«Традиционная схема работы, включающая образование, полный рабочий день и выход на пенсию, основана на типичной мужской модели работы, – написала Шэрон Мэвин из бизнес-школы Ньюкасла в 2001 г. – У современных женщин такой модели нет. Очевидно, что, пока преобладает мужская модель карьеры, а женщины сходят с дистанции, чтобы выполнять семейные обязанности, им будет сложнее продвигаться по службе». Предельно просто и чертовски понятно.
По результатам исследования, проведенного демографами Патриком Ишизукой и Келли Мьюзик, у американских «женщин, занимавших до рождения ребенка высокооплачиваемые должности и работавших 40 и более часов в неделю, значительно меньше шансов быть трудоустроенными после рождения ребенка». Это особенно выражено для руководящих должностей среднего и высокого уровня, где залог успеха – личное присутствие и поддержание отношений. Существуют профессии, которые предоставляют работающим матерям определенную гибкость, но общая картина такова, что в традиционной (мужской) модели карьерного роста продвижение по службе происходит в предсказуемые моменты времени, а перерывы не предусмотрены.
В будущем реорганизация компаний, технологические изменения и удаленная работа могут создать множество альтернативных карьерных путей, но, как мы увидим ниже, неясно, смогут ли женщины воспользоваться этими возможностями в той же мере, что и мужчины. А сейчас женщины по-прежнему в проигрыше: им приходится идти на компромисс с семейной жизнью, страдать от высокого уровня стресса, прерывать карьеру и лишаться возможности карьерного роста. Существующая система приспособлена для мужчин гораздо лучше, чем для женщин.
Рождение первого ребенка
Пожалуй, самые очевидные последствия трудностей, с которыми приходится сталкиваться женщинам при реализации своих карьерных и семейных мечтаний, носят демографический характер. Более широкий, чем в прошлом, доступ женщин к образованию и рабочим местам привел к отсрочке рождения детей и уменьшению их числа. Эти два фактора тесно взаимосвязаны. В большинстве развитых стран средний возраст матери при рождении первого ребенка с 1970 г. увеличился на 3–5 лет. В Южной Корее, Италии, Испании, Японии и Нидерландах женщины рожают первого ребенка в возрасте 30–40 лет, в остальных странах Европы – в возрасте старше 29 лет, в США – старше 27 (см. табл. 8.1).
Конкретика зависит от образования и места жительства. Для образованных американок, живущих в городах, особенно на побережьях, средний возраст составляет около 30 лет, а для тех, кто не имеет высшего образования и живет в сельской местности, это может быть и 20 лет – словно они из разных миров. По словам Хизер Рэкин, социолога из Университета штата Луизиана, «у людей с более низким социально-экономическим статусом могут быть не слишком широкие возможности, а материнство дает такие преимущества, как эмоциональная самореализация, статус в обществе и возможность стать взрослым».
Увеличение возраста рождения первого ребенка среди женщин с образованием выше среднего объясняется многими факторами. Существующие исследования указывают на «рост числа эффективных контрацептивов, повышение уровня образования женщин и их участия в рынке труда, изменение ценностей, гендерное равенство, изменение партнерских отношений, жилищные условия, экономическая неопределенность и отсутствие политики поддержки семьи», причем эти факторы усиливают друг друга. Культурные изменения позволили женщинам получить образование и работу, что, в свою очередь, повышает уровень использования контрацептивов и ведет к дальнейшему изменению образа жизни и нетрадиционным формам проживания. Неопределенность и рост стоимости жизни только усиливают эту тенденцию. Далее в этой главе мы проанализируем, какая политика могла бы улучшить ситуацию. Но сначала давайте рассмотрим, как этот вихрь перемен влияет на семейных работающих женщин.
Стресс заказывали?
«Женщинам с детьми хорошо знакома ситуация выбора между материнством и работой, – говорит доктор Джудит Моринг из лондонского Priory Wellbeing Centre. – Но не только у матерей обострено чувство несоответствия воображаемому женскому идеалу. У женщин так много проблемных сфер – внешность, дружба, работа». Это котел, в котором варятся стресс и выгорание. «Иногда кажется, что неудача поджидает нас буквально везде, – и приходит неуверенность в себе, падает самооценка и торжествует самобичевание».
Представьте себе жизнь женщины с точки зрения нехватки времени. Приходя с работы, женщины работают в «вечернюю смену» дома, где они занимаются домашними делами и в среднем проводят в два раза больше времени, чем мужчины. Ситуация на работе тоже чаще приводит к стрессу женщин{99}, а не мужчин. Всестороннее канадское исследование показало, что женщины испытывают больший стресс на работе, потому что у них меньше свободы в принятии решений и меньше шансов получить повышение, хотя часто они намного более квалифицированны. Эти три аспекта усиливают друг друга и приводят к стрессу.
Во время пандемии женщинам было нелегко совмещать работу и семью. Удаленная работа – обоюдоострый меч для женщин. Увеличение числа детей и школьное обучение на дому стали, по словам Марианны Купер, социолога из Стэнфордского университета, наихудшим стечением обстоятельств. Исследование McKinsey и LeanIn.Org показало, что каждая четвертая женщина рассматривает возможность карьерной паузы или отказа от работы. Давление на работающих матерей возросло вдвое. «Я беспокоюсь о том, как оценивают мою работу, потому что я ухаживаю за детьми, – сказала одна из женщин, опрошенных в рамках исследования. – Что подумают, если я отойду от компьютера и пропущу звонок? Мне кажется, что я должна быть всегда на связи и мгновенно отвечать на любые звонки, иначе у меня будут проблемы на работе». Исследования показали, что во время пандемии женщины имели гораздо меньше свободного времени для работы дома, чем мужчины. И еще больше усугубило ситуацию то, что в период самоизоляции, согласно исследованию Qualtrics и The Boardlist, проведенному в июле 2020 г., мужчины получали повышение в три раза чаще, чем женщины.
Настоящая проблема, конечно, не в пандемии, а в неравном разделении труда в семье. «Вместо того чтобы говорить женщинам, что им нужно вернуться в офис, мы должны спросить, почему их неоплачиваемый труд не распределяется более равномерно между ними и мужчинами», – говорит доктор Мэри-Энн Стефенсон, директор Бюджетной группы по вопросам женщин Великобритании. Женщины и мужчины всегда совершенно по-разному ощущали влияние родительства на свою работу. Количественные показатели этой разницы просто шокируют.
Штраф за материнство{100} и премия за отцовство
«Я ожидала повышения, но как только я объявила о своей беременности, его отложили, – вспоминает Эллисон (имя изменено) в интервью New York Magazine. – В итоге вместо повышения мне дали дополнительную работу и обязанности»{101}. Проблемы начались еще до родов. «С момента беременности меня стали значительно реже приглашать на внешние встречи и на любые мероприятия, где я представляла бы организацию. Мужчинам в руководстве было явно не по себе оттого, что лицом организации может быть беременная женщина». Конечно, матери стараются показать, что они трудолюбивые работники. «Я также обнаружила, что руководство очень внимательно следит за тем, как часто матери отсутствуют или опаздывают, поэтому я всегда старалась приходить пораньше и задерживаться допоздна». Вывод один: «У нас реальная проблема с тем, как мы относимся к материнству и ценим его».
Согласно Индексу современной семьи, ежегодно публикуемому компанией Bright Horizons, две трети американцев считают, что матерей чаще обходят при приеме на новую работу, чем отцов, и что возможности карьерного роста часто достаются менее квалифицированным сотрудникам, чем работающие матери. Представьте себе также, что за каждого ребенка им снижают зарплату на 4 %, в то время как отцам – повышают в среднем на 6 %. Согласно исследованию социолога Мишель Будиг, «работодатели считают отцов более стабильными и преданными своей работе, ведь у них есть семья, которую нужно обеспечивать. Родительство женщин работодатели трактуют совершенно наоборот». Это отражает патриархальные предубеждения, которые глубоко укоренились в последовательной модели жизни и концепции нуклеарной семьи.
Приняв во внимание возраст, опыт и образование, мы увидим, что «большая часть оставшегося гендерного неравенства в заработках обусловлена появлением детей, – как заключила группа из трех экономистов из Принстона, использовавшая полный набор данных о зарплатах и карьере в Дании. – Появление детей создает в долгосрочной перспективе гендерный разрыв в доходах примерно на 20 %, что примерно поровну обусловлено трудовым участием, продолжительностью рабочего дня и уровнем заработной платы». Дело в том, что большинство женщин меняют свой график работы после рождения ребенка, а мужчины свой график меняют незначительно или вовсе этого не делают.
Некоторые регионы Европы представляют собой разительный контраст с США. Штраф за материнство превращается в премию, поскольку государственные пенсионные системы компенсируют паузы в карьере. Но так происходит только в Восточной Европе и Скандинавии. В остальной Европе штраф сохраняется. «Штраф за материнство в пенсионном доходе значительно ниже, если в стране существуют универсальные пенсионные пособия, которые гарантируют доход, не зависящий от трудового стажа человека», – заключает Катя Мёринг, исследователь из Мангеймского университета в Германии. Тем не менее гендерный разрыв в пенсиях достигает 30–50 % в половине европейских стран, включая пять крупнейших (Германия, Франция, Великобритания, Италия и Испания), и 10–30 % в большинстве других стран.