Итак, увеличение продолжительности жизни может привести к сокращению суммы наследства. Правда, наследников становится меньше из-за снижения рождаемости. Окончательный результат борьбы двух этих противоположностей пока неизвестен. Как повлияют долголетие и активный образ жизни на передачу богатства между поколениями? Придется ли молодым поколениям больше работать, чтобы иметь свой дом? Замедлится ли рост неравенства в распределении богатства, раз наследства становятся все меньше, а наследники получают их во все более старшем возрасте? Или наоборот, накопление богатства будет расти, а наследников станет меньше, учитывая снижение рождаемости? И как это отразится на женщинах, учитывая, что они живут в среднем на пять лет дольше мужчин?
Все началось в вавилоне
Общество охотников и собирателей сильно отличалось от нашего. Антропологи зафиксировали, что наследование личных вещей, таких как утварь или оружие, было редким явлением, во многих случаях все это уничтожалось, причем вместе с хижиной, чтобы удержать дух умершего на расстоянии. В каменном веке появилась практика захоронения вещей вместе с покойниками, она в широких масштабах применялась в Древнем Египте и Мезоамерике. В других культурах, особенно в Северной Америке, вещи делили между родственниками или друзьями.
Понятные нам формы наследования возникли в древних иудейских и вавилонских традициях примерно 5000–6000 лет назад. Системы наследования, появившиеся с тех пор в различных культурах, часто ставили одних потомков в привилегированное положение по отношению к другим – наследование по отцовской или по материнской линии, предпочтение старшему или младшему ребенку. Появилась и практика, при которой каждый ребенок получал равную долю.
В период становления государственных систем образования и пенсионного обеспечения во второй половине XIX в. в гражданском праве прочно утвердилась концепция нуклеарной семьи как юридического лица (см. главу 3), появились различные правила наследования, призванные укрепить целостность семьи и финансовую стабильность в рамках последовательной модели жизни. В то время, когда у большинства родителей было более двух детей, наследование играло определенную роль в воспроизводстве моделей неравенства, хотя само по себе наследование не гарантировало в полной мере того же уровня жизни, что и у родителей. Более того, страны взимали налоги на наследство как способ получения доходов и сглаживания неравенства.
Ожидания и результаты наследования{92}
Перенесемся в настоящее время. «Планирование наследства и наследование – это эмоциональные и часто неудобные темы для разговора, – отмечает Марси Кеклер, вице-президент по стратегии финансового консультирования Ameriprise Financial, – но их обсуждение всей семьей может предотвратить дальнейшие неопределенность и напряженность». Регулярные разговоры о деньгах, похоже, ведут к лучшему планированию и реалистичным ожиданиям в отношении наследства. Согласно анализу, проведенному инвестиционной компанией Charles Schwab, «в среднем молодые взрослые рассчитывают выйти на пенсию в 60 лет, что на семь лет раньше, чем наступит полное право на получение пособия по социальному обеспечению для их возрастной группы», и «более половины (53 %) считают, что их родители оставят им наследство, хотя в среднем только 21 % людей действительно получили наследство в каком-либо виде». Проблема необоснованного финансового оптимизма заключается в том, что он заставляет людей меньше экономить и больше влезать в долги.
Например, в Великобритании взрослые в среднем рассчитывают получить наследство в размере £132 000 (около $145 000 на конец 2022 г.), но, согласно государственной статистике, средняя сумма наследства составляет £30 000. Люди в возрасте 18–34 лет настроены еще более оптимистично, оценивая свое наследство в £151 000. Многие миллениалы планируют использовать полученное наследство для покупки нового дома, но удастся это только 7 %. «Люди живут дольше, чем когда-либо, поэтому полагаться на наследство, чтобы обеспечить себя жильем, – рискованная стратегия, поскольку вы можете получить меньше и гораздо позже, чем планировали, – говорит Джон Портиус из Charles Stanley, консалтинговой компании, проводившей опрос. – Большинство людей, стремящихся купить жилье, экономят и инвестируют».
Чрезмерно оптимистичные ожидания в отношении наследства, похоже, характерны для всех развитых стран. «Казалось бы, что может быть хуже, чем рассчитывать на выигрыш в лотерею, но почти половина канадцев рассчитывает на другой вид везения, – пишет Гейл Джонсон в газете Globe and Mail. – 44 % ожидают наследства». Более 80 % канадцев говорят, что не достигают своих финансовых целей из-за высокой стоимости жизни, перерасхода средств и тяжелого долгового бремени. «Когда люди описывают молодых взрослых, преимущественно миллениалов, получающих деньги от родителей, обычно звучат такие эпитеты, как “избалованный”, “самодовольный” или “ленивый”, – отмечает Шеннон Ли Симмонс, специалист по финансовому планированию из Торонто. – Люди, получающие денежные подарки от родителей, часто испытывают сильное чувство вины». Канадские специалисты по финансовому планированию говорят, что родители занимаются планированием, пока их дети пускают на ветер личные деньги. «Родители обычно спрашивают о том, как структурировать подарок, когда дарить, сколько дарить и как распорядиться деньгами после их получения, – говорит Карло Палаццо, другой специалист по финансовому планированию из Торонто. – В основном именно родители занимаются планированием для детей», рекомендуя им потратить наследство на первый взнос за дом.
«Укоренилась норма, что оставлять богатство детям – это хорошо, – пишет Мэри Томлинсон, научный сотрудник Института социальных исследований Суинберна в Мельбурне (Австралия). – Но лишь недавно перспектива наследования стала реальной». Беби-бумеры владеют примерно половиной жилищного фонда в большинстве развитых стран, таких как Австралия. По мере роста цен на недвижимость на многих рынках росли и ожидания наследства, которые еще больше подогревались из-за недоступности жилья и больших долгов среди молодых поколений. В соседней Новой Зеландии некоторые финансовые консультанты прямо говорят, что «жизнь слишком коротка, чтобы откладывать удовольствие», «есть 50 %-ная вероятность того, что ваши дети прогорят» и «ваши дети все равно не будут вам благодарны». Джозеф Дарби, генеральный директор компании Milestone Direct Limited в Окленде, заключает, что «лучше потратить наследство до того, как им займутся адвокаты».
На самом деле американские беби-бумеры «сберегают примерно половину всех унаследованных денег, а остальное тратят или проигрывают на бирже», – говорит Джей Загорски, профессор Университета штата Огайо. Очень богатые наследники сохраняют 65 % сбережений, а победители лотерей – в среднем 15 % своих выигрышей (наверное, потому, что наследники, в отличие от игроков, хоть немного планируют свое будущее).
Интересный поворот в ожидании наследства – исторически распространенный в Японии «договор между поколениями», согласно которому дети имеют законное право на наследство в обмен на заботу о родителях. В популярном романе Минаэ Мизумуры «Наследство от матери», вышедшем в 2017 г., этот вопрос поставлен ребром. Героиня по имени Мицуки Хираяма, в прошлом преподаватель и переводчица с французского, спрашивает: «Мама, когда же ты умрешь?» Она не может рассчитывать на то, что о ней позаботится сестра или неверный муж. «Японские женщины с каждым годом жили все дольше, словно призрачная сила удерживала их на земле, – пишет Мизумура. – Мицуки представляла себе, как по всей Японии городские и сельские женщины с лицами, темными от усталости, втайне ждут смерти своих матерей. Их тяготят не только их матери, но и сама старость, жестокая старость, которую они узнали слишком близко». Книга заканчивается на позитивной ноте – после смерти матери Мицуки начинает новую жизнь.
Традиционный японский «договор между поколениями» изменился с 1970-х по юридическим, экономическим и демографическим причинам. Юридическая обязанность детей заботиться о качестве жизни родителей была отменена в 1970-х (хотя такая социальная норма по-прежнему существует), длительный послевоенный экономический бум и высокая норма сбережений привели к быстрому накоплению богатства, а число наследников сократилось. «Уровень наследования, по-видимому, выше среди молодежи, – пишет Миса Изухара, профессор Бристольского университета, – что, возможно, отражает общий рост числа домовладений в поколении их родителей и снижение уровня рождаемости». И если раньше «японцы в подавляющем большинстве всю жизнь жили в расширенных семьях, а примерно половина пожилых людей и сегодня живут со своими взрослыми детьми», то в последние годы жизнь японцев меняется. До 1990-х накопление богатства в Японии означало, что родители стали вполне самостоятельны и им не нужно надеяться на заботу детей, но и этому пришел конец в связи со стагнацией экономики.
В Китае, напротив, и накопление богатства, и снижение рождаемости ускорились с начала XXI в. и будут продолжаться еще минимум 20 лет. «Я родился в 1980 г., когда в Китае была введена политика одного ребенка, у меня нет братьев и сестер, как и у моих сверстников, – пишет Юнь Шэнь, редактор Shanghai Review of Books. – Мы были окружены родителями, бабушками и дедушками». Таким «маленьким императорам», как Юнь, уделяли много внимания – и заставляли их хорошо учиться в школе. «Взросление было не слишком веселым, но и жаловаться нам было не на что». Большинство его сверстников были первыми в своих семьях, кто поступил в университет. Представители его поколения имеют хорошую работу, но им сложно откладывать деньги на будущее, чтобы стать владельцами больших квартир или домов. «Возможно, мое поколение не так богато, как предыдущее, но зато мы материалисты и гедонисты. Мы тратим деньги на все, что нас радует, – возможно, это реакция на давление, которое мы испытываем».