— Знаю, — угрюмо кивнул Маш.
Фурраменин снова обернулась волчицей и свернулась в клубок под каноэ, наконец-таки предоставив Машу возможность расслабиться. Однако сон к нему не шёл. Если Флета открыла миру свою любовь к нему, как мог он дать ей знать о предстоящем расставании? И всё же сделать это требовалось.
С утра пораньше они продолжили плаванье, и к полудню добрались до пещеры вампиров. Фурраменин представила Маша своей подруге Сачеван, которая, разумеется, оказалась летучей мышью. Затем, превратившись в волчицу, она помчалась назад домой.
Летучая мышь спикировала на землю и обернулась женщиной. Машу пришлось напрячь лицевые мышцы, чтобы предотвратить отвисание челюсти и выпячивание глазных яблок, поскольку девушки прекрасней ему видеть ещё не доводилось. Её облачение из чёрного шёлка скрывало больше, нежели меха Фурраменин, но формы под ним были ещё более соблазнительны. Летучая мышь? Вампир? Любой мужчина обнажил бы перед ней шею ради одного лишь её прикосновения.
Сачеван улыбнулась, усугубив ситуацию показавшимися острыми клыками, которые ни на йоту не преуменьшили её очарования.
— Друзья нашими трофеями не становятся, — сказала она, угадав его мысль. — Да и вообще, мы питаемся не кровью. Она служит для ритуалов. Не беспокойся за своё здоровье, красавчик. — Её голос источал обманчивую мягкость, от которой кожа юноши покрылась мурашками.
— Я… Я просто ищу Флету, — сказал он. — Я должен…
— Верно, — вздохнула Сачеван. — И это весьма печально. Она спрашивала меня, возможен ли брак между человеком и животным, и я убедила её в нереальности подобных мечтаний. К несчастью.
Уж кому, как не вампирше, об этом знать!
— Но я должен, по крайней мере, увидеться с ней до того, как уйду.
— Она была здесь четыре дня назад. Может, и пять. И направилась к Красному Адепту.
— К Адепту? Зачем?
— Я не посмела спрашивать.
— Я должен её догнать!
— Позволь тебя проводить.
— Я… Я не уверен, что это мудро.
Она снова улыбнулась.
— Боишься, что укушу?
— Эм, не совсем. — Поцелуя он боялся куда больше! Что подумает Флета, явись он к ней в компании такой красавицы?
— Мы можем быть там уже к ночи, — сказала она, изящно забираясь в каноэ.
Маш с трудом оторвал взгляд от её феноменального профиля и сделал гребок веслом. Если Сачеван говорила правду, ему не придётся проводить ночь рядом с ней: что с летучей мышью, что с роскошной девушкой. Он даже не знал, которое из двух её обличий волнует его больше. Путники свернули на юг.
И впрямь, не успело солнце опуститься за линию горизонта, как они приблизились к обиталищу Красного Адепта.
Сачеван набрала в грудь воздуха, заставив Маша подавить очередной вздох восхищения.
— Приве-е-е-ет, Красный Адепт! — крикнула она. — Мышка привела к тебе посетителя!
В холме, служившем подножием замку, открылось отверстие, куда они и устремились. Оттуда начинался туннель к центральному залу.
Там сидел тролль. Встревожившись, чувствуя себя преданным, Маш начал было разворачивать каноэ, но Сачеван выбралась из лодки и бесстрашно подошла к троллю.
— Адепт, моё имя — Сачеван, — представилась она. — Я из стаи, которую ты взял под свою опеку. Давно искала я предлога с тобою встретиться.
Тролль воззрился на неё, явно поражённый теми же качествами, которые уже успел оценить Маш. Он был уродлив, как и его соплеменники, но, похоже, угрозы от него не исходило.
— Значит, это и есть двойник Бэйна, — наконец, проговорил он.
— Верно, — с улыбкой согласилась она. — Сие — Маш, который пришёл из научного мира под названием Протон, дабы увидеться с единорогом Флетой.
Тролль посмотрел на Маша, хотя его, подобно всем остальным мужчинам, так и тянуло перевести взгляд обратно на Сачеван.
— Не самое мудрое решение, — отметил он.
— Я знаю, — откликнулся Маш. — И лишь хочу с ней попрощаться. Затем я обязан вернуться на Протон.
— Другое дело. Враждебно настроенные адепты желают воссоединить Оракул, что ныне пребывает на Протоне, с Книгой Магии, которой обладаю я. Единственный способ сего избежать — держать вас обоих каждого в своём мире, и никаких посланий.
Это стало для Маша новостью.
— А что плохого в воссоединении этих двух вещей?
Книга — сборник всех формул, что лежат в основе магии и науки. Оракул, так называемый компьютер, является механизмом интерпретации сих формул. Вместе они представляют собой могущество во плоти, в обоих мирах сразу. Наилучшим выходом будет не допускать их попадание в неверные руки.
— Но мы с Бэйном не стали бы…
— Осознанно — нет, — согласился Адепт. — Однако существуют методы искушения, которыми непременно воспользуются жадные до власти враждебные адепты. Лучше утратить контакт между мирами.
Маш видел, на что способны Пурпурный и его альтер-эго с Протона. Они-то точно ничего хорошего не сделают!
— Но я думаю, Флета всё это понимает. Мне только… Я должен увидеться с ней ещё раз, прежде чем покинуть Фазу навсегда.
Тролль кивнул.
— Она отбыла четыре дня назад.
— Я обязан её найти и должным образом попрощаться, — сказал Маш.
— Я обещал ей, что никто не вмешается, — вздохнул тролль.
Маш ощутил внезапный приступ дурноты.
— Не вмешается во что?
— Сего я поведать не могу.
— О, а я догадываюсь! — воскликнула Сачеван. — Она собирается умереть!
— Умереть! — в ужасе повторил Маш. — Не может быть!
— Она знала, что её мечты нельзя претворить в жизнь, — грустно произнёс тролль. — Я не мог её переубедить, посему снабдил чарами, которые она просила, и позволил уйти.
— Чего она просила? — закричал Маш.
— Я не имею права…
— Прошу тебя, почтенный Адепт, — выдохнула Сачеван, склоняясь к нему.
Маш увидел, как лицо тролля застыло так же, как недавно — его собственное. Труль вспотел и с трудом промычал: — Разучиться менять облик после превращения в человека. Ничего более не скажу; я обещал ей.
— Но это ей не повредит! — возразил Маш.
Вампирша схватила его за руку и развернула к лодке.
— Благодарим тебя, Адепт, — крикнула она через плечо. — Ты не предал своей клятвы. Флета — наш друг.
— Я не хотел вмешиваться! — запротестовал тролль, будто они его в этом обвиняли.
— Нам сие известно, — кивнула Сачеван. И вот они уже снова сидят в судёнышке и молотят воздух вёслами, направляясь к выходу.
Снаружи Сачеван повернулась к Машу.
— Я знаю, куда она идёт. Мы пробыли подругами достаточно долго; известно мне, что у неё на уме. И я могу показать тебе это место. Но отсюда до него целый день бега для единорога, и для меня расстояние слишком далеко, чтобы преодолеть его без крови. А в этом каноэ нам её не догнать.
— День? Она покинула пещеру четыре дня назад! Значит, три дня назад…
— Нет, она ведь заперта в теле человека, помнишь? Посему исполнение замысла займёт у неё, по меньшей мере, пять дней.
— Это значит, что она ещё туда не добралась? И если я смогу её опередить…
Вампирша покачала головой.
— Я могу показать тебе короткий путь, и сия лодка способна плыть над провалами, озёрами и деревьями. Но даже с двумя мощными вёслами путешествие займёт два дня.
Маш был благодарен ей за предложение, но Сачеван явно не была создана для гребли. Как же ему увеличить обычную скорость вдвое?
— Я должен попробовать применить магию, — решил юноша.
— Бэйну удалось бы переместиться туда всего за миг, — одобрила план она.
— Но я не Бэйн. Попытайся я путешествовать таким путём, мог бы уничтожить и себя, и тебя.
Вампирша испустила вздох.
— Боюсь, что так оно и есть. Я не знаю, что делать.
— Опиши все особенности маршрута и лети домой, — попросил Маш. — Я сделаю всё, что в моих силах.
— Нет, она ведь — друг мне. Я дам твоей магии шанс.
Ценить Сачеван делалось всё проще!
— Тогда подожди; я попытаюсь придать нам сил. Это кажется наиболее безопасным. — Юноша вспомнил, как просил магию о потенции, чтобы пережить опасный период Флеты. Тогда магия исполнила его желание.
Он сотворил рифму. Затем спросил: — Сачеван, ты умеешь петь?
Она сложила губки в гримаске огорчения.
— Сие не мой талант.
— Но ты можешь попробовать? Мне нужна музыка, чтобы увеличить мою магию, иначе всё пойдёт не так.
— Хорошо. — Она набрала в грудь воздуха и принялась напевать мелодию, не разжимая губ. Девушка была права: пение не было её сильной стороной. Но даже такая музыка лучше, чем ничего.
Маш сосредоточился, как мог, зная, что это просто обязано сработать, ведь под угрозой сама жизнь Флеты. Он тоже запел вместе с вампиршей. Затем выдал один маленький куплет: — Дай нам прыть дистанцию покрыть.
Вокруг них вместе с лодкой образовался и заклубился туман, который вскоре рассеялся. Однако никакой разницы Маш не чувствовал.
— Не знаю, сработало ли это, — признался он. — Давай попробуем грести.
Они попробовали, и гребля тоже ничем не отличалась от их прежних усилий. Каноэ двигалось к северо-западу. Довольно быстро; но если они устанут…
Они не устали. Гребля перестала быть тяжёлым физическим трудом; каждый гребок теперь был, словно первый.
Путешественники выплыли из покрывающего склон холма леса. Прежде каноэ парило прямо над землёй, повторяя её очертания, но теперь не снизилось. Было ли это влиянием магии или всего лишь откликом на желание гребца? А может, тролль, который явно отличался от своих собратьев добротой, решил незаметно им помочь? Маш не стал это обсуждать; он просто продолжал грести.
Но темнота уже надвигалась на них с неба.
— Мы не можем остановиться, — сказал Маш. — У нас всего день, чтобы её перехватить!
— Путь мне известен, и я буду направлять тебя ночью, — кивнула Сачеван, не прекращая работать веслом.
Они продолжали плыть, и руки не уставали, а ладони не покрывались мозолями. Заклинание оказалось достаточно эффективным, и за это Маш мысленно благодарил. И всё же двигались они медленно; их скорость не превышала полуторной скорости пешего хода.