«Она понимает!» — подумал Джастин, и ему стало чуть легче. Хотя бы один человек не считает, что он бросается с головой в омут. Хотя бы один человек видит перспективу в том, что он сейчас пытается осуществить.
Он почувствовал боль от укола. Введенное в его организм вещество остановит его сердце и отдаст его в руки Морфея. Он попытался сказать Сандре, что именно этого он и хотел, но почувствовал такую усталость, что уплыл, не произнеся ни слова.
Нила взирала на своего пациента с благоговейным ужасом. Сила его духа, ясность ума и вера в победу достойны восхищения… Она попробовала вспомнить хоть кого-нибудь из знакомых, обладающих такой же внутренней силой, но в голову ей пришли лишь два имени: Мош Маккензи и, как ни странно, Гектор Самбьянко.
Почему ей вдруг вспомнился Гектор Самбьянко? Нила в досаде помотала головой. Надо сосредоточиться на работе… И тут она впервые подумала об одной проблеме, которую раньше не принимала в расчет. Какое влияние окажет Джастин Корд на современное общество? Вопрос не в том, готов ли Джастин к инкорпорированному миру, но, скорее, в том, готов ли инкорпорированный мир к Джастину? Нила задумчиво доедала тирамису, когда вдруг заметила, как на пустом серебряном блюде из-под пиццы блеснула яркая вспышка. Мгновенно повернув голову, она заметила какой-то маленький круглый предмет, который быстро исчез.
— Значит, вы тоже заметили? — спросил Джастин.
— Джастин, что именно вы видели?
— Нечто похожее на летающий черный шар.
— На летающий… что?
— Только не говорите, что в двадцать четвертом веке не играют в бильярд!
— Ах да, бильярд… Некоторые в него до сих пор играют, но я не из их числа. А чуть поподробнее?
— Идеально круглый шар, — ответил Джастин, — примерно двух с половиной дюймов в диаметре…
— Дюймов? А, да… — Нила то и дело забывала, с кем имеет дело. — Теперь мы пользуемся метрической системой.
Джастин вздохнул:
— Сейчас переведу… шести или шести с половиной сантиметров в диаметре.
— Аляскинцы хотели, чтобы весь мир вернулся к американской системе мер, — заметила Нила, стараясь вложить в свои слова как можно больше сочувствия, — но даже им не удалось повернуть время вспять.
— Кто такие аляскинцы?
Нила улыбнулась:
— Не все сразу, Джастин! Будьте добры, опишите, что именно вы только что видели!
— Шарик был черный, блестящий, еще я заметил на нем нечто вроде кусочка зеркала…
Нила перестала есть. Оглядевшись, она заметила, что летательный объект завис в воздухе у самого входа в ресторан. Казалось, он терпеливо ждет.
Нила поморщилась. Медиабот! Только этого не хватало!
Информагентства во всем мире применяли медиаботы для сбора информации. Медиаботы помогали освещать главные новости. Но чаще их использовали в роли летающих папарацци, которые преследовали богатых и знаменитых. Они были назойливыми и многочисленными, как москиты. А в некоторых случаях они становились очень опасными…
— Нам пора возвращаться, — сказала Нила, вставая.
— Что-то случилось? — спросил Джастин, встревоженный такой неожиданной переменой в своей спутнице.
Нила хотела было придумать какой-нибудь предлог, но передумала. Она предпочитала быть со своими пациентами предельно честной — если ложь не шла во благо. В последнем случае она охотно поклялась бы своим будущим контрольным пакетом, что Солнце вращается вокруг Земли, а Тим Дамзах был тайным социалистом. Сейчас случай явно не тот.
— Похоже, нас нашел медиабот — проще говоря, летающая камера. Такие штучки в основном рассылают информагентства, но иногда ими пользуются и частные лица… которым по карману дорогие игрушки.
— Хотите сказать, его потеряли или он ждет своего владельца?
— Скорее всего. Но на всякий случай… — сказала Нила, по-прежнему оглядываясь через плечо.
— …нам лучше смыться, — закончил за нее Джастин.
— Что сделать?
— Уйти, — пояснил Джастин.
— Да. Давайте смоемся.
Официант, увидев, что оба встали, подошел к ним с каким-то треугольничком. Нила велела Джастину поднять повыше карточку, полученную в ломбарде, и произнести слово «согласен», что он и сделал. Таким образом он оплатил ужин — включая и чаевые.
Им пришлось пройти мимо медиабота. Ниле показалось, что он за ними не следит, — хороший знак. Правда, объяснила Нила, они запрограммированы так, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания.
— Вы не считаете, что мне уже пора раздавать интервью? — пошутил Джастин.
Нила только вздохнула. Надо поручить аватару проверить, не просочилась ли в прессу весть о Джастине.
— Не уверена, что о вас уже можно рассказать миру. Давайте постараемся, пока можно, избегать огненной бури.
— Вы не считаете, что сейчас уже поздно? — Кивком Джастин указал на зависший в воздухе медиабот.
— Если бы они узнали, кто вы такой, здесь бы уже вились тучи медиаботов, а ресторан осаждали бы репортеры, — ответила Нила. — На всякий случай давайте-ка вернемся в больницу.
— Я не против.
— Хорошо. Сейчас забронируем места на частном рей… — Нила осеклась и задумчиво продолжала: — Нет! Если они напали на наш след, то, скорее всего, в первую очередь будут следить за частными орбитолетами. Лучше путешествовать на общих основаниях… — Нила долго изучала в цифродруге расписание рейсов, а потом, не поднимая головы, продолжала: — Вот, есть рейс в Боулдер с пересадкой в Нью-Йорке. Но лететь надо сейчас же.
Они долетели на флаере-такси до орпорта и почти без труда забронировали места на нужный рейс. Усаживаясь на место, Нила предложила Джастину взять хихи-очки, названные так потому, что те, кто их носил, чаще всего дети, много хихикали в полете. Хихи-очки давали возможность, так сказать, управлять ходом полета вживую: останавливать изображение, проматывать его вперед или назад, то есть лететь как будто рядом с орбитолетом. Правда, хихи-очки носили в основном дети. Взрослые предпочитали в полете послушать музыку или поспать.
Перед тем как надеть очки, Джастин внимательно огляделся по сторонам. Первый его полет проходил в роскошной обстановке, которую можно сравнить с пятизвездным круизным лайнером. Зато теперь он получил возможность путешествовать «как все». Оглядевшись, Джастин заметил, что салон «стандартного» орбитолета напоминал круглый конференц-зал с двумя рядами сидений. Посередине размещались кухня и туалет. Мягкие, удобные кресла напоминали салон первого класса эпохи Джастина. Каждое полностью раскладывалось. Видимо, удобство было здесь предметом главной заботы.
— Извините, что так тесно, — сказала Нила.
Джастин улыбнулся. «Теснота» ему совсем не мешала.
«Стандартный» салон орбитолета показался ему таким же удобным, если не удобнее, салонов первого класса в его предыдущей жизни. Вот только к хихи-очкам еще предстояло привыкнуть. Странности начались, когда он снял очки, собираясь что-то спросить у Нилы, но увидел перед собой лицо симпатичного молодого человека, сидящего в соседнем кресле.
— Эй, приятель! — воскликнул молодой человек. — Не забывай Второй закон!
Спутница соседа, роскошная блондинка, не согласилась с ним:
— Что ты, милый, к чему такие строгости? Раз на орлиниях допускается, значит, никто не нарушает законы ВР…
— Солнышко, — ответил советчик, — ты ведь знаешь, что вопрос очень щекотливый. Я всего лишь дал нашему соседу бесплатный совет. Ты ведь меня знаешь: ничего не могу с собой поделать, всем даю советы!
Спутница советчика обратилась к Джастину:
— Прошу простить моего мужа, сэр, он всегда такой, и… — Она осеклась, заметив на груди Джастина жетон дегена. — Ах, извините, что побеспокоила! — Она прошептала мужу достаточно громко, чтобы слышал Джастин: — Карл, ради всего святого, он ведь деген, к чему волноваться?
Судя по жестикуляции, муж признал свое поражение, но все же не сдавался:
— Ну и что? Законы ВР относятся и к ним!
Жена шикнула на него, и мужчина устроился поудобнее, что-то бормоча себе под нос.
Джастин смутился. Во-первых, ему нужно побольше узнать о дегенах и о том, почему они занимают низшее положение в обществе. Во-вторых, что это за законы, на которые все всё время ссылаются, и при чем здесь хихи-очки? И в-третьих, его соседи, молодые красавцы, по виду — студенты-первокурсники, рассуждали и вели себя как очень старые, умудренные опытом и давно женатые люди. Когда он спросил Нилу о соседях, она ответила кратко и по существу:
— Они и в самом деле немолоды и давно женаты — по-моему, лет сорок, а то и пятьдесят. О возрасте можно судить по их манерам. Если бы мне предложили угадать, я бы дала каждому из них лет по девяносто.
— Потрясающе, — пробормотал Джастин, снова надевая очки.
Орбитолет пошел на снижение. Серебряный блеск выдавал внизу крупный город. Но Нью-Йорк — не просто крупный город. Джастин считал Нью-Йорк величайшим городом на свете. Интересно, сохранил ли он свой статус?
Чем ближе к Земле, тем четче он видел, что город выглядит совсем не так, как он запомнил. Джастин отыскивал знакомые приметы, главной из которых была река Гудзон.
Джастин нажал на паузу и, не снимая очки, спросил:
— Нила, неужели Нью-Йорк передвинули на другое место?
— Нет, Джастин, он там же, где и был.
— А где же Гудзон?
Нила улыбнулась:
— Пришлось передвинуть реку, она занимала ценное пространство, и решено было не тратить драгоценное место на водный путь.
Не тратить драгоценное место на водный путь?!
Нила снова взяла на себя роль гида. Сняв с Джастина очки, она велела ему посмотреть в окно.
— Посмотрите туда! Вот за что можно поблагодарить GCI.
Вдали Джастин увидел высоченное сооружение, которое как будто пронзало небеса. Остальные здания рядом с ним казались карликами.
— Что это такое?
— Штаб-квартира GCI. Сооружение посередине называется «Бобовый стебель»… Оттуда можно попасть в космос.
— Я думал, в космос летают из орпортов!
— Ну да, — кивнула Нила. — Сейча