— Да. Только Димону всю бошку расхреначил. Ну ничё, главное, его боссу привезём. И все будет нормально.
— А если б ты попал под него? — спросил вышедший из-за руля.
— Ну не попал же, — отмахнулся второй. А водитель посмотрел на меня.
— Гляди, какой красавец. Босс будет доволен.
Я лежал и слушал, как эти двое между собой переговариваются. При этом абсолютно ничего не мог сделать. Было желание достать из инвентаря энергоядро и начать впитывать одно за другим, но даже это действие мне не давалось. Выносливость была на абсолютном нуле. И никак не сдвигалась, даже на миллиметр в полоске, в сторону увеличения, хотя вроде бы я лежал и не двигался.
Но при этом боль была такая, что хотелось выть. Но даже на это не было сил. Я мог только смотреть и слушать.
— Ба, а ты посмотри, че это за краля к нам идёт? — обратился тот, что был в кунге, к мужику, который вышел из-за руля.
— Ты давай лучше смотри, — ответил тот, напрягаясь. — А то, видишь, одарённая.
Только сейчас я обратил внимание на ауры мужиков — оба были зелёные, но краешки аур были размытые, то есть не одарённые. Обычные люди.
Мужик в кунге направил пулемёт на Вику, которая подходила спокойным шагом к пикапу. Её походка была расслабленной, уверенной, словно она шла не к вооружённым бандитам, а к старым друзьям на вечеринку. В руках — никакого оружия, только лёгкая улыбка на губах, не предвещающая ничего хорошего.
— Слышь, чудила. Ты пукалку-то убери в сторону. И мужика не троньте, он мой, — её голос звучал холодно, с нотками стали.
— А ты не охренела ли, краля? — сказал мужик с кунга, который держал на прицеле пулемёта Вику. Его палец нервно подрагивал на спусковом крючке. — Это наш чёрт. И мы его забираем.
— Ага, щаз, — сказала Вика, продолжая приближаться. — Я его, между прочим, уже вторые сутки веду к вашему шефу. Так что губу-то не раскатывайте.
Её слова ударили меня сильнее, чем все переломы вместе взятые. Предательство. Оно всегда больнее физической боли.
— А ты вообще кто такая? — спросил мужик, который вышел до этого из-за руля. Он явно нервничал, его рука легла на кобуру пистолета.
— Об этом я буду говорить с твоим шефом, но никак не с тобой, — ответила Вика, останавливаясь в нескольких метрах от пикапа.
А я же думал: это что получается? Она все это время хотела меня сдать? Все эти три дня совместного путешествия, все разговоры, все планы — всё это было ложью? Просто спектаклем, чтобы довести меня до нужной точки и передать каким-то бандитам?
— Значит, всё это время… — едва шевелил я гумабми, — ты хотела меня сдать⁈
А в следующий миг произошло то, что в голове не укладывалось. Водитель, глядя на Вику, медленно перевёл взгляд на своего товарища. В его глазах не было ни страха, ни сомнения — только пустота, словно стеклянные шарики вместо глаз. Движения были механическими, будто кто-то дёргал за ниточки невидимую марионетку.
Он уверенно достал из кобуры пистолет, навёл на стрелка в кунге и дважды нажал на курок. Звук выстрелов разорвал тишину. Птицы в панике взлетели с ближайших деревьев, их крики смешались с эхом от выстрелов.
Черепушка бывшего друга разлетелась вдребезги, забрызгав кровью и ошмётками мозга борт пикапа. Красные капли медленно стекали по металлу, собираясь в небольшие лужицы на земле. Тело стрелка дёрнулось и обмякло, безвольно свесившись с края кунга.
После этого водитель отбросил пистолет в сторону. Оружие с глухим стуком упало в траву. И остановился. Замерев и смотря прямо перед собой, не шевелясь. Его лицо застыло в безразличной маске, только глаза слегка подрагивали, словно человек видел какой-то внутренний кошмар.
Вика тут же подскочила ко мне
— Вот же придурок, и как тебя так угораздило? — в её голосе слышалось беспокойство, смешанное с раздражением. Она быстро осмотрела мои переломы, проверяя пульс, зрачки.
А я? Даже ответить ничего не мог, лишь улыбался. Губы не слушались, язык казался чужим и неповоротливым. Да, я хуже о ней думал, промелькнуло в голове, а оно вот как вышло. Предательница? Как же хорошо, что я ошибся! Она была на моей стороне всё это время.
Вика, видать, из инвентаря достала энергоядро и вложила мне в руку, которая, между прочим, была переломана в нескольких местах. Ядро мягко пульсировало, распространяя приятное тепло.
Она сама сжала мне кулак, её пальцы были тёплыми и удивительно нежными для человека, который секунду назад хладнокровно манипулировал другими людьми.
— Как ты там говорил? А! Жри! — Сказала она, но её голос звучал сейчас мягче, чем обычно.
Тут же интерфейс выдал сообщение:
Поглотить энергоядро? Да/Нет?
«Да, конечно же да,» — мысленно вжал я кнопку. И почувствовал, как полоска выносливости стала ползти вверх. Энергия разливалась по телу, пробуждая каждую клетку, заставляя её работать с утроенной силой. Боль начала отступать, сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, словно уносимая невидимым течением.
Как только энергоядро было впитано, я уже сам мог себя хоть немного контролировать. Пальцы начали слушаться, и я достал из инвентаря следующее энергоядро. Оно было чуть больше первого и светилось ярче. Я впитал его тоже, чувствуя, как с каждой секундой ко мне возвращаются силы.
Все полоски были на максимуме.
Я заглянул в инвентарь и увидел там бирюзовый кристалл.
Всмотрелся в него, и система выдала:
Кристалл усиления.
Никаких навыков.
Я смело переместил его в руку и сжал кулак. Кристалл был твёрдым и холодным, но постепенно нагревался от моего прикосновения. И на сообщение впитать ли его, ответил «да».
Прилив энергии я ощутил в полной мере. Это было не просто восстановление — это было перерождение. Волна силы, начавшаяся от солнечного сплетения, разошлась по всему телу, достигая кончиков пальцев, корней волос, кончика носа.
Я прям чувствовал, как кости встают на места и сжимаются между собой. Хрящи, связки, мышцы — всё возвращалось в исходное положение, но становилось… лучше? Сильнее? Выносливее?
Даже какой-то треск раздался, который я услышал. Звук был таким громким, что, казалось, его было слышно на несколько метров вокруг. Вика даже на секундочку отпрянула от меня, её глаза расширились от удивления.
А меня буквально корёжило, восстанавливая все переломанные конечности. Тело выгибалось дугой, мышцы напрягались до предела, суставы хрустели, становясь на место. Это было больно, но это была правильная боль — боль исцеления, а не разрушения.
Вика смотрела на меня с смесью удивления и интереса.
А спустя минуту… Я уже чувствовал себя хорошо. Нет, не просто хорошо — великолепно! Словно заново родился. Каждый мускул наполнился силой, каждый нерв обострился, даже зрение и слух стали острее.
— Ну ты и цирк тут устроила, подруга, — ответил я, глядя на неё и потягиваясь, проверяя все суставы. Они работали идеально, без малейшего намёка на недавние переломы. И тут как вспышка в памяти — а ведь у меня оба мениска сшиты были… а теперь как новенькие.
Она же посмотрела на меня, перевела взгляд на водилу, который всё ещё стоял, застыв в том же положении, с пустым взглядом. Потом снова на меня, и в её глазах читалось недоумение.
— Ну и куда ты так ломанулся? — в её голосе было столько искреннего непонимания, что я даже засмеялся. — Можно ж всё было сделать по накатанной схеме.
Она кивнула на водилу.
— Вон, язык есть, — потом перевела взгляд на пикап, который стоял с работающим двигателем, готовый к движению. — И машина… а ты помчался непонятно куда.
— Зато теперь я знаю, как работает руна скорости, — ответил я, подходя к пикапу и осматривая его. Машина была в хорошем состоянии, если не считать нескольких пулевых отверстий в борту и забрызганного кровью кунга.
— Придурок, — проворчала Вика, но в её голосе не было настоящей злости. Скорее, это было облегчение — облегчение от того, что всё обошлось, что я остался жив, что наша маленькая, но слаженная команда всё ещё в строю.
Глава 9
— А скажи-ка мне, а чего это ты так распереживалась обо мне? — я посмотрел на Вику, пытаясь поймать её взгляд.
Вика вскинула бровь и фыркнула, закатив глаза с той особой манерой, которая была у неё — словно весь мир был источником бесконечного раздражения, а я — его главным воплощением.
— Уж если ты там себе что-то напридумывал, то можешь засунуть свои эти думки себе в одно место, — она демонстративно поправила кобуру на бедре. — И не мечтай. Мне, знаешь ли, просто комфортно передвигаться под твоим щитом. На большее можешь и не рассчитывать.
— Да больно уж надо, — ответил я, пиная мелкий камешек носком ботинка. — Просто самому как-то стало некомфортно от такого внимания ко мне.
Она снова фыркнула, скрестив руки на груди. Несколько секунд она изучала меня взглядом, будто решая, стою ли я вообще продолжения разговора. Потом что-то промелькнуло в её глазах — то ли досада, то ли смирение.
— Ты как ребёнок, честное слово, — пробормотала она себе под нос, а потом указала на застывшего водителя, который стоял с пустым взглядом, словно кукла. — Вон тебе тело, хотел же вопросы позадавать.
Мужик действительно выглядел жутковато — высокий, крепкий, но с абсолютно пустыми глазами, будто из него вынули душу. Он даже не моргал, лишь едва заметно покачивался, как тростник на ветру.
— А вопросы я действительно хотел позадавать, — я медленно подошёл к застывшему человеку, осторожно, словно к дикому зверю. — И что, он прям так все и расскажет?
— Ну, пока я его держу под контролем, расскажет, — Вика потёрла виски, слегка поморщившись. Удерживать контроль явно требовало усилий.
— Хорошая у тебя способность, даже страшно.
— Не только ты можешь удивить, — она позволила себе лёгкую улыбку, которая тут же исчезла. — Давай быстрее. Это энергозатратно.
Я подошёл к мужику, который так и стоял со стеклянными глазами.
— Сколько вас в банде? — спросил я, вглядываясь в эти пустые г