Как богатое и технологически развитое общество может мириться с таким низким процентом выпускников колледжей среди матерей-подростков? Если мы хотим, чтобы матери-подростки преуспели в экономике знаний, нам нужна более гибкая модель жизни, которая позволит им – и всем молодым людям – заканчивать среднюю школу{107} и получать высшее образование (при желании) позже, не неся наказание за то, что им нужно другое время и другой ритм, чтобы воспользоваться возможностями, которые предоставляет жизнь. Последовательная модель жизни слишком часто отказывает им в этом – и это еще один пример неравенства возможностей.
В то время как в США доля матерей-подростков снизилась более чем на 60 %, в развивающихся странах она по-прежнему очень высока. «15 % молодых женщин в мире рожают до 18 лет, – говорится в исследовании ЮНИСЕФ, агентства ООН по делам детей, – и это может помешать здоровому развитию девочек во взрослой жизни и негативно сказаться на их образовании, средствах к существованию и здоровье». Среди женщин-подростков, живущих в сельской местности, этот показатель может достигать 30–40 %. В развивающихся странах «на многих беременных девочек оказывают давление, их могут заставить бросить школу, что влияет на их перспективы и возможности получения образования и работы». Другие, более серьезные последствия: «снижение статуса в семье и общине, стигматизация, отвержение и насилие со стороны членов семьи, сверстников и партнеров, а также ранние и принудительные браки». К основным последствиям для здоровья относятся «акушерские свищи, эклампсия, послеродовой эндометрит и системные инфекции». Как и в развитых странах, уровень подростковой беременности снижается, хотя и гораздо медленнее.
Бедность часто становится толчком к подростковой беременности. «Бывает так, что тебе нужны деньги, но у родителей денег нет, – говорит одна угандийская мать-подросток. – Приходит мальчик и обеспечивает тебя, и чем ты можешь отплатить ему, если не сексом, если ты не работаешь?» 17-летняя девушка из Ганы жалуется: «Я училась в школе, и мне нужно было платить за экзамены… Мне нужны были деньги. Этот мальчик помогал мне, и я забеременела». Учителя и администрация школ в странах Африки к югу от Сахары утверждают, что необходимо снижать плату за обучение девочек в школе (или учить их бесплатно), прививать им полезные навыки, такие как изготовление украшений или ведение бухгалтерского учета, чтобы они становились более независимыми, а также давать разумные и четкие советы относительно сексуальных отношений.
Если развивающиеся страны лидируют по количеству матерей-подростков, США занимают первое место по числу детей, живущих с одним родителем, в основном с матерью. Почти треть из 8 млн американских семей с матерями-одиночками живут в бедности, не имеют работы в течение всего года и могут голодать. Около половины американских матерей-одиночек никогда не были замужем, почти треть разведены, а 20 % разошлись или овдовели. Разрыв в зарплате с мужчинами у матерей-одиночек гораздо больше, особенно если они чернокожие или латиноамериканки. В 2019 г. медианный доход семей с матерями-одиночками составил $48 000, у семейных пар этот показатель составляет $102 000 (более чем в два раза больше). Это объясняется главным образом тем, что у матерей-одиночек остается мало средств на образование после того, как они тратят более половины своего дохода на жилье и треть – на уход за детьми. Кроме того, они реже становятся домовладелицами. Иными словами, матери-одиночки находятся в худшем положении, потому что они не прошли традиционный линейный путь от получения образования до повышения на работе и поэтому не накопили достаточного капитала для выхода на пенсию. Они опоздали на несколько поездов, и у них практически не осталось возможностей наверстать упущенное.
Освобождение женщин от тирании последовательной модели
То, как мы организовали воспитание детей и карьеру, породило целый ряд, казалось бы, неразрешимых проблем. Популярность идеи «биологических часов», независимо от того, используется она для поддержки патриархата или нет, на практике определяет решения, принимаемые многими женщинами. Между тем именно откладывание рождения детей до достижения определенных профессиональных целей способствовало стремительному снижению рождаемости и пенсионному кризису, в чем мы должны винить не женщин, а возрастную регламентацию системы образования, рынка труда и корпоративной лестницы продвижения. Когда матери не работают вне дома, они чувствуют вину за то, что не дали своим детям «правильную» ролевую модель{108}. А если они продолжают работать или возвращаются на работу, то страдают от стресса и чувства вины из-за того, что не уделяют своим детям достаточно времени. Также женщины страдают от дискриминации на работе, их наказывают за материнство, они испытывают унижения и травмы (если не хуже), связанные с сексуальными домогательствами. Образование позволяет женщинам сделать профессиональную карьеру, но его отсутствие может серьезно ограничить возможности трудоустройства для матерей-подростков. И мы еще не говорили о домашнем насилии, которое, скорее всего, будет продолжаться в течение долгого времени и иметь более серьезные последствия, если женщины чувствуют себя в отношениях как в плену или не имеют альтернатив.
Последовательная модель оставляет за бортом многих матерей, которые не меньше хотели бы работать, чем другие женщины и мужчины. Бросая школу из-за подростковой беременности, становясь матерями-одиночками или просто не следуя привычной последовательности шагов, они проигрывают другим женщинам и многим мужчинам. Последовательность «игра – учеба – работа – пенсия» оставляет женщинам очень мало возможностей одновременно заниматься материнством и карьерой. Если они заводят детей слишком рано, то теряют в доходах или серьезно отстают в плане образования и карьерных возможностей. Любая неудача на этом пути – несвоевременная беременность, расставание, развод, ребенок с серьезными проблемами со здоровьем или учебой, пандемия, из-за которой дети остаются дома, – может создать огромные трудности, отбрасывая матерей назад на рынке труда, замедляя их продвижение по службе или вынуждая их бросить работу.
Рождение (в том числе меньшего числа) детей в более позднем возрасте дает определенные преимущества, такие как бо́льшая финансовая и эмоциональная стабильность. Снижение рождаемости, вызванное отложенным рождением детей, побудило правительства принимать разнообразные меры, например вводить семейные пособия или прямые денежные выплаты за рождение ребенка. В систематическом обзоре исследований, посвященных эффективности такой политики, ученые приводят неоднозначные данные и не склонны утверждать, что она положительно влияет на количество детей у родителей. То же самое можно сказать и о косвенных мерах, таких как детские кредиты, доступ к здравоохранению, жилищная политика и т. п. Отпуска по уходу за детьми и предоставление услуг или субсидий по уходу за детьми хорошо способствуют возвращению матерей на работу и снижению возраста рождения первого ребенка, поэтому возможный путь – предпринять дальнейшие шаги по повышению гибкости организации труда.
Я бы не стал утверждать, что отказ от последовательной модели жизни решит все проблемы женщин как работниц и матерей. Но мы должны прекрасно понимать, что лучше избавиться от проблемы, чем пытаться ее разрешить, – особенно когда для многих женщин это означает выбор между паузой в карьере и отказом от образования.
В многопоколенном обществе люди разного возраста должны получать образование и делать карьеру вместе. Если бы у женщин было больше возможностей выбирать, когда им учиться, работать, делать карьеру{109} и рожать детей, они бы лучше справлялись с ограничениями, накладываемыми на них биологией, современной жизнью и неудовлетворительным вкладом мужчин в домашние дела. Мы смогли бы предложить новый спектр возможностей матерям-подросткам и матерям-одиночкам – для этого нужно разработать для них их собственную, индивидуальную последовательность этапов жизни с многократным переходом от учебы к работе и обратно.
Тот факт, что в среднем женщины живут дольше мужчин (примерно на пять лет, в зависимости от страны разница может составлять 3–7 лет), многократно увеличивает преимущества, которые женщины могли бы получить при отказе от последовательной модели жизни и переходе на многопоколенную работу, при которой повышение по службе может происходить в любом возрасте – в 30, 40, 50 или 55 лет. Более долгая продолжительность жизни дает больше возможностей для получения различных профессий и для карьеры. Кроме того, женщины сохраняют хорошую физическую и психическую форму гораздо дольше, чем мужчины. Если бы женщин можно было продвигать по службе так же, как и мужчин, и не только в 30–40 лет, но и в 50–60, значительная часть «наказания» за материнство могла бы исчезнуть.
Однако женщины не могут в одностороннем порядке изменить порядок работы, карьеры и продвижения по службе без сотрудничества со своими работодателями – или без трудового законодательства, которое способствовало бы развитию различных профессиональных путей. Для того чтобы состоялось достижение гендерного паритета и чтобы женщины смогли вырваться из оков последовательной модели жизни, необходима третья волна движения за права женщин, которая в корне изменит систему образования и распределение рабочей силы по различным профессиям и должностям.
О том, как лучше решить эту проблему, можно судить по тому, как многие женщины пытаются переделать свою карьеру, став матерями. Социологи Эндрю Хотстетлер, Стивен Свит и Филлис Моэн обнаружили, что женщины с наиболее тяжелой работой и семейными обязанностями чаще возвращаются к учебе – возможно, из-за того, что они ищут и возможности зарабатывать деньги, и большей устойчивости. Исследования, проведенные в таких разных странах, как США, Великобритания, Ямайка и ЮАР, показывают, что многие матери-подростки стремятся продолжить обучение в школе или вернуться в нее после рождения ребенка, но финансовые трудности и отсутствие поддержки со стороны общества и семьи, как правило, срывают их попытки. «Я решила вернуться в школу, потому что поняла: без образования ты – ничто, – говорит Сью, мать-подросток из ЮАР. – Я хочу лучшего будущего для себя и своего ребенка». Препятствием остается последовательная модель жизни.