— Сильно задело?
— Царапина, — она поморщилась. — По касательной. Бывало и хуже.
— Дай посмотрю, — предложил я, заглушив двигатель.
— Само заживёт, — отмахнулась она, но я видел, что ей больно.
— Не глупи, — я выровнял лодку, удерживая её по течению. — Покажи.
Вика неохотно отняла руку от плеча. Рубашка пропиталась кровью, но не так сильно, как я опасался. Осторожно отодвинув ткань, я увидел глубокую царапину — пуля действительно прошла по касательной, лишь содрав кожу.
— Жить будешь, — заключил я. — Но надо промыть и перевязать.
— У тебя есть чем? — хмыкнула она.
Я заглянул в инвентарь и достал из него небольшую аптечку. Еще парочка таких была в запасе.
— Терпи, — сказал я, доставая антисептик и бинт.
Она стиснула зубы, когда я начал обрабатывать рану. Не произнесла ни звука, только чуть побледнела. Крепкая девчонка, ничего не скажешь.
— Вот и всё, — я закрепил повязку. — Через пару дней будешь как новенькая.
— Спасибо, — она осторожно пошевелила плечом и поморщилась. — Знаешь, ты странный.
— Почему это?
— То бегаешь от ответов, врёшь мне, а то вдруг лечишь, спасаешь, перевязываешь… — она пожала здоровым плечом. — Не пойму, кто ты на самом деле.
Я улыбнулся:
— Может, я сам не знаю. Память-то не вернулась.
— Удобное оправдание, — фыркнула она, но беззлобно. — Ладно, Глеб или как там тебя на самом деле. Спасибо за щит. Он… он спас меня.
— Не за что, — я кивнул.
Мы медленно дрейфовали по течению, удаляясь от места столкновения. От мужика не было и следа — только расходящиеся по воде круги да пузырьки воздуха, поднимающиеся из глубины. Его лодка лежала кверху дном, наполовину затонув.
— Надо проверить, — сказал я, кивая на перевёрнутое судно. — Там могут быть полезные вещи.
— Ты с ума сошёл? — Вика покачала головой. — Там все ко дну пошло.
Я посмотрел на воду. Река казалась спокойной, только лёгкая рябь от ветра.
Снова завёл мотор и направил лодку к перевёрнутой посудине. Приблизившись, заглушил двигатель и осторожно подтянулся к борту.
— Держи, — я протянул Вике верёвку. — Привяжи нас, чтобы не унесло.
Она закрепила верёвку за скобу на носу, а я тем временем наклонился, пытаясь разглядеть что-нибудь под водой. Часть лодки всё ещё оставалась на плаву, образуя воздушный карман. Возможно, там что-то и уцелело.
— Подержи-ка, — я протянул Вике свой калаш, снимая куртку и штаны.
— Ты чего задумал? — она с тревогой смотрела, как я раздеваюсь.
— Нырну, — пожал я плечами. — Там может быть что-то ценное. Оружие, патроны…
Прежде чем она успела возразить, я глубоко вдохнул и нырнул. Вода была прохладной, но не ледяной — терпимо. Видимость так себе, дна не разглядеть. Я подплыл к перевёрнутой лодке и заглянул в воздушный карман.
Ничего. Ни мужика, ни его вещей. Всё, видимо, выпало, когда лодка переворачивалась. Я уже собирался вынырнуть, как заметил в углу что-то блестящее. Подплыв ближе, я увидел застрявший между сиденьями небольшой рюкзак.
Лёгкие уже горели от недостатка кислорода, но я заставил себя подплыть ещё немного, ухватить рюкзак и вытащить его из-под сиденья. Он был тяжёлым, явно не пустым. Обхватив находку, я оттолкнулся и вынырнул на поверхность, жадно глотая воздух.
— Ты в порядке? — голос Вики звучал обеспокоенно.
Я кивнул, тяжело дыша, и протянул ей рюкзак. Затем подтянулся и забрался обратно в нашу лодку.
— Нашёл что-то интересное? — спросила она, поглядывая на рюкзак.
— Сейчас узнаем, — я уже одевался и склонился над находкой.
Внутри обнаружился завёрнутый в промасленную тряпку пистолет — Макаров. Пара магазинов к нему. Флягу с чем-то, пахнущим спиртом. Пачку патронов для автомата. И самое ценное — небольшой кожаный мешочек, внутри которого обнаружилось пять энергоядер.
— Вот это да, — присвистнула Вика. — Да этот ублюдок был богаче, чем казалось.
— Надо двигаться дальше, — сказал я, отвязывая верёвку. — Выстрелы мог кто-то услышать.
— Ага, — Вика поморщилась, снова взявшись за плечо. — Теперь мы богатые беглецы. Как думаешь, сколько он людей убил, чтобы собрать такую коллекцию? Не верю, что он охотился на зомби.
Я не ответил, только завёл мотор и направил лодку вниз по течению, подальше от перевёрнутого судна и невидимого тела где-то в глубине. Вопрос был хороший, но ответ на него мог быть слишком мрачным.
— У тебя есть какие-нибудь идеи, кто все эти люди из списка? — спросил я, меняя тему.
Глава 3
— Честно говоря, без понятия, кто они, — Вика прислонилась к борту лодки, глядя на проплывающий мимо берег. — Знаю, что их при первой встрече и опознавании просто множили на ноль — народ за три года столько натерпелся. С приходом системы столько людей погибло, что к ним была открытая ненависть.
— А где они могут быть? Где, с чего мне начать поиск? — я перевёл взгляд с реки на неё.
— Да кто ж его знает, — она пожала плечами, но в глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. — Когда система вышла из-под контроля и стала сама по себе… Ну, как говорят, они какое-то время пытались держаться вместе, но сам понимаешь — семь дней и червоточина. Нужно передвигаться, причём постоянно.
Она замолчала, словно собираясь с мыслями, а потом продолжила:
— Тут-то за ними и началась охота. Одно дело, если бы они где-то у себя в какой-то нычке сидели, а другое — когда им наравне со всеми приходится постоянно двигаться. Для чего была охота на них — я не знаю. И даже не понимаю. По большому счету, они оказались в такой же ситуации как все мы. — Она замолчала, и в её глазах промелькнуло что-то странное, будто она знала больше, чем говорила. — Но, может там есть и что-то еще… — её голос стал тише, будто она выдает какую-то тайну. — Я без понятия. Мне, как понимаешь, тоже особо не у кого спросить.
— И что, никто не пытался их защитить? — спросил я, маневрируя между торчащими из воды корягами.
Вика горько усмехнулась:
— А кто? Ты думаешь, когда мир рушится, люди становятся добрее? Как бы не так. Наоборот — все звериное вылезает наружу. — Она провела рукой по воде, создавая маленький бурун. — Знаешь, что самое страшное в катастрофах? Не сама катастрофа. А то, что происходит с людьми потом. Как быстро рушится всё… человеческое.
Она замолчала, глядя куда-то вдаль, а потом словно встряхнулась:
— В итоге они просто разбрелись кто куда, и каждый сам по себе, в лучшем случае держатся малыми группами. Есть слухи, что некоторые даже изменили внешность, чтобы их не узнали. Другие якобы нашли способ обмануть систему и скрыться от неё.
— Ты серьёзно? — я невольно подался вперёд. — Можно обмануть систему?
— Это всего лишь слухи, — она покачала головой. — Хотя… я слышала о местах, где система даёт сбои. Их называют по разному. Но там техника не работает, там не появляются червоточины, и система как будто не видит тебя. Может, кто-то из них прячется там.
— А ты знаешь, где есть такие места?
— Если бы знала, — Вика фыркнула, а потом рассмеялась, — думаешь, сидела бы здесь с тобой? — Она помолчала и добавила еще тише: — Но говорят, одна такая зона есть где-то в Уральских горах.
— Думаешь, там могут быть кто-то из списка?
— Не знаю, — она пожала плечами. — Но если бы я была на их месте, я бы попыталась найти такое место. Хотя…
— Что?
— Есть и другая версия, — она на секунду призадумалась. — Некоторые считают, что разработчики не просто скрываются. Они пытаются всё исправить. Починить систему.
— Ну что ж, в таком случае мне остаётся только искать тех, кто может понимать или иметь понимание, где они могут быть или, может быть, недавно видели, — пробормотал я, больше себе, чем ей. — Чувствую, мои поиски затянутся.
— Если выживем, — Вика кивнула на показавшийся впереди поворот реки. — А это, знаешь ли, то ещё «если».
Я подумал, что её пессимизм начинает раздражать, но не мог не признать — она права. Выживание было ежедневной битвой.
— Ладно, лирика всё это, — я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. — Поехали.
Я завёл двигатель, и мы пошли вниз по течению. Река расширилась, течение стало спокойнее. По берегам тянулся густой лес, изредка прерываемый каменистыми отмелями.
Вика сидела на носу лодки, поджав под себя ноги, и задумчиво смотрела на воду. Солнце играло в её волосах, выбившихся из наспех собранного хвоста. На секунду я поймал себя на мысли, что она довольно симпатичная. И тут же одёрнул себя — не до этого сейчас.
Спустя минут двадцать хода Вика вдруг напряглась и стала всматриваться куда-то мне за спину. Её лицо изменилось — расслабленность исчезла, уступив место настороженности. Она медленно подняла руку и указала назад.
Я повернул голову и увидел, что по реке за нами идёт пять лодок. Они были ещё далеко, но даже с такого расстояния было видно, что это не рыбаки и не случайные путники. Слишком слаженно они двигались, слишком целеустремлённо. И скорость у них была приличная — шли на полном ходу, оставляя за собой пенящиеся следы.
— Чёрт, — выдохнула Вика. — Это они.
— Кто? — я уже выкручивал ручку газа на максимум, выжимая из движка всё, что только можно.
— Дружки тех, кого мы грохнули.
Сильно это скорости не прибавило, но хоть чуть-чуть мы ускорились. Лодка начала подпрыгивать на мелких волнах, с носа летели брызги. Вика вцепилась в борта, чтобы не упасть.
— У них движки мощнее, — процедила она сквозь зубы. — И лодки легче. Нам не уйти просто так.
— Есть идеи? — я лихорадочно осматривал берега в поисках какой-нибудь протоки или заводи, где можно было бы спрятаться.
— Впереди приток, — Вика прищурилась, вглядываясь вперёд.
С каждой минутой расстояние между нами сокращалось. Буквально через минут через пять уже отчётливо было видно, что один из преследователей в бинокль смотрит за нами. Расстояние было метров триста.
— В принципе, вполне себе дистанция выстрела, — пробормотал я, перекладывая калаш поближе. Но попробуй попасть на ходу, да ещё и в движущуюся цель.