— После выстрела бросайте в центр группы, — сказал я, а сам припал к мушке калаша и короткой очередью на три выстрела всадил её в синего. Тот покачнулся, его тело дёрнулось от попаданий, но, в отличие от обычных зомби, он не упал. Из пробитой груди заструилась тёмная, почти чёрная жидкость, но он продолжал стоять, словно анализируя произошедшее.
И в это время в него полетели две гранаты из окна. Они описали идеальные дуги в воздухе, синхронно приземлившись у ног зомби. Тот опустил голову, словно в удивлении рассматривая маленькие металлические шарики, а потом поднял взгляд на меня. И в этот момент я мог поклясться, что он ухмыльнулся.
Два взрыва слились в один, эхом отражаясь от городских построек. Ослепительная вспышка на мгновение затмила всё вокруг, а потом ударная волна встряхнула здание, выбивая стёкла из рам. Воздух наполнился звоном, грохотом и запахом сгоревшего пороха.
Когда дым немного рассеялся, мы увидели результат. Тварей, которых собрал синий, посекло осколками. Часть из них буквально разорвало на куски, отбросило ударной волной. Зацепило и других, рядом стоящих — они корчились на земле, пытаясь подняться на перебитых конечностях.
А синий… синий в этот момент снова мигнул, его тело на долю секунды стало полупрозрачным, словно призрак, и он оказался перед провалами, преодолев препятствие, которое должно было его остановить.
И тут случилось то, что называется законом подлости — два из них один за другим исчезли, словно потеряв заряд энергии.
Он стоял всего в десятке метров от входа в наш подъезд, весь покрытый рваными ранами, с частично оторванной челюстью, но по-прежнему представляющий смертельную угрозу.
— Сука, он телепортируется! — выкрикнул Валентин, открывая огонь по нему. — Это сколько ж в нем талантов⁈
С четырёх стволов мы открыли по нему прицельную стрельбу. Егор бил короткими, рассчитанными очередями. Валентин методично всаживал пулю за пулей из карабина. Я работал калашом, контролируя отдачу и стараясь целить в голову. Вика, стреляла из своего пистолета, каждый выстрел был точен, как будто она на стрельбище, а не в смертельной схватке.
Промахнуться с десятка метров было сложно, но тот продолжал двигаться своими неописуемыми зигзагами и бликами перемещения. Он двигался не как человек и даже не как животное — словно сгусток синей энергии, обретший плоть, перетекал из одной точки пространства в другую. Иногда казалось, что пули проходят сквозь него, не причиняя вреда.
Однако большая часть пуль всё же его доставала, и каждое его следующее движение становилось всё медленнее. Было видно, что чёрная жидкость, которую сложно назвать кровью, с него стала вытекать всё больше и больше. Она не просто капала — она струилась, образуя под ним тёмную лужу.
— Он слабеет! — крикнул я, чувствуя прилив адреналина. — Не прекращайте огонь!
Синий снова мигнул, его тело задрожало, словно изображение на неисправном телевизоре, и он переместился буквально к двери подъезда. Теперь до входа в подъезд его отделяла лишь наспех замотанная проволокой дверь.
Он смог перепрыгнуть практически ко входу в наш подъезд, приземлившись тяжело, но уверенно, как хищник перед последним броском на жертву.
Крикнув Егору: «Придержи!» — сам перегнулся через подоконник, высунувшись по пояс наружу, и высадил длинную очередь на полрожка в него. Автомат раскалился в руках, гильзы градом сыпались на пол, запах пороха забивал ноздри.
Егор держал меня за ноги, вцепившись в ремень и ботинки, а я всё стрелял и стрелял, прошивая синего насквозь. Патроны заканчивались, но я продолжал жать на спусковой крючок, понимая, что это наш последний шанс.
И, видать, сыграло всё-таки количество — голова синего лопнула, как арбуз, разбрызгивая вокруг чёрную жижу. Тело ещё секунду стояло, покачиваясь, а потом рухнуло на асфальт, подняв облако пыли и стало растворяться.
— Слава Богу, — выдохнул Валентин, утирая пот со лба. Его руки тряслись, а лицо было бледным, как полотно.
Я почувствовал, как Егор втягивает меня обратно в комнату. Ноги снова встали на пол, и я перевёл дыхание, ощущая, как колотится сердце. Адреналин всё ещё бурлил в крови, но первая волна облегчения уже накатывала.
Ну, тут мы услышали из подъезда какой-то скрежет — металлический, неприятный звук, словно кто-то проводил когтями по железной двери. Все моментально напряглись, оружие снова поднялось в боевую позицию.
Повернув голову назад, мы увидели, что на лестничной площадке с люка приземлился ещё один синий. Он был крупнее первого, его аура светилась более интенсивно, а в глазах читалась какая-то жуткая осмысленность. Он медленно поднялся во весь рост, разворачивая плечи и разминая шею почти человеческим жестом.
— Кабздец, приплыли, — выругался Егор, разворачиваясь в сторону новой угрозы.
Глава 23
В один момент дверной проём был пуст, а в следующую секунду синий зомби уже находился в центре комнаты. Вихрем влетел, размывая пространство вокруг себя, оставляя за собой едва уловимый глазом синеватый след. Воздух вокруг него словно потрескивал от энергии, искажаясь, как над раскалённым асфальтом в жаркий день.
Никто даже не успел выстрелить. Мои пальцы только начали сжимать спусковой крючок, когда синий уже оказался рядом. Я увидел его глаза — неестественно черные, пульсирующие холодным светом, без зрачков, без белков, просто два омута, в которых, казалось, отражается сама бездна. В них не было ничего человеческого — ни страха, ни ярости, ни сомнения. Только холодный, расчётливый интеллект хищника.
Его рука, искажённая мутацией, с пальцами длиннее человеческих и заканчивающимися острыми когтями, взметнулась в воздух. Я попытался уклониться, но для существа с такой скоростью мои движения, должно быть, казались черепашьими. Удар пришёлся мне в грудь, выбивая весь воздух из лёгких. Меня отбросило к противоположной стене с такой силой, что бетон осыпался мелкой крошкой и пылью.
Автомат вылетел из рук, упав с грохотом на пол. Сознание на секунду затуманилось от боли, мир покрылся чёрными пятнами. Когда зрение прояснилось, я увидел, как синий, не теряя ни мгновения, набросился на Егора. Тот едва успел поднять ствол автомата, когда зомби оказался перед ним, словно телепортировавшись через пространство.
Одним слитным движением, почти изящным в своей смертоносной эффективности, синий выбил оружие из рук Егора и нанёс удар в солнечное сплетение. Хруст рёбер прозвучал отчётливо даже через звон в моих ушах. Егор выгнулся дугой, изо рта хлынула кровь, заливая подбородок и камуфляжную куртку. Его глаза широко распахнулись от шока и боли, а затем закатились. Он упал сломанной куклой, безвольно раскинув руки, словно распятый на грязном бетонном полу.
Всё это произошло за доли секунды. Время, казалось, растянулось, как резина, и одновременно сжалось до предела. Я не мог двигаться, парализованный болью и шоком от скорости, с которой синий расправлялся с нами.
Валентин, находившийся в дальнем углу комнаты, оказался единственным, кто успел среагировать. Его пистолет выплюнул пулю — я видел вспышку, слышал грохот выстрела, эхом отразившийся от стен комнаты. Но тот, как будто бы не заметил его, продолжая двигаться с нечеловеческой скоростью. Пуля, казалось, просто прошла сквозь него, не причинив вреда — или, может быть, он каким-то невероятным образом уклонился от неё в последний момент.
Синий тут же оказался возле Валентина. Даже находясь на другом конце комнаты, я чётко видел выражение ужаса, исказившее лицо товарища, когда он осознал, что его оружие бесполезно против этой твари. Валентин попытался сделать шаг назад, но стена за спиной не оставляла путей для отступления. Он попытался поднять пистолет для второго выстрела, но было уже поздно.
Руки синего двигались размытым пятном. Он схватил Валентина за плечи с такой силой, что ткань камуфляжа порвалась под его пальцами. Одно рывковое движение вверх — и я услышал влажный, отвратительный треск рвущихся сухожилий и хруст костей. Синий буквально вырвал из его плеч голову, как садовник, выдёргивающий сорняк с корнем. Фонтан крови брызнул к потолку, орошая стены и мебель алыми каплями. Тело Валентина ещё несколько секунд стояло, покачиваясь, а потом рухнуло, как марионетка с обрезанными нитями.
Сползая по стене, к которой меня отбросило, я чувствовал, как горячая кровь стекает по лицу, заливая глаза. Сквозь красную пелену я увидел, что Вика тоже лежит без движения, с неестественно вывернутой ногой. Когда он успел её ударить, я даже не заметил — настолько молниеносными были движения синего. Её лицо было мертвенно-бледным, волосы пропитались кровью из раны на голове.
Тишина, наступившая после этой кровавой бойни, казалась оглушительной. Каждый вдох отдавался болью в груди — видимо, синий сломал мне несколько рёбер одним ударом. Я чувствовал, как сознание начинает уплывать, но усилием воли заставил себя оставаться в реальности. Инстинкт выживания кричал, что если я сейчас потеряю сознание, то уже никогда не очнусь.
Синий зомби остановился посреди комнаты, как будто бы любуясь своей только что проделанной работой. Его голова медленно поворачивалась, обводя взглядом поверженных противников. В этой паузе было что-то нечеловечески жуткое — он не торжествовал, не рычал, как обычные зомби. Он просто… наблюдал. Анализировал. Словно учёный, оценивающий результаты эксперимента.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Этот синий был другим — в нём чувствовался интеллект, осознанность. Он не просто убивал — он расчленял нас, буквально играясь, демонстрируя своё превосходство. И самое страшное, что у него были все основания для этого — четверо вооружённых до зубов выживших были уничтожены за считанные секунды.
Синий начал медленно приближаться к Вике. Его движения стали плавными, почти ленивыми — теперь, когда главная угроза была устранена, он мог позволить себе не спешить. Он смотрел на неё с каким-то извращённым любопытством, наклонив голову набок, словно пытаясь понять, что делало её особенной. Может быть, он каким-то образом чувствовал что она одарённая.