Меньше всего ему вновь хотелось услышать этот усталый замученный голос из-за двери. Он уже склонился над своим плюшевым другом и протянул руку, чтобы подобрать его, как услышал тихий вопрос:
– Кто ты?..
Герман смачно выругался. Смятение и страх от происходящего уже отступали от него, однако он до сих пор не мог до конца понять в какой переплёт он угодил.
– Вы же уже понимаете, что тут происходит! – обратился он к своим нежданным гостям. – Я уже и так знаю, что здесь будет! Это было в моей голове, чёрт подери! Я написал это!
На смену страху постепенно начала приходить злость. Непонимание происходящего и весь окружающий его сюрреализм, окончательно сбивали писателя с толку.
– Может закончим это? – продолжил Герман.
– Тише, – спокойным тоном ответил ему мужчина в чёрном. – Если бы всё было так просто нас бы здесь уже не было. Алиса, – он повернулся к светловолосой девушке. – Выведи меня отсюда. Наш лохматый «друг» может вернуться обратно, и я должен буду ему помешать.
Алиса подняла на него свои заплаканные голубые глаза, полные пронзительной печали и скорби. Ей явно вся эта ситуация давалась очень непросто.
– А вы пока попытайтесь найти того, кто управляет всем этим, – продолжил мужчина.
– Выведи? – удивлено переспросил Герман. – Вот так просто?! А можно вы поможете мне, а сами останетесь разбираться с тем что тут происходит?
Девушка покачала головой.
– Не выйдет, – тихо ответила она. – Вы уже во власти этого… существа. Оно медленно вытягивает из вас жизненные силы и просто так не отпустит. Я уже пыталась, сразу, как только мы оказались здесь.
– Превосходно! – всплеснул руками Герман. Он понимал, что ведёт себя как капризный ребёнок, но ничего не мог с собой поделать. Не каждый день узнаешь, что какая-то сверхъестественная тварь вытягивает из тебя жизненные силы.
– Алиса, – вновь обратился к девушке мужчина в чёрном. – Мне пора.
Девушка кивнула и положила ему руку на плечо. Буквально в этот же момент мужчина мгновенно растворился в воздухе, оставляя их с писателем вдвоём.
– Что мы должны тут увидеть или понять? – спросил Герман девушку. – Я и так знаю кто виновник и кого следует наказать. Могу даже имя одного из них назвать. Этот ублюдок в коричневом пиджаке продал мне этот дом. А ведь ещё говорил, что не знает, что тут произошло… Грёбанный мудила…
– Я вижу, что вы в отчаянье, – тихо ответила девушка писателю. – Вам страшно, вы злитесь, не понимаете что с вами происходит. И я вас не виню. Пару месяцев назад я была на вашем месте и испытывала тоже самое, даже хуже…
– Хуже? – скептично откликнулся Герман. – Тебя тоже захватило неведомая тварь и пыталась тобой пообедать?
– Нет, – качнула головой девушка. – Твари поужинали всей моей семьёй у меня на глазах. Если бы не Виктор, то меня бы здесь даже не было и некому бы было вам помочь. Поэтому давайте договоримся с вами – вы либо стараетесь помочь мне найти причину всего творящегося здесь или хотя бы не мешаете.
Герман ошарашенно уставился на девушку.
– Простите меня, – ответил он ей, спустя короткий момент неловкого молчания. – Что мы ищем?
– Не «что», а кого, – произнесла Алиса. – Того, кто смог породить всё это зло, которое поглощает это место.
– Призрак? – спросил Герман. Пару дней назад подобный диалог вызвал бы у него невольную скептичную улыбку, но сейчас…
– Возможно, – ответила девушка. – Но я не уверена, у меня не так много опыта в подобных делах. По правде сказать, это вообще моя первая зачистка…
– Зачистка? – писатель был окончательно сбит с толку. – Да кто вы вообще такие?
– Это сейчас так важно? Или это просто писательское любопытство?
Герман промолчал. Тон этой юной девушки явно намекал ему, что спорить с ней сейчас лучше не стоит.
– Давайте сконцентрируемся на деталях, – сказала Алиса, осматриваясь вокруг. – Это может быть любой, скорее всего, уже мёртвый человек, как-либо связанный с этим домом.
– Значит усатый мудила в пиджаке отпадает. Он ещё вполне себе жив, – подхватил Герман. Он понимал, что ему нужно хоть как-то отвлечься, чтобы снова не начать паниковать и вести себя как обиженное дитя. – Хотя жизнью это назвать сложно…
– А этого с бородкой вы никогда не видели? – спросила Алиса.
– Нет, – покачал головой писатель. – Я нанимал другую бригаду рабочих, чтобы отремонтировать дом. А этот товарищ, судя по всему из местных.
Алиса застыла, глядя прямо перед собой невидящим взором. Или наоборот она видела что-то незримое для Германа. Девушка вообще была довольно странной, хоть и чертовски красивой. И как она так чётко описала все его чувства?
– Значит нужно продолжать следить за этим воспоминанием, – нарушила молчание Алиса. – Других вариантов у нас пока нет.