оказаться искусно выполненной мистификацией, розыгрышем.
— Если это мистификация, — ответил Энрике, — кто-то не пожалел на нее десяти миллионов кредитов — и, возможно, еще столько же потратил на то, чтобы замести следы. Довольно дорогой розыгрыш, тебе не кажется?
— И потом, — перебил его Майкл, — у замороженного есть имя.
Все замолчали.
— Его зовут Джастин. До сих пор я как-то не связывал одно с другим, но все сходится. Есть криокапсула. Есть замороженный, за чье воскрешение заплатили баснословную сумму… В общем, замороженный сообщил, что его зовут Джастином.
— Что еще тебе о нем известно? — спросила Ирма.
— Не очень много. Белый мужчина, говорит по-английски.
— Как ты это разузнал? — спросила Сондра, немного уязвленная тем, что ее минута славы закончилась так быстро.
— Старомодным способом, — ответил Майкл с улыбкой. — Помогло мое обаяние. Со мной соглашались говорить только служащие низшего звена. Мне не удалось связаться даже со справочной… Правда, странно? У персонала больницы отключена система текстовых сообщений!
— Погоди, — вмешалась Ирма. — Давайте повторим, что нам известно. Майкл, начинай.
— Ходят слухи, что в Боулдере произвели необычную реанимацию.
— Доказательства!
— Изображения большого ящика, который предположительно является криокапсулой, но такой, какую мы еще ни разу не видели, — вмешалась Сондра.
— Дальше!
— Весьма подозрительный платеж, который невозможно отследить, оставляет множество вопросов без ответов, — добавил Энрике.
— И наконец, — заключила Ирма, — есть некий человек, в процессе воскрешения которого не задействовали ни одной — то есть буквально ни одной — обычной процедуры. По всему получается, что у него нет ни страховки, ни акций, ни претензий по поводу размера своего пая, ни размороженных счетов. Будь он шпионом какой-либо корпорации, его, по крайней мере, снабдили бы убедительной легендой. Но наш таинственный друг, кем бы он ни был, буквально свалился нам на голову ниоткуда.
— Может быть, и не совсем ниоткуда, — возразил Майкл, потирая большим пальцем подбородок.
— Слушаю тебя! — довольно раздраженно бросила Ирма.
— Скорее всего, он жил несколько веков назад. По моим догадкам, ему около трехсот лет…
— С чего ты взял? — спросила Сондра.
Майкл обернулся и посмотрел на голограмму капсулы.
— По-моему, все вполне очевидно. Этот человек очень заботился о том, чтобы его не воскресили раньше времени или, хуже того, не уничтожили и не засунули в какой-нибудь музей. Посмотрите, какие четкие и недвусмысленные распоряжения он оставил! Построил суперкапсулу, потому что боялся, что в ближайшем будущем его не сумеют ни разморозить как следует, ни воскресить. К концу двадцать первого века криозамораживание вошло в повседневный обиход, скорее всего, он создал свою капсулу гораздо раньше. Не знаю, точно ли ей триста лет, но, если это не розыгрыш, если капсула подлинная, то моя догадка верна.
Все терпеливо ждали, пока Ирма закончит переваривать полученные сведения и сориентирует их в нужном направлении.
— Капсула настоящая, — сказала она наконец. — Конечно, многое свидетельствует против этой версии, но здесь кроется нечто большее, гораздо большее. Ребята, мы должны докопаться до сути! Немедленно, следующим же рейсом, вылетаем в Боулдер и арендуем там офис. Энрике, за это отвечаешь ты.
— Есть! — Энрике метнулся к двери.
— Пока не ушел, — крикнула ему вдогонку Ирма, — позаботься о том, чтобы аренда была долгосрочной. Сними деньги с резервного счета, конкуренты не должны пронюхать, что мы задумали.
Энрике кивнул и скрылся за дверью.
— Теперь вы. — Ирма посмотрела на Майкла и Сондру. — Когда мы прилетим в Боулдер, делайте что хотите, тратьте сколько угодно, но взломайте их систему безопасности. Сондра, не могла бы ты… — Ирму перебил звонок по частной линии, где находились лишь срочные звонки. Опустив голову и увидев, кто ее вызывает, она сверкнула глазами.
Сондра наклонилась ближе:
— Дело или удовольствие?
— И то и другое, — ответила Ирма.
— Что случилось с твоими принципами? — нараспев заявил Майкл. — А ведь сама нам всю жизнь вдалбливала, чтобы мы не смешивали работу с личной жизнью!
— Кто бы говорил, — ответила Ирма, переводя взгляд с Майкла на Сондру и обратно. — А теперь — тихо! — Она настроила изображение так, чтобы позвонившему видны были только ее голова и плечи.
— Здравствуй, Гектор.
— Ирма, для меня большая радость снова видеть тебя.
— Что тебе нужно?
— Ирма, я ранен в самое сердце! Звоню, чтобы оказать тебе услугу, и вот как ты меня принимаешь?
— Гектор, ты — единственный, от кого я никогда ничего не узнаю…
— Ирма, я снабдил тебя целой кучей сведений!
— Но не тех, которые я хотела. И знаешь, что самое поразительное? Я вовсе не против. Что бы ты там ни задумал, не сомневаюсь, что для тебя дело тоже крайне выгодное…
— Скажем, так: то, что я тебе скажу, пойдет на пользу нам обоим, а я искуплю все прошлые грехи.
Улыбнувшись, несмотря ни на что, Ирма взмахнула рукой, требуя продолжения.
— Слышала ли ты в последнее время что-нибудь о событиях в Боулдере? — спросил Гектор.
Во взгляде Ирмы появилась проницательность, как бывало всегда, когда она чуяла запах новостей.
— Возможно.
Гектор громко расхохотался и сказал:
— Яйца Дамзаха! Ирма, признавайся, сколько тебе уже известно?
Повинуясь инстинкту, она решила не выдавать всего и сказала лишь, что они слышали о необычной реанимации.
— Хочешь картинку?
— Конечно хочу. Но разве медицинский центр в Боулдере не является собственностью GCI? Как же принцип охраны семейных тайн?
— Скажем, так: после нашей с тобой последней встречи меня перевели на другую должность. В общем, смотри!
Ирма взглянула на полноразмерную голограмму, которая появилась в углу цифродруга, и увеличила лицо. Красивый! Кажется, что видела его раньше.
— Гектор, у тебя неприятности?
— Тебе-то что?
— Если тебе нужна работа, звякни мне.
Гектор хмыкнул:
— Ирма, я-то, может, и звякну, но, учитывая наше… хм… прошлое, не ради работы!
Ирма даже рассмеялась его топорности. Краем глаза она видела, что Сондра и Майкл веселятся вовсю. Пусть развлекаются за ее счет, решила она. Не жалко! Пусть лучше все слышат собственными ушами, чем питаются слухами…
В голову ей пришла неожиданная мысль.
— Скажи-ка, Гек… я — первая, кому ты звонишь?
— Самая первая.
Ирма решила ему поверить.
— Сколько у меня времени?
— Могу дать тебе только час, — ответил Гектор. — Потом предаю все гласности.
— Согласна и на полчаса — но только чтобы честно!
Гектор не спеша обдумал ее слова.
— Ладно, ради старой дружбы… Полчаса. — Гектор взглянул на часы. — Время пошло!
Связь оборвалась.
Ирма уже направлялась к двери, не дожидаясь, пока Сондра или Майкл засыплют ее вопросами.
— Двигайтесь, ребята, поехали! Иначе проиграем.
Ученики следом за ней вышли из кабинета и поднялись на крышу. Флаер «Ежедневных земных новостей» должен был отвезти их в нью-йоркский орпорт. Едва устроившись в аппарате, Майкл заговорил:
— Я порыскал по Нейро и нашел его.
— Кто он?
— Предположительно — деген, который работает в клинике ремонтником.
Сондра хмыкнула:
— Ага, как же! Деген, которому триста лет. А как ты объяснишь тот факт, что… дегены как класс появились всего сто двадцать пять лет назад? Слушай, Ирма, а может, Гектор решил над нами подшутить? Может, он тебе за что-то мстит?
— Я так не думаю, — ответила Ирма. — Легенда довольно слабая… Толкни — и развалится.
— Нет, — возразил Энрике, — с дегеном они хорошо придумали. Дегены почти не оставляют следов в обычном смысле слова. Все их счета оплачивает содержащая их компания, а компания — обычно лишь прикрытие для семьи, которая стесняется такого отпрыска и не желает, чтобы кто-то прознал об их родстве.
— Если это фальшивка, разоблачите ее! — приказала Ирма.
Она затихла, когда они прилетели к орпорту. Нью-йоркский орпорт, самый большой на Земле, был оснащен мощными пусковыми установками, а не трубами, действующими за счет земного притяжения, как в более мелких орпортах вроде боулдерского. Мощные установки были экономичнее для оживленного транспортного потока.
Ирма и ее команда проследовали напрямую к частному орбитолету. За время пути ни один из них ни на секунду не прекращал работы. Едва устроившись, они позволили себе продолжить разговор, который начали меньше часа назад.
— Подделка, — подтвердил Энрике, разворачивая ко всем дисплей своего цифродруга. — Достаточно взглянуть на список его расходов за несколько лет. На первый взгляд суммы произвольные, но на самом деле… они повторяются, как части узора! — Энрике потыкал пальцем в дисплей.
Остальные не очень понимали, что он имеет в виду, но все доверяли его способностям и потому заулыбались.
— О, вот еще интересное! — воскликнула Сондра, наматывая на палец прядь волос. — Штатного реаниматолога больницы зовут Нила Харпер. Совсем недавно получила крупную сумму на представительские расходы, забронировала полет на частном орбитолете в Италию и заказала столик на двоих в дорогом ресторане во Флоренции.
— Есть сведения, с кем она туда полетела? — спросила Ирма, не отрываясь от своего цифродруга.
— Оплатила счет за двоих и улетела.
— Ваши гипотезы? — спросила Ирма.
— Судя по всему, — отозвался Майкл, — ее купили. Поставьте себя на ее место. Начинающий, скорее всего бесталанный, реаниматолог. Застряла в Боулдере. Не самое лучшее начало для головокружительной карьеры. У богатых и знаменитых есть свои специалисты. А на долю несчастной Харпер достаются лишь шахтеры, которых завалило в забое, да время от времени сорвавшиеся со скалы туристы. И вдруг, если верить Гектору, неожиданно появляется тип, пролежавший замороженным триста лет. Думаете, такую, как Харпер, подпустят близко к ценной находке? Ни в коем случае! Вызовут Джиллета или кого-нибудь его калибра. Ей заплатили, чтобы она держала язык за зубами и убралась подальше.