Пристально глядя на большую полку с инфокристаллами и забывшись в тихом жужжании окружающих его компьютеров, Жозе вспомнил, что грызло его все последние дни. Один старый закон, который давно уже не применялся. Может, его вообще упразднили? И все же он, пусть даже косвенно, имеет отношение к делу. А разве мисс Дельгадо не попросила его прислать «все»? Жозе был дотошен. Если босс требует всего, значит, она и получит все. Он составил доклад на одной страничке, переслал его Джанет Дельгадо и вернулся к своему уединенному существованию, не ведая о том, какое смятение произведет его открытие.
Гектор снова и снова пересматривал факты, в любом сочетании они неизменно заканчивались одним и тем же. Джастин Корд и только Джастин Корд в одиночку прекратил мятеж. Вся система как будто успокоилась. Кроме того, Гектор не мог не учитывать еще одного фактора. После смерти Шона Дугла и обращения к мятежникам Джастин из потенциальной угрозы превратился в угрозу вполне реальную и действующую. Придется GCI пересмотреть всю свою стратегию.
Гектор долго обдумывал новую линию нападения, и только когда остался полностью удовлетворен своими планами, послал их наверх для одобрения.
Примерно через час после того, как он послал Председателю свой план действий, его пневмотруба пискнула. В эпоху массовой электроники единственным по-настоящему надежным средством связи оставалось старое и испытанное — пневмопочта или распечатка, доставленная курьером. Пневмопочта даже лучше, потому что человека можно подкупить.
Гектор достал сообщение и развернул его. Оно содержало единственное слово: «ОДОБРЯЮ».
Прочитав записку, Гектор уничтожил ее.
Джанет Дельгадо не спешила в кабинет к Гектору. Вице-президент GCI вообще ни к кому не торопится, кроме Председателя и к себе, в свою святая святых, Председатель приглашал своих заместителей нечасто. Правда, сейчас Джанет официально числилась в отпуске, а значит, временно не руководила юридическим отделом. И все же Джанет регулярно информировали обо всем, что происходит в ее отделе, она также обладала правом решающего голоса по всем важным вопросам. Сейчас она не торопилась, но и не особенно тянула время. Обычно, демонстрируя взаимную учтивость, Джанет и Гектор встречались на нейтральной территории, но, поскольку Джанет сейчас официально находилась в отпуске, она пошла в кабинет своего союзника. Ей пришлось спускаться вниз, к чему она до сих пор не привыкла.
Проработав с неделю, Гектор без объяснения причин перевел свой отдел с верхнего уровня, где располагались кабинеты всех членов совета директоров, в подвал. На словах он объяснял такой странный ход требованиями безопасности и желанием быть ближе к архивам и сетям связи. Джанет склонна была ему поверить. Гектор старался не пропускать ни одного заседания совета директоров. Кроме того, он, несмотря на плотный рабочий график, являлся на все корпоративные вечеринки, завтраки и обеды. Он стал полной противоположностью своему суровому, замкнутому предшественнику. И все-таки Джанет считала странным стремление второго по значимости человека во всей системе добровольно спуститься в самые недра GCI. И не только это. Некоторые другие отделы последовали примеру Гектора. Джанет надеялась, что мода на переселение вниз быстро пройдет. Лично ей очень нравилось сидеть выше облаков. Интересно, почему Гектор так в себе уверен? Дело в его новой должности или в нем самом? Джанет не была уверена в том, что ответ на этот вопрос придется ей по душе. Стажер, который приветствовал ее у дверей лифта, был молод, полон рвения и почтителен, то есть держался как типичный молодой служащий GCI. Но, как заметила Джанет, молодой стажер как будто светился изнутри. Сразу было видно, что он выполняет любимую работу для уважаемого шефа. Он входил в небольшую горстку людей, работающих на Гектора, те, кому не повезло попасть в ближний круг вице-президента, прозвали их «гекторятами». Предполагалось, что прозвище звучит презрительно, но, как часто случается в жизни, люди, которых предполагали унизить кличкой, гордились ею как знаком отличия. Небольшая, но растущая группа, которую Гектор сколотил вокруг себя, казалась не просто офисным планктоном, но закрытым клубом. Манера, в какой приветствовал Джанет молодой «гекторенок», — почтительная, но вместе с тем расслабленная и дружелюбная, — заставила Джанет задуматься. Неужели ее тоже записали в «гекторята»?
Узкие коридоры, в которых у нее сразу начиналась клаустрофобия, представляли собой лабиринт, окрашенный в унылый бежевый цвет. Зато кабинеты, как с завистью отметила Джанет, оказались замечательными. Первым делом Гектор распорядился сломать внутренние перегородки и сделать одно большое рабочее пространство, походившее на огромное университетское кафе. Хотя здесь стояли письменные столы и имелись точки доступа к компьютерным терминалам, в огромном зале лежали ковры, стояли огромные диваны, летали разноцветные стулья и мягкие кресла. Некоторые «гекторята» сидели в одиночестве и что-то читали, другие, сбившись в стайки, весело болтали. Некоторые, как заметила Джанет, даже спали на диванах. Казалось, здесь царит анархия, но Джанет была опытным руководителем и сразу поняла, что здесь идет напряженная работа. Перед каждым сотрудником лежал цифродруг, инфопланшет или бумажный документ. Насколько она успела услышать, все громкие, оживленные разговоры имели отношение к работе. Джанет готова была заложить спутники Ио, что молодые сотрудники, которые у нее на глазах спали или валялись на диванах, не покидали комнату последние двое суток.
Джанет прочла досье Гектора, нигде не упоминалось о его выдающихся организаторских способностях. Совсем недавно Джанет считала его талантливым одиночкой. Она поняла, что ошибалась, когда увидела его за письменным столом. Гектор сидел в окружении своих молодых помощников, все они внимали ему с обожанием. Она подошла послушать, ей показалось, что Гектор рассказывает какой-то длинный и довольно замысловатый анекдот.
— И тогда пудель, повернувшись спиной, говорит: «Где эта чертова обезьяна? Я еще час назад послал ее за еще одним гепардом!»
Толпа вокруг Гектора разразилась хохотом. Тут Гектор заметил Джанет.
— Джанет, я очень рад, что вы смогли прийти. А вы — марш назад, на рудники!
Хотя кое-кто из подчиненных добродушно заворчал, все быстро и довольно весело рассосалось. Гектор показал на одну из многих дверей вдоль стены:
— Давайте перейдем туда. Там мы сможем переговорить наедине.
По соседству с общим залом находился маленький кабинет, всецело приспособленный для работы. В нем стояли стол, компьютерный терминал, стулья для посетителей и большое мягкое кресло, как почти во всех кабинетах. Кроме того, Джанет заметила два больших запертых шкафчика для документов. Увидев на столе коробку сигар «Коиба», Джанет поняла, что это и есть настоящий кабинет Гектора. Она давно удивлялась необычному пристрастию Гектора. Сигары курят многие, но только Гектор как будто выставляет свою вредную привычку напоказ.
Неужели и в этом все скоро начнут подражать ему? Джанет передернуло. Гектор сел и тут же достал из коробки сигару, правда, к облегчению Джанет, не закурил.
— Верховный суд возобновляет слушания послезавтра, — сказал Гектор.
Джанет стало не по себе. Почему ей не сообщили такую важную новость?
— Когда об этом стало известно? — обиженно спросила она.
Гектор посмотрел на часы в ногте большого пальца:
— Официально об этом объявят… часа через два.
Джанет вздохнула с облегчением. Значит, Гектор получил информацию, как говорят журналисты, «из источников, близких к Верховному суду». Жаль, что он так явно стремится продемонстрировать свое превосходство.
— Спасибо, что предупредили, — кивнула она, садясь. — Кстати, время дорого… Чем скорее я выиграю дело, тем лучше.
— Вы уверены, что сможете выиграть? — спросил Гектор, как показалось Джанет, с неподдельным интересом.
— Вам не о чем беспокоиться. Джастина Корда заставят инкорпорироваться и тем самым положат конец шумихе, которая окружает Человека вне корпорации. — Джанет говорила с полной уверенностью человека, который готовится нанести кому-то вполне заслуженный ответный удар.
— И ничто не способно спасти Джастина Корда? — не сдавался Гектор. — Мэнни Блэк не достанет из шляпы кролика, который вынудит Верховный суд отменить приказ об инкорпорации?
Джанет ответила не сразу. Архивариус Чун прислал ей короткий, всего на страничку, доклад, в котором указывал на одну потенциальную проблему. С другой стороны, Мэнни Блэк никак не мог получить доступ к этой информации. И все же, если Гектору так нужно знать…
— Кое-что есть…
«Джастин Корд вернулся в Женеву, чтобы участвовать в судебном разбирательстве. Трудно поверить, что слушания по делу начались всего неделю назад. Хотя суть дела осталась той же, мир изменился. У здания суда неспокойно — площадь заполнена демонстрантами, одни выступают за, другие против Человека вне корпорации. Представители полиции дали понять: если снова начнутся беспорядки, они применят „Выводин“, весьма мощный, хотя и безопасный, усыпляющий газ. Полицейские силы Женевы заказали большую партию».
Обстановка в суде накалялась. Прошло всего полторы недели после вступительных речей, но все присутствующие понимали: атмосфера уже не та, что в начале процесса. Слишком многое изменилось за стенами зала суда. Общество, долго жившее в ладу с собой, раздирали противоречия. Хотя многие по-прежнему полагали, что Мэнни Блэк непременно проиграет, находились и те, кто считал, что он обязан выиграть дело. И те и другие сходились в одном: ставки значительно возросли.
Хорошо, что поставившие на Мэнни не имели возможности поговорить с ним лично. Мэнни подробно объяснил Джастину Корду, что их шансы на победу призрачны. Мэнни даже признался, что мог бы вынудить Верховный суд снизить планку до одного или двух процентов. Такой маленький пай противоречит конституции, однако можно было опереться на спорное положение в преамбуле… Впрочем, даже на такой исход надежды было мало.